***
Пионерлагерь девушки, лето в степени «бесконечность» - кому они все нужны? Пространственно-временной континуум, борьба не на жизнь, а на смерть, вопросы, не имеющие какого-либо адекватного ответа для нашего мира — вот что по мне. И если кто-то упрекнет меня в этом, то ответ мой достаточно прост: «Ты просто не был там».***
Темнота. Сплошная тьма окружала таинственную комнату, через стены которой пробивались лучезарные проблески света, освещающие хотя бы на одну четверть от всей площади комнаты, которая как кажется, могла быть домом любому богу тьмы. Комната больше походила на старинные руины: потрескавшаяся стена, местами где-то обвалившаяся, а то и дело совсем разрушенная. Где-то пробивалась вода, судя по звуку падающих на пол капель, чей звук падения мог свести любого пребывавшего здесь долгое время человека. Заросшие ступеньки, готовые в одно мгновение обвалиться, заросший плесенью пол, местами покрытый травою. В общем, место это больше походило на руины, нежели на какую-то комнату. Да и по площади комнатой это назвать нельзя. В центре комнаты была глубокая пропасть. Настолько глубокая, что звук, издаваемый падающими каплями воды, отражался от стен пропасти и, создавая некое подобие эха, похожее скорее на адские звуки, которые издает сам дьявол, преображался в песню бесов, повторяющуюся из раза в раз и искажающуюся под действием глубины пропасти. Над пропастью висело странное тело, схваченное в области рук странными зажимами, что удерживали его на такой большой высоте благодаря многочисленным проводам, проведенным из стены к этим самым зажимам. Голову, судя по всему, человека закрывал странный шлем, к которому был присоединен провод. Подобно распятому преступнику во времена Рима, бездыханное тело человека продолжало висеть над пропастью, на глубине которой отражались неизмеримо адские звуки. Человеком была женщина, судя по обмоткам в некоторых частях тела. Неизвестно, кто бы это мог быть. Так она продолжала висеть средь руин, оставленная всеми в этом богом забытом месте… Вдруг средь отражающихся звуков капель воды появился звук новый, что, скорее всего, послужило причиной смятению женщины. Что-то новое её, скорее, пугало, нежели забавляло. Шаги с каждым разом становились все громче и громче, что символизировало приближение кого-либо или чего-либо. Лишь дьяволу, царствующему в этом царстве тьмы были знакомы эти шаги, что появлялись здесь не раз, предзнаменуя появление чего-то поистине страшного. Однако дьяволом в этом царстве был отнюдь не какой-то воображаемый кем-то образ тьмы, окружавшей его. Через некоторое время лучики света дотронулись до того объекта, что издавал грозные шаги по старой лестнице. Но ничего человеческого в ней не было. Пионерская белая рубашка, юбка, сделанная по всем требованиям ВЛКСМ, значок с Лениным на груди, белая панамка, закрывающая длинные волосы – все это было лишь обманом, и видно это было по её глазам, в которых ничего живого да и не было. - Время близится… Скоро, моя госпожа, скоро, - сказала девушка лет 22 на вид. Осматривая презренным взглядом все руины, в которые спустилась, она принялась рассматривать «цепи», что удерживали её госпожу над пропастью, а точнее, на символы, выгравированные на этих зажимах, что, видимо, и не давали свободу дьяволу, кроющемуся в женщине, которую они и держали взаперти. Услышав знакомый звук, женщина тяжело вздохнула, предчувствуя скорую свободу. - Насколько скоро? – спросила заключенная суровым голосом, подобно настоящей госпоже. - По крайней мере, в этом цикле, - язливо улыбнулась вожатая, сделав злобную гримасу. - Только не говори мне, что ты опять возишься с этими пионерами… - А я и не вожусь. Неужели мне нельзя попросту поиграть с ними? После этих слов сам дьявол во плоти обратил свой взор на вожатую. Взгляд был полон всего ужасного, что может таить в себе настоящий ад, отчего вожатая немного испугалась. Сама земля затряслась, а камни падали со старых стен, готовых вот-вот рухнуть на голову вожатой. - Поиграть?! - раздался эхом голос дьявола, - Думаешь, я здесь сижу ради того, чтобы ты играла с этими ничтожными людьми? - Н-н-нет, госпожа… - Тогда займись делом, - голос сбавил темп, - Времени осталось мало, нужно действовать. - Мне вести его к вам, госпожа? - Да. Пора уже выбираться из этой тюрьмы. - Будет исполнено… Госпожа. Вожатая уже готова была отдать честь, развернуться и уйти прочь, однако голос её задержал. - Ева, ты трогала подопытную №5? - Нет, госпожа, вы же сами приказали мне больше над ней не издеваться. - Хорошо. - Право, госпожа, одному Максвеллу ведомо, что вы хотите от неё. - Не смей упоминать это имя здесь. - Он все равно мертв, можете радоваться. Победа уже в наших руках. - Не думаю, что короля пространственно-временного континуума так легко убить… Будь осторожна. Ева молча развернулась и ушла прочь, не показывая ни одной эмоции на лице подконтрольной вожатой. - Что же ты задумал, Максвелл, что же ты задумал… - думала про себя узница ада.***
Тишина. Спокойствие. Умиротворенность. Пожалуй, все они сплелись воедино в простой обычной комнате обычного домашнего сыча. Лишь часы, постукивая из раза в раз, пытались нарушить, а то и нарушали в действительности гармонию сего пространства. «Совершенно ничего не изменилось в моей комнате» - такой я сделал вывод, когда очнулся от беспробудного сна в своей кровати от света, что ударил мне в лицо. От света, что прежде в моей комнате и не появлялся. Шторы были раздвинуты, чего прежде в своей комнате я не замечал. Обычно я всегда укрывался от дневного света ими, однако сейчас свой пост они оставили. Видимо, узнав, что меня не было дома так давно, они без всяких угрызений совести решили бросить свою ответственность за ограждение моего величества от дневного света. Ну, думаю, это уже мои проблемы, если не проблемы с осознанием реальности. Все стояло на своих местах, когда я решил осмотреть свою комнату своими слипшимися ото сна глазами. От одеяла я еще не мог оторваться до конца, потому, закутавшись в него, я приподнялся. И моему взору открылась все та же картина обыденности: стол, на котором все так же находилась гора мусора, которую мне опять же было лень убрать, компьютер, что в этот раз, как ни странно был выключен, хотя я всегда оставлял его включенным. Все тот же срач в комнате, от которого, если честно, я готов сбежать куда подальше, лишь бы не убирать его. Странно, что раньше меня от этого не тошнило. Эх, если бы здесь была Славя, она бы точно тут все убрала. Славя… Её невинная улыбка, милое личико, прекрасные глаза, в которые глядеть можно было бесконечно долго, - всё это создавало ощущения чего-то спокойного, беззаботного. Кажется, что она готова сделать все ради тебя, без упрека и укора на столь бесчисленный мусор. Интересно, как бы она посмотрела на меня после того, как увидела бы мою комнату? Многие говорят, что девушки судят мужчину по его комнате. Если грязно и не убрано — бездельник, наоборот — настоящий труженик. Но скорее всего, это лишь сказки и домыслы. И чего это я вспомнил только Славю? Бр-р-р. И почему именно её? Неважно. Вставать мне сейчас было лень, да и одеяло не отпускало меня из своих объятий. Видимо, не хотело отпускать меня в этот страшный суровый мир, а лишь ласково приобнять и своим нежным касанием вновь завести меня в мир сновидений, где влажными мечтами просачиваются воспоминания о тех былых временах, что происходили со мной… Былых ли? Думаю, после того, что я сделал, теперь да. Но только вот что я сделал? Думаю, с утра это и не важно. Куда важнее вновь лечь спать. И с этими мыслями я вновь бухнулся на кровать, но в этот раз я упал на другой бок, нежели на тот, на котором я мирно дремал всё это время. Пытаясь сомкнуть глаза, я уже готов был отправляться в дальнее странствие по мирному лагерю «Совёнок» в объятия… А в чьи же объятия? Слави? Лены? Мику? Алисы? Что за? Эти мысли испортили все настроение. Кого же я там собрался встретить? Почему я влюблен в каждую из них? Почему я ни с того, ни с сего люблю всех их? Что за..? Я открыл глаза, дабы отвлечь себя от этих мыслей. Однако вместо свободной части кровати я увидал лишь лицо, истерзанное шрамами. Лицо мужчины, грубые ссадины на щеках, грубая щетина, местами переросшая в бороду, лохматые волосы, взъерошенные в некоторых местах, и грубый взгляд, наполненный красками ужаса и мрака. Однако улыбка… Она все портила. Я перевернулся на спину и вновь вернулся к своим мыслям. О чем же я думал? Ах да, о Славяне? Или о Лене? Или о Страннике, что спит рядом со мной? ЧТО?! Я в холодном поту резко приподнялся и посмотрел на внешний вид мужика, что спал рядом со мной. Грязное пальто оливкового цвета, грязные ботинки, местами рваные, перчатки черного цвета, - все это была одежда человека, что повидал довольно многое за свою жизнь. И однозначно это Странник, который в этот раз лежал на животе, спиной кверху. Однако голова его была повернута в мою сторону. И все та же улыбка и ехидный взгляд. - Как спится? - спросил он меня своим голосом, содержащим нотки яркой насмешки. Но ответом на его вопрос было лишь мой невообразимый крик от неожиданности. Через полчаса я уже полностью одетый, подмытый и вычищенный до блеска сидел на табуретке за столом на моей кухне. Передо мной лежала обыденная порция быстро заваренной лапши, от которой я уже давно отвык, проведя незабываемые обеды и ужины в пионерской столовой, а также кружка с чаем внутри. Странник же стоял возле тумбочки, облокотившись на неё и попивая кофе из моей любимой кружки. Любимой лишь потому, что она была куда больше остальных в моей коллекции из трех кружек. - Мог бы и не спать в моей кровати. Кресло может раздвигаться. Это так, для особо развитых в технологическом плане людей, - сказал я, запив половину своих слов глотком чая. - Ну, слушай, так пропадет весь эффект неожиданности. Да я и спал в кресле, если честно. Просто решил тебя побаловать тем пучком света, которого ты уже давно не видал. - Значит, это ты меня разбудил? - Ну, я, скорее, был инициатором, нежели действующим лицом. Я лишь вздохнул от его слов. А сколько незабываемых моментов во сне я мог еще встретить. - Умылся бы, а то ходишь весь черный, как черт. Да и кто же в грязной одежде спит? - Я сплю. - Видимо, тебе еще нужно поизучать людей, а то у тебя плохо получается. - Обязательно, - промолвил Странник и с серьезным взглядом на вид из окна допил свою чашку кофе, издав звук, обыденный для всех, когда допиваешь кружку бодрящего напитка. Следом он, захватив табуретку и поставив рядом со столом, сел напротив меня. Под углом солнечных лучей, я увидал его лицо в полной мере. Появились свежие шрамы на его лице, небольшие горбинки и морщинки на лице. Он что, стареет? - Тебя что-то мучает? - спросил меня он с серьезным видом. - Да, - признался я, - Почему мы здесь сидим? Почему мы просиживаем штаны в бездействии, когда Алису даже не нашли? Почему мы целый день потратили на эти посиделки? Странник молчал. Видимо, он заранее знал мою следующую фразу. - И почему ты мне лгал?! И даже на эту фразу он не дернулся. Он продолжал молчать еще несколько секунд, но затем резко встал, встряхнул свое пальто и отправился к входной дверь, подманивая меня своей рукой. Я же, сидя в одних шортах да майке, взглянул на улицу, где увидел настоящий снегопад, которому, видать, конца нет. - Дай мне пару минут, я оденусь. На что Странник кивнул головой.***
Темный лес, окутанный пелериной ночной тьмы, облегал лагерь, погрузившийся в полную тьму. Если раньше этот лес можно было назвать границей идеального мира, то теперь он служит, скорее, сковывающей гранью ужаса, готовой поглотить этот лагерь в пучину бездны и безызвестности. Как страшно признавать, что раньше этот лес был местом отдыха многих пионеров «Совёнка», местом для их вдохновения, местом для их счастья, гармонии, баланса с природой, а сейчас он стал местом, сравнимым только с адом. Пионеры, что забредали сюда, пропадали навечно, а те, кто предан злу, нашли здесь свою землю обетованную, готовую принять их злодеяния и вынести на всех жителей лагеря. Но лишь неведомая сила сдерживала этот лес, не давала ему захватить весь лагерь в свои темные владения. Кто знает, когда сломается остальной «Совёнок», большая часть которого уже давно мертва как в душе, так и физически. Остались лишь сильные, а то и удачливые. Выстоит ли этот «Совёнок», что раньше был приютом для всех пионеров? Но, увы, это лишь вопрос времени. Сам лагерь был пуст. Многие пионеры уже нашли конец своего пути в смерти, а то и в забвении. Постепенно тьма окутывала лагерь, а страшная сила, таящаяся в недрах леса, подбиралась все ближе и ближе. А ведь начиналось все как-никак лучше. Новые пионеры, новые лица, новое счастье. Беззаботный мир без упреков общества, без упреков современности, без упреков в содеянном. Лишь спокойствие и гармония людей и природы. Это место можно было назвать путеводной звездой коммунизма, ибо своей реалистичной утопией оно могло бы порвать рамки всем социологам, психологам и философам. Все было прекрасным в этом мире, и каждый находил себя в этом месте. Но самая страшная буря надвигалась куда стремительнее. Развиваясь в лесу и поглощая постепенно пионеров, страшная сила наращивала свою мощь втайне от всех. Сначала пропало несколько пионеров, но трупов так и не нашли. Никто не хотел искать, никто не задавался вопрос, куда они могли исчезнуть. Вину свалили на нежелание жить в лагере, потом на то, что они отправились в поход, потом совсем на то, что они ушли из этого мира с недовольным гримасами. После последнего их стали, скорее, недолюбливать, нежели пытаться искать. И так раз за разом. Никто не хотел верить, что здесь есть сила, способная без разбора убить кого угодно и когда угодно. Все были напуганы, скорее, тем, что общество завралось и имело свои недочеты в идеальности. Но никак не в убийства и насилования. До поры, до времени. Нашли труп пионера. Паника. Сумасбродство. Решили скрыть это от остальных, разобравшись с теми, кто знал и хотел выдать эту информацию. Некоторая часть заподозрила неладное и сразу дала деру из лагеря. Но оказалось, что выхода из этого ада нет. И не будет. И так прошло несколько недель. Остались в живых лишь несколько человек. Но то и дело слышны новости о самоубийствах, мародерствах и так далее. Однако остались стойкие, и среди них был Семен. Человек, что ошибся не на шутку. Осталась и Алиса. И однажды Семен решил разобраться, что же сталось с его сделкой с Евой, именно с той страшной силой, что поглощала пионеров. И средь темноты и гущи таинственных лесов, на лесной поляне встретились те, кто когда-то сражался за этот лагерь. За то, что им дорого. За власть в этом мире. Семен сидел на пеньке и ожидал Еву. Время от времени у него подергивался глаз, он не спал сутками. Смерти, убийства, насилования — всё это сказалось на его психике окончательно. Но он хотел узнать правду, ибо владел он артефактом, что может изменить этот лагерь. Но владеть он им не умел. Однако Ева умела. - Здравствуй, Семен, - раздался голос выходящей из тени деревьев вожатой. Все тот же ехидный взгляд и желание убить, слышимое в тоне голоса. - Здравствуй, Ева, - откликнулся убитым горем голосом Семен, - Впервые за несколько недель ты мне удосужилась ответить. - Да? А разве ранее ты меня звал? - Да, звал. - Ой, неудобно получилось, - захохотала Ева. Семен, преисполненный мести и ярости, достал артефакт Странника и приставил его к лицу Евы довольно резко, если сравнивать это с их предыдущим столкновением. Ева, отпрыгнув в сторону, сделала испуганный вид на лице, отчего Семен улыбнулся. - А теперь продолжим. Где пионеры? Где их тела? - А ты разве не знаешь? Я думала, что ты помнишь, что я с ними делаю. - Значит, это ты их убила? - Зачем мне нарушать наш договор, Семочка? Все же он был подписан на акте крови твоего любимчика, Странника. - Он мне не любимчик. Ты не соблюла договор. - Ты тоже, между прочим. - Думаешь, я буду соблюдать твою часть сделки? Черта с два. Можешь катиться прочь со своей госпожой. Завтра я уничтожу этот лагерь. - И каким же это образом? - Для начала, убью тебя, - рявкнул Семен и в мгновение ока оказался за спиной Евы, отчего последняя удивилась. Ева отпрыгнула вновь, не подставившись под удар Семена. Семен, приземлившись на землю, сжал в своей руке артефакт, - Умри, чертово отродье! Волна таинственной энергии раздалась из шара в виде куполообразного вида энергетической материи, уничтожающей и выжигающей все на своем пути. После последующей волны ослепляющего света Семен открыл свои глаза. Увидев выжженную землю, он внимательно осмотрелся. На месте Евы он ничего не обнаружил, кроме как сгустки пепла. - Игра окончена, - промолвил Семен и устало отправился в сторону лагеря. - Еще нет, Семочка! - крикнула Ева, спрыгнув с ветки дерева и приземлившись прямо перед лицом Семена. Следом она сделала неплохой трюк, ударив по ногам Семена, отчего он рухнул на землю. - Что за?! Ты же должна была… Вместо привычного взгляда Евы, Семен увидел в глазах вожатой настоящую жажду убийства. Её глаза стали куда злее и куда страшнее обычного. - Ты даже не представляешь, с какими силами ты играешь. И узнавать тебе их точно не стоит! Семен ничего не мог произнести. Лишь гримаса ужаса была на его лице. - Ты выполнишь свою часть сделки, или я убью твою рыжую шл… - Довольно! - раздался громкий голос через весь лагерь, - Приведи его ко мне! Живо! - Алис… прости меня… - промолвил Семен, и через мгновение отключился. Ева же, сделав недовольную гримасу на лице, подчинилась голосу, что раздался сверху. - Ну что ж… Пора свершить начатое. И так пал последний боец этого лагеря. И боролся он не за тех пионеров, сидящих рядом с ним за одним столом, не за лагерь, что стал ему родным, нет. Он боролся лишь за ту рыжеволосую девушку, которой пообещал, что вернется живым. Он обещал. Но не сдержал слово. И кто знает, что за зло он собирается выпустить. Знает, только сам лагерь, что не раз держал его в заточении. А может, и сам Странник.***
Город. Толпа людей, неизмеримая ни в метрах, ни в километрах – она, подобно нескончаемой колонне, двигалась лишь вперед, не останавливаясь ни перед чем. Как ни странно, колонна, наполненная одними лишь машинами и роботами, выглядела весьма жизненно и правдоподобно. И не даром я здесь провел столько циклов, не подозревая о своих похождениях в якобы новом мире. Погода была обыденной. Снегопад, конечно, не прекращался ни на мгновение, но вот воздух был, конечно, чистым, как и прежде. Видимо, не всё здесь столь искусственно. Странник шел впереди меня. Покуривая из раза в раз и похваливая сигареты как лучшее изобретение человечества, он задумчиво смотрел на всех прохожих, которые даже на него внимания не обращали. Ни на его грязное пальто, ни на его странную одежду, что смущала меня не раз, ни на убитое шрамами лицо. И так он шел впереди меня, а я, как хвост, гнался за ним. - Может, начнешь уже историю обо всем том, что произошло? - начал было я. - Эх, все тебе не терпится. Давай дойдем до парка. Там я все тебе объясню. Я хотел получить ответы прямо сейчас, однако Странник умеет молчать. Он продолжил свое движение прямо, изредка сворачивая направо или налево. Преимущественно это были узкие переулки с низким количеством прохожих. Видимо, они ему тоже не приходились по нраву. Мы прошли мимо красиво украшенных под новогоднюю стилистику аллей, что укрывались, помимо прочего, снежным белым полотном. Помимо этого, мы прошли мимо многих памятников, знаменитых улиц, даже центра моего города, но Странник продолжал идти, не останавливаясь. Мы прошли множество парков, но ни в одном из них он не останавливался. В конце нашего пути мы нашли вход в метро, возле которого Странник встал. Здание, имеющее простую форму, вызвало небывалый интерес у Максвелла. Недолго простояв, мы зашли внутрь. Купив билеты на метро, мы спустились к самим платформам и сели на лавочку, ожидая скорое прибытие поезда. Но поезд так и не шел. - Скажи мне, Семен, в чем заключается жизнь на всей планете? Каков её смысл? Зачем мы живем? - спросил Странник, устремив свой взор в потолок. - Не знаю. Я тоже задумывался над этим вопросом, как и многие сычи. Но особого ответа на данный вопрос я не находил. - Вот как. А что является законом жизни? Ведь существуют рамки, по которым жизнь подчиняется, не так ли? Из темного туннеля прорвался тонкий пучок света, сопровождаемый едва слышимым звуком движущегося поезда. Поток воздуха взъерошил мои волосы, а пальто Странника, что было всегда на распашку, развеял по ветру. Спустя несколько секунд, поезд остановился, и перед нами открылись двери с нежным голоском диспетчера, что озвучивала станцию. Мы зашли в поезд, где было кучу народу. И, как ни странно, Максвелла это особо не тревожило. Поезд тронулся, закрыв перед этим двери сигналом машиниста, а затем, развив свою скорость до ограниченного значения за несколько секунд, отправился в темный туннель, в котором не было ни одного пучка света. - Жизнь подчиняется законам времени и пространства. Сама сущность жизни предстает перед нами, как изменение окружающей нас действительности относительно времени. Все законы, все силы, все правила — все они связаны тем или иным способом с пространством или временем. Относительно этих двух параметров существует вся Вселенная, которая так и продолжает жить гармонично с ними, - продолжил Максвелл. Тем временем поезд набирал ход, все больше увеличивая скорость, что было довольно странно. В лицах пассажиров я видел что-то знакомое, что-то приятное моему сердцу. Что-то… родное? - Поэтому появляется такое определение как пространственно-временной континуум. Вся действительность, подчиняющаяся законам пространства и времени. И все ваше явление цикла жизни и смерти работает исключительно в этом континууме. Но вопрос стоит в следующем, - Странник обратил свой взор на меня, - что же это? Я лишь ответил вопрошающим взглядом. - Я был назначен своей расой ответственным за поиском этого вопроса. Недолго думая, я пришел к выводу, что ПВК кто-то создал. Сам взрыв, образовавший Вселенную, является, по сути, взрывом, образовавшим и эти континуумы. Да, именно так, Семен. ПВК в каждой галактике имеет свои законы пространства и времени. Ваша теория относительности Эйнштейна — лишь частный случай подобного феномена. При достижении максимально допустимого значения скорости для вашего пространственно-временного континуума объект переходит в состояние другого ПВК. Тем самым, изменяется его материя, его масса и все ваши понятия о времени. И при перемещении из одной галактики в другую изменения тоже вызваны изменениями ПВК. - Станция «Островская». - Нам на следующей? - спросил я. - Смотря, где мы его встретим, - ответил Странник с серьезным лицом, как и всегда. - Кого? - Человека, что раз и навсегда изменил мою работу над пространственно-временным континуумом. - А что он такого сделал? - Изменил кое-что. Это и натолкнуло меня на создание собственного ПВК. - Собственного ПВК? - Если переводить на твой язык — пионерлагерь «Совёнок». - Станция «Казанская». - Кстати, сейчас ты увидишь этого человека. Странник встал напротив дверей поезда. Резко открывшись, двери открыли путь одинокой девушке с рыжеватыми волосами. В руках у неё были учебники, музыкальные ноты, а за спиной закрепленная ремнем гитара. Электрогитара. - Алиса? - спросил я, глядя на девушку с недоуменным взглядом. - Простите, молодой человек? - спросила меня в ответ с тем же недоумением. - Извините, мой ассистент перепутал вас с кое с кем из его знакомых. Просите его, пожалуйста, - ответил Странник, взяв юную девушку за руку и проводив к свободному месту в поезде. - Вы, наверное, доктор Павлов? Рада познакомиться, - девушка уже стеснительно заулыбалась. Странно, но её улыбка была похожа на улыбку Алисы, - с вами тоже, мистер..? - Персунов. Семен Персунов. А вас как зовут, мисс..? - Для профессиональной этики я взяла себе имя Лена, но я больше предпочитаю другое имя, - ответила, слегка посмеявшись, робкая девушка. - И какое же? - спросил я с удивлением. Вдруг двери позади меня захлопнулись со страшной силой. - Лейя, товарищ Семен. Зовите меня Лейей. И тут моё сердце остановилось.Продолжение следует...