Бешеный Тигр Кровавой Хабанеро

       — Что с Сакурой?! — напряжённый голос Наруто разорвал вязкую тишину. А то даже костёр горел бесшумно, и дождь на улице прекратил шуршать по каменистой земле. Саске вообще, казалось, не дышал. — Не волнуйся, она просто спит. Я усыпил её, чтобы она не помешала нам поговорить, — ответил Шисуи, по-прежнему сверкая шаринганами из тени. — Кто… ты?.. — словно через силу прохрипел Саске. Наверное, у бедняги всё горло пересохло от волнения и этой сюрреалистично обставленной встречи. Сразу вспоминаю специфическое ниндзяевское воспитание: облажаешься — и родная мать сопли не подотрёт. — Не узнаёшь? — тихо хмыкнул Шисуи, подаваясь из тени на свет костра. — Этого… не может быть! — прошептал Саске, отступая на шаг и явно признавая родственничка. — Ты же… умер! — Так ты его знаешь, Саске? — громким шёпотом спросил Наруто, слегка растерявшись. — Это не Итачи? — Нет, — вздрогнув от имени родного брата, ответил тот. — Это… мой двоюродный брат — Шисуи, который покончил жизнь самоубийством перед тем, как Итачи сделал это... — он выделил интонацией «это». — Итачи обвинили в смерти Шисуи. И через пару дней… — Саске осёкся, и я почуял от него ярость. — Но теперь мне кажется, что они были заодно! Итачи не смог бы провернуть такое в одиночку! Мне было восемь, но я с тех пор много думал об этом. Теперь всё стало ясно! В принципе, из имеющихся у него данных мелкий Учиха сделал довольно логичный вывод. — Значит вот, как ты всё помнишь?.. — задумчиво потёр подбородок Шисуи. Я понял, что, в отличие от меня, который смотрел «версию Саске» по аниме, Шисуи только догадывался и предполагал, какую информацию залили в отформатированные мозги жителей Конохи. Может быть, даже если он похищал и расспрашивал кого-то, то «очевидец» резни клана был только один — Учиха Саске. — Что ты имеешь в виду, когда говоришь «вот, как ты помнишь»? — дёрнул за руку Саске Наруто, он больше внимания обратил на оговорку старшего Учиха. — У тебя есть другая версия? Или мы что-то забыли? — Узумаки посмотрел Саске в глаза и показал взглядом на меня. Я, пользуясь тем, что на меня посмотрели все, важно кивнул. — Похоже, что Тора-сан уже пытался вам что-то объяснить, — склонил голову набок Шисуи. — Но даже я, обладая речью, не представляю, как смогу вам всё объяснить и не знаю, поверите ли вы мне. — Ты знаешь Тору-чана? — хором сказали Саске и Наруто. — Конечно, я знаю кота семьи даймё Страны Огня, потому что последние четыре года я служил в отряде Двенадцати ниндзя-защитников, — он показал на свой пояс, на котором был повязан белый треугольный платок с эмблемой Страны Огня. — Тора-сан — необычный и очень умный кот. Я сам принимал участие в его обучении, если можно так выразиться, но он изначально был очень сообразительным и понимающим, даже когда ему было всего несколько месяцев. Сейчас Торе-сану что-то около двух лет. Он ещё совсем молодой, но уже так много сделал и многое умеет. Чтобы послушать про себя, такого замечательного, я подошёл к Шисуи поближе и лёг у костра, посмотрев на слегка опешивших парней. — Ты хочешь сказать, что нашему коту только два года? Два? — Саске переглянулся с Наруто. — Но… Он сказал, что он из клана Учиха! — Верно, Тора-сан был передан мадам Шиджими Учиха Якуми в середине шестого месяца два года назад, — кивнул Шисуи. — Садитесь, я попытаюсь вам всё объяснить. Парни снова переглянулись. — Он сильнее нас, — сказал Наруто. — Если это ловушка, то мы уже в неё попались. Саске угрюмо кивнул. Они потоптались, но всё-таки сели напротив Шисуи. Я получился между старшим и младшим Учиха, типа буфера. — Тора-чан, тебе правда только два года? — сообразил спросить меня Наруто. Я кивнул. И для подтверждения провёл на песке лапой две черты. — Тора-чан, ты знаешь Шисуи? Подтверждаешь его слова? — помолчав, изучая мои письмена на песке, спросил Саске. Я снова кивнул. — Не сходится, как с теми консервами, помнишь? — прошептал Наруто ему на ухо, но у меня-то слух хороший. Я даже подпрыгнул от радости, что Узумаки это вспомнил! — Что такое? — удивился Шисуи, посмотрев на меня. — Давай, рассказывай! — потребовал я. — По настоянию Торы-чана, мы бывали в клане Учиха и что-то искали, — пояснил Наруто. — Что именно — непонятно. Но мы обнаружили печенье, которое делается на праздник Осеннего равноденствия, которое было довольно свежим. А ещё — консервы из другой страны, на которых была странная дата изготовления. Позже, чем… чем то, что случилось с кланом Саске. А теперь ты говоришь, что нашему коту только два года… — Я рад, что у вас были сомнения и некоторые косвенные доказательства того, что я вам скажу, — выдохнул Шисуи, с благодарностью взглянув на меня. — Потому что резня в клане Учиха произошла вовсе не четыре года назад, а гораздо позже: в прошлом сентябре. В праздник осеннего равноденствия. — Что?! — хором воскликнули парни, у которых глаза стали размером с монеты по пятнадцать рьё. — Семь месяцев назад? Семь? — воскликнул Саске, укусив свой кулак. — Но… Я же помню… — Часть вашей памяти была подменена, — тихо сказал Шисуи. — Я видел тебя в последний раз как раз около четырёх лет назад, перед тем, как стать шугонином. Я не пытался покончить жизнь самоубийством. Но я прибыл в Коноху, чтобы предупредить… Как жаль, что я не смог никого спасти из нашего клана. — Подмена памяти? Но как? — вклинился Наруто. — Если вы пытаетесь вспомнить что-то, что касается событий последних четырёх лет, вам подкидываются определённые картинки. Вы не можете вспомнить что-то конкретное. Память оказывается с дикими провалами или обобщениями. Вспомните свои последние месяцы жизни и время до них. — Я пытался, — внезапно признался Саске. — Но в голове проигрывается только та резня. Перед глазами только она. Если я думаю о прошлом, то думаю только об убийстве всего клана. Я смог думать о чём-то другом только когда со мной появился Тора-чан и... Наруто. — Мне тоже было неприятно думать о прошлом. В нём было лишь то, что меня все ненавидели. Всегда. — А ты помнишь, как переехал в свою квартиру? Помнишь, как у тебя появились какие-то вещи? Различные бытовые мелочи? — начал уточнять Шисуи. — Помнишь, как ты научился читать? Писать? Помнишь о том времени, когда ты был совсем маленьким и не мог о себе позаботиться сам? Узумаки глубоко задумался. — Нет. Я просто чувствую глухую тоску. А в квартире… Как будто я всегда-всегда там жил. Я воспринимал это как данность и не задумался, откуда и что взялось. Мне казалось, что это нормально. Я же не задумываюсь, откуда берётся вода в трубах, когда я иду мыться или чистить зубы? — Верно, — хмыкнул Саске. — Но это может быть всего лишь следствием стресса или нежелания помнить о прошлом. Я слышал про такое у ветеранов войн. Люди становятся слишком весёлыми, вроде того «вечного соперника» Какаши-сенсея. Немного сходят с ума, чтобы не думать о потерях. Или наоборот — думают об этом слишком много… — И проводят по полдня на кладбище, — мрачно закончил Наруто. — Ладно, допустим, нашу память подменили, — сложил руки на груди Саске. — А как же наши друзья? Им что, тоже подменили память? Наверное, они бы сказали или даже как-то намекнули нам об этом. — Ты совершенно прав, Саске, — позволил себе короткую улыбку Шисуи. — Слышал ли ты когда-нибудь о Мангекё Шарингане? — О Мангекё Шарингане?.. — переспросил тот, судорожно сглотнув. — Я… Да… Брат показал мне свои глаза. В ту ночь… И до этого, я видел, когда он поссорился с отцом и другими Учиха из-за твоей смерти. — В тот день, во время праздника осеннего равноденствия в прошлом году, была активирована одна специфическая техника гендзюцу. Секретная техника нашего клана, Саске. Из-за неё у всех тех людей в Конохе и её окрестностях была изменена память. Большинство даже не заметило этих изменений, потому что они касались довольно закрытого клана Учиха — все просто решили, что Учиха не стало однажды четыре года назад, и в страшной резне, которую учинил старший сын главы клана, выжил только один мальчик, которого звали Учиха Саске — родной брат Учиха Итачи… — Ты лжёшь! — внезапно закричал Саске, схватившись за голову, его глаза покраснели, активируя додзюцу. — Этого не может быть! Это Итачи! Я сам видел! Он сам мне сказал! Это был Итачи! Наруто схватил впавшего в истерику Саске и беспомощно посмотрел на меня, а затем — на Шисуи. — Кажется, ему заодно и блок поставили. Он будет отрицать правду, сколь бы аргументированной и доказательной она ни была, — пробормотал тот, обняв кричащего и вырывающегося Саске с другой стороны. — Саске. Итачи всегда любил тебя. Очень любил. Вспомни, каким он был братом. Вспомни, Саске! По лицу младшего Учиха градом лились слёзы. — Я не верю тебе, — шептал он. — Не верю. Это Итачи всех убил. Папу, маму, братишку Казуки. Твою сестру. Ты помнишь Юмико-чан? Она тоже мертва. Он убил её. И твою мать — тётю Кэйко-сан. Ты можешь ему это простить? — Я помню, — лицо Шисуи заметно побледнело. — Я помню их. Но это не Итачи. Саске. Это. Не. Итачи. Он пытался защитить их. Он пытался спасти Наруто. Он пошёл против клана, потому что хотел спасти их. Прости и меня тоже. Я не успел. Я не смог никого из них спасти. Я помню их. И я хочу спасти его. Помоги мне спасти Итачи. — Что? — глаза Саске вернули прежний тёмный цвет, и он внезапно успокоился, неловко сбрасывая руки Наруто, который почти до крови искусал губу. — Спасти Итачи? Ты сказал, что хочешь спасти Итачи? — Да, — тихо прошептал Шисуи. — Видишь ли. Твоему брату внушили, что это он всех убил. Что это он, своими руками, убил всех их. Понимаешь? — Нет. Я уже ничего не понимаю… — тихо всхлипнул Саске, вытирая глаза. — Мы во всём разберёмся, Саске, — осторожно сжал его плечо Наруто. А я не выдержал и бросился на колени к своему мелкому красноглазику, пытаясь утешить. Я чувствовал, как ему сейчас больно. Внутри его заполняла всё та же отрешённая холодная пустота, как и раньше. — Не позволю! — я ткнулся носом в его покрасневший нос и заглянул в глаза, которые пугали безжизненностью. — Ты — мой Бука! Не смей снова погружаться в свою тьму! Ты нужен мне и Наруто! Саске вплёлся пальцами в мою шерсть и прижал к себе. Я ободряюще замурлыкал. — Тора-чан… Мой брат… Итачи… Это он… убил всех? — оторвавшись от меня, тихо спросил Саске, заглядывая в мои глаза. Я отрицательно помотал головой и добавил: — Нет!