Странные

Однажды, в начале декабря, на какой-то вечеринке Сухо познакомили с милым пареньком по имени Бекхен. Как оказалось, он вырос с Чанелем в одном дворе и вообще они лучшие друзья детства. Он очень красиво улыбался и смущенно отводил взгляд, когда его о чем-то спрашивали. Бекхен везде таскался за Чанни, будто домашний питомец, соскучившийся по непутевому хозяину. Он с восхищением внимал и впитывал в себя любое слово, любой жест парня, задористо смеялся над его смешными и не очень шутками и подбадривал радостными возгласами. Даже идиоту было ясно, что он влюблен в друга… Блеск глаз, белоснежная улыбка, озарявшая доброе, по-детски жизнерадостное лицо - он дышал Чанни, жил им и стремился походить на него. Единственным идиотом, прибывшим на "великосветскую" вечеринку, был сам Чанель, светивший, словно солнце, всем подряд и никому конкретно. Он метался из стороны в сторону, старался изо всех сил заслужить чью-то любовь и поддержку, но самого главного не видел в упор. Хотелось подойти к нему и треснуть по голове, да так сильно, чтобы все его шарики-ролики встали на законное место, и механизм в кои-то веки исправно заработал. - Заметил, да? – протягивая стоявшему у окна Чунмену бокал с коктейлем, прошептал Лулу, - сколько себя помню, всегда было так и никак иначе… Мне жалко Бекки, но Чанни еще больше, он просто не понимает, что ему нужно. - Может, его подтолкнуть? Ведь иногда нужно просто расставить правильные акценты, тогда все становится ярким и заметным, однозначное приобретает другой, до того неуловимый смысл, - Сухо отошел от Лухана и направился к Бекхену. Ему почему-то смертельно захотелось отцепить бедолагу от необращавшего на него внимания друга и привести в чувство. Подбодрить и показать, что можно быть другим: не таким открытым и поддающимся; сделать его загадочным и скрытным, тогда возможно, все пойдет по-другому… - Бекхен-ши, можно тебя на минутку, - Сухо подмигнул Чанелю и потянул Бекки за собой. Нужно обернуться и поймать взгляд Чанни, но ему так неохота читать чужие эмоции, со своими бы разобраться. Усадив парня на диван, подальше от любопытных, прозорливых глаз Лухана, Чунмен устроил мини-допрос, он спрашивал долго и пытливо - про школу, про университет, про родителей, про увлечения и привязанности. Бекхен казался очень рассудительным и умным, уравновешенным и бесконечно спокойным, что шло вразрез с видениями Чанни о второй половинке. Его друг был хорошим и только. Он не выделялся ни внешностью, ни какими другими, бросающимися в глаза качествами. Обыкновенный - единственное, что выдал мозг Сухо по истечении нескольких часов общения. Значит, эта самая обыкновенность и должна стать крючком, на который попадется Чанни. Но предпринимать конкретные шаги по наведению на мысль о привлекательности друга детства не имело смысла. Чанель должен прийти к подобным выводам сам, а Бекхена нужно срочно вводить в общий круг друзей и везде таскать с собой. Усаживать подальше от влюбчивого дылды, разговаривать о нем с Лу и упоминать каждую свободную минуту, естественно, в пределах разумного. Сухо обменялся с Бекхеном номерами телефонов и по обыкновению поспешил домой. Хватит с него чужих проблем, у него у самого их до фига… На носу огромное количество зачетов и курсовых, в количестве трех штук. Чанель долго ныл, что друг слишком рано уходит, время детское, и вообще он может пропустить все самое интересное, но Чунмен был непоколебим. Его нестерпимо тянуло домой, к своим стенам и музыке, приводящей нежное чунменовское сердце в какое-то подобие нормальности. Переступив порог, он летел к проигрывателю, врубал погромче заезженный до царапин диск и растворялся в эмоциях. Иногда пел, срывая голос, иногда танцевал, давая волю безумным чувствам, а иногда просто зарывался в куртку с головой и пропитывал солеными капельками гусиный пух. Безнадежность давила со всех сторон, и он никак не мог определиться, что хуже… Знать, что человек существует и живет своей, независимой жизнью, или же, человека нет, не было и никогда не будет. А ведь со стороны все выглядело ужасно глупо, он не знал его, не общался, не мог дать определения, как человеку, не мог указать на его достоинства и недостатки. Сухо просто жил призраком, однажды, в дождливый вечер, очень некстати явившимся ему в Богом забытой аудитории. Он засыпал с постоянной головной болью и просыпался через жалкие пару часов, медленно, почти неслышно направлялся на кухню, заваривал себе чай, подогревал в микроволновке купленные в супермаркете вчерашние бутерброды и садился за конспекты. Утро наступало всегда неожиданно и резко, наваливалось и будто придавливало к земле, не давая места для смелых маневров. Вновь нужно тащить исхудавшее тело в душ, смывать с себя проблемы и через пару часов сиять в коридорах университета дружелюбием и вежливостью… *** - Чунмен-а, пойдем со мной, - Кай с упорством тянул друга за собой, рассказывая о каких-то девушках со второго курса журналистики. Он громко цокал языком и, как обычно, танцевал на ступенях. - В тебе все же умер Майкл Джексон! - Сухо не мог сдержать смеха, щурясь от бесконечных вспышек фотокамер. - Царствие небесное единственному и неповторимому, не упоминай имя Господне всуе, друг мой! Дойдя до спортзала Кай грубо впихнул Чунмена в проем двери и прошептал: - Ты пока понаблюдай, а я потолкую с одной птичкой. Сухо ничего не понял, он лишь неуверенно начал озираться по сторонам и искать глазами, что же такого интересного можно найти в зале. По паркетному полу скользило нечто: высокое, блондинистое и легкое. Специфический звук резины рвал нервные окончания, нестерпимо тянуло заткнуть уши и не слышать противное, до мурашек по коже, звуковое извращение... - Он? - голос Чонина неожиданно вывел из комы. - Д-да… как ты его нашел? - Сухо не отрывал взгляда от красивой фигуры в голубой университетской форме. - Знакомые нашлись общие. Так вот! Зовут Крис, 22 года, третий курс факультета рекламы, в совершенстве владеет тремя языками, вырос в Канаде, недавно расстался с девушкой… однокурсница. Не ахти какая любовь, но все же, - Кай еще долго бы тараторил, если бы младший не заткнул ему рот ладонью и не попросил вывести его на улицу. - Спасибо тебе. Только все стало намного хуже, - Чунмен долго не мог прийти в себя, дышал прерывисто, жадно глотая ртом холодный зимний воздух. - Прости. Все так серьезно? - Кай выглядел очень озабоченным, глаза лихорадочно бегали, он слишком крепко сжимал руку друга, будто мог таким образом спасти его от нервного срыва или же истерики. - Не знаю, мне так стыдно… - Перестань! С каждым случается, не ты первый, не ты последний. Может, домой проводить? Я могу остаться с тобой, если захочешь. - Звучит отлично, - неуверенный голос и растерянный взгляд; сейчас нельзя оставаться один на один со своими мыслями. Чонин и его шутки - самое лучшее лекарство от безумства… *** Однажды, в конце декабря на вечеринке, посвященной Рождеству и Новому Году, Сухо познакомили с парнем по имени Крис. Оказалось, они с Чанелем общаются уже некоторое время - блондин, как капитан университетской сборной по баскетболу, всеми способами пытался заманить Чанни в команду. Парень отнекивался, убеждая, что играть совсем не умеет и причитал, что создан для более возвышенных "игрищ", но в конце концов, сдался, проклиная вертлявого Кая и его не менее вертлявый язык, совершенно случайно оказавшийся в ненужном месте в ненужное время. Однажды Чунмен просто понял, что не имеет значения, знаешь ты человека или нет, тебя просто тянет к нему и изменить это невозможно…