Вьорн Золотого Герцога

ЭРТЕН Сидеть в засаде Эртен был не приучен. Но чисто теоретически вполне представлял себе, что это такое. Основной принцип засады – незаметность. То есть он должен стать невидимым и неслышимым. И еще один принцип засады – возможность отступления и на всякий случай нападения – он тоже помнил. Во всяком случае, именно так он их для себя и сформулировал, пытаясь выбрать хоть мало-мальски пригодное для этих целей местечко. И теперь, когда их поезд остановился в последний раз на привал (монна Кенья решительно заявила, что больше остановок не будет, ибо есть причины для спешки), Эртен старательно сидел на самом видном месте и меланхолично дремал, бдительно прислушиваясь к происходящему вокруг него. А вот и долгожданная добыча. Шелест юбок, чуть тяжеловатые, полные усталости шаги, чуть раздраженный и как всегда командный голос – Кенья вю Роно была уже совсем близко. Теперь мысленно отрепетированное движение, неловкое ворошение кострища – и несколько угольков вылетают почти под ноги проходящей рядом магичке. «Отлично!» - мысленно похвалив себя за нежданную точность, он выслушал замысловатый монолог Кеньи, сводившийся к тому, что только у полного и совершеннейшего верблюда могут так неправильно расти руки, чтобы… ну и так далее… - Сударыня, если Вы сейчас же меня не простите, я буду безутешен до конца моей незадачливой жизни, - сокрушенно поклонился он, невзначай загораживая ей дорогу. - Ишь ты! Галантный какой! Прямо вот до конца жизни, да? – усмехнулась Кенья. – Говори, что хотел. Или… - она нахмурилась, - ты тоже заболел?! - Ну что Вы! Я свое отболел! – рассмеялся он в ответ. – Теперь еще лет сто все в порядке будет. Нет, я здоров. Я просто хотел узнать об орнинге. Что можно сделать для него и… что с ним вообще? Как он? Кенья разом помрачнела. - Не очень хорошо, Эртен, - ровным голосом сказала она. – Это действительно амулет – мерзкая штука! Очень много магии, остается только порадоваться, что на излете уже был… - проговорила она отрывисто. – Он не болен, Эртен, понимаешь? В теле ничего не повреждено. Но это не мешает ему чувствовать боль – как от самой настоящей хвори. Эртен помолчал, переваривая сказанное. Потом на всякий случай повторил: - Что можно сделать? Я могу чем-то помочь? - Вряд ли, дружок, - честно ответила женщина. – Ты ведь у нас не маг, нет? А в шаманских ритуалах я не очень разбираюсь… да ты и не шаман. Разве что отвлечь его как-то от этой боли – но не уверена, что это поможет. - А если… через орнату как-то? Ну то есть… я же вьорн, может, через это можно сил передать или что-нибудь… - Эртен смутился, чувствуя, что говорит глупости. «Наверное, я кажусь ей косноязычным идиотом… Но что-то же надо делать!» - Через орнату… - грустно улыбнулась женщина. – Если бы я знала! Но во всяком случае… если вспомнить, как болел ты сам… Будь рядом. Просто будь рядом – пока больше ничего не могу сказать. - Жаль… очень неприятно – чувствовать себя столь бесполезным. Так что же – просто ждать и надеяться? – он скривился. Ждать и надеяться всегда было самым противным планом, трудным для выполнения. - Да… именно так. Если будет что-то ещё, я скажу… В любом случае… хорошо, что ты сказал мне. Если бы позже – было бы очень плохо. Спасибо тебе! Вьорн вздохнул. - Позже – плохо… А так разве – хорошо? Ничего ведь не изменилось… ему по-прежнему плохо, и ничего нельзя сделать… не помочь никак… А вот Вы про шаманские ритуалы упомянули… может, у них и правда есть какое-нибудь средство? Может, поискать шаманов? В Герешенче есть, как Вы думаете? - Может, и есть… в Герешенче много чего есть такого, о чем даже и я не слышала. Будем надеяться, Эртен! Он сильный… он должен справиться, - сказала она, и по той силе, с которой она убеждала и вьорна и саму себя, Эртену стало понятно, что дело дрянь. «Он умрет… и я умру тоже. На эшафоте или просто так, от орнаты… Да, собственно, это не так уж важно. Я уже много дней живу взаймы, какая разница, когда проценты платить? Вот только… орнинг. Уж не потерял ли ты свою удачу, связавшись со мной, а, Элиан?!» Тоска накатила холодной зыбью, Эртен содрогнулся от неприятного чувства не то обреченности, не то просто самого банального страха. - Небо какое, - неожиданно пробормотал он вслух, не особо заботясь, что его услышат. – Яркое… На озеро бы сейчас… окунуться и дышать этим небом… И лягушки чтобы… - Лягушки, - невесело усмехнулась Кенья. – Эх ты… лягушка… Ничего, будет у вас ещё и небо и всё прочее. Я вот верю в нашего Эли! Он уже умирал… а после этого, говорят, живут долго. Эртен покосился на нее мрачно, но промолчал. «Я тоже умирал. Проверим, значит, утверждение на практике. Сколько мы с ним проживем… А то вдруг… как лягушки? Если я – лягушка, то сколько мне жить-то тогда? Ох, Эртен- Этта… вот о чем ты думаешь, кретин? Вместо того, чтобы искать выход! Ну точно, лягушка! Безмозглая!» Он хмуро взглянул в сторону экипажа орнинга, после чего спросил: - Проводить Вас к кострам, монна? Или я Вас уже утомил? - Ты тут не при чем. Ты сделал всё правильно, - она явно попыталась ободряюще улыбнуться, но улыбка не особенно получилась. – Знаешь… пойду я… подумаю. Не хочу сейчас беседовать о всякой ерунде… и говорить о том, что Эли нездоров, тоже не хочу. Эртен кивнул. Кенья ушла подумать и помолчать, а он остался у костра и долго глядел в ворох гаснущих углей. Думать о нездоровье орнинга было ничуть не лучше, чем говорить. * * * Апартаменты роскошью не напрягали, чего Эртен малость побаивался перед прибытием. Строгий, чуть мрачноватый интерьер, благородные породы дерева, загадочно мерцающие красноватым лаком… Ему отвели три комнаты в доме вю Шеннерта, и все три ему понравились. Ну или понравились бы, если бы он задался этим вопросом. А так… мельком оглядев свое новое пристанище и убедившись, что золотом и брильянтами оно, к счастью, не сверкает, Эртен вновь погрузился в свои невеселые размышления. Касались они, конечно же, его орнинга. Все эти дни Элиан был мрачен и напряжен. Напряженно-мрачен. Правда, он перестал срываться и рычать, да и попытки передать часть своих дел вьорну тоже прекратил, чем очень его порадовал… Но… Трижды проклятое Но!!! Боль не собиралась оставлять герцога в покое. Иллюзорная она там или нет, но страдал он от нее по-настоящему. И рассудок она туманила не хуже настоящих печеночных колик или прободения желудочной язвы. Да, приступы стали реже. Да, Элиан вернул себе более или менее работоспособное состояние. Но ни Нэррема, начавшего забывать, что такое сон и полноценный отдых, ни Кенью, бдительно отслеживающую все состояния своего любимца, ни Эртена, по мере возможностей пытавшегося подменить Нэра, когда тому становилось совсем невмоготу, это не могло обмануть. Сейчас Кенья вю Роно устраивалась в своей резиденции и обещала сразу же, как только будет готова, начать поиски мага. Эртен начал бы сразу, будь он на ее месте. Но он куда моложе, и к тому же совсем не дама. Так что претензий к ее такому решению он не имел. И сейчас, бездумно разглядывая корешки книг на нескольких полках в пожалованном ему кабинете, усиленно вспоминал все свои (ну хорошо, хорошо, не свои, а Этты) связи и знакомства, пытаясь сообразить, может ли от них быть какая-то помощь. - Освоился? – спросил остановившийся в дверях Нэррем. Видимо, для этого и пришел, чтобы спросить. - Да, - коротко ответил Эртен, не очень представляя себе, в чем должно состоять осваивание. – Где Его Светлость? - В спальне. Где ж ещё... Говорит, переодеться надо и себя в порядок привести. А потом велел в кабинет приходить. - Кому велел? – на всякий случай уточнил вьорн. - Тем, кому он будет нужен. Сказал - "если кому-то будет очень нужно..." - Ты отдыхал уже? – помолчав, спросил Эртен. – В смысле, мне с ним побыть сейчас или как? Вроде он меня пока терпит рядом… - Терпит, да... - задумчиво повторил Нэррем, - а ты теперь, значит, и за моим здоровьем надзирать будешь? Ладно, не обижайся... Плохо то, что ты прав. Замотался я. Может, и правда пару часов отдохну – на войне хватало... А то, чего доброго, вечером приедет кто-то в гости. - Хорошо… надеюсь, он меня не выгонит, - вздохнул вьорн, вспоминая, как посмотрел на него Элиан не далее как вчера. Достали его все… своими заботами и прочей лабудой. В том числе и сам Эртен. Почему его не отпускает тревога? Может, он предчувствовать научился? Или это просто боязнь, что герцог… не выдержит? Хотя как вю Шеннерт может не выдержать, представлялось с трудом. До недавнего времени. Эртен вдруг подумал, что совсем недавно, этой вот последней зимой в столице стало модным пускать себе пулю в лоб. Раньше все по старинке – кинжалом там или с замковой стены броситься… Тьфу! Придумается же такое! - А выгонит – так ты далеко не уходи! А то припрется ещё не дай боги кто-нибудь... кого не выгонишь, так хоть отвлечешь, что ли... - вздохнул Нэррем. – Чтобы не приставали к нему. Сможешь? - Скорее да, чем нет, - усмехнулся Эртен. – Хотя это зависит от того, кто припрется. Ладно. Ты мне только скажи, как к этому кабинету пройти. А еще лучше покажи. А то посмотрел я на эту вашу «крепость» со стороны и понял, что заблужусь тут в два счета без провожатого… - Пойдем, - кивнул вю Лежже. – Это ты с непривычки.