Отряд Поттера 2. Да вспыхнет пламя.

Дом номер четыре по Тисовой улице как всегда был очень ухожен и красив: газон выстрижен, а африканские лилии прекрасно гармонировали с астрой и гортензией. Мелкий дождь осторожно накрапывал, вырисовывая на тротуаре тысячу маленьких горошинок. Однако никто не замечал этой красоты, просто проходя мимо, и только лишь один человек остановился, чтобы оглядеться. В его глазах мелькнули воспоминания. Несмотря на дождь, одежда и темные волосы были сухими, только слегка спутанными от ветра. Гарри никогда не думал, что снова вернется сюда когда-нибудь, но пока что Петунья Дурсль была единственным вариантом. Несмотря на то, что прошло много лет, он лишь частично смог простить эту семью. Гарри стал намного более спокойным и сдержанным, однако даже не представлял, как сможет перенести встречу с самым противным из этой семьи – Верноном. Глубоко вздохнув, он последний раз глянул на окно второго этажа, где еще не были заделаны дыры от когда-то стоящей там решетки, и сделал уверенный шаг к двери. Снаружи не было слышно звонка, поэтому он нажал на него несколько раз, чтобы наверняка, и ждал еще добрых десять минут. Когда Гарри уже хотел уйти, замок в двери все же тихо щелкнул. Открыл ему Дадли, который по виду был в слегка подавленном состоянии. Но Гарри удивило совсем не это, а то, что парень перед ним настолько сильно изменился, что он даже не сразу узнал его. Дадли уже не был тем толстым хулиганом – теперь перед ним стоял серьезный юноша, все с теми же чертами лица, но в весе он лишь слегка обгонял самого Гарри. Что же, жизнь меняет многих, как ей вздумается. - Дадли, - Поттер протянул ему руку, не надеясь на то, что тот пожмет ее, однако парень через пару секунд протянул свою руку в ответ. - Гарри? – неуверенно спросил Дадли, словно все еще сомневаясь в том, кого видит перед собой. – Прости, конечно, но ты выбрал не лучшее время для похода в гости. Видишь ли, сегодня ровно год, как родители развелись, и мама слегка… не в себе. Гарри на это вежливо улыбнулся, но все же решил настоять на встрече. - Думаю, я найду, чем занять ее самобичевание. - Если ты так думаешь, - Дадли пожал плечами, отходя в сторону и пропуская Гарри внутрь. В самом доме, как заметил парень, тоже мало что изменилось: та же обстановка, та же безупречная чистота. Дадли провел его к кухне, остановившись у стола, а там, на небольшом крыльце в кресле качалке сидела его тетя. Всегда живая и веселая, любительница сплетен сейчас была действительно не в лучшем состоянии. Лицо было расслабленно и практически ничего не выражало, а под глазами залегли глубокие синяки. Женщина, словно замерзнув, сильнее обняла себя руками и тихо шмыгнула носом. - Тетя Петунья, - осторожно позвал Гарри, но она даже не повернулась. Тогда он взял стул и решительно двинулся к ней. Если честно, факт развода даже обрадовал Гарри – Вернон был единственным, кто досаждал ему многие годы, а тетя лишь старалась держаться на стороне мужа, чтобы избежать лишних ссор. Теперь же, как ему казалось, найти общий язык станет значительно легче. Парень даже не смог сдержать вздоха облегчения при этой мысли. Внутри что-то перевернулось, когда он подошел ближе, словно это было то самое чувство родства, которого так не хватала после смерти Сириуса. Которого не хватало всегда. Теперь казалось, что их разговор мог все изменить, переписать его жизнь с чистого листа. Поставив стул всего в двух шагах от женщины, Гарри сел и снова взглянул в потускневшие зеленые глаза тети. Такой в этот момент родной, что по телу распространялось приятное тепло. - Я и не знала, что ты когда-нибудь решишь снова прийти сюда, мальчишка, - голос ее был тихим и хриплым, но в словах не была даже намека на грубость. Она все-таки перевела свой взгляд и посмотрела ему в глаза, а потом она обратилась к сыну, все еще стоящему за их спинами. – Дадличек, сделай, пожалуйста нам чай. - Хорошо, мам, - скованно произнес ей в ответ парень, а Гарри с радостью заметил такие изменения внутри семьи. Будто все встало на свои места. И Гарри стало даже приятно сидеть здесь, в компании родной тети и двоюродного брата, и он совсем не пожалел, что пришел именно к ним с таким предложением. Дадли довольно ловко справлялся с кухонной утварью, и вскоре поднес им широкие объемные кружки с ароматным ягодным чаем. Вскоре он также присоединился к ним, сев поближе к матери и мягко приобняв ее за плечи в знак поддержки. - Тетя, я пришел не просто так, - начал, наконец, Гарри. – Насколько мне теперь известно, вы всегда одновременно боялись и завидовали моей матери, поэтому… - Гарри, - мягко прервала его женщина, впервые за многие годы назвав его по имени. Взгляд ее устремился вдаль, словно бы она стыдилась смотреть ему в глаза. – Я хочу, чтобы ты знал, что в детстве мы с Лили были очень неплохими подругами. Как и все, мы спорили и ругались, но все же… нам было весело вместе. Ровно до тех пор, пока она не уехала в эту вашу школу. После этого, когда она приезжала – на каникулы или Рождество, неважно – мы мало общались, потому что… - она замолчала, не в силах продолжить, но Гарри уже и так понял, что она хотела сказать. - Словно находились в разных мирах, - тихо озвучил он. Петунья слабо кивнула, все также непрерывно смотря вдаль, и сделала небольшой глоток чая. Вспомнив тут же про свой, Гарри тоже отпил немного. Он не мог признать того факта, что горячая ягодная жидкость была на редкость вкусной. Раньше ему никогда не удавалось попробовать что-то подобное. Теперь он поменял свою точку зрения, и даже тыквенный сок не входил ни в какое сравнение с магловским чаем. - Наступают темные времена, - серьезно сказал Гарри. – И наш мир и мир маглов в большой опасности. Петунья на его слова ничего не сказала, ожидая продолжения, и Гарри даже на мгновение наполнила гордость за ее реакцию. Казалось, что она рано или поздно ждала этих слов. - Наверно, стоит перейти сразу к тому, зачем я пришел сюда. Мой друг, Рон, нашел способ, при котором любой магл сможет пользоваться волшебной палочкой также, как любой другой волшебник. При последний словах руки тети вздрогнули, отчего ягодный чай с лихвой плеснулся на ситцевое бежевое платье в цветочек, оставляя там темное мокрое пятно. На глазах появились слезы, которых женщина не смогла сдержать, и Дадли чуть сильнее сжал ее плечи в объятиях. Гарри же понял это совершенно по другому. - Конечно, если вы откажетесь… - Гарри, - снова перебила его Петунья, и взглянула парню в глаза, - ты предлагаешь мне то, о чем я мечтала еще с детских лет. Я уже давно потеряла надежду на то, что когда-нибудь смогу стать такой же, а теперь ты так легко снова возвращаешь мне ее. В глазах женщины появился огонек, который Гарри никогда прежде не видел в ее глазах. И это, должен был он признаться, его взволновало и обрадовало. Петунья повернула голову к сыну. - Дадличек, что ты об этом думаешь? – спросила она у него с какой-то надеждой. Гарри понимал ее. Теперь, когда они остались одни, ей хотелось, чтобы ее единственный сын был рядом, чтобы он разделил с ней то счастье, которое она может обрести в новом мире. Однако Дадли не испытывал того же энтузиазма. Он долго молчал, нахмурив густые, как у Вернона, брови. - Я не могу понять, - сказал он, наконец. – Ты так хорошо все говоришь. Так гладко все кажется. Но какой в этом подвох? Какова вторая сторона медали, Поттер? Гарри вздохнул, принимая его вопрос как должное. Честно признаться, он ждал этого вопроса, правда уже из уст его матери. - В том, что вы больше не вернетесь в этот мир. Я имею в виду, что как только вы возьмете в руки волшебные палочки, вы станете такими же как мы, поэтому должны будете принять все законы и порядки волшебников. Дадли не переставал хмуриться. Однако стоило ему только взглянуть на мать, как весь его пыл тут же ушел прочь. Лицо его разгладилось, когда он заметил надежду в ее глазах. Радость, которой уже так давно не было. Только ради нее он готов был пойти на этот шаг. Только ради того, чтобы его мама снова начала улыбаться. И Гарри понимал этот взгляд лучше всего на свете. - Вижу, что вы согласны, - он посмотрел на тетю, и она коротко кивнула, словно все еще боясь, что это может оказаться сном. Тем не менее, Гарри наполнило необъяснимое тепло и предвкушение, которое было у него только тогда, когда он сам впервые узнал, что он волшебник. - Тогда я дам вам время, чтобы собраться. Вашим домом, по моей просьбе, займется мой друг Блейз Забини. Он же переведет магловские деньги в наши в банке Гринготс. Мы наведаемся туда в понедельник, ровно через три дня. Так что до этого вам нужно будет собрать самые необходимые вещи. Но, казалось, его слова будто доходили до них откуда-то издалека. Когда Гарри покинул дом четыре по Тисовой улице, в его душе стало как-то легко и свободно. Словно все гнетущие его проблемы разом отошли на задний план. Вернувшись на площадь Гриммо, Гарри не торопясь вошел в комнату Сириуса. Ее никто не тронул во время ремонта, поэтому здесь еще витал запах затхлости и сырости, а еще тот родной, что исходил от самого крестного. Теперь, когда Гарри стал полноправным наследником Блэков по завещанию, он имел право выгнать кого-либо из рода или, наоборот, принять. Раньше он никогда даже не задумывался над этим, но теперь ему хотелось, чтобы род Блэков продолжался, в честь Сириуса. Пусть даже не кровно. Зато генеалогическое древо росло бы дальше. Гарри открыл прикроватную тумбочку, достав некоторые документы, где были описаны пошаговые инструкции принятия в род. И все-таки, он еще сомневался, будут ли они полезны для маглов также хорошо, как для волшебников. Гарри хотел принять в род Блэков свою тетю и двоюродного брата, чтобы полностью внедрить их в волшебный мир. При всем этом, «новобранцев» ждут вполне неплохие возможности. Во-первых, это касалось средств в банке. Сейф Блэков, который теперь принадлежал Гарри, снова перешел бы на родину, то есть тетя Петунья обзавелась бы неплохим богатством. Во-вторых, по всем документам Министерства они полноправно будут считаться чистокровными волшебниками. Да и вообще, в этом действительно было полно преимуществ, но парень был готов дать все это им. Он впервые чувствовал, как они ему дороги. И теперь он хочет для них только хорошего. Рассказывать о своих планах кому-либо он не стал, пытаясь разобраться со всем самостоятельно. Все, что ему было нужно – документы на право принятия в род, а дальше все будет происходить в банке Гринготс. Гоблины могли очень многое, в том числе проводить ритуалы, которые иногда даже сами волшебники провести не в силах. Гарри глубоко вздохнул и закрыл глаза. - Надеюсь, ты не будешь против, Сириус. Все-таки, они мне не чужие люди, каким и ты был когда-то. Сердце подпрыгнуло в груди, когда он услышал за спиной до боли знакомый голос. - Это очень смелый поступок, Гарри! - Сириус?! Гарри обернулся. Внутренности словно сделали двойное сальто, а сердце как сумасшедшее забилось в груди.