asylum.

Прежде чем пойти в комнату, Блум решила познакомиться с остальными пациентками этого отсека. Она не знала, откуда взялся этот порыв, почему она хотела это сделать, но... ей все равно придется знакомиться. Нечего тянуть. Тем более, в этой больнице нельзя быть уверенным, что завтра ты еще будешь жить. Подойдя к большой зеленой двери, на которой красовались золотые цифры — 109. Здесь жили некие Муза и Текна. Очередные бесфамильные личности со своими проблемами. Она еще не разу не видела, как они выходили. Рыжеволосая постучалась. Ответа не было минут пять. Блум уже хотела уходить, как дверь открылась и на пороге показалась девушка. У нее были короткие волосы цвета фуксии (и почему ей вспомнилась именно краска, которой она когда-то хотела покрасить волосы?), голубовато-зеленые глаза, которые пристально смотрели на нее. Все пациентки здесь похожи, так что ничего удивительного. Одета была девушка в топ и штаны. На бледных руках виднелись едва поджившие порезы. Интересно, что с ней? — Здравствуйте. — Поприветствовала она в весьма вежливой форме. — Есть какое-то дело? Кто ты? — Я... Блум из сто восьмой палаты. Просто хотела познакомиться, — ей начинало казаться, что эта затея совершенно бесполезна. Эта незнакомка совсем не шла на контакт. — Текна, — назвала она свое имя. — Может быть зайдешь, Блум? — Да, конечно. Благодарю, — кивнула рыжеволосая и протиснулась в комнату. Текна огляделась, словно высматривая кого-то, а затем закрыла за собой дверь. Комната у них была как будто разделена на две части. Совсем непохожие части. Одна была яркая, вызывающая, на кровати валялась гитара и ноутбук. Вторая же часть была уж слишком гармоничная, все по полочкам, на столе стоял компьютер. Блум даже удивилась. Ведь гаджетами в больнице пользоваться нельзя. Она как-то рассеяно посмотрела по сторонам. Текна уселась за компьютер. Как и думала Блум, доступа к интернету у нее не было. Тут же всплыли какие-то зеленые цифры и странные слова на черном экране. Что за чертовщина? По крайней мере, это было как-то уж очень непонятно. И рыжеволосая не хотела понимать, что ее новая знакомая так усердно ищет. — Странно, — произнесла Текна. — Ты есть в базе данных, но дважды. Когда ты перевелась в эту больницу? — Я... сегодня. — Медленно ответила Блум, словно не была точно уверена. — И ты ничего не помнишь? — уточнила Текна. — Да. Ей нельзя было рассказывать о том, что она — Варанда Каллисто. Нельзя было упоминать о том, что она уже лежала в этой больнице и считай всю свою жизнь провела здесь. Эти девочки ведь живут спокойно, зачем заставлять их думать об этом? Конечно, Блум не хотела думать, что кто-то из них мог оказаться предательницей, который убьет ее. Они все слишком хорошие. Но у каждого, кто попал сюда, есть вторая сторона. Та самая, за которую они отбывают здесь срок. Они пытаются избавиться от своей двуличности, которая их убивает, но ничего не получится. Блум знала. Они вернутся сюда. Если это Текна, то где Муза? Странно. Блум казалось, что после обеда все обязаны быть в своих комнатах, а не околачиваться по Алфее. А вдруг Муза подозревает, что здесь что-то не так и отслеживает все? Не хотелось об этом думать. Хотелось верить. Но шестое чувство не могло обманывать! Раздался топот ног и в комнату вбежала девушка. Иссиня-черные волосы, темно-синие глаза. Она была одета в широкие джинсы и красный топ. Зайдя, наконец, в комнату, она скатилась по двери и тяжело вздохнула: — Я уж думала, что не убегу. — Если ты будешь регулярно доводить профессора Паладиума, то у тебя будут большие проблемы, Муза, — ответила Текна, даже не отрываясь от своего компьютера. — Ну и что! Меня это совсем не волнует, — огрызнулась она, но вдруг заметила Блум и улыбнулась. — Привет. Ты кто? — Меня зовут Блум. Я из сто восьмой палаты. — О, вот оно что! — Муза пожала руку рыжеволосой. — Я Муза. — Что произошло? — поинтересовалась Блум. — Я не доверяю профессору Паладиуму. Он говорит мне идти на какую-то процедуру, но я все время сбегаю от него. Скоро он или Гризельда опять придут в мою комнату. Мне надо где-то скрыться, но я не знаю, где, — вздохнула девушка. — Почему ты избегаешь процедур? — спросила рыжеволосая. — Как почему? — непонимающе посмотрела на нее Муза. — А, да. Ты же новенькая. Я советую тебе всегда избегать процедур. Там промывают мозги. И вообще, после этих процедур никто еще здоровее не стал. — Спасибо за предостережение, — кивнула Блум. Кто-то постучался в дверь. — Муза, прошу вас выйти сюда и продолжить вашу процедуру. Ради вашего же блага. — Послышался мужской голос. Наверное, это был Паладиум. — Черт, — выругалась девушка. — Я не хочу, чтобы меня туда затащили. — Я уже выручала тебя, Муза, — пожала плечами Текна. — Мне потом сильно досталось. Здесь каждый сам за себя. — Это не честно... — пробормотала Блум. — В этой больнице не выжить в одиночку. Я помогу тебе, Муза! — Было бы очень мило с твоей стороны, — она спряталась за шкаф. Профессор уже начал ломиться, но девушка открыла дверь. Он явно был зол. Его лицо исказила ярость. И почему Блум показалось, что он добрый? Однако, увидев рыжеволосую, он немного смягчился. — Вы мне тоже были нужны, Блум. Конечно, эта девчонка избегает процедуры вторую неделю, но вы же не будете так делать? — он загадочно улыбнулся. Она вспомнила. Никому не доверять. Не ходить на процедуры. Все познания за сегодняшний день пронеслись в голове. После этих процедур она может забыть все самое важное. Ей нужно спасаться. — Нет. — Что, прости? — Паладиум даже удивился. — Я не собираюсь проходить процедуры! — возмутилась Блум. — Как же я мог так напирать и заставлять делать что-то против воли. Приношу свои извинения, — виновато улыбнулся он. И как только девушка уж было поверила, Паладиум резко скомандовал: — Схватить ее! Она оказывает сопротивление при медицинских процедурах! Откуда ни возьмись выскочили незнакомые люди в белых халатах. Они схватили Блум. Какой странный запах в коридоре. Она не могла сопротивляться ни врачам, ни ему. Тело дрожало. Все было как в тумане. Послышались чьи-то испуганные крики. Кажется, он все-таки схватил Музу. Затем открылась дверь и краем глаза Блум увидела ошарашенную Стеллу, к которой в комнату ввалились несколько врачей. Это... конец? Веки тяжелели. Она не хотела умирать. Но вскоре наступила темнота.