***
У меня внутри мой собственный ад*.
Гроб оказался меньше, чем я предполагал. Тишина оглушает, слышно лишь легкое касание воздуха по необработанному дереву. Мое сердце не бьется так давно, что я уже не могу вспомнить это ощущение. И все же мои глаза открыты, и я лежу, вглядываясь в пустоту. Свет не может проникнуть в склеп, окутанный тьмой, но я продолжаю видеть. Я не делаю вдоха и выдоха, но все же дышу. Я не сплю, но и не бодрствую. Я точно не мертв. Прошло уже немало времени с тех пор, как я слышал в склепе шум. Он тогда счищал остатки раствора с последнего кирпича и шептал слова последнего обряда, а потом ушел прочь. Я больше не слышу его. Я не скучаю по нему. Но в тот момент я почувствовал запах слезы, скользнувшей по его бледной щеке, и сам едва не заплакал вместе с ним. Я был ему другом, и он был другом мне. Признаться, когда я почувствовал запах его слез, мой желудок сжался от голода, требуя крови. И я представил, как впиваюсь в его шею с нежной, совсем не мужской кожей и, прежде чем он успевает сделать свой последний жалобный вдох, пронзаю его горло, и наполняю рот чужой жизнью. Вкус моря, запах человеческого ужаса – чуть гуще, чем вода, - незабываемый, неуловимый вкус, самого Бога... Нет! Хватит этих мыслей! Я покончу с этим! Я убийца, демон, монстр, чуждое природе проклятое чудовище. Я знаю это так же точно, как и то, что я человек. Хотя можно ли назвать меня человеком? Во мне не осталось больше ничего человеческого. У меня отняли остатки человечности. Да нет же, я сам с радостью все отдал. Да простит меня Господь. Я все помню. Вот почему я здесь, в этой коробке из осиновых досок, на одной из полок в склепе, что рядом с Богом забытым английским собором. Это теперь моя домовина – дом на века, ведь я не упокоился. Я все еще ощущаю себя здесь. Я твердо хочу защитить невинных людей, таких как он, и отнять ягненка у леопарда, подлого и безжалостного хищника, который живет во мне. Я задушу хищника. Я умру. Боже, мне пора отдохнуть. Пожалуйста, позволь мне закрыть глаза и никогда больше их не открывать, даже если я в то же мгновение окажусь в аду. Я слишком часто и тяжело грешил, чтобы надеяться на что-то другое. Но разве я не был достаточно наказан? Разве не потерял все, что так любил?! Неужели мне нельзя просить о прощении? Применимы ли ко мне человеческие законы? Я устал. Мне 120 лет, и я устал. Я потерял своего друга и не хочу ранить того, кого люблю. Я так устал. Умоляю тебя, Господи, позволь мне уснуть, дай уйти в вечное забвение. Я хотел, чтобы те, кого я люблю, жили вечно и никогда не покинули меня. Пожалуйста, прости меня. Я пытался познать немыслимые тайны. Я хотел познать все. Любимый, пожалуйста, прости меня. Когда ты был в моих объятиях, кажется, что у нас все могло бы получиться. Я люблю тебя! Но у монстров не бывает "жили долго и счастливо". Я не смог сделать то, что ты меня умолял сделать. Я не обрек тебя на это. Никогда бы не смог. И я никогда не жалел об этом. Я мечтал обладать магнетизмом, присущему самому дьяволу. И когда я его достиг - одиночество и скука настигли меня. Несмотря ни на что, ты вытащил меня из той тьмы уничтожения, ты стал моим светом, ты вернул меня к осознанию себя. Ты спас меня от самообмана. А я чуть не погубил тебя. Я хотел разделить свой, как я думал, дар с дорогими мне людьми, но, когда я обрел таких людей – я просто оттолкнул вас. Сбежал, понимая всю жестокость своей звериной сущности, и полную неготовность обрекать тебя на такую жизнь. Жизнь ли? Это не дар… Я надеюсь, ты никогда не найдешь это место. Он не скажет тебе. А ты… Пожалуйста… не ищи меня… Нет. Больше не хочу. Не хочу ничего, кроме конца. Абсолютное отречение. Мне конец. Мне пора убираться с этого пиршества. Я устал и хочу домой. Я хочу вернуться в землю, из которой вышел, забраться под одеяло почвы и камней, и ничего больше не знать ни о себе, ни о вас, ни о мире вокруг. В конце концов, жизнь и смерть разделяет очень немногое, только одно - вечность. Но я уже не хочу ее. Я отрекаюсь от нее. Пожалуйста, дайте мне умереть. Но я даже не знаю, возможно ли это. Мои глаза все еще открыты…