Апостериори

♫ - Imagine Dragons "Round And Round". ♫ - Imagine Dragons "Trouble". Утро не было солнечным. Но и облачным его нельзя было назвать. Слепящий нимб небесного светила равномерно вплавлял свое золото в сиренево-серую дымку облаков - ровную и гладкую, словно ледовый каток. Стены близлежащих высоток, принимавшие на себя лениво льющийся из-под остатков вчерашних грозовых туч солнечный свет, окрашивались в оранжевый, отливающий легкой розовинкой, очень приятный глазу цвет. После обильного дождя на деревьях проклевывались крохотные зеленые стрелки листьев, асфальт был усеян лужами, а земля казалась почти черной от пропитавшей ее едва ли не до самых недр воды. Хирото аккуратно потянул за зеленую веревочку, и жалюзи с тихим шорохом отъехали в сторону. Парень задумчиво потеребил прядку волос возле виска, а повернувшись, едва не заорал от неожиданности. В проходе кухни стоял Исогаи, скрестив на груди руки и опираясь плечом об угол стены (поскольку кухня вплотную примыкала к залу без помощи всяких дверей или коридорчиков), он внимательно за ним наблюдал. Мужчина выглядел свежим и выспавшимся, от его вчерашней нервозности не осталось и следа, он был бодр, как проснувшийся на рассвете йогин, и спокоен, как сытый удав. - Никогда так больше не делай, - торопливо выдохнув, чуть жалобно попросил Хирото. Таичиро оторвал плечо от стены и шагнул вперед. - Испугался? - Чертовски. Исогаи хмыкнул. - Да у тебя ж ни один мускул на лице не дрогнул. - Когда я нервничаю или испытываю страх, мое лицо вопреки всем законам мимики и логики каменеет. И на определенный отрезок времени я теряю способность проявлять какие-либо эмоции вообще. Не знаю с чем это связано... Может, потому что меня в детстве ругали за любые, даже самые незначительные проявления слабости?... Вопрос был очевидно риторическим. Таичиро подошел к тихонько шипящей на плите сковороде и протянул Хираи руку. Бармен послушно вложил ему в ладонь ярко-красные хаси. - Это немного жестоко. Родители воспитывали из тебя самурая? - мужчина запустил палочки в клокочущие на масле белые зерна риса и принялся ловко их помешивать. Хирото как-то устало и обреченно опустился на приютившийся возле окна стул. - Да нет, меня вообще-то баловали... Однако на любые жалобы в нашем доме было наложено табу. Исключая болезни, конечно... Думаю, родители просто хотели, чтобы я научился преодолевать трудности и справляться со своими проблемами самостоятельно. По крайней мере, мне так кажется. Юноша подпер щеку двумя пальцами так, как это делал во всей Японии наверное только он, и смерил Таичиро задумчивым взглядом. Мужчина, словно почувствовав это, чуть повернул голову. Их взгляды встретились. На лицо Исогаи упала тонкая полоска света, заставив его серые раскосые глаза холодно и тускло блеснуть. - Выспался? - Да, и неплохо. Диван у тебя даже удобнее, чем кровать у меня в гостинице, - кивнул блондин, щедро сдабривая блюдо специями, ибо терпеть не мог любую преснятину, как в жизни, так и в кулинарии, - Передай соль, пожалуйста. - Как раз об этом. Сколько дней ты еще пробудешь в Нагое? - ухоженные длинные пальцы протянули гостю веселую солонку с разноцветными черепушками. - По плану - тридцать четыре дня. Но это также зависит от того, насколько быстро нам удастся уладить проблемы с нашим вконец разорившимся филиалом. Так что договор в силе, даже не надейся, что тебе повезет так просто от меня избавиться, - в своей флегматичной манере заявил Исогаи. - Это должна была быть моя фраза, - улыбнулись ему в ответ, - А вообще, у тебя, похоже, сегодня приподнятое настроение. - С чего взял? - Да я, вроде бы, не слепой, - Хирото заметил, что салфетки в салфетнице стоят криво, если смотреть взглядом перфекциониста, и вполне себе по-нормальному - если взглядом обычного человека, так что наверное именно поэтому он принялся с усердием одержимого поправлять их. Таичиро недоверчиво развернулся к собеседнику и снял сковороду с огня. Ореховые лисьи глаза смотрели уверенно и свободно, немного странно и будто со скрытым подвохом. Ловкие руки с отчетливо выделяющимися фалангами, жилками и голубоватыми нитями вен продолжали увлеченно ублажать узорчатые салфетки. На мгновение Исогаи показалось, что взгляд Хирото легонько оглаживает его внутренности. В груди что-то неприятно засвербило, а предплечья тут же покрылись мурашками. Одно лишь было очевидно - Хираи не лгал. Он действительно прекрасно чувствовал его настрой, и как профессиональный ювелир-гранильщик может определить среди серой груды алмазов самородок, способный превратиться в бриллиант чистой воды, так и пронырливый бармен был способен различить на часто непроницаемом лице подавляемые в глубине души эмоции, которые могли бы, возможно, превратиться в грустную улыбку или задорный смех, но только если принадлежали бы кому-то другому. - Ну, и каков же твой секрет подобной всепроницательности? - Оу, это коварная гейская тайна! - Да ты самоироник! Подкалываешь самого себя? - Именно потому что я самоироник, мне не опасны такие как ты. Исогаи усмехнулся. Да уж, стоило признать, что эти их взаимные пикировки ему жутко нравились. Мужчина выключил плиту, поставил перед хозяином квартиры пышущую жаром сковороду, предварительно сунув под нее термоустойчивую подставку, и как-то по-своему растерянно огляделся: - Я не знаю, где тут что... - Понял я, понял, - тут же засуетился паренек, торопливо вставая с насиженного места и выуживая из ящичков и шкафчиков необходимые столовые принадлежности. На мгновение он затормозил у плиты и перевернул лежащую ручкой вверх крышку от сковороды. - Никогда не клади так крышку! Она же внутренней стороной весь мусор собирает! - Какой ты привередливый, - протянул Исогаи, совершенно не тронутый возмущением бармена. - Это не привередливость, это элементарные правила ведения быта, - скривился Хираи и вздернул подбородок. Мужчина глянул на парня насмешливо, вкрадчиво протянул: - Скажи, ты на самом деле гордишься тем, что являешься образцовой хозяюшкой? В ответ ему лишь равнодушно пожали плечами: - Это не предмет моей гордости, это залог моего комфорта. С лица Таичиро медленно сползла вся вышеупомянутая насмешливость, ибо ответ был более, чем достойный. Исогаи молча придвинул к себе уже наполненную дымящимся рисом и жаренными сосисками тарелку, вздернул бровь, снова посмотрел на Хирото. Теперь уже долго, изучающе. Как юный натуралист на кухонного таракана через лупу. - Что? - бармен грациозно (насколько это вообще было возможно в данной ситуации) опустился на стул напротив и, привычно закинув ногу на ногу, принялся за еду. Исогаи молчал. Хираи некоторое время сосредоточенно поглощал пищу, затем вздохнул, отложил палочки и сложив руки перед собой, тоже уставился на собеседника столь же трудноопределимым взглядом. Таичиро чуть наклонился вперед, сжимая пальцами локти. Парень жест в жест повторил за ним это действие. Где-то на дне сознания Исогаи внутренний голос ворчливо и ехидно одновременно пробормотал что-то о том, будто отношения между ними напоминают довольно-таки скверный водевиль*, да и для непринужденной дружеской беседы расстояние меж лицами главных героев в сей постановке довольно мало. Однако блондин не придал этому комментарию ровным счетом никакого значения. Лишь протянул, прищурившись: - Пытаюсь... Разгадать твои мотивы. - Вот как? - на лице юноши появилась улыбка, одновременно выражающая собой все то, на что улыбки вообще способны, - И к каким же выводам ты уже пришел? Почему-то только сейчас Исогаи почувствовал, что колено Хирото под столом легонько соприкасается с его собственным. Прикосновение было теплым и почти невесомым, но почему-то от него стало как-то не по себе. Это неожиданно прочувствованное ощущение совсем сбило Таичиро с толку. Он как-то неловко подвинулся на стуле назад и принялся смахивать с лица прядки отросшей челки, только бы не выдать мальчишке своего замешательства: - Дай мне еще немного времени, ладно? - Как скажешь, - беззаботно отозвался юнец и с аппетитом принялся за отставленный в сторонку рис. Остаток завтрака они молчали. И это было на удивление комфортной, будто бы привычной обстановкой. Молчание не было неловким, не было напряжения, не было недосказанности. Будто до этого самого момента между ними тоже ничего не было: ни ссор, ни насмешек, ни рукоприкладства. Они молча убрали со стола посуду и также молча ее перемыли, в четыре руки и в одной раковине. Не сговариваясь и не смотря друг на друга. Но когда Исогаи пошел собираться обратно в гостиницу, бармену пришлось нарушить молчание: - Когда ты освободишься сегодня? - Официально с пяти. Но может быть получится пораньше. А может и задержат, - пальцы уверенно и привычно затянули на галстуке ровный шелковый узел. Мужчина слышал, как Хираи приблизился почти вплотную, затем коротко повелел: - Держи. - Что это? - мужчина неохотно оторвался от созерцания своего отражения в большом треугольном зеркале, но все-равно послушно принял из рук Хирото сложенный вдвое блокнотный лист. - Мой номер телефона и адрес электронной почты, - немного удивленно констатировал Хираи, пробегаясь глазами по диагональным черным полоскам на его галстуке, - Надо было сразу тебе их дать. Но я как-то не подумал... Таичиро яростно, но мысленно обозвал себя последним болваном. Хорошо хоть у парня на этот раз сообразительности хватило оставить свои контактные данные. Торопливо застегнув пуговицы на пиджаке, мужчина смазано глянул на свое отражение, прошел в коридор и принялся не менее торопливо обуваться. Хирото стоял рядом, подпирая плечом стену и изучая каждое его движение, совсем как он сам сегодня утром наблюдал за Хирото. Исогаи разогнулся и развел руками. - Прощаемся? - Ага. Звони, - бармен протянул ему мобильник, подмигнул заигрывающе. Серые глаза уставились на него предостерегающе, а затем многообещающе сверкнули. Широкая ладонь обхватила доверчиво вытянутое костлявое запястье и дернула. Хираи потерял равновесие, шатнулся вперед, хлопнув свободной ладонью по широкой груди напротив стоящего. Уставился на его же ухмыляющееся лицо остекленевшими глазами и резко побледнел, почувствовав как горячие пальцы, пробравшись под свободную футболку, чертят на его пояснице четыре ровных пылающих дорожки. Он прогнулся в спине плавно и томно, в самый последний момент ловко уходя от (казалось бы неизбежного) касания сухих узких губ. Горячее дыхание Исогаи полоснуло по щеке возле рта, и Хираи ощутил, как сильная кисть остервенело стиснула его руку подобно металлическим тискам. - Больно... - тихонько пожаловался он, опуская взгляд куда-то вниз, избегая при этом смотреть на свое плененное запястье. - Динамо, - показал ему язык Таичиро и, не колеблясь более ни секунды, выпустил из объятий. Хирото улыбнулся натянутой ломаной улыбкой, кажущейся отчего-то очень понимающей (будто им только что был разгадан сакральный смысл такого поведения своего новообретенного знакомого), и сменившейся на искреннюю, почти ласковую. - Ты совершенно, абсолютно и ни разу не умеешь выбирать момент. Ни одна девушка не оценила бы подобного. Как бы хорошо ты при этом не целовался... Мужчина спокойно поправил жесткий белоснежный воротничок, подчеркивающий рельеф и без того резко выступающего кадыка. - Ей еще и момент нужен? Или... - он хитро прищурился, - Тебе? - Глупый, - улыбаясь, ответил Хираи, - Мне-то он зачем? Я б тебя и сам засосал с превеликим удовольствием, будь обстоятельства другими, а ты - моей ориентации. Так что сейчас я со всей ответственностью заявляю, что подходящий момент для поцелуя ты ловить не умеешь! Еще один промах в твою причинную копилку неудач на личном фронте. Таичиро слушал эту отповедь немного обескураженно и до безобразия покорно. Тем временем Хирото продолжал разносить вдребезги его инициативу: - А ведь для женщин (по крайней мере твоего типа) это очень важно. Может даже важнее, чем занятия сексом. Потому что это романтика, а романтика в отношениях с женщинами - фундамент любовного благополучия. И если хочешь достичь успеха на этом поприще, тебе придется научиться делать так, чтобы поцелуй был в нужном месте, в уместной ситуации и в нужное время. Еще, пожалуй, добавлю, что момент первого поцелуя со своей избранницей должен быть хотя бы чуть-чуть запоминающимся. Парень воззрился на Исогаи подобно индийскому гуру. Таичиро со вздохом закатил глаза: - Боже, да кого вообще волнует такая чушь, как момент? - Это не чушь, - покачал головой юноша, - У женщин несколько другая психология, ты разве не знал? Да и вообще, если разобраться... Неужели тебе самому все равно как и когда? Ну, поцелуй это ведь своеобразная форма общения. Многие даже определяют по ощущениям от него процент успеха в построении с определенным человеком романтических отношений. Исогаи не знал, что ответить. В тот момент им руководило исключительно любопытство. Порой это самое любопытство заводило его так далеко, что окружающие могли бы справедливо покрутить пальцем у виска. Однако мужчину это волновало в последнюю очередь. Любопытство окупалось. Создавало определенного рода проблемы, но в итоге все же окупалось. А это уже положительный результат. И если к достижению этого самого результата необходимо было применить весьма странную и даже порой неадекватную тактику, то Исогаи сделал бы это в то же мгновение и, не задумываясь о последствиях, ибо схема была проверена. И выгодна. А сколько он себя помнил - ему всегда импонировала личная выгода. Таичиро поправил лацканы пиджака, потом еще раз. Убрал в карман мобильник. Выпрямил спину, глянул перед собой уверенно и спокойно. - Нет, мне не все равно как и когда. Но я не привык обращать внимание на какие-то там моменты. Я не романтик. Это все. Хирото посмотрел пронзительно, с толикой изумления и заинтересованности. Коснулся кончиками пальцев скользнувших по лицу рыжих волос, отвернулся, ровно сообщив: - Хорошо. Я понял, - и уже эффектно зыркнув гостю в глаза, - Тогда мне придется научить тебя... Это прозвучало как вопрос, поэтому Исогаи ответил: - Я думаю, ты можешь попробовать. Вдруг твои старания увенчаются успехом, и мои свидания наконец-то перестанут быть похожими на ежемесячную планерку. Так уж сложилось, что я не поклонник кино. Это ставит девушек в ступор. "Да уж... А ведь ты покривил душой, когда назвал меня самоироником, ибо сам ничуть не лучше", - мелькнуло в сознании бармена, но он не стал ни развивать эту мысль дальше, ни озвучивать ее вслух. Шагнул вперед тихо, мягко, как кошка, и слегка качнув затянутым в черный трикотаж спортивных шорт бедром. Улыбнулся нежно и хищно, сказав: - Есть вещи куда интереснее кино, - и посмотрев уже оценивающе, серьезно, - Ты интересный человек, Таичиро-кун. И меня не перестает изумлять то, что на самом деле ограничительных рамок у тебя больше, чем у закомплексованного подростка. Загнал ли ты сам себя в них или же тебе помогли, этого я не знаю. Но знаю точно, что именно поэтому твоя жизнь является тебе во всем черно-белом. Ты видишь ее этакой занудной рутиной, по которой ты каждодневно блуждаешь, словно по лабиринту или замкнутому кругу, и вокруг ни намека на выход, ни подсказки где его искать. Возможно именно поэтому ты пытаешься развлечь себя за счет других, их слабостей и проблем. И я не настолько глуп, чтобы заблуждаться в том, что ты не используешь меня и мое милосердное предложение в аналогичных целях. Однако несмотря на это, я считаю так - в моих силах помочь тебе избавиться ото всех этих рамок, замков или что там у тебя еще... Вот когда ты без сожалений покончишь с каждым из своих ограничений, возможно тогда и с женщинами у тебя отношения наладятся. Юноша облизал пересохшие губы и, не дожидаясь возможного ответа, легко и бесшумно прошелся до двери, едва задев Таичиро плечом. Белые пальцы легли на дверную ручку. Щелкнул замок. - Иди, а то опоздаешь. Вечером альтруист еще пообщается с тобой на эту тему и... на вчерашнюю тоже. Исогаи, словно очнувшись, повел головой в сторону. Тряхнул платиновыми волосами и развернулся на сто восемьдесят градусов, медленно втягивая воздух сквозь зубы. Шагнул за порог. Однако напоследок остановился в дверном проеме и, слегка повернув голову, поблагодарил с характерным смешком: - Спасибо за комфорт и заботу. - Пожалуйста. Улыбка Хираи была циничной, но очаровательной. Таичиро почему-то отчетливо запомнил ее.

***

- Какого... ну вот какого я должен выхаживать по улицам Нагои в таком виде? - Что тебе не нравится? Хотя да, ты прав, образ не закончен. Здесь явно должен присутствовать ярко-синий клетчатый бафф, - Хирото резко развернулся лицом к Исогаи, широко зашагал перед ним спиной вперед, старательно приглядываясь, - Ну да, для гармоничного завершения образа именно баффа и не хватает! - цыкнул с иронией, - Мой промах. - Чупа-чупса мне не хватает, - вставляя зажженную сигарету в зубы, проворчал Таичиро, а затем процедил по слогам, жадно глотая терпкий дым, - Для гармоничного завершения образа... - Уф, можешь не выдыхать в мою сторону?! Терпеть не могу запах сигарет, - скривился Хирото, возвращаясь на свое законное место - по правое плечо от мужчины. Они шли по безлюдной набережной, вдоль широких бетонных парапетов и многочисленных невысоких построек, уходящих куда-то вдаль, а потом вправо. Исогаи был обряжен в узкие темно-синие джинсы, джинсовые кеды с кислотно-желтой шнуровкой и плотную толстовку цвета берлинской лазури с наличием шелковой клетчатой подкладки и полубессмысленных надписей на английском. Ах да, еще это все называлось: "Ты просто немного поможешь мне с моей работой". Чертов гей, чтоб его! Таичиро гневно дохнул дымом в рыжеволосый затылок, получив за это добрую порцию возмущений и жалоб на тему отвратительного запаха и вреда здоровью. На душе сразу стало легко и красиво. Тем временем харизматичный дуэт прибыл к месту главного действа. Хирото резво скинул с себя черную спортивную сумку и принялся увлеченно рыться в ее содержимом. Он упрямо не желал говорить, зачем они здесь, очевидно преследуя какие-то свои не слишком радужные цели (или же наоборот, чересчур радужные, тут уж в зависимости с какого ракурса смотреть), однако Исогаи уже заблаговременно подписался на все это безумие, поэтому решил не давать задний ход, а пока оглядеться и заодно поискать пути к отступлению. Нет, правда, мало ли зачем его сюда притащили... Место было почти пустынным, высокие стены широких зданий, приспособленных, вероятно, для хранения каких-то крупных торговых партий и повернутые к нему торцом, были испещрены красочными граффити, изображавшими осклабившихся монстров; позирующих девушек; причудливые надписи, похожие на змей; глазастые кляксы; драконов и даже одного висельника. Бетонная площадка под ногами заканчивалась толстыми металлическими сваями, на которых стояла свой век, и которые уходили в темно-серую холодную воду, ничуть не подкрашиваемую закатными лучами красного солнца. Вода колыхалась размеренно, гипнотизируя мутной рябью ледяных волн и лениво облизывая пронзающие ее толщу сваи. - Ромашка! - крикнули в самое ухо. - Твою мать! - отскочил в сторону Исогаи. - Не, ну а что ты не отзываешься? - с самым что ни на есть невинным видом осведомился Хирото, и тут же расплывшись в ехидной улыбке, погрозил пальцем, - Это мееесть за ууутро... - Бессердечный ублюдок, - беззлобно выдал Таичиро и швырнул сигарету себе под ноги, энергично раздавливая ее подошвой модного кеда. Про себя машинально отметил, что тушить сигарету носком начищенного туфля выходит как-то... куда более эффектно. Обреченно выдохнул. - Хорошо. Я готов. Что надо делать? - и узрев в руках Хирото на вид тяжелый и громоздкий фотоаппарат, неожиданно даже для себя выдал, прерываясь на нервный смех, - Мы что, порно снимать что ли будем? - Поправь волосы и пошли, - Хирото очевидно развеселился, - Эх, ромашечка... какой же ты, оказывается, иногда бываешь... милый и... изобретательный. В голосе бармена отчетливо прорезались маниакальные нотки. - А? - С порнухой, говорю, это ты интересно придумал. Ну что, пойдем? Таичиро принялся приглаживать величаво реющую на ветру шевелюру. - Ну ты все-таки просвети меня темного! Чем мы заниматься-то будем? - ответствовал он вопросом на вопрос. - Оох... - театрально простонал юноша, беззастенчиво кося лисьим глазом на собеседника, - После твоего рискованного предложения я даже затрудняюсь ответить. - Коварный гей, - отрезал Таичиро. Хирото громко расхохотался. - Кхм, ладно. На самом деле я по профессии фотограф. В смысле учусь на фотографа, но работу уже потихоньку подыскиваю. Все-таки предпоследний курс... Так вот - это она. На следующей неделе для "Scawaii"* я должен провести фотосессию одной юной модели в последних трендах джинсовой одежды. Провести под четким руководством своего семпая и желательно не облажаться. С идеей фона он полностью согласен. Там еще статья будет с отсылкой к этой теме... Однако в какой степени выгодно будет смотреться джинсовая одежда на столь ярком фоне? Броско ли? Не будет ли сливаться с ним в некоторых местах? Куда предпочтительнее всего должен падать свет? Да и вообще, удачно ли подобрано это место для проведения мероприятия столь тонкой организации, или стоит поискать где-нибудь еще... На все эти вопросы сегодня мне должны ответить фотографии с тобой в главной роли. Так что смирись со своим синим прикидом и встань смирно вооон там - возле ярко-розовой леди с фиолетовым языком! - парень принялся наводить свой зеркальный фотоаппарат на резкость вручную, плавно поворачивая макро-кольцо объектива. Исогаи лишь плечами пожал. Послушно отошел к стене и встал ровно, чуть согнув ногу в колене. Полюбовался на облака, на простирающуюся до самого горизонта воду, но вскоре, не выдержав томительного ожидания, уставился на возящегося с фотоаппаратом юношу. Нельзя было сказать, что он был слишком фотогеничен, однако Хираи это вряд ли бы остановило. - Ну вот и все, - радостно сообщил бармен, едва ли не вприпрыжку подбегая и становясь напротив блондина метрах в десяти. Однако в мгновение ока его лицо приняло требовательное и даже слегка суровое выражение. - Так, я не понял, это что за поза такая? - Подними голову. Выпрямись! Да не так выпрямись, долбаный ты гений! Просто прогнись чуть в поясничном отделе и расслабь плечи. - Откинь с лица волосы... Ой, можно подумать у тебя там усы до пояса и борода до пят! Откидывай давай! - Мешает челка? Ну хочешь в косу ее заплети... - Ногу, ногу отодвинь. Да не туда! Ко мне ближе отодвинь! Сегодня твои ноги всегда отодвигаются ко мне, запомни! Вот так... Красавец. - А руки почему в карманах? Слушай, меня не интересует что у тебя там чешется... Вынь. Немедленно. Руки. Так хорошо... Ты чего их по швам вытянул?! После получки перед женой будешь их по швам вытягивать! Тебе господь для чего шлевки сотворил? Как это нет шлевок?! - И впрямь нет... Ну ничего, засунь их тогда в карманы. - Поставь ноги на ширине плеч. Ага, правую - вправо, левую - влево. Будь осторожен! Здесь главное не запутаться. - Я что-то не понял, ты чего мне свой покерфейс все время демонстрируешь? Улыбнись как-нибудь позагадочней! Окей, ну хотя бы попробуй... Ахахах-ахах-ахаха! - Пфхахахаахаха! Ахах... О, Ками, ахахахахахах! Ками... - Оох, договорились, можешь не улыбаться. Фух... В оскале взбешенной гиены и то загадочности больше, чем в твоем улыбающемся улыбальнике. Погоди... какого черта у тебя руки в карманах?! - Теперь обопрись поясницей о стену, скрести на груди руки, правое колено чуть согни... Отлично! А теперь раздвинь ноги, как истинный брутал. Эм... Эээээ... Я сказал, как истинный брутал, а не как проститутка... - Хорошо-хорошо, я больше так не буду! Прости меня!!! Да прекрати ты уже бога ради в меня швыряться! А если камень в фотоаппарат попадет?! Он же дорогущий! Ай! Таичиро-кун, милый, ну хотя бы ради него! Ай! Мамочкииии! - Ух... Ну все, все... Заканчиваем. Встань-ка на краю площадки. Поверни голову в профиль, в море смотри - чуть выше линии горизонта. Подбородок приподними! Вот умница... Да, так замечательно. Хм, нет, не замечательно, вместо черт лица на фото господствуют лохматая челка и нос. Носище... - Ладно-ладно! Миленький у тебя нос, успокойся! - Ну хорошо, не миленький, шикарный брутальный нос, просто уймись и позволь мне, наконец, закончить съемку! - Давай поторопимся. Солнце садится. Теперь встань близко к краю и занеси над водой левую ногу. Ага... Чуть согни. Знаешь, а ведь с этого ракурса яркая стена и твой нос выглядят еще более импозантно... И море видно. - Так, я не вижу ноги над водой! Теперь поза неестественная! Наклонись чуть-чуть. Куда-куда, к воде наклонись! Сделай вид, будто разглядываешь дно. - Еще, еще наклонись... Сильнее! А хотя нет, сильнее не надо... Не надо, бл@*ь! - ...!!!

***

Хирото обнимал его одной рукой чуть пониже лопаток, а другой медленно гладил от плеча и до локтя не меньше десяти минут, приговаривая уже в который раз тихо и виновато: - Прости, Таичиро-кун, ну не думал я, что ты равновесие не удержишь. Я не хотел, правда... Я так больше не буду. Прости меня! Пожалуйста... - парень заглянул в лицо Исогаи самым что ни на есть раскаивающимся взглядом, сжав тонкими пальцами его предплечья и затаив дыхание. Исогаи сердито отвернулся. Рядом раздался сокрушенный вздох. Поглаживания по руке возобновились. Парни сидели на холодной лавочке в малолюдном скверике недалеко от той самой злополучной набережной (будь она десять раз неладна), где Таичиро окунулся в ледяную морскую воду по самое горло, лишь чудом избежав удара лбом об бетонную плиту, и терпеливо ждали такси. Хирото, как только вытащил его из воды, не задумываясь, скинул с себя серую ветровку и, буквально содрав с матерящегося мужчины хорошенько вымокшую и просоленную толстовку, завернул его в сухое. В две секунды собрал все вещи и вызвал такси. До указанного оператору места они добрались почти бегом. Однако такси все не объявлялось. К этому времени уже стемнело и похолодало. Да еще и ветерок предательски повеял с побережья. Таичиро заламывал пальцы, на все лады хрустя костяшками, ибо сигареты намокли и закурить, чтобы успокоить нервишки, он не мог. Мокрые джинсы неприятно липли к коже, вызывая непроизвольную дрожь, а скопившаяся в кедах вода мерзко хлюпала при каждом движении онемевших от холода пальцев. Хирото не прекращал сыпать извинениями, а Исогаи не прекращал невольно прижиматься к нему левым боком. Парень был сухой и теплый, и гладящая по руке ладонь, даже через одежду казалась горячей. Мужчина шмыгал носом и строил планы мести. За то, что по милости этого ненормального инициатора уже второй день ходит мокрый и продрогший, рискуя, между прочим, и простуду подхватить, и, разумеется, за то, что жмется к вышеупомянутому субъекту сейчас словно влюбленная девочка, потому что озноб пробирает ледяным дыханием все нутро. Таичиро и не заметил, как деловито шурша шинами, на место прикатило такси. Полчаса быстрой езды и вот перед глазами уже знакомый подъезд знакомого вредителя. Хираи буквально загнал его в лифт, так же стремительно выгнал и даже принялся торопливо раздевать, но заметив на лице Исогаи вполне объяснимый ступор, просто подхватил за шкирку, затолкал в душ и наказал не закрывать дверь, чтобы он мог, как и в прошлый раз, оставить сухую одежду на стиральной машинке. Они встретились на кухне. Разговор предстоял долгий и скорее всего не слишком приятный, однако блондин не стал заранее настраивать себя на негатив. Хираи опять варил что-то, судя по запаху, сладкое и вкусное в небольшой эмалированной кастрюльке, медленно помешивая ее содержимое и смотря перед собой крайне сосредоточенным взглядом. Заметив присутствие на кухне мужчины, молча указал ложкой на стол. Исогаи опустил взгляд в указанном направлении и увидел перед собой две большие белые таблетки, лежащие на бумажной узорчатой салфетке и стоящий на ней же стакан с водой. Не задавая лишних вопросов, проглотил лекарства и запил их, неприязненно поморщившись. Тяжело опустившись на высокий стул возле барной стойки, полукругом огибавшей стол, мужчина окинул беглым взглядом обтянутую красной трикотажной тканью спину с выпирающими острыми лопатками и отчетливо проступающими над горлышком кофты шейными позвонками, подпер рукой щеку, устало посетовав: - Ни одного спокойного дня у нас с тобой... Хирото тихонько рассмеялся, но тут же погрустнел, тоскливо заявив: - Это точно. И я даже не знаю, хорошо это или же наоборот... Но один плюс есть точно. - Это какой же? - Исогаи схватил из плетеной корзинки, стоявшей на столе, большое красное яблоко и куснул его так, словно в жизни не встречал яблок или же хотел поглотить его целиком. - Тебе не скучно, - улыбка бармена была немного вымученной. Он поставил перед вынужденным гостем большой бокал с горячим какао и да, сомнений быть не могло, именно приказал (однако приказал так мягко и назидательно, как это умеют делать лишь матери и любящие жены): - Пей. Исогаи еще раз куснул яблоко и согласно кивнул. - Угу... - он подтверждал этим кивком утверждение о том, что ему не скучно, а заодно и то, что надо, пожалуй, пить - согревать организм. Нужно было сказать, наверное, что-нибудь в дополнение, но рот был занят фруктом, так что реплика была опущена за ненадобностью. - Ну что? Остаешься у меня или согреваешься и идешь до гостиницы? Темно уже... Таичиро неаккуратно отхлебнул густой, чуть коричневатой жидкости со спиралевидными кремовыми разводами. Вполне предсказуемо обжег себе губы и кончик языка. - Да я у тебя и так, поди, загостился... Хирото долго стоял и смотрел в окно, задумчиво теребя пальцами нижнюю губу. Исогаи наслаждался какао. Парень глядел сквозь раздвинутые жалюзи отрешенно, будто не замечая чарующей россыпи ночных огней-самоцветов поверх антрацитово-черного шелка весенних сумерек. Но вдруг, словно прозрев, устремил на Исогаи блестящие, словно в предвкушении чего-то грандиозного, расширившиеся глаза, и последнему показалось, что на дне ореховых радужек мелькнула мимолетная, но хорошо перченая сумасшедшинка. Парень подобно полярному лису медленно и изящно подкрался к столу, плавно опираясь ладонями о натертую до блеска столешницу и, максимально приблизив свое лицо к лицу мужчины, протянул заискивающе: - У меня есть идея... - Какую идею бы ты не озвучил, она мне уже заведомо не нравится... Будем жить вместе? Бармен закатил глаза и приоткрыл рот, раздраженно втягивая в легкие воздух, локти его согнулись - будто надломились, и он расслабленно плюхнулся на стул рядом с Таичиро, рывком откидываясь на грядушку. - Слушай, ну так даже не интересно! Исогаи поперхнулся какао, чуть не плюнув им за шиворот хозяину квартиры, что было бы едва ли культурно по отношению к тому, кто более или менее заботился о тебе добрые двое суток. - Ты серьезно? - выпучив глаза и надломив брови, ошарашенно осведомился мужчина и вытер рот рукой, напрочь позабыв про элементарные правила приличия. - Нет, ну просто вчера мы с тобой поругались на счет совместного ведения быта, а сегодня ты в воду свалился. Голова у тебя сейчас мокрая. Да и куда ты пойдешь на ночь глядя? Уйдешь - точно заболеешь. - А. Считаешь, можно проделать упражнения в совместном проживании, - Исогаи обвел широким жестом кухню, - ...на практике? Хм, я как-то и не подумал об этом. Он с философским видом еще раз пригубил какао. - Ну, мы же вроде говорили обо всех компонентах отношений. Исключений среди них не указывали. Стало быть быт тоже туда входит. Так что я думаю, все по договоренности и не без взаимной выгоды, - Хираи, нахмурившись, почесал ногтем щеку. - Ну хорошо. Вот мы съезжаемся. А что с квартплатой? Повисла неловкая пауза. Хирото взглянул на мужчину как-то странно, будто бы с затаенной надеждой, затем спросил робко, преданно лелея в голосе вышеупомянутую надежду: - Будешь помогать мне по работе? - Черт с два, ялучшераскошелюсь! - отрезал Таичиро, гневно стукнув дном керамического бокала об стол. - Я обещаю, что больше твое здоровье под угрозу не поставлю! Ну пожалуйста! Я не всегда успеваю в сроки сдавать фотографии и сортировать их, а ведь еще бар, еще учеба! А тебе за гостиницу платить не надо будет, - затараторил парень. - Все расходы оплачивает компания, - глядя исподлобья, констатировал Исогаи. - Пожалуйста... - одними губами прошептал Хирото и сложил ручки на коленях, глядя в серые стальные глаза с поистине будоражащей душу мольбой, ухитряясь при этом (имея приличный возраст и внушительный рост) выглядеть до такой степени умопомрачительно мило, что котик из Шрека мог бы смело записываться на курсы повышения квалификации. Немая сцена длилась не больше полминуты. Наконец, мужчина просто обреченно выдохнул и как-то тускло пробормотал, по привычке нервно поправляя челку: - Твои способности начинают пугать меня... - Йес! - торжествующе хлопнув ладонями по бедрам и вскакивая с места, воскликнул Хирото, - Я бы поцеловал тебя в щечку в знак благодарности, ромашечка, но боюсь, ты воспримешь это как сексуальное домогательство, - победно хихикнул он, прикрыв рот кончиками пальцев, и неторопливо продефилировал своими длиннющими ножищами в зал. - О. Ками, - мужчина запрокинул назад голову, он уже не был рад, что поддался этой мимолетной слабости перед щенячьим взором бессовестного рыжего манипулятора. Однако было во всем происходящем одно весомое преимущество - адреналин. Скучным проживание с андрогинным, изобретательным, и то лирически, то скептически настроенным геем быть никак не обещало. Так что можно было смело попрощаться с рутиной и однообразием, с головой окунувшись в новые ощущения и впечатления. Да, вот так, на душе даже как-то посветлело и послеразрывная хандра окончательно отступила на второй план, милостиво уступая дорогу вечно голодному предвкушению. - Ты можешь позвонить кому-нибудь из друзей, попросить заехать сюда за ключом и забрать твои вещи из номера? - крикнули откуда-то из недр квартиры. О, а вот и работка для Курокавы нашлась. Бывший коллега без преувеличений задолжал ему по самые гланды. Пусть теперь честно отрабатывает свою счастливую семейную жизнь. Хирото снова подошел к нему, неторопливо потягивающему уже остывающее какао, принялся показательно рыться в своей спортивной сумке. - Я тебе на обратном пути кое-что в аптеке купил, слышишь? - Презервативы? - Ахахахах, ты себя в зеркало вообще видел, Рэмбо комнатный?! Вот, держи аскорбинку. Таичиро молча прикрыл рукой глаза. _____________________________________________________________________ Водевиль* - комедийная пьеса с песенками-куплетами и танцами, а также жанр драматического искусства. Skawaii* - японский женский журнал о моде.