Непримиримые

Обед, в отличие от завтрака, я все-таки решила провести в компании своей команды, тем более что к ребятам у меня были некоторые вопросы, на которые я искала ответы еще со вчерашнего дня. Это касались не только распорядка дня, спорта и их личных данных, но также и досуга. Нужно было выяснить интересы ребят и понять, что они вообще за люди такие, чтобы хоть как-то найти ключик к их сердцам. Столовая гостиницы была очень просторная, а главное, благодаря огромным окнам, светлая. В такой обстановке было приятнее принимать пищу, чем в четырех белых стенах. Сборные сидели за своими столиками, мужская часть отдельно от женской. Их старались отделить друг от друга как можно сильнее: они отдельно ели и тренировались, жили на разных этажах. Видимо, личные отношения на этих сборах не приветствовались совсем. К моему большому сожалению, агенты – впрочем, как и тренеры, - питались в точности, как и господа спортсмены. То есть ни единой лишней калории в рот. Да, без моих любимых отбивных я тут быстро скелетом стану. Хотя парни пока не знают, что в моем распоряжении есть служебный автомобиль, на котором я в свободное время могу выбираться в город. Думаю, им пока не стоит про него знать, иначе мне сразу составят список покупок. Идя с полной тарелкой каких-то среднесортных макарон и двумя подозрительными котлетками, я задумывалась совсем не о качестве приготовленной пищи, а о том, как по привычке не свернуть к русскому столу. За прошлый год я успела привыкнуть к тому, как Дима аккуратно разрезает ножиком мясо, а Тима в это время старается сделать то же самое вилкой, как Антон гоняется за ускользающей от него последней макарониной по тарелке, а Оля через силу ест фасоль, хоть и на дух ее не переносит, но знает, что по распорядку следующий прием пищи нескоро... как над ухом постоянно чавкает Цветков. Норвежские ребята были немного ошарашены тем, что я решила сесть вместе с ними, но промолчали и тут же добыли откуда-то еще один стул. То ли я где-то нагрешила в прошлой жизни, то ли мне просто так везет, но посадили меня между Тарьеем и Эмилем, которые сразу дали мне понять, что обед будет очень веселым: они все время смеялись, шутили, пытались своровать котлеты у друг друга из тарелок и дразнили Йоханнеса, который благодаря мне был не в духе. - Народ, я подумываю на завтра арендовать теннисный корт на третьем этаже на пару часиков, кто-нибудь хочет составить мне компанию? - Я был бы не против, - улыбнулся Уле, - если ты, конечно, тоже. Как я могу быть против, если моим противником по теннисной партии будет сам Король Биатлона, непревзойденный Уле Айнер? - Конечно, не против, - улыбнулась я, накалывая на вилку кусок котлеты. - Если обыграете меня, то можете не приходить на утренние тренировки следующие два дня. Назовем это неким призом. - О нет, - засмеялся норвежец, - мне эти ранние подъемы только в радость, так что думаю, можно просто сыграть на интерес. Еще утром я заметила, что несмотря на возраст, сорокалетний мужчина выглядел явно свежее, чем его товарищи по команде. Откуда в нем столько энергии? Думаю, этот вопрос мучает многих, а не только меня. Что заставляет его на протяжении стольких лет прокладывать пути к победам, когда у него и так есть все титулы? Какова его цель? Думаю, эта партия поможет найти ответы на многие вопросы, тем более что у меня будет возможность узнать их от самой легенды биатлона. - Я откажусь, но как-нибудь в следующий раз обязательно уделаю тебя на корте, - с набитым ртом ответил Эмиль. - Вот и отлично… Итак, кто-нибудь из вас собирается посещать тренажерный зал, который нам предоставили? - С нашим то расписанием? Мы просто не успеем, - буркнул Йоханнес, доедая свой обед. - Ну, после утренней тренировки у вас есть четыре часа, из которых, согласно физиологии человека, один вы можете потратить на тренажеры, - спокойно ответила я. – Или хотя бы минут тридцать днем. Только перед сном не смейте туда ходить, иначе потом не уснете всю ночь. - Это жестоко, - заныл Ветле. - А по-другому никак. Или противники вас, или вы противников, - бросила я парням, вставая со своего места и направляясь к столу, куда нужно было складывать грязную посуду. - Победитель только один. После трапезы я решила выйти на крыльцо отеля и немного подышать свежим воздухом. Он просто одурманивал, честное слово. Так и хотелось лечь под одной из вековых сосен прямо на траву и уснуть крепким сном, который бывает только в детстве, когда ты отдыхаешь у бабушки в деревне и тебя берут с собой на покос. Полное единение с природой. Выйдя из здания, я остановилась около ступенек и сложила руки на груди, потихоньку вдыхая терпкий аромат сосновых веток и молодой травы. - Красота, правда? - раздался над ухом приятный мужской голос, но я все равно подскочила от неожиданности. Чуть позади меня в точно такой же позе стоял главный обольститель женских сердец всего биатлонного мира Симон Фуркад. На его лице сияла безупречная улыбка, а глаза горели так, словно он только что выиграл Чемпионат Мира. Парень пребывал в хорошем расположении духа с самого утра. Ну, хоть кто-то из нас не унывает... - Да, тут очень красиво, - с замиранием сердца произнесла я, не отрывая глаз от леса, из которого сейчас был слышен перезвон различных птичьих голосов. - А это только маленькая часть нашей прекрасной страны. Франция великолепна. - Уверена, так скажет каждый спортсмен про свою страну. - Возможно, но ты не можешь не согласиться, что такую девственную природу редко где встретишь. - Это да. - Власти специально не вырубают эти леса: многие туристы приезжают сюда именно ради красивых пейзажей и хороших фотографий. - Этим вы и отличаетесь от русских, что хоть какие-то попытки делаете, чтобы сохранить свою природу. - Как тебе норвежцы? Трудно? Я усмехнулась. Что бы я сейчас ни сказала французу, он все равно рано или поздно расскажет об этом разговоре своим друзьям из моей команды, так что смысла скрывать что-либо нет. - Хорошие ребята, идут на контакт, но, похоже, не собираются открываться мне. Я понимаю, что прошло всего полдня, как я в полном объеме начала с ними общаться, но по ним видно, что они считают меня лишней в команде. - Я уверен, что ты ошибаешься... Хотя даже если это и так, простых рабочих отношений никто не отменял. Закончится контракт, и ты будешь в силах сама выбрать себе новую работу. - Тут ты прав, но спортсмены... чтобы с ними работать, нужно найти с ними общий язык. - Так ведь было с русскими, да? -Да… они очень настороженно приняли меня в сборную, когда я пришла на практику, и мне дорогого стоило добиться их расположения. - Например? - Резерв особо не лез на рожон, мешал мне только основной состав. С Максимом мы сразу подружились: он паренек тихий и против меня идти не стал. Антон до конца не верил, что я смогу изменить их результаты, но со временем... Леша во многом поддерживал Антона. Труднее всего пришлось с Лапшиным, - я отвела взгляд в сторону и тяжело вздохнула, вспоминая самое начало своей практики. Сейчас, когда все так хорошо и когда мы с Тимохой лучшие друзья, я не хотела окунаться в эти неприятные воспоминания. - Он невзлюбил меня с самого начала. Постоянно придирался, огрызался, спорил. Он милый только на первый взгляд. Даже один раз довел до слез... - И как же получилось так, что вы стали близки? - Однажды я не выдержала и высказала все, что думаю по поводу его характера, наглости, развязности в общении и неспортивном поведении. Он слушал, не перебивал, а потом вдруг сорвался и обнял, извиняясь за все, что наговорил мне. Потом моя практика закончилась, а Тиме было объявлено, что на Олимпиаду он не едет… Стоит ли говорить, каким ударом для него это было… Так, стоп. - В чем дело? - спросил француз. - Что-то я слишком много наговорила. И как тебе удалось меня так разболтать? - Ну, это мое природное обаяние и свежий воздух, - промурлыкал Симон, смеясь. - Не бойся, я никому не расскажу. А Тимофею повезло с тобой. - Спасибо, - я опустила голову, а потом спросила. - Ты давно дружишь с Йоханнесом? - Что, заинтересовал мой дружок? - Да нет, - я повела плечами, - просто он, как осел, все делает по своей воле, - скороговоркой выдала я и тут же замолчала на пару секунд. - Хочу понять его, но не знаю, с какой стороны подойти. - Будь собой. Мы дружим с ним только полтора года, но младший Бе очень простой рядом с теми, кому он доверяет. Я не спорю, он тот еще олух и редкостный дурак, но его трудно не любить. - С экрана он всегда казался мне таким жизнерадостным и веселым, а на самом деле… Тут Симона прорвало, и он сквозь смех прохрипел: - Детка, ты его просто еще не знаешь… Я фыркнула: - Уф, вы все такие непонятные. - Не мне тут косточки перемываете? - из холла к нам вышел младший Бе, которому, видимо, стало совсем жарко, потому что из одежды нам нем были только шорты. Его тело было не столь накаченным, как у французского биатлониста, но, думаю, ему бы и не пошли такие мускулы. Рыжий щурился от солнца, постоянно прикрывая глаза руками. - Конечно, тебе, - кинул Симон, - у нас же других тем для обсуждения нет. Только ты, единственный. - Я так и знал, - отметил норвежец. - Ой, да ладно, я знаю, что я просто настолько сногсшибателен, что про меня трудно не говорить. - У него явно началась звездная болезнь, - усмехнулся Симон, прикладывая руку ко лбу Бе. - Температуры вроде нет, а вот зрачки расширены. Говорят, зрачки расширяются, когда смотришь на то, что тебе нравится. Либо тебе приглянулась Саша, либо ты все-таки влюблен в меня. - Симон, - нараспев произнес рыжий. - Ты моя первая и единственная любовь. Разве могу я, скромный норвежский парень, бросить эту груду мышц и бороду в придачу ради хрупкого женского тела? Я приложила руку к лицу и расхохоталась. - Что такое? - я прервалась, заметив их странные взгляды. - У тебя такой смех... - Как у лошади, да? - смутилась я. - Смейся почаще, - подмигнул мне Фуркад, после чего направился внутрь здания. - А сейчас я должен вас оставить. Мы даже не успели прощаться с парнем, как он скрылся за входной дверью, оставив нас наедине. Опасно, знаете. Для Йоханнеса, разумеется. - Симон уже пустил в ход свое обаяние? - вдруг спросил меня Бе. А я то думала, он просто будет молчать, пока я не оставлю его одного. - Он забавный, - улыбнулась я, - и, похоже, говорит только то, что думает. - Да, есть такое. - Ты почему не отдыхаешь? Через час на стрельбища идти. - Я после обеда пройтись люблю, иначе в сон клонить начинает, так что я, пожалуй, прогуляюсь, - и, спустившись по лесенке, норвежец отправился куда-то в сторону леса. Наверное, при такой обстановке лучше гулять одному, когда никто не мешает твоим мыслям... На стрельбищах наше время почему-то совпало со временем для стрельбы русской женской сборной, поэтому пришлось делить всех на подгруппы, чтобы не было путаницы и скандалов. - Уже середина дня, но от тебя не слышно призыва о помощи, - отметила Оля Зайцева, которая махала на себя скрученным полотенцем, пытаясь создать ветер. - Я сильнее, чем может казаться, - ответила я, тихо смеясь над тем, как норвежцы разлеглись на траве в позе звезд и положили на лица футболки. Мне и самой было очень душно. Поскорее бы пятница: выберемся на склоны, где круглый год лежит снег. Там тоже, конечно, не особенно холодно, но всяко лучше, чем здесь. - Саш, ваша очередь, - крикнула Ольга Подчуфрова. - Хорошо, сейчас своих архаровцев разбужу только. С этими словами я отправилась к норвежцам. Проснулись все, кроме Йоханнеса, который сегодня либо полночи не спал, либо просто по жизни соня. - Йоханнес, - протянула я, тряся парня за плечо. - Просыпайся, наша очередь стрелять. Я была одарена каким-то невнятным бурчанием, после чего парень развернулся на другой бок и продолжил спать дальше. Каков наглец! Я продолжила трясти его. - Тут так просто не справишься, - засмеялся Эмиль, - этот парень - жуткий соня. Что же мне делать? Похоже, просто так я его не растолкаю. Можно, конечно, у кого-нибудь отобрать винтовку и приставить дуло к виску, но, боюсь, меня не поймут. Оставлю этот способ на крайний случай. Хотя стоп... кажется, в моей бутылке осталась еще вода. Думаю, холодный душ еще никого не оставлял равнодушным. - Бе, предупреждаю последний раз. Или ты просыпаешься, или я выливаю на тебя всю воду, что у меня осталась, - прошипела я над самым ухом спортсмена. - Бедный брат, его то душем ледяным будят, то водой из бутылки, - запричитал Тарьей. Но Йоханнесу было все равно, или он просто не слышал моих слов. Ну, что же, я предупреждала… - Ааа! - было первое, что закричал норвежец после того, как на него вылили половину бутылки воды. - Кто это сделал? Парни тут же опустили глаза, стараясь не разразиться смехом, глядя на разъяренное лицо норвежца. - Все на стрельбище, - скомандовала я парням, показывая на мишени. - Они вас ждут. - Это ты сделала, - прошипел младший из братьев Бе. - Ведьма, - он со злым оскалом поднялся с земли и, взяв винтовку, отправился стрелять. - Хочешь войны? Ты ее получишь. Забавно: я даже не стараюсь с ним поссориться, а он строит из себя обиженного ребенка... Хотя, может, на самом деле так и есть. Сомневаюсь, кстати, что он что-то сможет мне сделать, потому как у него не будет на это времени. Согласно графику следующих тренировок на оставшееся время сборов, он будет с ног валиться от усталости.