Если бы...

ДЕНЬ 1 Обменная площадь — Буллит, проклятая тварь! Что ты натворил?!! — свирепо прорычал Диего. Трое громил в доспехах стражников Старого лагеря разной степени потрёпанности одновременно подняли головы. Диего возвышался над ними, твёрдо упершись в камень подошвами мягких кожаных ботинок, и не сводил зло сощуренных глаз с Буллита, возглавлявшего эту троицу. Круто изогнутый лук в руках предводителя следопытов-призраков был наполовину натянут, а наконечник тяжёлой стрелы с выкрашенным в синий цвет оперением недобро уставился в сторону стражников, недвусмысленно напоминая о возможных последствиях резких движений. Впрочем, едва увидев Диего, мордовороты замерли, сразу же вспомнив легенды, которые ходили во всех трёх лагерях Миненталя об умении бывшего хоринисского контрабандиста обращаться с луком. Нет, попадись он им один против трёх в узком месте, где быстрый как глорх призрак не сумеет ускользнуть от мечей и шипастых булав, стражники не растерялись бы. Но в нынешних обстоятельствах приходилось договариваться миром. — Да ладно, чего ты завёлся, Диего? Подумаешь, одним скребком меньше... — Не скребком, а человеком. Человеком, Буллит, Белиар бы тебя побрал! — процедил призрак, невольно натягивая тетиву ещё сильнее. — Хорошо, человеком, — поспешил согласиться Буллит. — Но мы же не знали, что он окажется таким хлипким. И дерзким при том... — Точно, — поддержал своего дружка второй стражник, — Буллит и стукнул-то его слегка, так, шутки ради. А он прямо озверел. В горло Буллиту вцепился, чуть не задушил! Пришлось булавой успокоить... Стражник перевёл взгляд на тело поджарого длинноволосого парня, лежавшее около их ног в воде, у самого берега маленького озерца, куда первым делом попадали все, брошенные за Барьер из внешнего мира. Диего тоже покосился в сторону того, кто со временем мог бы стать ему другом или врагом, а может, и никем не стать, погибнув во время первого же столкновения со стаей хищников или обвала в шахте. Вздохнув, призрак ослабил тетиву и устало опустил оружие. Его длинные чёрные усы, только что угрожающе торчавшие в стороны, бессильно повисли вокруг твёрдой складки губ. — Ладно, проваливайте, скоты. Хватит смертей на сегодня. — Так ты что, в самом деле убивать нас собирался? — злобно осклабясь, процедил Буллит. — Смотри, Диего, Гомезу давно не нравится твоё поведение. Не любит он, когда всякая шушера забывает, кто тут хозяин... Следопыт вскинул бровь, будто удивлённый такой наглостью, и вновь начал поднимать лук. — Ну его, Буллит, пошли отсюда, — толкнул приятеля в бок прежде молчавший третий стражник. — Идём скорее в замок, а то ужин пропустим. Раздражённо и напоказ сплюнув, а тайком едва сдержав облегчённый вздох, Буллит вышел на зажатую меж скал тропинку и направился в сторону Старого лагеря. Его дружки заспешили следом, то и дело оглядываясь. Проводив убийц долгим тяжёлым взглядом тёмных глаз, Диего, убрал лук и, легко ступая по камням, спустился к воде. Наклонился над телом, пытаясь нащупать пульс. Безнадёжно. Удар тяжёлой булавы, угодивший в голову, сделал своё чёрное дело. Подумав немного, призрак принялся за работу. Он выволок убитого из воды и быстро обшарил его одежду, обнаружив за обрывками рубахи послание для Корристо, главы магов Огня. — Эге! — удовлетворённо крякнул Диего, пряча письмо в сумку. Передавшему такое послание полагалась хорошая награда. Он оттащил тело в сторону и принялся заваливать каменными обломками. Ему почему-то не хотелось оставлять зверям труп неизвестного каторжника, не прожившего за Барьером и часа. Из тысяч людей, брошенных сюда за два десятка лет, что существует колония, выжили лишь считанные сотни. Сотни наиболее сильных и удачливых, или самых покорных, но тоже удачливых. Остальные умерли. Их обглоданные зверьём и высушенные ветром кости во множестве украшают обочины узких неровных троп Миненталя. А сколько разных бедолаг нашли свою смерть в шахтах, всяких пещерах и древних подземельях, которыми так обильна эта земля! Над головой заиграл магический купол. Извилистые разряды заплясали на поверхности Барьера, отделявшего "обречённых на вечный труд и бой"* от недостижимой свободы. Отблески колдовских разрядов озарили сложенную на берегу кучку камней и понуро стоящего над ней Диего. — Даже имени его не знаю... — вздохнул призрак. Вытащив стрелу, он присел возле могилы и наконечником выцарапал на мягком сером камне краткую надпись: "Безымянный". Примечание: * Строчка из баллады Юджи-Эля. ДЕНЬ 59 Охотничья стоянка на берегу реки Шныгов — А что там у вас с Буллитом произошло? — спросил Горн, наморщив смуглый лоб. — Мне Мильтен говорил что-то, но он сам толком не знал... — Этот подонок всё не мог успокоиться после того случая. Помнишь, месяца два назад я их с дружками едва не перестрелял возле подъёмника? Ну, когда они новенького убили ни за что ни про что... — Угу. Ты рассказывал. — Сначала Буллит подговорил одного рудокопа, тоже из брошенных сюда недавно, чтобы он ночью по-тихому перерезал мне глотку. Но я, знаешь ли, сплю чутко. А тут Торус как раз вышел стражу проверить, да и Фиск с Уистлером мимо проходили. Они хоть и набрались в тот вечер крепко, но даже и в таком состоянии ухо востро держат... — Призраки. Ты же сам их учил, — с одобрением хмыкнул Горн. — ...В общем, скрутили недоумка в четыре пары рук, в глаз дали для острастки, а наутро Торус его в шахту отослал. Пусть на нижних уровнях ума набирается. — Это правильно, — кивнул Горн. — А Буллит что? — Буллита я пристрелил несколько дней спустя. Выбора не было: или он, или я... Их бароны в очередной раз послали ловить шайку Квентина. Какому-то олуху померещилась за деревьями чья-то тень, стражники всей толпой принялись бегать по лесу, стрелять в белый свет из арбалетов, некоторые сцепились с падальщиками. А тут я случайно поблизости оказался... Словом, мы с Буллитом остались с глазу на глаз, и нам никто не мешал выяснить отношения. Потом все решили, что это дело рук бандитов Квентина. Причём стражники на другой день как один клялись, что якобы едва их не поймали, и грабителям пришлось убить Буллита, чтобы вырваться из окружения. — Герои! Это им не рудокопов в лагере обирать и не в шахте от ползунов за спинами темпларов прятаться. Квентин, поди, и не знал, что его ловят, — проворчал Горн. Он отложил в сторону тяжёлый боевой топор и, присев, начал рыться в висевшей на боку сумке. — Ветчины хочешь? Хорошая, Волк коптил. Он у нас мастер в таких делах. — Спасибо, я пообедал недавно... О, смотри, Мильтен с Лестером идут! Из-за остатков частокола, отгораживавшего от реки укрытую между утёсами площадку, где совещались друзья, показались ещё двое. Задумчивый Мильтен, укутанный в красную мантию Круга Огня, брёл, засунув руки в широкие рукава и уставившись под ноги, а выбритая до блеска голова Лестера постоянно поворачивалась туда-сюда на жилистой шее — послушник Братства Спящего не желал быть застигнутым врасплох и всегда держался настороженно. — Привет! — поднял руку Диего. — Ветчины хотите, парни? — с ходу спросил Горн, невнятно произнося слова набитым ртом. — Нет, спасибо, — улыбнулся Мильтен, а Лестер молча протянул руку за угощением. — Во, молодец! — одобрил Горн, щедро делясь с ним мясом. — Небось, кроме болотника дня два во рту ничего не было? — Как ты мог подумать! Только сегодня утром мы с братьями по вере вкушали рыбу. Правда, маленькую. Одну на пятерых, — уточнил Лестер и тут же вцепился в ветчину крепкими зубами. — Перебирался бы ты к нам, а то заморят тебя эти сектанты, — вздохнул Горн, с отеческой заботой глядя на жадно жующего друга. — С нашим Ли голодным не останешься... — Давайте о деле, парни! — напомнил Диего. — Мильтен, рассказывай первым. У тебя рот не занят. — Маги Огня знают о приготовлениях в Новом и Болотном лагерях. Корристо считает, что у магов Воды ничего не получится. А церемония вызова Спящего его настораживает, но предпринимать он пока ничего не собирается. Никто же в самом деле не знает, бред ли это накурившихся болотника сектантов или какая-то таинственная сила. — Но-но! — торопливо проглотив мясо, возмутился Лестер. — Болотник это само собой, но магия Спящего действует, и ещё как! И она в корне отлична от магии Инноса и Аданоса... — Только богословских диспутов нам тут не хватало! — хмыкнул Горн и протянул Лестеру кособокую глиняную бутылку с рисовым шнапсом. — Запей вот лучше, а то подавишься. Послушник отхлебнул из бутылки и сморщил покрытое замысловатыми татуировками лицо. — Ну и гадость! Уж лучше болотник... — Рассказывай, что там задумал Ю-Берион? — поторопил его Диего. — Кор Галом считает, что у нас достаточно зелья из яда ползунов, и мы можем готовиться к обряду вызова Спящего. Правда, дело это не быстрое. Ещё с неделю будем готовиться, молиться и приводить себя в подходящее состояние духа. Просвещённый Ю-Берион велел всем очистить тела и души постом и удвоенными порциями болотника, так что сейчас всё Братство пребывает в прострации. Хорошо хоть Кор Ангар со своими темпларами не дремлет, а то вздумай теперь бароны взять нас тёпленькими... — Сдались вы им, — усмехнулся Горн. — Это они на нашу Свободную шахту зуб давно точат, а у вас там кроме болотника и пиявок искать нечего... Ладно, докладываю. Сатурас сказал, что магической руды у них набралось достаточно, чтобы взорвать Барьер. Но так просто силу руды на свободу не выпустить. Магам нужны юниторы. Все пять. Диего и Мильтен переглянулись, а Лестер непонимающе завертел головой, глядя то одного, то на другого. — Что за юниторы такие? — спросил он. — Магические кристаллы, с помощью которых был создан Барьер, — пояснил Мильтен с видом умудрённого сакральным знанием человека. — Их расположили на концах пентаграммы, закрывающей собой весь Миненталь. Купол должен был захватить только её середину, но во время обряда что-то пошло не так... — Об этом я за последние два года уже тысячу раз слышал, — перебил его Лестер. — А где их искать, эти юниторы, маги знают? — Разумеется, они же сами создали Барьер. — Угу, — сказал Горн. — Они создали, а простым наёмникам расхлёбывать приходится. Трое друзей одновременно обернулись к темнокожему воину. — Они трёх крепких парней послали за этими камнями. Вернулся один Ярвис. Израненный весь. Раны-то ему Нефариус залечил, но он до сих пор малость не в себе. — И что они думают делать дальше? — спросил Диего. — Ну, я сначала не хотел в это ввязываться, — почесал затылок Горн. — Но вдруг, думаю, выгорит дело, и мы сможем выбраться на волю. Вот и вызывался сходить за камешками. Мне Сатурас карту дал... Все некоторое время помолчали. А Горн между тем переводил взгляд с одного лица на другое. — Я конечно понимаю, у вас свои дела... — начал он. — Когда выходим? — спросил Лестер. Мильтен тем временем уже достал связку свитков с боевыми заклинаниями и деловито начал их перекладывать, а Диего, кряхтя, отвалил в сторону камень, под которым обнаружился тайник с зельями и толстой связкой стрел. ДЕНЬ 63 Окрестности Горного форта Если бы не тяжёлый топор Горна, каменное чудовище растоптало бы всех четверых или просто сбросило вниз с узкой дороги, вившейся по краю карниза. Однако Горн не оплошал. Пока голем занимался Лестером и Диего, наёмник зашёл сзади и, не щадя сил и топора, нанёс несколько быстрых ударов, метя в стыки между глыбами, из которых состояло тело чудовища. Взревев напоследок, голем рассыпался со страшным грохотом. Тяжело дыша, Горн проводил взглядом округлую глыбу, скатившуюся вниз по дороге, и кинулся на помощь Мильтену, пытавшемуся поднять на ноги Диего. Лестер сидел неподалёку и утирал кровь с разбитого лица. — Эк он нас! — прохрипел Диего, при помощи друзей поднявшись на ноги. — Тихо! — строго приказал ему Мильтен. — Не шевелись. У тебя, кажется, рёбра переломаны. Хорошо хоть магических зелий взяли достаточно... Передохнув немного и наскоро восстановив пошатнувшееся после встречи с големом здоровье, друзья вновь двинулись вверх по горной дороге. Далеко уйти не успели, так как откуда-то сверху с омерзительным визгом слетело крылатое чудовище с телом жилистой старухи, орлиными крыльями и когтями, лицом, похожим на клыкастую морду восставшего из могилы упыря. В ответ зазвенел лук Диего, засверкали огненные заклинания в руках Мильтена. Горн, задрав голову, крутился на месте. Лезвие тяжёлого боевого топора, который он сжимал в смуглых лопатообразных ладонях, было иззубрено после драки с големом, однако ещё могло нанести немалый урон любому противнику. Очередная тварь с исковерканными и опалёнными крыльями рухнула с обрыва. — Их там целая стая, — вслушавшись в долетавшие сверху звуки, сообщил Диего. — Прорвёмся, — уверенно заявил Горн. — Не забудьте, если где-нибудь попадётся завещание графа Бергмара, оно моё, — напомнил Лестер. Он вновь вытирал кровь с лица, но на сей раз не свою, а убитой гарпии. — Разумеется, мы же договорились, — подтвердил Мильтен и приложился к склянке с восстанавливающим магическую силу зельем. — Но помните, что основная наша цель — юнитор. Надо его найти, даже если придётся разобрать весь этот старый форт по камню. — Разберём, — без тени сомнения в голосе подтвердил Горн. — Если живыми останемся, — негромко вставил Диего. ДЕНЬ 65 Новый лагерь — Вот кристалл, почтенный Сатурас. Это последний, — устало проговорил Диего, протягивая юнитор старому магу. — Отлично! Уже этой ночью можно приступать к обряду... Прими в награду эти зелья и немного руды. Только унеси её отсюда подальше, иначе она может потерять свои свойства во время магического взрыва, — сказал Сатурас, протягивая призраку увесистый мешок. — А как там твои друзья? — Горну уже лучше. Нефариус и Миксир сказали, что он скоро встанет на ноги и будет силён, как прежде. Мильтен зашёл к Ларсу и надрался в стельку. Спят теперь под столом в обнимку. Не ожидал от него такого! — Мальчик устал, ему надо расслабиться, — собрал Сатурас морщины на смуглом лице в скупую улыбку. — А что этот... э-э... Лестер, кажется? — Живой, что ему будет. Хромает только. Но всё равно пошёл в Болотный лагерь. У них в полночь назначен ритуал вызова Спящего. — Язычники... — вздохнул Сатурас. Диего неспешно вышел из вырубленной в толще горы резиденции водных магов и направился к устью огромной пещеры, надёжно укрывавшей от дождей и ветров глинобитные постройки Нового лагеря, выбеленные известью. Он собирался зайти в таверну, устроенную на островке посреди плескавшегося у самой пещеры пруда, чтобы промочить горло и снять страшное напряжение последних дней. Но не успел предводитель призраков сделать и десятка шагов, как был остановлен двумя нагловатыми парнями, одетыми в причудливые костюмы из звериных шкур, грубой синей ткани и кое-как прокованных стальных пластин, прикрывавших самые ответственные места. — Это кто тут у нас?! — деланно изумился один из парней. — Никак, баронская ищейка! — Любопытно, чего он тут вынюхивает? — поддержал его второй. — Надо думать, слабое место в обороне высматривает. Ты же знаешь, Гомез спит и видит, как бы наложить лапу на нашу руду. — А что, может, в пруду утопим ищейку? — И то дело... Только, боюсь, мастер Гомер обидится. Скажет, водоём засоряем, плотина от падали загнить может... Диего уже примерился было дать ближайшему наглецу в морду, как за спиной у него негромко прозвучал низкий спокойный голос. — Вы двое, почему не на посту? Диего обернулся и узнал говорившего. Очень немногие люди в Рудниковой долине могли незамеченными подойти к знаменитому следопыту, и Ли, предводитель наёмников нового лагеря, опальный генерал Ордена Света, бывший любимец короля Робара — был в их числе. — Нас только что сменили, мы отдыхать идём... — сразу же сбавив тон, проговорил один из головорезов. — Вот и отдыхайте, — не повышая голоса, сказал Ли. Обоих нахалов будто сквозняком сдуло. — Не обижайся на ребят, — обратился генерал к Диего, — у них нет причин доверять тем, кто служит рудным баронам. — Я-то не обижаюсь, — хмыкнул Диего, — но у тебя только что могло стать на двух воинов меньше... Как думаешь, у магов Воды что-нибудь получится? — Хотелось бы надеяться, но что-то не особенно верится, — раздумчиво покачал головой Ли. — В любом случае, рассчитывать надо на худшее. — Да уж, — с пониманием взглянув на призрака, обронил генерал. — Положение баронов достаточно устойчиво, и неудача магов никак на них не отразится. Обкуренные болотные братья всё так же будут молиться своему Спящему. Но Новый лагерь просто рассыплется. Нас всех держала вместе надежда на то, что мы получим свободу, как только руды наберётся достаточно, чтобы взорвать Барьер. — Если попытка магов завершится провалом, воры и часть наёмников не станут больше терпеть лишения и подчиняться твоим приказам, — взглянув в глаза Ли, сказал призрак. — Что тогда делать станешь, генерал? Хватит ли у тебя сил удержать Свободную шахту? — Диего, я знаю тебя как надёжного парня, однако ты служишь Гомезу... — Я служу самому себе... и немного своим друзьям! А с баронами у нас что-то вроде сделки — я оказываю им определённые услуги, а они обеспечивают меня и остальных призраков всем необходимым, но не вмешиваются в наши дела. Так что не бойся, докладывать Гомезу о твоих трудностях я не побегу. — Он и сам о них скоро узнает... — вздохнул Ли и, устало махнув рукой, побрёл к хижинам. ДЕНЬ 66 Новый лагерь Мильтен, всё ещё туго соображавший после непривычных возлияний, но унявший головную боль при помощи заклинания исцеления, толкался в толпе воров и наёмников, рудокопов и крестьян. Рядом, поддерживая едва державшегося на ногах Горна, стоял хмурый Диего. Стеснившись около стен хижин, люди негромко переговаривались. Похоже, тут собралось всё население Нового лагеря, а также несколько оборванных бродяг и живописно наряженных торговцев болотником из лагеря Братства. Взгляды всех были прикованы к действу, которое разворачивалось внизу. Решётка, закрывавшая широкий каменный колодец, где хранилась огромная куча магической руды, накопленной Новым лагерем за долгие годы, была убрана. Вокруг колодца, на каменных подставках, расположенных на равном расстоянии друг от друга, мерцали голубоватым светом удлинённые мутноватые кристаллы — юниторы. Возле них суетились маги Воды, что-то высчитывая и вымеряя. Старый Сатурас, сложив руки на груди, стоял чуть в стороне и цепко следил за действиями своих подчинённых. — Наставник, всё готово, — сказал Нефариус, торопливо подходя к Сатурасу. Толпа притихла и замерла, подавшись назад и плотнее прижавшись к белёным стенам построек. — Что ж, начнём, — изрёк в ответ старый маг, придирчиво оценив проделанную работу. — И да поможет нам Аданос! Заняв места между подставками с юниторами, маги одновременно воздели руки ладонями кверху. Сатурас принялся читать длинное заклинание на древнем языке, который из столпившихся вокруг людей кое-как понимал разве что Мильтен. Первые неудобопроизносимые фразы дались старому магу с трудом, и голос его поначалу заметно дрожал. Но с каждым немыслимым сочетанием звуков речь Сатураса становилась более плавной, голос креп, а слова заклинания падали всё весомее. Время от времени вступали остальные маги, хором повторяя отдельные формулы. Над их судорожно воздетыми руками начал клубиться голубоватый светящийся не то дым, не то туман, время от времени озарявшийся красноватыми сполохами. Толпа замерла и, кажется, даже дышать перестала. Голос Сатураса между тем звучал на всё более низких тонах, слова странно растягивались, а силуэты магов казались вытянутыми и уродливо искажёнными в голубоватом мареве, начавшем потрескивать разрядами миниатюрных молний. Вдруг снизу, из огромной кучи драгоценной руды, ударил луч ослепительного света. Толпа дружно вздохнула, а маги будто не заметили вспышки и продолжали произносить тягучие слова древнего заклятья. Сверкнул второй луч, третий, озарив испуганные лица застывших в изумлённом ужасе и отчаянной надежде людей. И вдруг ослепительная беззвучная вспышка заполнила собой пещеру и, казалось, всё окружающее пространство, на несколько долгих мгновений полностью лишив зрения всех каторжников и магов. А потом раздался грохот падающих камней и вопль ужаса, вырвавшийся разом из сотен глоток. ДЕНЬ 66 Болотный лагерь — Пробудись, о Спящий! — воздев руки, возгласил Ю-Берион, — Пробудись, о Спящий!!! — вторила ему толпа послушников и темпларов у ступеней храма, тоже одновременно воздевшая руки, а потом грянувшаяся ниц на сырые замшелые плиты площади. И Спящий пробудился. Небо над головами сектантов будто вывернулось наизнанку, и в озарённой багровыми сполохами прорехе возникла громадная орочья морда. Она обвела мутным взглядом толпу крохотных смешных человечков, задравших вверх маленькие, искажённые ужасом лица, и, сладко зевнув, клацнула устрашающего вида клыками. Над площадью раздался слитный многоголосый стон... Яркая вспышка на северо-восточной части усеянного мерцающими звёздами небосклона застала врасплох не только оцепеневших сектантов, но, похоже, и орочьего демона. Она смела с неба прореху вместе с орочьей мордой, на которой в последний миг мелькнуло обиженное выражение, заставила Барьер всколыхнуться и заиграть невиданно яркими многоцветными вспышками. Тем, кто ещё способен был хоть как-то осознавать окружающее, показалось, что неведомая сила яростно трясёт магический купол, норовя изорвать его в клочья. Ю-Берион обвёл небосвод округлившимися глазами и, повернувшись на пятке, рухнул под ноги стоявшим за его спиной высшим гуру Братства, ошарашенным происходящим не менее послушников и воинов. Потом наступила тьма, разом погасившая пламя факелов и синие огоньки магических светильников. С востока, со стороны близкого берега мелководного Рудного залива, раздался низкий глубокий вздох, немедленно сменившийся плеском и шелестом. Шум стремительно нарастал, но его перекрыл чей-то крик: — Спасайтесь! Наводнение!!! Толпа, до этого мига намертво скованная ужасом, вдруг ожила и с дикими криками метнулась к выходу из лагеря, за которым начинался пологий сухой подъём. Обезумившие люди сбивали друг друга с ног, а внезапно ожившая и затрясшаяся крупной дрожью земля не давала им подняться. Лишь несколько человек, сохранившие остатки самообладания, бросились к облюбованным гуру высоким ступеням храма, где ударившая волна не могла их достать... ДЕНЬ 67 Старый лагерь Утро выдалось пасмурным и тревожным. Сквозь мутную пелену серых туч лишь изредка пробивались сполохи магического купола, казавшиеся сегодня необыкновенно далёкими. Ворота Старого лагеря были заперты, на стенах зорко бдели вооружённые арбалетами стражники в удвоенном против обыкновенного количестве. По всему Внешнему кольцу толпились люди: жилистые гибкие призраки, тощие оборванные рудокопы, не занятые на службе широкоплечие толстомордые стражники, ремесленники в закопчённых кожаных фартуках и прочие здешние обитатели. Все обсуждали события прошлой ночи и гадали, что будет дальше. Те же самые вопросы занимали и умы рудных баронов, собравшихся в просторном зале замка — Внутреннего кольца Старого лагеря. Яства, которыми был заставлен большой стол, оставались почти нетронутыми, так как необычайно ранний завтрак, едва начавшись, перерос в совещание. По такому случаю наложниц и слуг выгнали вон, а крепкие дубовые двери плотно заперли. Важность разговора не терпела посторонних ушей. — Шахта действительно обрушилась и затоплена водой по меньшей мере на две трети глубины. Только что вернулись призраки, которых я велел послать на разведку, они всё подтверждают, — веско произнёс Ворон. — К счастью, предупреждение магов оказалось очень своевременным, хотя ему мало кто поверил. Однако Ян на всякий случай приказал остановить добычу и вывести людей на поверхность. Почти все они спаслись... — Что мне до людей, когда руду добывать теперь негде! — яростно выкрикнул Гомез, раздражённо теребивший тонкие усы во время речи Ворона. — Лучше бы они все там подохли, а шахта осталась! — Точно! — хрипло согласился с ним Шрам. — Не скажите, — одним уголком тонких губ улыбнулся Ворон. — Будут люди — будет и руда. Жрать захотят — и завалы разберут, и воду откачают. — А времени на это сколько уйдёт?! — стукнул кулаком по столу Гомез. — Если король не получит руды, мы не получим жратвы и вина. Или ты думаешь, голодные и трезвые стражники будут нам так же преданы, как сытые и пьяные? — Свободную шахту надо брать, — заявил Шрам. — Новый лагерь давно нарывается. Ворон на миг устало прикрыл глаза, потом тряхнул аккуратной клиновидной бородкой и заявил: — Ты глупец, Шрам. И тот, кто прислушается к твоим советам, тоже станет глупцом... — Что?!! — взревел Шрам, хватаясь за рукоять тяжёлого меча. — Заткни пасть и не трогай оружие! — грозно зыркнул на него Гомез. Шрам заткнулся и со злостью вбросил обнажённый до половины клинок обратно в ножны. — Что ты хотел сказать, Ворон? — немного спокойнее спросил Гомез. — Ты не согласен с тем, что мы должны захватить Свободную шахту? Но ведь наш человек разведал тропу через горы, по которой мы можем попасть к руднику с неожиданной стороны и взять охрану врасплох. Чем тебе не нравится этот план? — Всем. Шахту мы, конечно, захватим. Даже, наверное, сумеем избежать крупных потерь благодаря внезапности, — ответил Ворон. — Но руду как доставлять оттуда станем? Тайной тропой? Не думаю, что головорезам Ли понадобится много времени, чтобы найти её и устроить засаду. Да и шахту они отобьют. Им даже не понадобится посылать туда всю свою банду — просто отправят пяток хороших бойцов да парочку магов. И всё! Или ты думаешь, Корристо поддержит нашу авантюру и схлестнётся с Сатурасом? — В твоих словах есть смысл, — покачал головой Гомез. — Но что ты предлагаешь? — Немедленно начать разбирать завалы и откачивать воду. Если мне не изменяет память, я как-то видел в хижине Кавалорна большое колесо и другие части водяной мельницы, которую прежде использовали для измельчения руды и раздувания мехов плавильни. Уверен, что её можно собрать и использовать. Кавалорн — парень запасливый... — Кто такой Кавалорн? — вдруг спросил донельзя озадаченный Арто, с самого начала совещания не раскрывавший рта. — Если бы ты немного интересовался охотой и прочими мужскими забавами, а не только яркими тряпками, девками и болотником, то знал бы, — отрезал Ворон. — Так вот, даже при самом плохом раскладе нам понадобится два-три месяца, чтобы восстановить добычу руды. По крайней мере, на верхних уровнях. Думаю, если особенно не роскошествовать, продовольствия на это время у нас хватит. Ещё можно послать призраков на охоту. Пусть стреляют падальщиков и кротокрысов, их много развелось в последнее время... Впрочем, Гомез, ты у нас главный, тебе и решать. Пока Шрам, слушая Ворона, сердито крутил носом, а Арто хлопал мутными глазами, Гомез что-то прикидывал в уме. Ворон, пытливо глядевший на него, понял, что сумел настоять на своём. ДЕНЬ 67 Новый лагерь Стало ли землетрясение следствием магического взрыва или просто совпало с ним по времени, не мог сказать даже Сатурас. Однако что бы ни послужило причиной подземных толчков, бед они причинили немало. Несколько упавших с потолка пещеры каменных глыб разрушили пару хижин, убили крестьянина, кого-то из воров, двух рудокопов и многих покалечили. В числе раненых оказался и маг Риордиан, которому перебило руку балкой от рухнувшей хижины. Тем не менее, большинство обитателей Нового лагеря пережили эту страшную ночь, до рассвета успев испытать ужас близкой смерти, надежду на скорое освобождение и отчаяние от несбывшейся мечты. — Так что всё-таки произошло? — угрюмо спросил Ли, исподлобья глядя на Сатураса. — Увы, мой друг, мы ошиблись в своих расчётах! — покаянно склонил голову старый маг. — Не хватило совсем немного магической силы, чтобы сокрушить Барьер. Вместо этого он значительно разросся в размерах, захватив добрую половину острова. И ещё... я не уверен, но... — Договаривай, раз начал! — Будто какая-то сила помешала нам в самый последний миг, нарушив ход заклинания... — Ясно. Как и в первый раз... Как думаешь, Хоринис тоже оказался под куполом? — Вряд ли. Его от нас отделяет очень длинный проход, проложенный по воле богов в толще гор. Полагаю, Барьер накрыл большую часть прохода, горные хребты к северу от Миненталя, изрядный кусок моря на востоке и обширную долину на юге. Точнее покажет разведка. — Плохо. Мы по-прежнему остаёмся в темнице, пусть и более просторной, чем прежде. — Это ещё не все новости, друг мой. Только что прибежал Мордраг, которого мы посылали в Старый лагерь с письмом для Корристо. Он едва сумел вырваться из рук стражников. Они очень озлоблены и готовы схватить любого, кто не служит Гомезу. — Что же их так разозлило? — Во время землетрясения обрушилась Старая шахта, и бароны лишились источника своего влияния. — Белиар их побери! — воскликнул опальный генерал и, отвернувшись от старого мага, рявкнул на всю пещеру. — Орик! Корд! Торлоф! Ко мне, быстро! Названные наёмники бегом бросились к Ли. — Что случилось? — спросил Торлоф, преданно поедая предводителя глазами. — Старая шахта рухнула. Теперь от баронов надо ждать любых гадостей, — коротко пояснил Ли и начал раздавать указания. — Значит так. Торлоф, возьми десяток парней покрепче и немедленно отправляйся к Свободной шахте. Встряхни охрану, усиль посты и смотри в оба. Корд, ты выдвигайся к внешним воротам. Бери человек пять наёмников и из воров десяток-другой понадёжнее. Пусть луками вооружатся и стреляют во всё, что шевелится. Орик, ты держи под рукой всех остальных, кто способен носить оружие. Если потребуется, будь готов поддержать Торлофа или Корда. Пока всё. Выполняйте! Все трое, не задавая лишних вопросов, бросились собирать бойцов. Ли остался на месте, что-то перебирая в уме и рассеянно глядя на Сатураса. — А что ты сам собираешься делать? — спросил маг. — Хотелось бы оказаться везде одновременно. У тебя нет такого заклинания, чтобы можно было раздвоиться, а лучше расчетвериться? — усмехнулся бывший генерал. — Нет. Такого, наверное, даже у некромантов не водится. — Тогда мне придётся заняться подготовкой к переговорам. Нужно заключить с баронами сделку: мы будем поставлять им руду, они отправлять её за Барьер, а то, что взамен пришлёт король, делить пополам. — Но мы могли бы собрать ещё больше руды и снова попытаться... — начал Сатурас. — Мы так и сделаем, но не теперь. Сейчас нужно предотвратить резню и спасти лагерь от развала и междоусобицы. Думаю, со временем бароны восстановят свою шахту или положение ещё как-то изменится в лучшую сторону. — Не могу не согласиться с тобой. Твоими устами говорит сам Аданос, — склонил голову старый маг. — От нас потребуется какая-нибудь помощь? — Конечно. Скажи остальным, пусть готовят лечебные зелья, а тебя я попрошу помочь мне в проведении переговоров. ДЕНЬ 67 Старый лагерь — Торус, варжий сын, открывай ворота! — задрав голову, крикнул Диего. Надвратную площадку тот час же украсила мощная бронированная фигура темнокожего предводителя баронских стражников. Торус широко расставил ноги, упёр руки в бока и лишь после этого соизволил взглянуть вниз. — Это кто это там орёт? — изобразил он удивление. — Никак, дезертир и изменник Диего? Мы тут, понимаешь, не щадя живота и запасов пива, осаду держим против всего света, а он гуляет где-то! И мальчонку с собой прихватил. Должно быть, чтоб скучно не было... — Заканчивай глумиться, шут баронский, — с ухмылкой ответил Диего, — не то сшибу тебя сейчас оттуда, и расспрошу подробнее об одном старом наглеце, которой за спиной у Шрама с Сэрой шашни крутит. Кто-то из стражников не сдержался и заржал. — Зачем же сшибать? Я сам спущусь, — несколько сбавил тон Торус и обернулся назад. — Эй, кто там у лебёдки? Открывайте! Полотнище ворот со скрипом повернулось на деревянной оси, открывая щель в половину человеческого роста. Диего, а за ним и Мильтен, легко пригнувшись, нырнули внутрь. Сколоченная из крепких брёвен воротина без промедления опустилась на место. Миновав проём ворот, Диего оглядел собравшуюся толпу и повернулся к Торусу, с железным лязгом спрыгнувшему с крыши примыкавшей к стене хижины. — Меня что, опять изменником объявили? — спросил призрак. — Пока нет. Я же доложил, что ты отправился выведывать планы главарей Нового лагеря, — едва заметно подмигнул в ответ Торус. — Но с докладом тебе лучше поспешить. Гомез в ярости. — Я что, сам должен к нему идти? — встопорщил усы Диего. — Нет, посольство отправь, — хмыкнул Торус, — с дарами и верительными грамотами... Кстати, Корристо тоже всё выспрашивал, куда это пропал его любимый ученик. — Пожалуй, я немедленно пойду к учителю, — склонил голову Мильтен и, спрятав ладони в рукава помятой и местами порванной мантии, торопливым шагом направился к воротам замка. Рудокопы, перешёптываясь, расступились перед молодым магом. Кто-то схватил за шкирку малолетнего дурачка Мада — посмешище и предмет издевательств для всего Старого лагеря — и грубо отшвырнул его в сторону под глумливый хохот толпы. Диего и Торус двинулись следом за молодым магом. ДЕНЬ 67 Болотный лагерь Чтобы Кор Ангар произносил так много слов за один день, не помнил никто из старожилов лагеря Братства. Отдавая краткие чёткие распоряжения темпларам, послушникам, а порой и гуру, он быстро навёл порядок и пресёк начавшуюся было панику, заставил оказать помощь раненым и похоронить погибших. Придя в себя, поклонники Спящего сосчитали ущерб. Хижины из древесной коры, смытые гигантской волной, легко было отстроить заново. Тем более что в большинстве из них и имущества никакого не было, за исключением набитых высушенными водорослями постелей и грубо вырезанных из дерева статуэток совы, олицетворявших Спящего. А вот потери в людях оказались весьма ощутимыми. Захлебнувшимися и убитыми рухнувшими деревьями насчитали одиннадцать человек — восемь послушников, двух темпларов и Идола Люкора, до каторги, по слухам, бывшего одним из главарей последнего Варрантского восстания. Ещё несколько человек оказались ранены, а двух послушников и Идола Нетбека так и вовсе не нашли — должно быть, их тела унесло в море. — Ю-Берион так и не пришёл в себя? — спросил Кор Ангар спустившегося из храма Идола Намиба. — Пока нет, но дышать Просвещённый стал ровнее, — ответил гуру. — Кор Галом и Идол Кадар не отходят от его ложа. Галом считает, что враждебное воздействие было прервано той странной вспышкой и землетрясением, иначе Ю-Берион уже был бы мёртв. — Доигрались со своим Спящим, — буркнул Кор Ангар. Идол Намиб быстро оглянулся по сторонам, убеждаясь, что крамольных речей начальника темпларов никто больше не слышал. — Ты опять за своё?! — прошипел гуру в иссечённое старыми рубцами лицо Кор Ангара. — Сколько раз тебе говорили, чтобы ты держал своё неверие при себе! Вера в Спящего — единственное, что поддерживает в этих несчастных силу духа и надежду на будущее... — А также желание кормить и обслуживать вас, питаясь одними обещаниями и дымом болотника, — без всякого почтения закончил воин. — Договоришься ты когда-нибудь! — Послушай, Намиб, — вздохнул Кор Ангар. — Я взялся создать для вас отряд надёжных воинов и обещал не вмешиваться в ваши делишки. Взамен хотел только, чтобы мне позволили жить так, как сочту нужным, думать так, как привык. Я и от баронов ушёл из-за того, что от меня требовали почтения к этой шайке мелких грабителей, каковыми все они и являются. Кажется, все свои обещания я сдержал. Вы располагаете отрядом бойцов, способными заставить считаться с собой и стражников, и наёмников. Я месяцами не произносил ни слова, чтобы неосторожно не поколебать веру в вашего идола, которую вы вдалбливаете послушникам и моим ребятам. Даже когда в Минентале появился Ли и увёл самых приличных людей в Новый лагерь, я не ушёл к нему, а остался с вами. Чего же ты ещё хочешь? — Только немного уважения к нашей вере, — гораздо более покладисто отвечал Намиб, удивлённый столь длинной речью, никогда прежде не слышанной из уст Кор Ангара. — Я верю в Светлого Инноса, Благостного Аданоса и, демон побери, в Белиара, каждому воздающего по заслугам! А в ваше порождение навеянного болотником бреда я не верю и верить не стану. К чему приводит такая "вера", ты сам удостоверился прошлой ночью. — Ладно, не горячись. Не знаю, что это за волосатая образина возникла над площадью во время ритуала, но причиной землетрясения точно стала не она. — Это как-то связано со вспышкой? — Скорее всего, именно так. И нам известно её происхождение. Вчера из Нового лагеря вернулся послушник Лестер. Он сказал, что Круг Воды как раз собирался взорвать свою магическую руду, чтобы разрушить Барьер. Конечно же у этих невежд ничего не вышло, но взрыв нарушил ход нашего обряда... — ...И спас Ю-Бериона, — усмехнулся Кор Ангар. — Он должен благодарить Аданоса за это. Идол Намиб при упоминании имени бога Воды, Жизни и Равновесия поморщился, будто ему подали на завтрак протухшую рыбу, но спорить с упрямым Кор Ангаром не стал. — Что и как там получилось, мы пока не поняли. Но в том, что Барьер стоит как стоял, только отступил на несколько миль в море, ты можешь убедиться своими глазами. У магов Воды ничего не вышло, — сказал гуру. — Это потому, что вы помешали им своим дурацким обрядом, — с едкой иронией заявил Кор Ангар. — Что ты собираешься делать дальше? — не стал вновь обострять спор Идол Намиб. — То же, что и раньше. Первым делом попытаюсь навести порядок в этом бардаке... Эй, бездельники, что вы там делаете?! — закричал Кор Ангар и, забыв об Идоле Намибе, скорым шагом направился к кучке послушников, тащивших какой-то объёмистый сверток в сторону болота. ДЕНЬ 67 Старый лагерь — Но почему, учитель?! — с изумлением и обидой в голосе воскликнул Мильтен. Выражение лица у него при этом сделалось как у несправедливо наказанного ребёнка. — Ты сам разве ещё не понял? — с лёгкой укоризной в голосе спросил Корристо. — Нет! Мы же могли навсегда покинуть эту злосчастную каторгу, вырваться на свободу... — вновь начал горячиться Мильтен. — Хорошо, я объясню тебе, почему принял решение отказать магам Воды в помощи, без которой их затея с магическим взрывом была обречена с самого начала, — со вздохом начал старый маг Огня. — Но прежде придётся тебе кое-что напомнить. Скажи мне, мальчик, что на тебе сейчас надето? Мильтен, забывшись, быстро оглядел свою пропылённую мантию и попытался прикрыть рукавом самую большую прореху, полученную во время похода за юниторами. — Мантия Круга Огня... — удивлённо подняв глаза на учителя, с растерянностью ответил он. — Вот именно! — значительно проговорил Корристо. — А для чего ты её надел? Чтоб перед приятелями покрасоваться, а? — Нет, учитель! Вступив в Круг Огня, я вручил свою жизнь Инносу, поклявшись до последнего вздоха служить делу Света, Порядка и Закона... Но при чем здесь это? — Всё-таки, тебе ещё очень многому предстоит научиться, — покачал головой старый маг. — Скажи мне, служитель Порядка, что сейчас представляет наибольшую угрозу нашему делу? — Нашествие орков... — Вот именно! — при этих словах Корристо гордо вскинул густо покрытую седой шевелюрой голову. Голос его возвысился и приобрёл торжественное звучание. — Нечестивые орки, исчадия Тьмы, грозят разрушить Порядок и растоптать Закон, установленные королевской властью хотя бы на небольшой части мира. И наша с тобой задача всеми силами помогать Его Величеству Робару II и отважным паладинам в их нелёгкой борьбе. Главное сейчас — как можно скорее возобновить поставки магической руды, а для этого и мы, и каторжники должны оставаться здесь, под Барьером. Ты понял меня, Мильтен? — Да, учитель, — опустив взгляд, тихо проговорил молодой маг. — Но, выходит, мы никогда не выберемся на свободу? — На всё милость Инноса, мой мальчик, на всё милость Инноса... — уже мягче ответил Корристо и жестом отпустил ученика. Опечаленный Мильтен вышел во двор замка и едва не столкнулся с Диего, неуверенно топтавшимся неподалёку от жилища магов. Стоявший неподалёку Торрез, как всегда безукоризненно причёсанный, в сверкающей чистотой новенькой мантии, представлял разительный контраст с усталым и помятым призраком, одежда которого была в пятнах всевозможных оттенков и не слишком ровно нашитых кожаных заплатах. Торрез старательно не обращал внимания на Диего, а тот явно пребывал в затруднении, всем своим видом выражая несвойственную ему нерешительность. — Что ты здесь делаешь? — удивился Мильтен, который был осведомлён о натянутых отношениях предводителя призраков и Корристо и постоянно переживал из-за этого. — Пытаюсь сделать выбор, — невесело усмехнулся в ответ Диего. — Не знаю, что лучше: сдохнуть сегодня от огненного шара твоего наставника или завтра, но от баронских мечей. Мильтен, схватив Диего за рукав, увлёк его в сторону и, озабоченно заглядывая в глаза, спросил: — Что случилось? С чего это ты вдруг умирать собрался? — Гомез, чтоб ему пусто было, приказал мне выяснить, как далеко теперь простирается Барьер и чего от него можно ожидать. Разведку мы с парнями, конечно, проведём в лучшем виде. Это наш кусок хлеба. Но с Барьером разбираться должен опытный маг. Гомез велел мне пойти к Корристо, чтобы он послал с нами кого-то из вас. Но ты же знаешь, что старик обещал сделать со мной за мою помощь Ксардасу и покушение, в котором я вообще не замешан... — Да, Ксардаса ты лихо увёл, — сверкнув глазами, прошептал Мильтен. — Говорят, он едва стоял на ногах после обряда... Нет, он, конечно, предатель дела Порядка... — Да что ты понимаешь! — оглянувшись на громко галдящую кучку стражников в середине двора, громким шёпотом ответил Диего. — Ксардас стал изучать всю эту тёмную жуть, чтобы научиться бить врага его же оружием. И не вам с Корристо его судить. — Я не согласен с тобой, но спорить не стану. Будь на твоём месте кто другой... — сощурил глаза молодой маг. — Но тебя я слишком уважаю, а потому лучше промолчу. — Хм-м... А с поручением Гомеза что делать будем? — Тебе самому к Корристо лучше не соваться. Он тогда поклялся испепелить тебя дотла, потом смести пепел в кучку и испепелить ещё раз. Конечно, больше года прошло, да и за то послание из-за Барьера он благодарен. Особенно ему понравилось, что ты даже обычную награду за доставку не потребовал... — Так ты что, сказал ему, что это я принёс письмо? — нахмурился Диего. — Конечно. Это ведь правда, — пожал плечами Мильтен. — Однако боюсь, что одной услуги маловато. Старик обычно выполняет свои обещания. Поэтому лучше тебе подождать снаружи, пока я переговорю с ним о помощи. — Спасибо, малыш, — виновато улыбнулся Диего. — Ты снова меня выручаешь. — Иннос учит, что на добро надо отвечать добром. К тому же, я это не совсем бескорыстно делаю. — О! Это совсем другой разговор. Не зря я тебя учил в любом деле не забывать о своей выгоде, — сразу же оживился призрак. — Чего ты хочешь взамен? — Когда пойдёшь на разведку, возьмёшь с собой меня. Конечно, исследовать Барьер должен кто-то более опытный, но и я постараюсь быть полезным. — И только-то? Буду рад, если ты составишь мне компанию, — обрадовался Диего. Мильтен задорно подмигнул ему и скорым шагом направился обратно в резиденцию своего учителя Корристо. ДЕНЬ 67 Новый лагерь Когда все письма были написаны, гонцы разосланы, а поставленный под копьё Новый Лагерь стал похож на ощетинившуюся колючками болотную крысу, Ли позволил себе немного расслабиться. Войдя в свою пещеру, он порылся в сундуке, однако еды, кроме засохшего куска сыра, не обнаружил. За всеми этими хлопотами он совсем забыл послать кого-нибудь в таверну на озере или попросить парней зажарить окорок падальщика на углях. — Дожил, — вздохнул предводитель Нового лагеря. — Рудные бароны наверняка голодными не сидят... Тут он очень кстати вспомнил, что Сатурас ещё днём приглашал его отобедать вместе. Конечно, обед давно прошёл, на вечернем небе показались первые звёзды, но лучше принять приглашение старого мага поздно, чем никогда. Не обижать же старика, в самом деле... — И я, рассудив мудро, сделал это, — с усмешкой пробормотал Ли, выходя из пещеры. Сатураса он застал на его неизменном месте — в центре исчерченного магическими знаками зала, высеченного в незапамятные времена в толще скалы. Маг по своему обыкновению стоял у книжной подставки и, хмуря смуглый высокий лоб, всматривался в строчки. Услышав деликатное покашливание Ли, он поднял голову и первым делом спросил: — Что-то случилось, сын мой? — Пока всё тихо, уважаемый Сатурас, — отвечал опальный генерал, — Нападений не было, посланцы от рудных баронов пока не возвращались. — Вряд ли они возвратятся ранее завтрашнего дня, — покачал головой Сатурас. — А что же привело тебя ко мне? — Как что? Ты же сам предлагал перекусить за компанию... — Ох, а я позабыл совсем! — всплеснул старый маг. — Сейчас скажу Кроносу, чтобы собрал для нас что-нибудь... Сатурас вышел за дверь, но вскоре вернулся. — Кронос сейчас всё приготовит. Они сегодня целый день провели в лаборатории, варили зелья и переписывали свитки с боевыми заклинаниями. Даже Риордиан пытался помогать, но я его спать отправил — сломанная рука должна срастись как следует... — Ничего, заживёт. Главное, голова цела, в отличие от погибших, — как бы невзначай вставил Ли. — Увы, гибель нескольких сынов Нового лагеря — тяжкий удар для нас. Да примет их души Аданос! — Вам так и не удалось выяснить, почему всё вышло столь неудачно? — в лоб задал вопрос Ли. Сатурас опустил глаза. — Это моя вина, — проговорил он. — Наверное, не нужно было верить этому перебежчику. — Ты о ком это? — О Ксардасе. — Не знал, что вы с ним имеете общие дела! — удивился Ли. — Мы не имеем с ним никаких дел. Просто, некоторое время назад некромант прислал ко мне демона с письмом. В нём он писал о том, что над нами нависла ужасная угроза... Ну, ты же знаешь, как он обычно изъясняется? — Сатурас, наконец, поднял глаза на предводителя наёмников. — Так вот, на сей раз аргументы он привёл более чем убедительные. Вроде бы по его сведениям выходит, что новый избранник богов, который должен был прийти, умер, так и не выполнив своего предназначения. А между тем, Братство Спящего всё больше расшатывает равновесие, пробуждая какую-то могучую и совершенно чуждую нам силу. Ещё он написал о найденном им способе управления магической энергией... Впрочем, это так просто не объяснишь, — покачал головой Сатурас. — Тут речь идёт об управлении внутренними возможностями и использовании усиливающих заклинаний... В помещение вошёл Кронос с подносом в руках и растерянно огляделся, соображая, куда бы его поставить. Сатурас снял книгу с подставки, повернул верхнюю часть горизонтально и указал Кроносу на этот импровизированный столик. Тот поставил поднос и удалился. — Послушников что ли принять пару-тройку... — глядя вслед своему соратнику, задумчиво проговорил Сатурса. — Так, о чём это я? Ах да! Иными словами, благодаря способу Ксардаса мы получили возможность управиться своими силами с таким потоком магической энергии, для обуздания которой обычно требуется не меньше дюжины опытных магов. — А почему Ксардас не помог вам во время обряда? — спросил внимательно слушавший его Ли. — Откуда мне знать? Его демон не стал дожидаться ответного письма — просто бросил свиток и исчез... Ты угощайся, угощайся, — видя, что гость так и не прикоснулся к еде, всполошился маг. — Благодарю, — ответил Ли, беря миску варёного риса, сдобренного мелко нарубленным серафисом. — И вы, выходит, решились провести обряд, используя подсказанный Ксардасом способ? А не надёжнее ли было позвать на помощь магов Огня? — Думаешь, мы их не звали? В последние месяцы наши гонцы едва ли не каждый день сновали между лагерями. Однако Корристо постоянно тянул, просил подождать. Кажется, у него были какие-то свои планы, о которых он решил не ставить нас в известность, — вздохнул Сатурас, отщипывая небольшой кусочек сыра. — Не знаю уж, что у них там происходит, но маги Огня в последнее время ведут себя довольно странно и непоследовательно. У меня такое чувство, что они попали в слишком сильную зависимость от рудных баронов. А служить одновременно и Инносу, и Гомезу более чем затруднительно... Ну, ничего. Пусть и не скоро, но мы всё же соберём ещё одну кучу руды и повторим этот ритуал. — А эти магические камни? Вы же их уже использовали... — Юниторы? Они всего лишь разрядились. Придёт время, и мы легко зарядим их заново. Это не так уж трудно... Меня больше волнует та странная сила, которая помешала проведению ритуала. Видно, в подсказанном некромантом способе таился какой-то подвох, который мне не удалось распознать... — А не могло это случиться из-за проделок болотников? — предположил Ли. — Что? Каких проделок? — вскинулся маг. — Сектанты проводили свой обряд одновременно с вашим. Ещё засветло в лагерь пришли Редфорд и Дракс. Они сообщили, что у болотников прошлой ночью что-то сорвалось с вызовом этого их Спящего. А когда тряхнуло, с моря пришла большая волна и смыла половину Болотного лагеря. — В самом деле? Как же я мог забыть! Ведь среди храбрецов, которые добыли для нас юниторы, находился один из сектантов. Он очень торопился на этот обряд... Взволнованная речь старого мага оказалась прерванной весьма неожиданным образом. Посреди помещения внезапно что-то вспыхнуло, набух и сразу же лопнул клуб зловонного дыма, из которого возникла клыкастая, покрытая чешуёй тварь с перепончатыми крыльями. Ли отшатнулся назад, и в руках у него оказался тяжёлый двуручный меч, который он всегда носил за спиной, а ночью клал рядом с собой. Загремел упавший на пол поднос с едой. — Вот грязная тварь! — рыкнул предводитель наёмников. — Спокойствие! — вскинул ладони Сатурас. — Спрячь свой меч. Это всего лишь посланец Ксардаса. — Ничего себе "всего лишь"! — проворчал Ли, но клинок всё же убрал. Демон, видя, что убивать или изгонять в иной мир его пока не собираются, разжал когтистую лапу и уронил перевязанной чёрным шнурком свиток. После чего взвился под потолок и пропал. Сатурас с кряхтением поднял письмо, а Ли, взглянув на разбросанные по каменным плитам остатки ужина и разбитый винный кувшин, послал вслед нечистой твари забористое проклятие. — Не огорчайся, сын мой, — усмехнувшись, сказал маг. — Я велю подать нам ещё что-нибудь. — Ладно, уже не к чему. Лучше прочти, что там пишет этот хмырь. Сатурас разорвал шнурок, развернул свиток, начал читать. Брови его поползли вверх, а лицо побурело от гнева. — Да что он о себе возомнил?! — сердито выкрикнул маг. — Что там? — с любопытством спросил Ли. — На! Сам прочти! — сунул Сатурас свиток опальному генералу. Тот взял послание и начал читать. Значилось там следующее: "Сатурасу, главе круга Воды в Минентале. Дорогой друг, я очень рад, что ты воспользовался моими советами относительно времени и способа проведения обряда по высвобождению магической энергии из той кучи руды, что вы скопили за эти годы. Наверное, ты очень сердит на меня, однако уверяю, что так было надо. Я принял решение сообщить лишь часть того, что мне стало известно, заботясь исключительно о судьбах нашего несчастного мира и всех его обитателей. Дело в том, что Спящий, которому поклоняются сектанты на болоте и значительная часть орков, представляет собой совсем не то, чем они его считают. Он несёт всему живому огромную опасность, так как является чрезвычайно сильным чудовищем из иных миров, о которых нам вообще мало что известно. Он опасен даже пока спит, а пробудившись, сможет сотворить такое, что летописей о его злодеяниях писать будет попросту некому. Зная всё это, я несколько злоупотребил твоим доверием, постаравшись добиться одновременного проведения и вашего обряда, и ритуала сектантов. Спящий получил магический удар такой силы, что ему вновь придётся надолго залечь в спячку. Надеюсь, за это время боги вновь изберут кого-то из смертных, дабы его руками свершить свою волю и очистить мир от скверны, таящейся в недрах Миненталя. Засим откланиваюсь и остаюсь твоим преданным другом. Ксардас." — Спаситель мира выискался! — продолжал бушевать старый маг. — Заперся в своей башне и строит козни, считая, что только ему дано решать, где добро, а где зло! — Стоит ли так горячиться? — пожав плечами, проговорил Ли. — Разве Аданос не призывает своих служителей сохранять в душе спокойствие и равновесие? — Хм-м... — осёкся Сатурас. — С этим не поспоришь. Но тогда нам надо подумать... — Завтра подумаем. Я уже просто с ног валюсь, да и вам не помешает отдохнуть. Доброй ночи, почтенный Сатурас. Спасибо за ужин. ДЕНЬ 71 Болотный лагерь Ю-Берион пришёл в себя ночью. Хани, сидя прикорнувшая возле его ложа, услышала негромкий стон и поспешила в соседние покои, где спал Кор Галом и молился Идол Кадар. Едва выслушав служанку, Кадар растолкал Галома, и оба они устремились к главе Братства Спящего. С трудом разлепив неподатливые веки, Просвещённый увидел склонённые над ним лица. В свете магических светильников кожа на физиономиях иерархов Братства казалась синеватой, а смуглое лицо Хани отливало фиолетовым. Зрелище не внушало особого желания оставаться в этом мире. Однако, приложив некоторое усилие, Ю-Берион всё же осознал, кого видит перед собой, и с мольбой выдохнул: — Пи-и-ить... Кор Галом и Идол Кадар одновременно дёрнулись в порыве усердия, столкнувшись лбами, а Хани бесшумно убежала и сразу же вернулась с наполненным водой кубком в руках и взволнованной Натали, семенившей позади. С трудом, не без заботливой помощи двоих соратников, приподнявшись, пророк Спящего жадно приник к сосуду и принялся пить, судорожно дёргая кадыком на жилистой шее. Опустошив кубок, вновь откинулся на изголовье. — Как вы себя чувствуете, Просвещённый? — осмелился выговорить Кор Галом. Ю-Берион подумал некоторое время, видимо проверяя свои ощущения, а потом ответил с оттенком удивления в голосе: — Я жив. — Хвала Спящему! — провозгласил Идол Кадар. — Вы что-то видели в своих снах? — наклонившись к самому лицу пророка, спросил Кор Галом. — Спящий открыл вам свою волю? — Спящий?! — вдруг заскрежетал зубами Ю-Берион, резко приподнимаясь на ложе. — Да пропади он пропадом, этот ваш Спящий! Проклятый орочий демон! Все четверо в ужасе отшатнулись. — Что вы такое говорите? — пролепетал побледневший Идол Кадар. — То, что слышали! — рявкнул Просвещённый. — В своём видении я прозрел сущность Спящего и говорю вам: он не бог, а мерзкий демон с орочьей мордой! — А как же... — попытался что-то возразить Идол Кадар, но не сумел подобрать слов. — Не волнуйся так, Кадар, — успокаивающим голосом начал Кор Галом. — Просто Просвещённый ещё не пришёл в себя окончательно. Это остатки бреда. Вот сейчас мы покурим болотничка... — К гоблинам твой болотник! — свирепо сверкнул глазами Ю-Берион, спуская ноги с ложа на пол. — Лучше мяса мне принесите. Добрый ломоть кротокрысятины. Жареной, с жирком и хрустящей корочкой... Украшенное вытатуированными узорами лицо главы Болотного братства приобрело мечтательное выражение. Тёмные живые глазки плотоядно заблестели. — Но Просвещённый! — возмутился Идол Кадар. — Вы же сами запретили нам прикасаться к мясу, дозволив принимать только зелень, рыбу, хмельные напитки и дым болотника! — Да мало ли что я говорил, — вставая на непослушные ещё ноги, небрежно отмахнулся Ю-Берион. — Проклятый демон затуманил мой разум. А теперь я избавился от его чар и хочу жрать, шныг вас всех дери! Выкрикнув это страшное богохульство, Просвещённый направился к выходу из покоев. Натали и Хани поспешили подхватить его с двух сторон, когда ослабевшие колени Ю-Бериона подломились, и он едва не растянулся на холодных каменных плитах. Тем не менее, вернув себе равновесие, Просвещённый сделал ещё шаг, прежде чем путь ему заступил Кор Галом. — Никуда ты не пойдёшь, пока окончательно не очухаешься! — прошипел алхимик, больше не заботясь о соблюдении церемониала общения с пророком. Узкое крючконосое лицо исказила ярость. — Ты что же, хочешь посеять смятение в умах послушников? Решил разрушить всё, что мы вместе создавали столько лет?! Желаешь, чтобы мы снова гнили в шахтах, добывая руду для Гомеза?!! Ю-Берион остановился, уставившись на Кор Галома. На лице его явственно отразилась внутренняя борьба и усиленная работа мысли. — Тут ты, пожалуй, прав... Однако я даже и не знаю, что нам делать, — остановился Просвещённый. — Мы смогли создать свой лагерь, привлечь сторонников, завоевать признание со стороны баронов и наёмников благодаря вере в Спящего. Он являлся мне в пророческих снах и сообщал свою волю. Но теперь я знаю, что он вовсе не то, чем казался. Понимаешь, Галом? Спящий не поможет нам получить свободу. Хуже того, если мы и дальше будем отдавать ему свою силу, он погубит нас и ещё множество людей! Во время обряда пробуждения мой дух глубоко проник в его сущность, Галом! Там Тьма и ничего кроме Тьмы! Я едва вырвался из её липких объятий! Ю-Берион оттолкнул заботливые руки наложниц, выпрямился и вперил взгляд в глаза Кор Галома. — Я верил тебе все эти годы, Берион, — с сомнением выговорил тот. — Готов поверить и сейчас... Но вера в Спящего это то, что держало нас всех вместе, давало нам силу, власть и надежду на будущее. Если всё действительно так, как ты говоришь, то что мы будем делать дальше? — Не знаю, Галом. Пока не знаю... — обычная ясность мысли стремительно возвращалась к Ю-Бериону, но плечи его обессилено опустились. — Если сейчас сообщить об истинной природе Спящего гуру и послушникам, лагерь и в самом деле распадётся. Одни погибнут, а другие вновь попадут в гомезово рабство. Наверное, нам пока стоит скрыть моё прозрение... В конце концов, если бы Спящего не было, его стоило бы выдумать. Возможно, что-то подобное мы и сделаем... со временем. — Что ты имеешь в виду? — со смесью подозрительности и надежды в голосе спросил Галом. Идол Кадар, поражённо молчавший во время этого диалога, вдруг вернул себе дар речи. — Отступники! — выкрикнул он, обличающе направив сжатый кулак в сторону Ю-Бериона и Кор Галома. — Лжецы! Предатели веры! Да как у вас языки не отнялись после таких слов?! Гнев Спящего падёт на ваши головы! Я всем расскажу о вашей измене, всем... Крича на всё гулкое просторное помещение и потрясая воздетыми руками, Идол Кадар пятился к выходу. Кор Галом и Ю-Берион переглянулись. — Держи его! — скомандовал Просвещённый, и Кор Галом привычно задействовал усыпляющее заклинание. Идол Кадар умолк и начал оседать на пол. Но не успели его колени коснуться древних каменных плит, как гуру встряхнулся, разрывая паутину неестественной сонливости, и распрямился. — Это ещё что? — удивился Кор Галом. — А, отступники! — вновь заголосил Идол Кадар. — Спящий лишил вас своего покровительства! Вы больше не можете применять его магию! Нет теперь вашей власти над Братством! Я всем расскажу... Идол Кадар рванулся к выходу, но Кор Галом оказался быстрее. Он прыгнул вперёд, перехватил правдолюбца поперёк туловища и с силой швырнул в сторону ближайшей стены. Идол Кадар врезался головой в камень и сполз на пол. Испуганно вскрикнула Натали, Хани вцепилась в плечо Ю-Бериона. С громким звоном опрокинулся магический светильник, рассыпая во все стороны голубые искры. Кор Галом сделал шаг к распростёртому на плитах Идолу Кадару и склонился над ним. — Живой? — спросил Просвещённый. — Только лоб разбил, — хмыкнул Галом, перевернув тело. Мятежный гуру подтвердил его слова глухим стоном. — Что теперь делать будем с этим упрямцем? Может?.. В ответ на недвусмысленный жест Кор Галома, не суливший Идолу Кадару долгих лет жизни, Ю-Берион отрицательно покачал головой: — Нет. Это вызовет лишние кривотолки и волнение в Братстве. Нам сейчас и без того забот хватает... Да и пригодиться он ещё может. — А куда его тогда? — Есть тут у меня одно местечко. Бери его. Девочки, помогите! Следуя указаниям Просвещённого, они совместными усилиями дотащили слабо трепыхавшегося Идола Кадара до стены в дальних покоях. Ю-Берион жестом приказал подождать, нащупал в кладке одному ему известный камень и хитрым образом нажал на его край. Часть стены бесшумно отъехала в сторону, открыв узкий проём, в полумраке которого виднелись уходившие вниз ступени каменной лестницы. При виде этого зрелища наложницы отшатнулись, а очнувшийся Идол Кадар попытался освободиться. Однако опытный, немало поразбойничавший до каторги Кор Галом не дал ему воспользоваться открывшейся возможностью сбежать. Получив крепкий удар кулаком, мятежный гуру покатился вниз по ступеням и, достигнув пола подземелья, болезненно вскрикнул. — Надо его запереть, там справа от прохода темница есть подходящая, — деловито сказал Ю-Берион. Быстро управившись с водворением Кадара в застенок, сообщники вновь заперли вход в подземелье, тут же совершенно слившийся со стеной. — Даже и не подозревал, что здесь есть такие тайники, — сказал Кор Галом, с удовлетворением созерцая ровную, вновь казавшуюся монолитной кладку. — Тут много чего есть. Древние зодчие постарались на славу, — хмыкнул Просвещённый. — Главное, там его никто не найдёт. Пусть посидит. Другим скажем, что Идол Кадар по моему совету уединился для молитвы, дабы очистить разум от сомнений. Братья ещё некоторое время побудут в неведении относительно Спящего, а мы пока подумаем, как нам выпутываться из этого опасного положения. — А?.. — повёл Кор Галом взглядом в сторону наложниц. — Насчёт девочек не беспокойся, — усмехнулся Ю-Берион. — Из них никто слова лишнего не вытянет. Им ещё и не такие тайны известны. — Будем надеяться, — пробормотал не до конца убеждённый Кор Галом. — Верь мне, Галом! — заметив его сомнения, ободряюще сказал глава Братства. — Разве я тебя подводил когда-нибудь? — Если не считать всей этой истории со Спящим, то никогда, — признал Кор Галом. — Ничего, выкарабкаемся! Кстати, который сейчас час? — Светает уже, надо думать. — Отлично. Самое время приступить к делам... А пожрать-то мне принесут наконец? ДЕНЬ 71 Окрестности Обменной площади Утром того же дня, когда Братство Спящего заново обрело своего возлюбленного вероучителя, со стороны Старого лагеря двигался небольшой отряд. Впереди с луками наготове трусили Слай и Кавалорн, старательно обшаривая ближайшие заросли и озирая тропу впереди. За ними с важным видом вышагивал Торрез. Ни роса, ни дорожная пыль не были способны нарушить безукоризненной чистоты его длинной мантии, а крупные тёмные глаза чуть утомлённо глядели на мир из-под полуопущенных век. Позади Торреза, отстав от него на несколько шагов, бок о бок шли Диего с Мильтеном и негромко переговаривались. Замыкали процессию ещё два вооружённых луками и мечами призрака — Уистлер и Фингерс. Отряд переправился по деревянному мосту через реку Шныгов, миновал прибрежное редколесье и начал подниматься по тропе, карабкавшейся между скалистой стеной по левую руку и крутым обрывом высокого речного берега справа. Кавалорн и Слай немного расслабились — нападения на этом участке ждать не приходилось. Разве что враг прилетит по воздуху. — Как думаешь, Барьер накрыл часть Долины Хориниса? — спросил Мильтен у Диего. Тот, прищурившись, поглядел вдаль, по-над вершинами гор, прикидывая расстояние до новых границ магического купола, и ответил: — Вряд ли. Если только Верхние пастбища слегка захватил. Они у самого Прохода начинаются... Идущий впереди Торрез обернулся, и Диего умолк. Потом, поотстав ещё немного, прошептал: — Дёрнул же Белиар Корристо послать с нами этого надутого падальщика в блестящих пёрышках! — Деяниями высших магов Круга Огня руководит святая воля Инноса, а вовсе не происки нечистого Белиара, — с назидательностью, весьма комичной для его юного возраста, изрёк Мильтен. И уже нормальным тоном добавил, — Да и какая разница? Думаешь, другие маги к тебе лучше относятся? Ну, кроме меня, конечно... — Верно, малыш, разницы никакой. Но этот тип бесит меня своим высокомерием... Тропа тем временем расширилась, слева открылась каменистая площадка с большим деревом посередине, а с другой стороны взгромоздились камни утёса. Призраки снова напряглись — это место было одним из тех, где любили устраивать засады грабители из шайки Квентина, а иной раз и обнаглевшие воры из Нового лагеря. Однако на сей раз на путников никто не напал, и вскоре они, миновав заваленные глыбами штольни заброшенной шахты, достигли заставы перед Обменной площадью. Ржавая решётка, закрывавшая перегородившие узкий проход ворота, была опущена. На забранной толстыми досками боевой площадке над воротами виднелись плечи и головы не двух, как обычно, а четырёх стражников. — Кто идёт? — послышался окрик одного из них. — За Гомеза! — рявкнул Диего, воздев сжатый кулак. — За Гомеза! — нестройным хором ответили стражники. — Открывайте! У нас важное задание, — сказал Мильтен. — Как же, как же! Знаем — разведка. Нас предупреждали, — удовлетворённо ответили сверху заговорщическим тоном, раздался скрип плохо смазанной лебёдки, и решётка медленно поползла вверх. Диего и его люди один за другим прошли в открывшийся проём и направились по тропе к небольшому озеру, на берегу которого и была устроена вымощенная деревом Обменная площадь. Торрез в окружении бдительных призраков неторопливо двинулся по тропе вокруг озера. Тропа огибала водоём справа и ныряла под шаткого вида конструкции подъёмника, служившего для обмена магической руды на товары из внешнего мера. Диего тем временем свернул в левую сторону и задержался ненадолго возле продолговатой кучки камней, между которыми уже начали пробиваться тонкие зелёные былинки. — Чья это могила? — спросил Мильтен, вглядываясь в неровно нацарапанную на самом крупном из камней надпись. — Не знаю, — отвечал Диего. — Когда я подоспел, он был уже мёртв. Собака Буллит... Впрочем, с ним я посчитался. Идём, малыш, мы порядком отстали. И они торопливо двинулись туда, где вытоптанная многочисленными ногами каторжников тропа резко сменялась поросшей мхом и редкой травой каменистой поверхностью, отмечая то место, где ещё недавно находилась граница Барьера. Маг Торрез и четверо призраков уже пересекли эту прежде неодолимую для них черту и теперь маячили впереди, настороженно озираясь по сторонам. ДЕНЬ 71 Близ хижины Айдана между Старым и Новым лагерями Четыре человека сошлись на самой границе владений лагерей, на середине неширокого свободного от скал и деревьев пространства между хижинами Кавалорна и Айдана. Не переступив последние разделявшие их шаги, принялись внимательно разглядывать друг друга. — Стареешь, Ли, — всматриваясь в давно небритое, с набрякшими вокруг усталых глаз мешками лицо опального генерала, проговорил Гомез. — Да и ты не помолодел за эти годы, — усмехнулся в ответ Ли. Рядом с предводителем Нового лагеря, спрятав в рукава смуглые сухие ладони, молча стоял Сатурас. Позади Гомеза, изображая вежливую улыбку на тонких губах, топтался Ворон. За его спиной в отдалении виднелись внушительные фигуры полудюжины отборных гвардейцев Старого лагеря. Увешанные оружием, закованные в тяжёлые доспехи со стальными нагрудниками в виде оскаленных звериных морд, они держались настороженно и не выпускали из рук заряженных арбалетов. Прикрывавшие спину Ли два наёмника — ещё бледный после недавних ран Ярвис и нахально ухмылявшийся Горн — выглядели намного спокойнее. А уж увязавшийся за ними Айдан, который, закинув ногу на ногу, сидел в сторонке на камне и неторопливо сворачивал самокрутку из болотника, казался воплощённой безмятежностью. — Поговорим? — вновь переведя взгляд с соратников Ли на него самого, спросил Гомез. — Для того и встретились, — ответил Ли. — Да уж. Раз я не повесил твоих посланцев и пришёл сюда, то, думаю, стоит выслушать ваши предложения. — Правильное решение. Знаешь, какая война самая лучшая? — вдруг весело улыбнулся Ли. — Выигранная, — осклабился в ответ Гомез. — Нет. Та, которая так и не началась, — сказал, как припечатал, лучший военачальник Миртаны. Гомез, похоже, был в корне с ним не согласен, но вслух возражать не стал, а сразу перешёл к делу. — Так что вы предлагаете? — Торговлю, — вместо Ли ответил Сатурас. — С разрушением Барьера при помощи взрыва магической руды у нас ничего не вышло. Поэтому мы согласны отдавать добытую в Свободной шахте руду вам... — В обмен на половину присылаемых королём товаров, — закончил Ли. — Половину? — воздел брови Гомез, будто бы безмерно удивлённый непомерно завышенными требованиями. — Думаю, с вас будет довольно и четверти. — Не думаю, что наши люди согласятся на такие несправедливые условия, — невозмутимо ответил Ли, поняв, что принципиальное согласие достигнуто. — Свободная шахта принадлежит нам, как и добываемая в ней руда, — вставил Сатурас. — А отдавать своё добро даром по меньшей мере неразумно. — У меня людей намного больше, — возражал Гомез. — И всех их надо кормить. А у вас, как я слышал, и так целые поля рисом засеяны. Спор, в котором никто не повышал голоса и уж тем более не переходил на оскорбления, не вспоминал прежних обид и не раз нанесённого друг другу ущерба, продолжался ещё довольно долго. Сатурас и Ли дополняли друг друга, как слаженный дуэт бродячих музыкантов. Ворон время от времени старался вставить в разговор свои пять медяков, но каждый раз умолкал под красноречивым взглядом Гомеза. Охрана терпеливо переминалась в сторонке. В итоге сошлись на том, что вырученные за руду товары будут делиться на пять частей: три части Старому лагерю, две — Новому. Причём охрана караванов будет состоять и из стражников, и из наёмников. Носильщиков тоже должны предоставлять оба лагеря. Все понимали, что перетаскивать руду и товары теперь придётся на гораздо большее расстояние, чем прежде, но никто пока не точно знал, на какое именно. — Да, и не забудь Карима из подвала выпустить, — небрежно бросил напоследок Ли. Однако по выражению глаз генерала Гомез понял, что это условие обсуждению не подлежит и торг здесь неуместен. Ли умел ценить своих людей и никогда не бросал в беде. Потому за ним и шли, часто в ущерб выгоде и с риском для жизни. — Да ничего с твоим Каримом не стало! — успокаивающе ответил Гомез. — Сидел в самой сухой и просторной темнице, еду получал только что не с моего стола. Выйдет и хоть сегодня же может опять на арене драться. Ли молча кивнул, принимая ответ как должное. Ударив по рукам, разошлись каждый в свою сторону. Слегка осоловевший от болотника Айдан приблизился к Ли, фамильярно похлопал его по плечу и сказал: — Давно бы так. Мы вон с Кавалорном не ссоримся, хоть и из разных лагерей. Вместе на охоту ходим, вместе шнапс у костра глушим... — Если бы всё было так просто, приятель. Если бы всё было так просто... — ответил Ли, рассеянно глядя в улыбающееся лицо Айдана. Потом повернулся и пошагал к задержавшемуся в ожидании предводителя Горна. Спины Сатураса и Ярвиса уже скрылись за большими глыбами, меж которыми вилась узкая тропа. ДЕНЬ 72 Болотный лагерь Жизнь Болотного лагеря понемногу возвращалась в обычное русло. Паника и разброд в первый день после катастрофы были пресечены решительными действиями Кор Ангара, который, наведя порядок и приставив всех к делу, вновь замкнулся в себе. По его приказу на берегу была построена деревянная вышка, на которой постоянно находился следивший за морем наблюдатель — темплары сменяли другу друга каждые шесть часов. Послушники принялись восстанавливать снесённые волной хижины и лестницы, очищать проходы от куч поломанных веток и водорослей. Вновь запылал горн и застучали молоты в кузнице. Идол Оран опять заставил почитателей Спящего собирать и обрабатывать болотник, в обмен на который Братство получало всё необходимое, что не способно было производить само. Словом, жизнь постепенно налаживалась. А когда на ступени древнего храма, к которым одним прекрасным утром согнали всех послушников и свободных от службы воинов, вышел живой и здоровый Ю-Берион, все решили, что теперь-то всё в лагере станет по-прежнему. Лестер поначалу тоже думал так же. Он стоял в толпе, сгрудившейся перед лестницей, наверху которой возвышалась фигура Просвещённого, и вместе со всеми старательно вслушивался в его речь. Но, в отличие от восторженно внимавших послушников и других членов Братства, Лестер пытался извлечь из округлых обтекаемых фраз смысл. Однако понять, что именно хочет сказать Ю-Берион, не получалось. Слова главы Братства были как всегда убедительными, действовали успокаивающе и внушали надежду. Вернее, должны были внушать её. Но Лестер чувствовал что-то в тоне или движениях Ю-Бериона, что-то едва уловимое, не позволявшее ему верить как раньше. И потому слова, прежде казавшиеся исполненными мудрости и силы, теперь воспринимались как бессмыслица. Когда Просвещённый вновь удалился в прохладу и сумрак своих просторных покоев, послушники и темплары стали расходиться по своим местам. Лестер тоже побрёл вслед за своим наставником Идолом Намибом к стоявшему у ворот лагеря огромному дереву, дупло в стволе которого служило им жилищем. Обходя гигантский, покрытый грубой морщинистой корой ствол дерева-дома, они столкнулись с послушником Таласом, спешившим навстречу в сопровождении двух усталых воинов в забрызганных грязью доспехах. — Ты едва не сбил меня с ног! — прикрикнул на Таласа Идол Намиб. — О, вы заговорили со мной, почтенный Идол Намиб! — остановившись, расплылся в улыбке Талас. — Это большая честь для меня. — Сейчас превращу тебя в мясного жука, чтобы смотрел, куда идёшь, — хмуро отозвался гуру. — Думаю, это будет как раз та честь, которой ты заслуживаешь. — Простите, почтенный Идол Намиб, я не хотел вас задеть. Просто мы со вчерашнего дня занимались разведкой окрестностей, и едва держимся на ногах от усталости... — Извините ещё раз, но мы очень спешим. У нас важные вести для Кор Галома и Кор Ангара, — вставил один из темпларов. — Стойте! — оживился Намиб. — Что за вести? — Но мы действительно... — Просто скажите, в чём дело, и можете идти дальше, — с лёгкой угрозой в голосе негромко проговорил гуру. — Ну, хорошо, — устало ответил воин. — Но я доложу о вашем поведении... — Так что вы там нашли такого, что неслись в лагерь по зарослям и грязи? — не дослушав, поторопил его Намиб. Тихо стоявший за его спиной Лестер навострил уши. — Мы обследовали тропу, которая ведёт к заброшенному монастырю, — торопливо начал воин. — Вначале всё было как обычно. Только попалось несколько деревьев, поваленных той бурей... ну, после обряда... И ещё со стороны Башни Туманов доносился какой-то вой, но мы не стали туда заходить. А за мостом, возле самого монастыря... — Что? — с любопытством подался вперёд Намиб. Воин замялся, не в силах подобрать слова. — Там выросли деревья, которых не было ещё месяц назад, — подал голос Талас. Большие деревья. Высокие и стройные. Все в цветах. И светятся в темноте! * — Ты хочешь сказать, что они выросли там всего за месяц? — с сомнением уточнил Идол Намиб. — Нет, — ответил вместо Таласа темплар. — Деревья выросли всего за несколько дней. Мы были в тех местах незадолго до обряда Вызова. Охраняли сборщиков трав, которые искали там что-то по приказу Кор Галома. — Вот как? Скажите, а болотника вы с собой вчера не слишком много взяли? — ещё больше засомневался Намиб. — Нет, гуру! — возмутился Талас. — Болотника мы почти и не курили. Это деревья Идола Нетбека. Мы встретили его в том месте. — Нетбека? Этого сумасшедшего Нетбека? А мы думали, что он тоже утонул! Вы узнали, как ему удалось вырастить эти деревья за такой короткий срок? Талас не ответил. — Мы не успели, — вновь заговорил воин. — Едва увидев всё это, Талас развернулся и бросился в сторону лагеря... — Я подумал, что надо скорее сообщить обо всём Кор Галому! — поспешил вставить послушник. — А по-моему, ты просто струсил, — бросив на Таласа презрительный взгляд, проронил второй воин. — Ладно, ступайте! Вы, кажется, спешили... — пресекая готовую начаться перепалку, величественно проговорил Намиб. Лестер проводил торопливо уходящих разведчиков задумчивым взглядом. — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — * Нечто подобное сделано в моде "Безымянный". ДЕНЬ 72 Новый лагерь Ларс против обыкновения был совершенно трезв, и даже болотником от него почти не пахло. Всех обитателей Нового лагеря поражала способность предводителя воров в огромных количествах поглощать рисовый шнапс и одуряющий дым болотной травы, и при этом сохранять волю и ясность ума. Любой другой на его месте давно превратился бы в развалину или кончил жизнь с киркой в руках на нижних уровнях шахты, а Ларс оставался всеми уважаемым предводителем многочисленных бродяг, охотников и мелких бандитов, составлявших значительную часть населения лагеря и для краткости именовавшихся ворами. Ли тоже удивлялся повадкам и стойкости Ларса, однако виду не подавал и обходился с ним всегда ровно и достаточно уважительно. Он ещё помнил те времена, когда ловкий и дерзкий до безумия главарь воровской шайки наводил ужас на толстосумов столицы и окрестных городов. Если бы не предательство ближайших соратников и подлый удар кривой сабли, оставивший на тонком, породистом лице Ларса длинный безобразный шрам, он и сейчас бы продолжал обходить хитро расставленные ловушки и приводить в исступление стражу, а не сидел за Барьером. Здесь же он стал для Ли одним из самых надёжных и полезных союзников. — Так зачем ты хотел меня видеть? — изогнув рассечённую шрамом бровь, спросил предводитель воров. — Хотел попросить тебя об одной услуге, — ответил Ли. — Надо послать пару-тройку ловких парней на юг. Пусть переберутся через горы и посмотрят, далеко ли теперь простирается Барьер по ту сторону, и что там вообще находится. На юге острова никто из наших людей не бывал, и карты тех мест у меня нет. — Я и сам собирался сходить туда, — спокойно проговорил Ларс. — Любопытно, знаешь ли. — Сам хочешь идти? Ха! Ты, гляжу, даже протрезвел по такому случаю, — улыбнулся Ли. — Я пью потому, что мне скучно, — усмехнулся в ответ Ларс. — А когда появляются другие развлечения, в этом нет нужды. — Ну что же, — тон Ли стал деловитым. — Тем лучше, что ты разузнаешь всё лично. Я бы тоже отправился на юг, но опасаюсь подлости со стороны Гомеза. Он не очень-то чтит договоры... Кого возьмёшь с собой? — Редфорда и Дракса. В горах они как дома. Ещё Волка и Шарки. Первый — отличный лучник и мастер на все руки, а второй ловок как гоблин. — Хороший выбор, — одобрил Ли. — Я бы выделил тебе ещё парочку ребят, но у меня сейчас каждый меч на счету. Однако если нужны припасы, оружие или ещё что, обратись к Орику, он выдаст. — Спасибо, воспользуюсь, — ухмыльнулся Ларс. — Твои сундуки порядком полегчают, не сомневайся. — Я и не сомневался, — хмыкнул Ли. — Да, ещё одно! Волк давно просится в наёмники. Скажи ему, что если ваш поход пройдёт удачно, он принят. — С удовольствием, — кивнул Ларс. — Давно пора. Для моих ребят Волк слишком честный. Под его влиянием они теряют хватку. На следующее утро пятёрка увешанных оружием воров быстрым размеренным шагом направлялась по выстроенной Гомером плотине к воротам, а Ли, Сатурас и ещё несколько обитателей Нового лагеря смотрели им вслед. Стоявший рядом с главой наёмников Орик ругался сквозь зубы. Он всё ещё находился под впечатлением от того опустошения, которое произвели воры среди наёмничьих запасов.