Thrice

Hush now, your secret’s safe, hush now Toss your coins in to the well, once not twice but thrice I paid the price, I paid the price

      Кроули битый час пытается не думать о пакете крови на столике совсем рядом с дьявольской ловушкой, но у него это не выходит. Он не помнит, сколько ему не давали человеческой крови, конкретные числа сейчас и не важны, главное — получить её сейчас.       Ни Кевина, ни Винчестеров, судя по всему, в хранилище почему-то нет. Наверняка опять носятся со скрижалями и пытаются найти ответы на все вопросы сразу.       Кроули же это не нужно. Ему бы хватило одной малюсенькой порции человеческих лейкоцитов, эритроцитов и тромбоцитов, но он сам никак не дотянется из-за всех ухищрений охотников, на которые они пошли для того, чтобы ему нельзя было освободиться.       Ощущение жажды становится невыносимым, оно заполняет все мысли Короля Ада и не даёт больше ни на чём сосредоточиться. Он чувствует, как зрачки расширяются при одном взгляде на треклятый столик. Во рту пересыхает, и можно ожидать уже дрянных галлюцинаций.       Из мало что не полуобморочного состояния Кроули выводит далёкое хлопанье двери. Он через силу выпрямляется на стуле, желая потереть руки и шею, давно затёкшие в кандалах, и пытается нервно облизнуть губы, но даже вздох даётся ему с трудом. Вконец разозлившись, он кричит слабее обычного:       — Кевин! Лосяра! Винчестеры! Я пить хочу!       Никакого ответа не слышно, зато шаги приближаются. Король Ада прекрасно понимает, что это не кто-то из его обычных тюремщиков.       Но кто тогда нашёл засекреченное хранилище и смог войти сюда, несмотря на все ловушки и заклинания?       Шаги раздаются всё ближе, и что-то в этой поступи заставляет Кроули машинально насторожиться и подумать о самом худшем. Стеллажи привычно отодвигаются, и новоприбывший всё-таки отвечает, лениво растягивая слова:       — Пить хочешь? Бедняжка! А ещё всесильный Король Ада.       Демон изумлённо разглядывает незваного гостя. Одет он в стильный чёрный плащ и дорогой костюм, ничем не уступающий привычному шику Кроули, а внешне подозрительно напоминает Ника — сосуд Люцифера, в котором он расхаживал в славные времена Апокалипсиса. Пришелец невозмутимо оценивает обстановку, берёт себе стул и садится напротив дьявольской ловушки. Лицо его словно пренебрежительно спрашивает: "А где попкорн?"       — Джей... коб? — удивлённо хрипит Кроули, созерцая гостя и думая о том, что галлюцинации, похоже, уже начались. Пришелец смеётся так, что ему разом становится всё понятно. — Что ты сделал с Джейкобом? Он не мог тебя впустить!       — Нет, конечно, у него же такая увлекательная жизнь, ему ни разу не хотелось сойти с ума, — закатывает глаза, разумеется, Люцифер. — Вроде бы Джейкоб ещё где-то здесь, — он будто смотрит на тело сосуда с величайшим интересом, — или нет, какая разница. Главное — что я здесь, а ты по уши в дерьме. Тебя скрутили братцы-кролики и какой-то пророчишка, да ещё и на кровь людишек подсадили.       — Я и не знал, что тебя так привлекает слежка за мной, — безнадёжно пытается изображать спокойствие Король Ада. — Раз ты каким-то образом снова ходишь по земле... Кстати, как это чудесное возвращение случилось?       — Неужели ваш пернатый дружок смог бы вытащить из клетки одного Сэмми? Он был слишком не осторожным и повредил её стены. Мало-помалу я смог заболтать свет-братцу зубы и освободился, — презрительно объясняет Люцифер.       — Что же мы не видим никаких катастроф по всей планете, а тебя — в теле Лосяры? — щурится Кроули с оскорбительным недоверием.       — Зачем мне твой Лосяра? Этот сосуд бессмертен, — пожимает плечами Падший равнодушно.       — Что значит "мой Лосяра"? — цепляется не к тем словам Король Ада. Замечая на себе тяжёлый взгляд голубых глаз, он переводит тему разговора. — Какое ещё "бессмертен"? Он же должен...       — Теперь он никому и ничего должен, успокойся уже, — отмахивается Люцифер. — Согласись, с Сатаной в теле сложно соблюдать свои обязанности и охранять Остров.       — Кто же теперь его охраняет?       — Никто.       — Где же тогда брат Джейкоба?       — Там же, где и мой, — скалится Люцифер. — Чёрт знает где.       — Как остроумно, — кивает Кроули. — И почему, всё-таки, ты до сих пор прячешься и не начинаешь Апокалипсис?       — Кто-то там говорил. Когда-то, — Падший явно издевается над одним из лучших своих творений. — Ничто не должно повторяться дважды. К тому же зачем? Михаил у меня уже в кармане. Я могу посмотреть, как ты пресмыкаешься перед Винчестерами. Как один из них рано или поздно убьёт другого. Как вы пытаетесь что-то изменить, но это бессмысленно. Меня не заточить в сломанную клетку, не застрелить из кольта, не изгнать самопожертвованием Сэма или Дина.       — Видимо, и бить меня тоже бессмысленно? — язвит Король Ада, конечно, радуясь такому раскладу, но уже сомневаясь в реальности происходящего.       — Ой, прибегут твои братцы-кролики и сами тебя будут пытать, чтобы что-то вызнать, ещё руки о тебя марать, ты этого не стоишь, — вскидывает брови Люцифер. — Увидев тебя в крови, они начнут заламывать руки и спрашивать, кто пролез через всю хвалёную защиту, чтобы тебя избить. Не думаю, что им пока нужно знать, что я здесь.       — Я всё равно им скажу, — возражает Кроули. — Ты и не сможешь долго скрываться. Катастрофы по всей планете рано или поздно начнутся, как бы ты ни хотел спрятаться.       — Как только ты скажешь им, ты забудешь всё, что видел, а я снова займу свой парадный костюм, — обещает Падший с вежливой — наверное, больше джейкобовской — улыбкой.       — Ты противоречишь сам себе, — буквально давится словами под его взглядом Король Ада. Люцифер демонстративно хмурится, заходя в ловушку к демону и доверительно положив руку на его плечо (ощущение такое, будто на Кроули давит вся тяжесть мироздания):       — Может быть, я и противоречу себе. Но у меня есть время развлекаться, а у тебя — нет.        — ...Кроули! — доносится из-за стеллажей. — Ты там оглох, что ли?       Король Ада с трудом разлепляет веки и смотрит на вернувшегося из какой-то, вероятно, не слишком успешной поездки Сэма. Он и хочет что-то сказать, и не может.       — Да у тебя ломка, дружище, — скалится Лосяра так же, как совсем недавно Люцифер. Он даёт демону человеческой крови с выражением крайнего самодовольства на лице. Едва хлебнув своего личного наркотика, Кроули сипит:       — Лосяра, твой старый друг сбежал из клетки, — и снова теряет сознание. Такого никогда раньше не было, и Сэм недоуменно смотрит на обмякшее на стуле тело.       — Чего это он разлёгся? — спрашивает прибежавший на всякий случай Дин.       — Не знаю. Наверное, обрадовался, что дали в вампира поиграть, — поводит плечом младший Винчестер, и они уходят снова делать вид, что всё нормально.       Кроули всё никак не может очнуться. Его глаза будто закрывает толща воды, он словно плывёт куда-то, и что-то не даёт ему оказаться на поверхности. Когда ему всё-таки удаётся вернуть сознание, стеллажи снова отодвигает знакомая фигура, но во взгляде новоприбывшего больше нет самовлюблённости и ехидства. Только усталость и равнодушие.       — Какой же ты дурак, — сообщает он тоном врача, ставящего диагноз.       — Джейкоб? Ты вернулся? — поражается Кроули.       — Да. Но я уже ухожу. Я выполнил свою часть сделки и помог Люциферу вернуть свой истинный сосуд. Больше я ему ничего не должен, — чеканит Джейкоб деловито.       — Он... Он в Лосяре?! — шёпотом восклицает Король Ада.       — Я не был бы в этом так уверен, — хладнокровно отзывается его собеседник. — Слишком однозначное высказывание. Мне кажется, ему ещё не удалось взять верх. По-моему, он просто сидит в его теле, а сам Сэм этого не знает.       — Но как?.. — совершенно теряется Кроули.       — Как что? Выгнать его оттуда? У него это получилось? Веришь, нет, приятель, мне без разницы. Наверное, — Джейкоб втыкает ему в шею шприц с новой порцией крови, никак не реагируя на тихие ругательства, — тебе просто не стоило говорить ничего лишнего, — он уходит, а Королю Ада остаётся безнадёжно ждать хоть кого-то из своих тюремщиков. Через бездну времени является Кевин, причём с таким лицом, словно ему должны заплатить за это миллион долларов (этим он здорово напомнил Джейкоба).       — Ты один? А где братья-акробаты? — встревоженно интересуется Кроули.       — Никак скучаешь по их допросам? — фыркает пророк, вероятно, оценивающий обстановку и его состояние не в пользу ещё одного приёма крови. — А кто это тебе вколол? — он удивлённо показывает использованный шприц.       — Ручного демона вызвал, и он угостил меня, забравшись в круг, — ехидничает Король Ада.       — Кто это был? — вопит Кевин истерично. — Кто сюда забрался?       — Перестань голосить, это просто из Винчестеров кто-то не выбросил, — кривится Кроули.       — Но они всегда... — округляет глаза парень.       — Иди уже отсюда, у Лосяры спроси! — да, Король Ада умудряется ещё прогонять кого-то, оставаясь прикованным к стулу. Его страх наедине с самим собой усиливается.       Неужели это всё было в реальности? Люцифер вернулся и снова сидит в Сэме?       Видимо, Кевин всё рассказал Лосяре, раз он навещает пленника и спрашивает с порога:       — Зачем ты напугал Кевина? Можно подумать, он мало из-за тебя натерпелся!       Кроули смотрит во все глаза и пытается найти хоть какие-то признаки присутствия Люцифера, но Сэм ведёт себя абсолютно как истинный Лось. И ни одного намёка на что-то чужое нет на его лице.       Король Ада успокаивается и даёт ему выпустить пар, и даже не сетует на то, что его не напоили кровью.       Но он не видит нечеловеческую усмешку Сэма, когда он снова оставляет пленного демона в одиночестве.