Если бы...

ДЕНЬ 73 Где-то в горах между Миненталем и Хоринисом Длинный извилистый путь по дну неглубокого каньона, кое-где выровненного и расчищенного в давние времена руками множества работников, вывел разведчиков к перевалу. В этом месте древнее сухое русло, именовавшееся обычно просто Проходом, сужалось и уходило в сторону, а широкая тропа вилась по склону к седловине между двумя гребнями обрывистых скал. Здесь Диего, взглянув в начавшее темнеть высокое небо, почти не искажённое маревом Барьера, приказал устраиваться на ночлег. Слай и Уистлер, выбрав ровную площадку, принялись таскать на неё дрова и ветки для постелей. Кавалорн и Фингерс разошлись в стороны, держа оружие наготове, и стали осматривать окрестности. Диего уселся на каменистую поверхность возле будущего костра и принялся переобуваться. Оба мага остановились возле него. — Не слишком удобное место для ночлега, — оглядевшись с недовольным видом, произнёс Торрез. — Ничего, это же только на одну ночь, — жизнерадостно ответил Мильтен. — Зато увидим места, где никогда не бывали. — Я бывал. Правда, очень давно. Мы во главе с... сам знаешь кем направлялись в Миненталь для возведения Барьера. Ты в те годы ещё пешком под лавку ходил... О Иннос! Если бы я только мог предположить, что из этого выйдет, с места бы не двинулся. Жил бы себе при столичном храме Света, и не приходилось бы каждый час опасаться вспышки ярости Гомеза или убийц, подосланных твоим дружком! — При этих словах Торрез кивнул в сторону Диего. — Ты не справедлив к нему! Он не посылал того сумасшедшего призрака к учителю! — Ещё скажи, что он и Ксардасу не помогал, — усмехнулся Торрез. Ответить на это Мильтену было нечего, и он опустил голову. Диего между тем закончил возиться с обувью и поднялся на ноги. — Вы бы не стояли на ветру, уважаемый Торрез, — скрывая ехидство за показным смирением, обратился он к магу. — Не то, чего доброго, простудитесь, а потом заявите будто это я нарочно вас сюда привёл, чтобы повредить вашему бесценному здоровью. Присядьте вон там, у камушка. Слай сейчас огонь разведёт, а я пока припасы достану... Договорить Диего не успел, так как Торрез, возмущённо фыркнув, сотворил огненную стрелу и метнул её в собранную призраками кучу веток. Они тот час же вспыхнули ярким горячим пламенем, длинные языки которого взметнулись выше человеческого роста. — Зря вы так, уважаемый маг, — покачал головой не выдавший своего испуга Диего. — Этих дров нам бы на половину ночи хватило, а теперь ребятам заново собирать придётся. К тому же, такой яркий огонь известит всех на мили вокруг нашем присутствии. — И что? — высокомерно подбоченился Торрез. — Разве мы от кого-то скрываемся? Да пусть является кто угодно. Поставь своих головорезов на стражу, чтобы они вовремя заметили опасность и разбудили меня, а уж там я разберусь с кем угодно. — Как вам будет угодно, уважаемый маг, — пряча в усах усмешку, спокойно отозвался Диего. — Торрез, ну зачем же так! — поддержал было друга Мильтен. — Не спорь с уважаемым магом, малыш, — поспешил успокоить его призрак. — Он мудрый, опытный, сам знает что делает. Помоги мне лучше сыр порезать. Стоявшие в сторонке с охапками сучьев в руках Уистлер и Слай, видя, что перепалка стихла, наконец-то осмелились подойти к костру. Кого другого за такую наглость они бы по камням размазали, но маг есть маг. С ним особо не поспоришь. Следом из темноты вынырнул Фингерс. — В той стороне всё спокойно, — сказал он. — Ни людей, ни зверья. Только глорх дохлый валяется, но довольно далеко отсюда. — Хорошо. А Кавалорн где? — выкладывая припасы из сумки, кивнул Диего. — Он в другую сторону пошёл. Я его в темноте сразу потерял из виду. Впрочем, Кавалорн вскоре тоже возвратился, и разведчики расселись возле костра, чтобы перекусить и обменяться впечатлениями. ДЕНЬ 73 Болотный лагерь Нарядившись в лёгкие и прочные доспехи, вооружившись и надев на пышные волосы шлемы, искусно изготовленные из черепов огненных ящеров, Хани и Натали стали совершенно не похожими на себя обычных. Перед Ю-Берионом стояли два невысоких, изящных, но при этом более чем смертоносных воина. — Ну что, девочки, готовы? — удовлетворённо оглядев их, негромко произнёс Просвещённый. Хани молча кивнула в ответ. Натали, преданно пожиравшая господина взглядом, даже не пошевелилась. — Тогда идём, — приказал предводитель Братства и, бесшумно открыв очередной скрытый проход в стене древнего храма, первым направился в тёмный провал. Женщины двинулись следом. Когда стена за ними встала на место, плотно закрыв проём, Ю-Берион засветил магический огонёк. — Позволено ли мне будет спросить, куда мы направляемся, Просвещённый? — подала голос Натали. — Навестить нужно одного старого друга, — чуть помедлив, отвечал Ю-Берион. — Не исключено, что наше спасение и спокойное будущее заключено в этом человеке. Произнеся эту мало что прояснившую фразу, предводитель Братства быстро пошёл по узкому проходу, самой природой пробитому в толще горы и приспособленному древними зодчими для их неведомых нужд. Через некоторое время тоннель, постепенно поднимавшийся выше, завершился тёмным проёмом. — Так, теперь осторожнее! — предупредил спутниц Просвещённый, хотя необходимости в том особой не было — им не впервой было пользоваться этой дорогой. Повернувшись к лазу спиной и встав на четвереньки, Ю-Берион попятился назад и ловко соскользнул вниз, мягко приземлившись на ноги. Его телохранительницы быстро спустились следом, оказавшись на дне неглубокой пещеры. Заслышав впереди, у выхода, неприятное хрюканье, Хани выхватила узкий обоюдоострый меч и бросилась вперёд, а Натали, тоже с оружием наготове, осталась рядом со своим господином. В темноте, едва развеиваемой последними отблесками угасающего магического огонька, раздались удары, короткий визг, и показалась вернувшаяся Хани. — Кротокрысы, — коротко сообщила она. — Можно идти. — Жаль, времени нет. А то бы разделали этих тварюжек, — облизнулся Ю-Берион. — Они в это время года как раз должны жирок нагулять. Вздохнув, он махнул спутницам и вышел наружу. Огляделся. Слева в темноте сияли смоляные светильники, установленные перед воротами Болотного лагеря. Их приказал установить и зажигать каждую ночь Кор Ангар, чтобы иметь возможность вовремя заметить подбирающегося в ночи врага, и этот приказ неукоснительно соблюдался вот уже много лет, с первых дней существования Братства. Справа и чуть впереди от того места, где стоял Ю-Берион со своими "девочками" глухо шумел в отдалении водопад. Но к нему Просвещённому было не нужно. Он свернул ещё правее, в лес, двигаясь вдоль скалы и скрываясь в тени деревьев от света заигравшего в эти мгновения Барьера. Хани вновь выдвинулась вперёд, чтобы предупредить возможную опасность, а Натали прикрывала господина сзади. Вскоре они добрались до конца скалистой гряды, прикончив по дороге на свою беду подвернувшегося варана, и свернули в сторону Башни Туманов. Им предстояло преодолеть небольшой, но опасный лес, растущий на изрезанном каменистыми расселинами плато, миновать песчаную бухту и утёс с полуразрушенной Башней Туманов на вершине. Потом перейти по шаткому мосту стремительный поток реки Шныгов и, перебравшись по поваленной в незапамятные времена каменной колонне узкое глубокое ущелье, оказаться возле развалин монастыря. Там, по принесённому Таласом и темпларами известию, выросли за одну ночь светящиеся деревья, и обосновался это странный человек — Идол Нетбек, которого некоторые в Братстве считали святым и блаженным, особо угодным Спящему, а большинство — обычным сумасшедшим. ДЕНЬ 73 Горы к западу от Орочьих земель Когда окрестности Свободной шахты остались позади, подъём пошёл вверх более круто. Однако пятеро крепких мужчин легко двигались вперёд, преодолевая поросшие редкой травой и лишайниками склоны, карабкаясь на уступы и перепрыгивая трещины. Шли они уже довольно долго и, наконец, Ларс не выдержал. — Стойте, парни, — окликнул он спутников. — Дух надо перевести. — Брось, Ларс, до темноты ещё далеко! — недоумённо откликнулся Волк. — Устал я что-то, — проворчал предводитель воров, спуская с плеч тяжёлый мешок и усаживаясь на землю. — Надо было Роско с собой взять, чтобы он часть груза волок. — Это ты пожадничал просто, когда Ли тебя в свою кладовую пустил, — ухмыльнулся Дракс. — Вот и приходится нам теперь эти здоровенные мешки тащить. — Своя ноша не тянет, — не поддержал приятеля Редфорд. — Просто Ларсу надо чаще по горам ходить и меньше шнапс хлестать ночи напролёт. — Поговорите у меня ещё! Совсем р-распустились! — незлобиво прикрикнул на них Ларс, в глубине души признававший правоту Редфорда. Да и Дракса тоже, если на то пошло. Стрел и склянок с зельями он и в самом деле прихватил многовато. Обречённо вздохнув, Ларс поднялся, вскинул мешок на спину и кивнул спутникам: — Ну, чего расслабились, идти надо. — Так и мы о том, — хмыкнул Волк. — Тихо! — вдруг воскликнул Дракс. — Там Шарки впереди заметил что-то, знак подаёт. Все четверо, пригибаясь, быстро побежали к видневшейся впереди оставленной давним обвалом куче глыб, за которой укрывался посланный вперёд Шарки. — Что там? — опустившись на камни рядом с ним, одними губами спросил Ларс. — Орки. Трое. Вооружены, — так же тихо ответил тот. — Подождём? — прошептал Волк, норовя разглядеть волосатых сквозь щель между глыбами. — Они по сторонам рыскают. Наверное, дичь ищут. Могут на нас наткнуться, — больше жестами, чем словами ответил Шарки. — Их надо прикончить, — принял решение Ларс. — Дракс, Редфорд! Спуститесь вон по той расселине и обойдите тварей с востока. И чтобы ни один не ушёл! Остальным приготовить луки, будем стрелять отсюда. — Мы давно готовы, — прошептал Волк. — Тогда ждём. Дракс и Редфорд отступили чуть назад, ползком добрались до промытой ливнями в покатом боку горы складке и скрылись на её дне. На какое-то время все замерли в напряжённом ожидании, хищно следя за рыскавшими неподалёку орками. Наконец, Шарки заметил, как на востоке, над уступом, под которым неминуемо должны были пройти волосатые, если они решат отступить, на миг показалась голова Дракса. — Они на месте, — сообщил Шарки предводителю. — Мой — в середине. Волк, берёшь правого. Шарки, твой — тощий. Начали! Охотники-орки почуяли неладное лишь в самый последний миг, когда над камнями внезапно поднялись три человеческие фигуры и затренькали тетивы мощных луков. Один из нелюдей получил выпущенную Волком стрелу в грудь, упал на колени, попытался подняться, но тут же был сражён второй стрелой. Ларс ранил свою цель в плечо. Здоровенный волосатый, выхватив из-за пояса неповреждённой рукой боевой топор, что-то рявкнул уклонившемуся от стрелы Шарки соплеменнику и бросился к людям, делая скачки из стороны в сторону. Две стрелы прошли мимо, лишь Волку удалось задеть бок волосатого, и в следующий миг орк оказался рядом с людьми. Однако на этом всё и кончилось. Ларс удачно отразил первый удар, а Шарки, оказавшийся сбоку от врага, нанёс точный удар мечом. Орк взревел в последний раз и рухнул на камни. Единственный выживший из орков — молодой легконогий следопыт — уже мчался по склону в сторону Орочьих земель, ловко перепрыгивая через камни и бросаясь из стороны в сторону, чтобы не дать людям возможности прицелиться. Оказавшись вне досягаемости вражеских стрел, он воздел к небу лёгкий боевой топор и торжествующе взревел. Однако радостный его рёв тут же перешёл в предсмертный хрип — скрывавшиеся в засаде Редфорд и Дракс не упустили такого случая. Когда все собрались вместе, Ларс обвёл своих спутников мрачным взглядом. — Устали? Это ничего. Главное, все живы и никто не ранен. Редкое везение... — проговорил он. — Дело к вечеру, но лагерь разбивать мы пока не будем. Придётся идти до глубокой темноты и как можно быстрее. — Шею в потёмках не свернуть бы... — вздохнул Дракс. — А если этих троих искать станут? Или ты готов сразиться с целой орочьей ордой? — вскинулся Шарки. — Пошли, чего на трёп время терять! — буркнул Волк и первым зашагал на юг. ДЕНЬ 73 Устье Горного прохода близ Верхних пастбищ и фермы Бенгара Маленький магический кристалл раскачивался на тонкой серебряной цепочке в лад с потрескиванием Барьера, время от времени необъяснимым образом меняя амплитуду и частоту колебаний. Торрез скучающим голосом называл числа, которые Мильтен тут же старательно заносил в свиток, выстраивая ровные столбики цифр и рун. Пятеро призраков присели в сторонке, почтительно глядя на работу учёных магов и время от времени привычно обводя настороженными взглядами окрестности. Наконец, измерение магического поля Барьера подошло к концу, и Торрез принялся осторожно сматывать цепочку с кристаллом. Тогда Диего встал и приблизился к служителям Инноса. — Чем-нибудь обрадуете, почтенные? — вежливо поинтересовался он. Торрез, как раз убиравший свой прибор в маленькую костяную шкатулку, ничего не ответил. А Мильтен развернул в сторону Диего свиток, будто бы тот мог что-то из него понять. — Порадовать тебя особенно нечем, — вздохнул молодой маг. — Интенсивность магического поля не изменилось. Общая энергия Барьера, конечно, возросла, но пропорционально увеличились и его размеры, так что напряжение осталось на прежнем уровне... — Напряжённость, Мильтен, напряжённость! — перебил его Торрез. — Если хочешь действительно достигнуть чего-то в магической науке, а не просто наращивать ману и тупо читать заклинания, необходимо правильно применять термины. — Да-да, напряжённость! — поправился Мильтен. — Спасибо, Торрез. Диего обвёл обоих недоумённым, но при этом слегка насмешливым взглядом. — Точность — превыше всего! — заявил он. — Но всё же, какой нам следует сделать вывод из этих ваших... терминов, уважаемые? — Простой вывод, мой неучёный друг. Очень простой, — с ехидством в голосе ответил Торрез. — К сожалению, от свободы мы так же далеки, как и прежде. Правда, есть и один положительный момент. — Да? И какой же? — От свободы далеки не только мы, но и ты со своими подручными, — последовал совсем уже ядовитый ответ. — Впрочем, можешь не поверить мне и попытаться выйти за пределы Барьера. Только не надейся, что кто-то полезет следом, чтобы собрать твои обгорелые кости. Даже Мильтен, несмотря на всю его признательность тебе, несколько завышенную, по моему мнению... — Э-эх!.. — раздался глубокий тяжкий вздох, прервавший на полуслове поток торрезова красноречия. И маг, и призрак повернули головы в сторону Мильтена. Парень стоял, с тоской глядя сквозь марево Барьера, мерцавшего прямо за каменной аркой, служившей началом горного прохода из Долины Хориниса в Миненталь. Колеблющиеся и немного искажённые вершины деревьев, крыши не слишком далёкой отсюда фермы, зелень и яркие цветы Верхних пастбищ виделись сквозь тонкую, но неодолимую для всего живого поверхность магического купола. Они манили и дразнили Мильтена своей близостью и недоступностью. Молодой маг снова горько вздохнул. — Держись, парень, — положил ему на плечо свою сухую крепкую ладонь Диего. — Не знаю, как я, но ты когда-нибудь вырвешься отсюда. Обязательно вырвешься. ДЕНЬ 73 Болотный лагерь — Ты смеешь указывать, когда я должен приходить к Просвещённому, а когда не должен?! — возвысил голос Кор Галом. — Мне — высшему наставнику Братства, правой руке Ю-Бериона?!! Рослый темплар невольно съёжился, готовый целиком укрыться за пластинами своих доспехов, как черепаха в панцирь. Его напарник, посчитавший за благо не вмешиваться в перепалку, сделал ещё один едва заметный шажок в сторону, почти слившись с тьмой ночи. — Но Просвещённый строго-настрого приказал никого не впускать... — сделал попытку оказать последнее сопротивление воин. — Запомни, олух! — взревел Кор Галом, — Это "никого" распространяется на всех, кроме меня!!! И, может быть, ещё Кор Ангара! Мы наделены правом входить к Избраннику Спящего в любое время, если этого требуют интересы Братства! И только я, демон тебя подери, и сам Просвещённый вправе решать, в чём эти интересы заключаются. Мы, а не какой-то недоумок возле двери! Ты меня понял, идиот?!! И, больше не обращая внимания на посторонившегося и втянувшего голову в плечи стража, Кор Галом с гордым видом проследовал в жилище Ю-Бериона. Дойдя до покоев Просвещённого, он сбавил шаг и негромко позвал: — Ю-Берион! Просвещённый, вы спите? Ни звука не раздалось в ответ. Тогда Кор Галом решился войти в комнату. Не обнаружив главы Братства на его ложе, Кор Галом, усмехнувшись едко, но и не без зависти, отправился осматривать спальни Хани и Натали, надеясь застать Просвещённого в одной из них. Однако ни Ю-Бериона, ни женщин на месте не оказалось. — Куда ж они подевались? — недоумённо пробормотал Кор Галом. — Ю-Берион! Натали! Хани! В ответ — отразившееся от высоких каменных сводов слабое эхо, а потом гулкая тишина просторного пустого помещения. Озадаченно почесав гладко выбритый, украшенный татуировками череп, гуру огляделся, будто в надежде отыскать в полумраке заброшенного храма какие-то следы пропавших. Ничего, естественно, не обнаружив, он торопливо направился в помещение, откуда начинался недавно ставший узилищем Идола Кадара погреб. Отыскав в кладке стены нужный камень, Кор Галом попытался нажать на него, как это делал Просвещённый. Ничего не произошло. Кор Галом попробовал снова, потом ещё, нажимая то так, то эдак. Наконец, попытки с восьмой или девятой, камень подался под его пальцами, и часть стены отъехала в сторону с тихим шелестом. — Кадар! Эй, Кадар! — вполголоса позвал Кор Галом в темноту. Сначала никто не отозвался. Потом, наконец, послышалась какая-то возня, и раздался голос Идола Кадара. — Покинь меня, презренный отступник! — непримиримым тоном потребовал пленённый гуру. — Погоди, Кадар, не горячись... — Кор Галом спустился по каменным ступеням лестницы и, оглянувшись на вход, засветил магический огонёк. В голубоватом свете сквозь отверстие в толстой каменной решётке недобро сверкнул глаз Идола Кадара. — Чего тебе, предатель? — нехотя проворчал пленник. — Кажется, ты был прав, Кадар. Сегодня во сне Спящий явился ко мне и открыл истину. Я сразу же встал и поспешил к Ю-Бериону, чтобы сообщить ему об этом. Но ни его самого, ни его баб здесь не оказалось... Кстати, ты их не видел? — Как же я их увижу, если вы заперли меня в темноте? — с коротким злым смешком отозвался Идол Кадар. — Странно. Ума не приложу, куда они делись! — Надеюсь, их сожрали демоны. — Не говори так, Кадар! Ю-Берион — наш наставник. Если бы не он, мы никогда не узнали бы о Спящем... — Он отступился от Спящего! Больше он не наставник мне! — закричал Идол Кадар. — Погоди! Ю-Берион не виноват. Это всё проклятые маги Воды. Спящий открыл мне... — Что? Что сказал тебе Спящий?! — Это из-за кристалла. Ю-Берион отправил послушника за одним из юниторов, при помощи которых был создан Барьер, но посланцы магов Воды опередили его, — возбуждённо заговорил Кор Галом. — Просвещённому пришлось использовать для концентрации сил всех братьев во время обряда вызова простую глыбу горного хрусталя. С виду она похожа на юнитор, и даже может накапливать магическую силу, но вовсе не в тех количествах, которые нужны для обряда. Сила выплеснулась раньше времени, а маги Воды в тот же миг взорвали целую гору магической руды, едва не убив Ю-Бериона. — Звучит убедительно... — в голосе Идола Кадара сомнение боролось с надеждой. — И что ты собираешься делать дальше? ДЕНЬ 73 Где-то в горах к югу от Миненталя — Волк, ты взрослый сильный мужик. У тебя точный глаз и золотые руки. Все воры тебя уважают. И наёмники уважают тоже. Да что там! Даже я тебя уважаю. Но иногда ты ведёшь себя как младенец или изнеженная девица! Ну, чего разнюнился? — хлопнул Шарки приятеля по крепкому плечу. — Да нехорошо это как-то. Они ведь нас не трогали, а мы — по-подлому, из засады... — вздохнул Волк. — Эка невидаль! Вспомни, как в прошлом году мы напали на гомезов караван с королевскими товарами. Не ты ли в тот раз собственноручно спровадил к Белиару стражника? А теперь из-за вонючих орков страдаешь! Волк в ответ только махнул рукой и отвернулся, сделав вид, что вглядывается в серый предутренний сумрак. — Светает... — проворчал Шарки. — Наверное, пора будить парней. А то у меня уже глаза сами закрываются. Ишь, как дрыхнут! — Поспишь тут с вами, — проворчал Дракс, скидывая шкуру, которой был укрыт. — Тоже мне, караульные! Устроили диспут... Поднявшись, он легонько толкнул ногой заспавшегося Редфорда и подошёл к почти угасшему уже костру. — Ложитесь спать, охраннички, — добавил он, вороша палкой рдеющие в темноте уголья. — А то все волосатые сюда сбегутся, сколько их ни есть в Орочьих землях... — И то верно, — вздохнул с облегчением Шарки. — Надо успеть вздремнуть, а то нам сегодня ещё в горы карабкаться, перевал искать... А-а-ау-у-у... — закончил он свою речь глубоким зевком и улёгся на освобождённое Редфордом место. Волк же, подняв шкуру, из-под которой только что вылез Дракс, перешагнул через ноги Ларса и отошёл к дальней стене неглубокого грота, облюбованного разведчиками для недолгого отдыха на исходе тяжёлой ночи. Он улёгся там, завернувшись в шкуру, но долго ещё ворочался, прежде чем забыться коротким тревожным сном. ДЕНЬ 74 Устье Горного прохода близ Верхних пастбищ и фермы Бенгара Воины появились на рассвете, когда Око Инноса, ещё не успевшее явить свой светлый лик людям, уже окрасило в золотисто-розовые тона дальние вершины гор. Накануне, перед самым наступлением вечерних сумерек, снаружи появился какой-то человек в одежде охотника, вооружённый длинным луком. Осторожно приблизившись к мерцающей поверхности Барьера, он пристально вгляделся сквозь неровную плёнку магического поля и быстро удалился. Должно быть, чтобы предупредить ближайшего представителя власти. Воинов было пятеро. Кроме них, снаружи находился человек в богатой одежде из дорогой красной ткани и меха, а также маг Огня в долгополой мантии. Бесстрашно подойдя к самой поверхности Барьера, маг громко окликнул собратьев, замеченных им среди сидевших и лежавших вокруг небольшого костерка людей. Торрез и Мильтен поднялись ему навстречу. Их теперь разделяло не более пяти шагов, но посередине этого короткого расстояния с тихим недобрым потрескиванием мерцал Барьер. — Приветствую тебя, почтенный Пирокар, — грустно улыбнувшись, поднял руку Торрез. — Да осветит Иннос твой путь, брат! — ответил тот. — А кто этот юноша рядом с тобой? Никогда прежде его не видел. — Это Мильтен, ученик Корристо. Он угодил на каторгу ещё ребёнком за какое-то незначительное преступление. Корристо заметил у него недюжинные способности к магии и острый ум, а потому взялся учить. Польщённый такой характеристикой, да ещё и прозвучавшей из уст насмешливого и вечно всем недовольного Тореза, Мильтен смущённо потупился. — Рад приветствовать тебя, юноша! — благосклонно кивнул Мильтену Пирокар, и, не слушая заглушаемый потрескиванием Барьера ответ, перешёл к делу. — Ксардас получил моё послание, которое я недавно передавал с одним из заключённых? — Послание мы получили, почтенный Пирокар, — чуть помедлив, заговорил Торрез. — Однако отдать его в руки Ксардаса не представляется возможным. Бывший верховный маг нашего Круга покинул нас. — Что?! Ксардас мёртв? — воскликнул Пирокар. — Этого не может быть! — О нет, наставник, Ксардас жив и здоров. — Так в чём же дело? — Корристо неоднократно писал вам о том, что у нас произошло. Разве вы не получали его писем? — не смог скрыть удивления Торрез. — Письма? Нет, я не получал их. Меня немало удивляло, что вы так давно не отвечаете на послания, которые я постоянно отправлял вам... Но что же, во имя Инноса, случилось с Ксардасом?! — Увы, теперь всё, что с ним случается, происходит во имя Белиара, а не Инноса, — с хмурой торжественностью ответил Торрез. — Ксардас изменил делу Света и перешёл на сторону извечного врага. — Что?! — вскричал Пирокар, обводя глазами Мильтена и столпившихся позади магов призраков, будто призывая их опровергнуть слова Торреза. Однако опровержения он не получил. Вперёд выступил Диего и почтительно произнёс: — Да, это так, уважаемый Пирокар. Ксардас решил изучать некромантию и был вынужден покинуть Круг Огня. Я сам помог ему выбраться из замка, чтобы служители Инноса не устроили с ним магическое сражение, которое могло погубить и их самих, и множество заключённых. — Ах, Ксардас! — ударив себя кулаком в ладонь, воскликнул Пирокар. — Я так и знал, что его нездоровое любопытство не приведёт ни к чему хорошему! Он постоянно возился с какими-то сомнительными книгами и артефактами... Пожалуй, мне нужно время, чтобы подумать. А вы поговорите пока с тем человеком, его прислал губернатор Лариус, чтобы обсудить возобновление поставок магической руды, нарушенных этим катаклизмом... Но Ксардас-то! Каков, а?! ДЕНЬ 74 Болотный лагерь Ю-Берион возвратился на рассвете. Уже в предутренних сумерках он, вместе со своими телохранительницами, осторожно проскользнул в пещеру близ входа в Болотный лагерь. Довольно ловко подтянувшись на руках, проник вслед за Хани в незаметное для посторонних глаз отверстие под потолком, убедился, что Натали следует за ним, и поспешил тайным ходом в своё обиталище. В древнем святилище царили тишина и покой. "Девочки", быстро сняв и спрятав оружие, спросили, не надо ли чего, и, получив отрицательный ответ, разошлись по своим спальням, чтобы немного отдохнуть перед дневными трудами. Просвещённому же не спалось. Весь под впечатлением от увиденного, он возбуждённо мерил шагами покрытый гладкими каменными плитами просторный зал. Он вновь и вновь вспоминал тихий свет, испускаемый кронами больших стройных деревьев, выросших за столь краткий срок на небольшом плато около развалин заброшенного монастыря. Будто бы снова ощущал под ладонями шероховатую теплоту их коры. Проговаривал странные и полные смысла речи Идола Нетбека, которые ранее считал всего лишь бредом больного сознания... Восторженное состояние предводителя Болотного братства было прервано стражем, с робким видом появившимся со стороны входа. — Как ты посмел побеспокоить меня?! — грозно нахмурившись, прикрикнул недовольный появлением темплара Ю-Берион. — Простите, Просвещённый! — рухнул на колени воин. — Я бы никогда не посмел... Но там Кор Галом... — Что Кор Галом? — Он собирает людей на площади. Говорит, будто вы исчезли. Наверное, он сошёл с ума! Вот я и решил, пока они с Идолом Кадаром... — Кадаром?! Идол Кадар на сво... В смысле, решил нарушить своё молитвенное уединение и вышел наружу? — Да, Просвещённый. Разве вы не видели, как он выходил? — с плохо скрываемым удивлением в голосе проговорил темплар. — Кор Галом сегодня перед рассветом ворвался к вам. Я пытался его задержать, но уверял, что дело очень важное и спешное... Впрочем, вы же и сами знаете... Спрятав поглубже готовое прорваться раздражение, Ю-Берион кивнул с благосклонным видом. — Вот, а когда он вышел, то вместе с ним появился Идол Кадар, — продолжил ободрённый воин. — Они сразу же начали собирать людей, крича, что вы исчезли... — Хм-м... Наверное, я отвлёкся и не видел, как он выходил, — не выдавая неприятного удивления, важно произнёс Ю-Берион. — Потрясение во время ритуала Вызова и несколько бессонных ночей, проведённых в молитвах, вполне могли отразиться на рассудке Идола Кадара. Ничего удивительного. Но Кор Галом! Скажи, брат, — доверительно склонился он к воину, — действительно ли наш алхимик настолько увлекается зельями из сока болотника и секрета из жвал ползуна? До меня, конечно, доходили слухи, но он всегда был так благоразумен... Польщённый воин с готовностью закивал гладко выбритой головой. Подобные слухи об увлечениях Кор Галома действительно издавна циркулировали по лагерю Братства Спящего. Как, впрочем, и разные иные слухи. Истощённые дурманным дымом болотника и постоянной религиозной экзальтацией умы и души послушников вообще весьма восприимчивы ко всякого рода сплетням и непроверенным известиям, особенно если они касаются всяких таинственных вещей и личностей наиболее приближённых к божеству наставников. — Моя вина! — вскликнул Ю-Берион, с сокрушённым видом ударив себя в грудь. — Я отвечаю перед Спящим за каждого из братьев. Мне надо было внимательнее следить за теми из вас, кто разделяет со мной наиболее тяжкую и опасную часть нашего Служения... Идём скорее, брат! Посмотрим, что там происходит. Пока эти двое ещё чего-нибудь не натворили... ДЕНЬ 74 Где-то в горах к югу от Миненталя — Бр-р-р, холодно здесь! — поёжился Ларс, выбравшись вслед за Драксом из тесной расщелины, прорезавшей склон горы. — Смотри, Ларс, красотища-то какая! — ответил охотник, поражённый представшим перед ними зрелищем. Главарь воров Нового лагеря встал рядом с Драксом, чуть посторонившись, чтобы позволить и остальным выбраться на узкий уступ, на который вывела их расщелина. — Да... — только и смог произнести он. Впереди и внизу взглядам разведчиков открывался голый и достаточно крутой склон горы, на которой они находились. Ниже он переходил в ряды невысоких, покрытых густым лесом гребней. Далеко-далеко за ним блестела в свете солнца водная поверхность. А перед ней, почти теряясь в дымке, виднелось нечто похожее на рукотворные сооружения — приземистые стены и башни. — Что это там, замок? — подал голос выбравшийся вслед за Ларсом Шарки. — Кажется. Или город какой-то... — отозвался Дракс. — Это Дракия, — уверенно заявил Волк, который тоже появился на уступе вместе с Редфордом. — Неужели она тоже попала под Барьер? — Нет, она осталась снаружи, — проговорил Ларс, с лёгким прищуром вглядевшись в даль. — Граница Барьера проходит намного ближе морского берега, а Дракия стоит у самого моря. Там бухточка небольшая, очень удобная для лёгких судов... Словно решив поспорить с Ларсом, магический купол заиграл. По его поверхности, прихотливо переплетаясь, заструились голубые молнии, а воздух вокруг людей будто напрягся и начал потрескивать. Далёкий городок на берегу моря проступил отчётливее на фоне сверкающей магической поверхности. — Город тоже накрыло! — выдохнул Волк. — Что за Дракия? Никогда о такой не слышал, — с недоумением проворчал Дракс. — Так недавно же основали и именным указом Его Величества назвали в твою честь, — поддел его Шарки. Редфорд негромко хохотнул, а Дракс с ухмылкой показал Шарки здоровый волосатый кулак. — Этот городишка довольно древний, вряд ли моложе Хориниса, — не обращая внимания на дурачества спутников, сказал Ларс. — Но о нём мало кто слышал. Корабли его всегда посещали редко — место, где он стоит, небезопасно, да и торговые пути проходят много западнее или южнее. Хотя был и у Дракии недолгий период расцвета. Когда орки стали беспокоить Нордмар, и основная добыча руды переместилась на Хоринис, то Дракия превратилась в один из центров контрабанды. Она расположена не так удобно, как Хоринис, зато стражников и королевских стрелков там мало, а паладинов отродясь не бывало. Но потом маги создали Барьер... Любопытно будет снова побывать там! — Ты сказал, что этот город стоит в опасном месте, — подал голос Дракс. — Чего же в нём опасного? — Южнее, за проливом, находится огромный остров Хорон. На его северном берегу стоит орочий город Гортар, — вместо Ларса пояснил Волк. — Очень древний и могущественный город. К счастью, его жители не принимают участие в войне против Миртаны, но орки есть орки... — Волк, тебя же, вроде бы, за браконьерство в лесу какого-то рыцаря посадили? Откуда ты знаешь всё это? Ну ладно — Ларс. Его где только не разыскивали, пока не нашли и не упрятали сюда. Но ты-то с рождения, поди, просидел в лесу на материке! — выразил общее удивление Шарки. — Отец рассказывал. — Он у тебя моряком был? — Охотником. Но всю жизнь собирал всякие карты и книги о дальних странствиях. И меня приохотил. — Ишь ты! А ещё дальше, за орочьим городом, что? — Страна орков, она не очень большая и с юга ограничена непроходимым горным хребтом. За ней расположен Этайн, который делят на Верхний и Нижний. Но он давно обезлюдел после магических войн и орочьих нашествий. А за ним — королевство Гатия. Но это уже совсем далеко.* — А ещё дальше? — Не знаю точно. Разное рассказывают... Разведчики дружно умолкли, поражённые величием мира и наполняющих его тайн. — Всё, хватит тут торчать! — прервал молчание Ларс. — У меня уже зуб на зуб не попадает. Пошли искать дорогу вниз. -----------------------------— * Описанные здесь географические реалии взяты из модификаций "Хорана: пролог", "Диккурик" и из других источников. ДЕНЬ 74 Горный проход — Мысль, конечно, заманчивая, но не хочется мне почему-то туда идти, — с сомнением покачал головой Диего, глядя в гостеприимно разверстый зев тоннеля. — Ты всегда был наглецом, да к тому же недалёкого ума, — снисходительно произнёс Торрез, искоса поглядев на призрака. — Но трусости я за тобой прежде не замечал. Умнеешь, наверное... — Торрез!.. — с укором и обидой за друга в голосе начал Мильтен. — Не бойся, мальчик, — с усмешкой прервал его старший маг. — Я же с вами! А этой шахтой мы попадём назад намного быстрее. Выйдем как раз между Обменной площадкой и спуском к реке. Решётка на выходе из штольни, насколько я помню, с этой стороны должна отпираться при помощи лебёдки. Идите за мной, хр-рабрецы! — оглянулся Торрез на призраков и шагнул вперёд. Диего, с досадой сплюнув, принялся рыться в сумке в поисках факелов. — Диего, мне правда жаль... — остановился возле него Мильтен. — Ты-то при чём, малыш? Каждый сам платит за свои слова. И свои дела. Факелы вскоре нашлись, молодой маг и призраки нехотя отправились вслед за Торрезом, колдовской огонёк которого тускло светился впереди. Никто больше не произнёс ни слова, только Кавалорн выругался вполголоса, оглянувшись назад, прежде чем кануть в темноту следом за остальными. Стены давно заброшенной шахты, штольни которой выходили с одной стороны в Горный проход, а с другой — в Миненталь, сомкнулись вокруг путников. Тёмный осклизлый камень, с угрозой нависавший над головами, местами кое-как поддерживало трухлявое дерево старой крепи. Под ноги то и дело попадали обломки породы, а иногда — панцири ползунов и чьи-то потемневшие от времени кости. Призраки невольно втянули головы в плечи и постоянно косились вверх, на бычившиеся под неровным светом факелов выступы сводов, до которых во многих местах высокий Диего мог бы достать головой, если бы привстал на цыпочки. — Неприятное место... Мильтен произнёс эти слова негромко, чтобы его мог услышать только глава призраков. Однако шедший впереди Торрез остановился и обернулся к ним. — Смелее, герои! — насмешливо воскликнул он, тревожа своим сухим надменным голосом покой заброшенного подземелья. — Этим тоннелем давно уже никто не пользовался, но раньше по нему то и дело сновали караваны с рудой. Путь тут прямой как стрела. Если поторопимся, то ещё и темнеть не начнёт, когда мы выйдем с другой стороны! — Вашими бы устами, да шнапс глушить, почтенный... — негромко ответил ему Диего. Голос его при этом выражал явное сомнение в благополучном исходе нежданного приключения, а заодно и в здравом рассудке мага. — О, Иннос! И это — отважный Диего! — фыркнул Торрез. — Как были вы все трусливыми грабителями, так такими и останетесь до конца дней! — Я не грабитель! — не сдержавшись, прорычал Диего и схватился за рукоять меча. Парни за его спиной, даже те, кто и в самом деле попал на каторгу за разбой, тоже угрожающе заворчали. Однако Торрез уже удалялся от них. Его затянутая в безукоризненно чистую мантию спина, освещаемая бледно-голубыми лучами висящего над головой огонька, выражала полное пренебрежение. В течение долгого времени тишину тоннеля нарушали только неровные шаги, сосредоточенное сопение и редкие упоминания Белиара, демонов и прочей нечисти, когда кто-то из призраков спотыкался о камень. Людям казалось, что они идут по этому прямому, почти без изгибов, подземелью бесконечно долго. Если бы кто-то сказал им, что минуло не более часа, он бы очень их удивил. — Что ещё такое?! Этого здесь раньше не было! — раздался возглас по-прежнему возглавлявшего колонну Торреза. Мильтен, убаюканный однообразием пути и угнетённый притупившейся уже смутной тревогой, давившей на душу с тех пор, как они вступили под своды тоннеля, едва не врезался носом в спину резко остановившегося Диего. — Что там? — спросил кто-то сзади, кажется, Слай. Молодой маг вытянул шею, чтобы разглядеть через плечо Диего причину остановки. — Завал! — сказал призрак. — Наверное, подземелье обрушилось, когда маги Воды устроили этот свой взрыв. — Пустяки! — бросил через плечо Торрез. — Здесь открылся боковой проход. Дальше была развилка, которая вела от минентальского выхода из тоннеля вглубь горы и заканчивалась тупиком. Если свернём, наверняка попадём туда. — Может, вернёмся назад? — благоразумно предложил Фингерс. Опытный призрак, попавший за Барьер за то, что обчищал по ночам сундуки богатых горожан, не любил соваться куда-то наобум, толком не подготовившись. — Назад?! Да мы так больше суток потеряем! Вам-то всё равно, где ни бездельничать, а мне как можно скорее надо доставить это, — Торрез выразительно похлопал ладонью по небольшой аккуратной сумке, висевшей у него на поясе. В ней маг хранил магические руны и свитки, а также сложил туда письма, которые ему передали Пирокар и посланец губернатора Лариуса. — Идите за мной и не тряситесь, как гоблины перед голодным остером! Кавалорн аж зарычал от обиды, но Диего на этот раз оказался более сдержан. — Хорошо, — сказал он. — Вы здесь главный, уважаемый маг. Но если мы погибнем, то эти письма никогда не попадут по назначению. Никогда — это ведь хуже, чем поздно, не так ли? — Мильтен, иди за мной! А эти дармоеды могут возвращаться, — не слушая призрака, проговорил Торрез и свернул в узкий боковой проход, что зиял за несколько шагов до перекрывшего тоннель завала. Вздохнув, Диего последовал за упрямым магом. ДЕНЬ 74 Болотный лагерь Над сборищем, что окружило возвышение в центре старинной площади перед обиталищем Ю-Бериона, возвышались фигуры Кор Галома и Идола Кадара. Галом вещал что-то, потрясая воздетыми к небу руками и напрягая голос, чтобы покрыть ропот толпы, в которой смешались послушники, ещё не получившие повязку членов Братства новички, воины и младшие гуру. Все кричали и размахивали руками. Чуть в стороне виднелась закованная в стальные пластины фигура Кор Ангара, рядом с которым пристроился Лестер. Оба они с неодобрением наблюдали свару, готовую перерасти в драку. Оглядев всё это безобразие, Ю-Берион, сопровождаемый двумя стражами, легко сбежал по широким ступеням и приблизился к толпе. — Говорю вам, Спящий явился мне прошлой ночью! — с надрывом кричал Галом. — Он горько сетовал на то, что Ю-Берион, любимый его ученик, предал его. Проклятые маги Воды нарушили обряд и не дали Спящему пробудиться и освободить нас. Это они во всём виноваты! Верьте мне, братья! А Ю-Берион сбежал ночью, и теперь никто... — Кто это здесь сбежал?! — Просвещённый произнёс это не особенно громко, но шум почему-то сразу же смолк, а Кор Галом и поддакивавший ему Идол Кадар замерли как громом поражённые. Ю-Берион направился к возвышению сквозь торопливо расступавшуюся перед ним толпу, не сводя взгляда с возмутителей спокойствия. Оба стража не отставали от Просвещённого ни на шаг, и позади них сразу же пристроились ещё несколько воинов и послушников, всем своим видом выражая преданность предводителю и готовность выполнить любую его волю. — Галом, я разрешил тебе послать несколько человек за железами ползунов для общего дела, а не для того, чтобы ты наварил себе из этой дряни дурного пойла и потом принародно нёс всякую чушь, — наставительно произнёс Ю-Берион, приблизившись к каменному помосту и глядя на смутьянов снизу вверх. — Галом, Галом, я же предупреждал тебя! Разве болотника тебе мало? Ну, когда ты хлебал свою отраву, запершись в лаборатории, это ещё ничего. Я болел за тебя душой и молился Спящему, чтобы он избавил тебя от опасного пристрастия. Просветляющие сознание средства даны нам не для низменных удовольствий, а чтобы очистить разум и дух перед встречей с нашим богом! В толпе послушников кто-то непочтительно рассмеялся. — Я же говорил!.. — толкнул товарища в бок какой-то темплар. Довольный произведённым эффектом, Ю-Берион с затаённой улыбкой оглядел толпу. Братья загалдели, одни довольно, другие — с сомнением. Сухое, с резкими чертами лицо Кор Галома закаменело и пошло багровыми пятнами. Казалось, он не нашёлся с ответом. Зато Идол Кадар за словом в карман не полез. — Ты! — закричал он, выставив руки со сжатыми кулаками в сторону Ю-Бериона. — Предатель, отступившийся от Спящего! Ты смеешь прилюдно оскорблять одного из самых уважаемых людей Братства и смеяться над нашей верой?! — он воздел руки к небесам. — Слушайте, братья! Этот человек больше не верит в Спящего! Он поносил его священное имя, а когда я стал возражать, запер меня в подвал и держал там до сего дня... — Я запер? — очень естественно изобразив изумление, всё так же негромко перебил Кадара Просвещённый. — Кор Галом запер, но... — начал было Идол Кадар, однако Ю-Берион властным жестом вскинул руку, заставив его умолкнуть. Снова возроптавшая было толпа тоже вмиг затихла. — Вы с Кор Галомом можете запирать друг друга сколько душе угодно, если уж вас посещает такое желание после ваших одуряющих напитков, — насмешливо проговорил глава Братства, поднимаясь на возвышение и оттесняя своих оппонентов в сторону. — Но почему все мы должны выслушивать тот бред, что вы тут нагородили? Подумать только, будто бы какие-то маги помешали Спящему пробудиться! Да какое ему дело до всех этих магов и их лжебогов?! С чего вы вообще взяли, что он не проснулся?.. Молчи уж, Галом! — резко остановил Ю-Берион собравшегося подать голос Кор Галома. — Мы уже достаточно от тебя сегодня наслушались... Внимайте же, братья! Спящий пробудился в тот день, когда мы провели обряд. Да, я едва не погиб, ибо силы мои ничтожны перед мощью нашего бога. Но милостью его дано мне было восстать со смертного ложа и самому узреть приход в мир того, кому мы столько лет верно служили. Я восстал, чтобы сказать вам, что Спящий проснулся, и что имя его отныне Пробуждённый! А мы — Братство Пробуждённого. Пророчество исполнилось, первый шаг на пути к нашему освобождению сделан! Кто-то в толпе радостно завопил, но многие стали недоумённо озираться и переговариваться. Кор Галом мигом заметил это, и на его хищном лице зазмеилась ядовитая усмешка. — И где же твоя свобода, Просвещённый? — разведя руки в наигранной растерянности, спросил он. — Барьер по-прежнему на месте, даже стал ещё больше, чем был до обряда. Или твой взгляд столь зорок, что прозревает даль до границ мира, а эту призрачную помеху не замечает? Но мы-то люди простые, и нам хотелось бы выбраться отсюда, чтобы вновь увидеть свои покинутые дома и несчастные семьи. Чтобы вновь потолкаться на рыночной площади, посидеть в таверне и увидеть своих повзрослевших детей, у кого они есть. Но Барьер по-прежнему убьёт всякого, кто попытается его пересечь. Так, братья? — Так! Верно сказал, Идол Кадар! — раздались голоса в толпе. Ю-Берион слушал своего бывшего уже друга, сложив руки на груди и глядя на него с какой-то смесью жалости и насмешки. — Ты глуп, Галом, раз не замечаешь очевидного, — отрезал он. — Если Барьер рухнет, и все мы разбежимся отсюда по своим домам, то не пройдёт и недели, как нас переловят поодиночке и водворят обратно на каторгу. И всем нам придётся махать киркой в рудниках под свист плетей охранников, а не покуривать болотник под сенью этих прекрасных деревьев. Ю-Берион умолк, выдержав длинную паузу, во время которой медленно обвёл взглядом толпу. Встретившись с этим взглядом, роптавшие умолкали. Площадь погрузилась в мёртвую тишину. — Пробуждённый мудр, — веско произнёс Ю-Берион, убедившись, что все слушают его, затаив дыхание. — Он печётся о нашем благе и провидит будущее. Поэтому он увеличил Барьер, приблизив наше освобождение. Вы думали, что освобождение — это разрушение Барьера? Нет! Мы можем быть свободными только под его благословенным куполом, который Пробуждённый возвёл, ещё будучи Спящим, для чего использовал глупость присланных королём магов. Придёт время, когда весь Мордраг окажется под Барьером. И править в этом новом мире будем мы! А чтобы купол рос и дальше, прежде надо сделать так, чтобы число верных последователей Пробуждённого под ним превышало количество неверных. Поэтому мы должны проповедовать и молиться, молиться и проповедовать! Только так мы приблизим свою свободу и свободу всего этого несчастного мира! — Что он несёт?.. — простонал Идол Кадар, но тут же слетел с помоста, сброшенный поднявшимися вслед за Просвещённым темпларами. Послушники внизу придержали низвергнутого гуру, не дав ему упасть, но тут же затолкали за спины, чтобы не мешал слушать. — А дабы укрепить нашу веру и убедить сомневающихся, Пробуждённый послал нам знак и откровение, явленное через его нового пророка, Кор Нетбека! — неожиданно заявил Ю-Берион. — Да, да, Галом, твои зелья нам больше не нужны. Сонный бред был необходим, чтобы прозревать волю Спящего, но стихия Пробуждённого — жизнь! Ступайте вслед за мной, братья, и убедитесь в этом своими глазами. Я покажу вам рощу священных деревьев, взращённых волей Пробуждённого за одну ночь. Идёмте, там ждёт нас Кор Нетбек! Он откроет нам волю Пробуждённого! — Ловок, шельмец! — покрутив головой, одобрительно проворчал Кор Ангар. Однако кроме Лестера этих слов никто не услышал. Толпа взорвалась криками — удивлёнными, восторженными, недоумёнными... ДЕНЬ 75 Южный Хоринис, город Дракия Улочки и переулки Дракии отличались малой шириной и извилистостью. Почти все они, извиваясь, наклонно сбегали к морю по склону холма. Верхние этажи домов местами почти смыкались друг с другом, так что два горожанина, протянув руки из окон на противоположных сторонах улицы, запросто могли бы поздороваться друг с другом, приди им в голову такая странная фантазия. Единственной широкой улицей в городе можно было назвать Торговую. Она шла от Северных или Главных ворот и неторопливо спускалась к Портовой площади, на которой вяло копошился местный небогатый рынок. В день, о котором мы ведём речь, значительная часть населения Дракии толпилась или прогуливалась в верхней части Торговой улицы. На восточной стороне здесь возвышался старый, весьма благолепного вида храм, посвящённый Инносу. Но вовсе не он и не расположенные ниже по улице дома местных купцов и богатых ремесленников интересовали сейчас горожан. Время от времени их взволнованные, а порой испуганные взгляды открыто или украдкой обращались в сторону ратуши — массивного одноэтажного здания из крупных каменных блоков, украшенного по бокам узкими островерхими башенками. Любопытство и беспокойство дракийцев объяснялось просто: отцы города принимали в ратуше необычных послов. Очень необычных. — То есть, вы утверждаете, что эта проклятая колдовская стена неодолима, и мы обречены пребывать под ней вечно?! — подавшись вперёд, взволнованно спросил Бенно, градоначальник Дракии. Прежде чем ответить, Ларс откинулся на резную спинку скрипнувшего под ним высокого стула, поковырял в зубах рыбьей косточкой и лишь после этого соизволил обратить свой взор на главу попавшего в западню города. — Именно так, почтенный Бенно, — сказал он. — Боюсь, ваша судьба теперь навсегда или очень надолго связана с Минентальской каторгой. В ответ раздались взволнованные голоса и мольбы к Инносу, который неизвестно за что прогневался на несчастных дракийцев. Пока отцы города выплёскивали свой ужас и пытались выбрать лучшую линию поведения на будущее, а воры невозмутимо продолжали поглощать изысканные блюда и запивать их отличным вином, Ларс внимательно оглядел представителей городской верхушки. Пожилой, с заметно выдающимся сытым брюшком Бенно, судя по жестам и выражению лица, не отличался решительностью, но был добряком. Он в растерянности сидел во главе стола и печально оглядывал всех собравшихся. Маг Огня Адельгариус, седой и сухощавый, воспринял грозное известие спокойно. Его умные глаза сухо блестели, когда он спорил с молодым широкоплечим начальником городской стражи по имени Вальберт. Тот предлагал перекрыть перевалы и держать оборону против каторжников, не пропуская ни одного из них на эту сторону гор. Старшина торговой гильдии Викер, степенный благообразный мужчина в богатом одеянии, обменивался короткими репликами с главой ремесленников, рыжебородым и широкоплечим Лавардом. Лица обоих были напряжены и встревожены. Дождавшись, когда спорящие исчерпают свои аргументы, и шум поутихнет, Ларс вновь взял слово. — Скажите, уважаемые, вы уже имели возможность убедиться в непроницаемости магического барьера, не так ли? — спросил он. — Два стражника, посланных на разведку, сгорели. Та же участь постигла нескольких рыбаков, пытавшихся покинуть город морем, — неприязненно глядя на каторжника, отвечал за всех Вальберт. — Вам ещё нужны какие-то доказательства наших слов, или сказанного и увиденного вами лично достаточно? — уточнил Ларс. Все умолкли и начали переглядываться. Наконец, слово взял Адельгариус. — Я скромный служитель Инноса, но на своём веку повидал немало, — сказал он. — И мне вполне известна природа магического купола, устроенного моими собратьями над Минентальской каторгой. Как это ни прискорбно, но я должен подтвердить, что выбраться наружу нам не удастся, и мы обязаны подумать, как сохранить город и помочь его жителям в этом печальном положении. — Может быть, молодой человек имеет какие-то определённые предложения? — подал голос Бенно. — Да, имею, — решительно заявил Ларс. — У вас тут, насколько я успел заметить, не более двух сотен жителей? — Только в городе, — поспешил добавить Бенно. — Ещё несколько десятков человек живут на окрестных фермах и в доме покойного барона Айры. И хотя две трети жителей города составляют сейчас женщины, но... — Дом барона Айры? Это не те ли постройки с красными крышами, которые стоят на выдающемся в море мысу на востоке? — вмешался вдруг Волк, до того момента вместе со всеми усердно набивавший желудок щедрым дракийским угощением. — Мы заметили их, когда спускались по склону, и подумали, что это какой-то замок. — Да, это и есть баронский дом. Замком его назвать трудно, хотя ограждающая его стена достаточно высокая и прочная, а внутри находятся несколько опытных воинов и слуг... — Не будем отклоняться от темы, — строго произнёс Ларс. — Итак, даже если город сможет выставить полсотни воинов, да ещё десятка три наберётся в окрестностях, вы всё равно не сможете противостоять ни одному из наших лагерей. Разве что с болотными придурками управитесь, но они и сами не нападут на вас. К тому же, есть ещё орки... — Ты смеешь угрожать нам, каторжник?! — вскочил, потеряв терпение, Вальберт. — Напрасно я приказал своим стражникам пропустить вас в ворота! Нужно было ещё на подходе нашпиговать стрелами ваши грешные тела. — Вы и сейчас можете перебить нас, — спокойно отвечал Ларс. — Правда, мы прихватим с собой с дюжину твоих бездельников, а через пару дней здесь появится сотня закованных в броню наёмников генерала Ли, и от вашего городишки не останется камня на камне. Вы этого добиваетесь? — Ах ты!.. — ладонь начальника стражи рванула из ножен меч, но неожиданно была остановлена Адельгариусом, с нестариковской силой перехватившим руку молодого воина. — Именем Инноса! — провозгласил старик. — Убери оружие и сядь на место. Пыхтя и бросая свирепые взгляды в сторону Ларса, Вальберт подчинился. А маг вновь обратился к пришельцам. — Насколько я понял, вы предлагаете нам присоединиться к одному из этих ваших лагерей? — уточнил он. — Только таким образом вы сможете сохранить свою жизнь и свободу, — кивнул Ларс. — Поймите, в Миннентале сейчас несколько сотен мужчин — сильных, голодных и злых. Среди них, конечно же, немало безвинно осуждённых, однако большинство — настоящие разбойники, дезертиры и убийцы. Мои ребята, — при этих словах он кивнул на четвёрку воров, вольготно расположившихся у другого конца стола, — по сравнению с остальными вполне приличные люди. А если, не приведи Иннос, вам доведётся познакомиться со стражниками рудных баронов или бандитами Квентина, то вы вообще сочтёте нас овечками. — Да уж... — сердито проворчал Вальберт, но умолк под направленными на него грозными взглядами Адельгариуса и старшин городских гильдий. — Поэтому, — продолжал Ларс, — я предлагаю вам препоручить свою судьбу нашему предводителю Ли. Думаю, что ни для кого не составляет тайны, что он был оклеветан и несправедливо осуждён. Но при этом сохранил всю свою справедливость и благородство. Приняв нашу сторону, вы сохраните свои жизни и имущество в неприкосновенности, а также получите надёжную защиту от Гомеза и его шайки. — А что вы потребуете взамен? — деловито осведомился Викер, пытливо глядя на посланца Нового лагеря. — Мы нуждаемся в продовольствии и изделиях городских ремесленников, — ответил тот. — Кроме защиты, Новый лагерь сможет предоставлять вам также и магическую руду, за которую под Барьером можно получить что угодно. К тому же, многие крестьяне с рисовых плантаций и рудокопы могли бы поселиться у вас, чтобы заняться мирным трудом. Угрозы эти люди не представляют, хотя не все они праведники. Однако против полутора-двух десятков обученных стражников, которыми располагает ваш город, они бессильны. Ну, что скажете, почтенные? Наступило недолгое молчание, которое нарушил Бенно. — Нам нужно обсудить ваше предложение между собой и хорошенько подумать, уважаемый... э-э-э... Ларс, — нерешительно ответил он. — Конечно, — широко улыбнулся глава воров, сморщив рассечённое давним шрамом энергичное лицо. — А мы пока, если не возражаете, прогуляемся по вашему замечательному городу. Время до темноты ещё есть. — Разумеется, — чуть помедлив, согласился Бенно. — Надеюсь, вы будете вести себя достойно. А я прикажу Вальберту, чтобы он распорядился не чинить вам препятствий. — Мы не заставим вас пожалеть о доверии, — с достоинством ответствовал Ларс. Изящный поклон, который он затем отвесил отцам города, мог бы сделать честь любому придворному, числившему среди своих предков по отцовской линии не меньше десятка поколений королевских паладинов. Воры потянулись к выходу в сопровождении с трудом подавлявшего негодование начальника стражи. Вслед за ними поднялся и Адельгариус. — Пойду, помолюсь Инносу, чтобы он даровал нам всем так необходимую в этот трудный час мудрость и рассудительность, — склонив голову, произнёс маг и направился к двери. Выйдя из ратуши, он застал сцену, за которой с любопытством следили несколько горожан и немалое число горожанок. Пока Ларс и остальные оглядывались по сторонам, Шарки приблизился к Вальберту и негромко осведомился, есть ли в городе бордель. В ответ начальник стражи побагровел и разразился проклятиями. Неизвестно, чем бы это закончилось, если бы не своевременное появление мага. Под его строгим взглядом Вальберт осёкся и, коротко кивнув, удалился к ждавшим его возле ворот стражникам. Адельгариус тем временем осторожно положил свою сухую ладонь на плечо Шарки, который, грозно выпятив челюсть, смотрел вслед Вальберту. — Не сердись на него, сын мой, — успокаивающе произнёс маг. — Он молод и горяч. — Чего он завёлся-то? — поделился своим возмущением Шарки.— Я только спросил... хм... — Есть ли здесь бордель? — хитро подмигнув смущённо заморгавшему вору, договорил служитель Порядка и Света. — Если пойдёте вниз по этой улице, то в порту без труда отыщете таверну "У весёлой русалки", единственную в городе. Её хозяин Хромой Геридаг содержит несколько девочек, хотя клиентов у него в последнее время не так чтобы много. Подтолкнув в плечо малость обалдевшего Шарки, маг окликнул Ларса. — Сын мой, можно тебя на пару слов? — Конечно, — с досадой оглянувшись на уже удалявшихся в сторону порта спутников, терпеливо ответил вор. — Скажи, — пристально глядя в глаза Ларсу, начал Адельгариус, — если ваш Ли так благороден, почему мои собратья, маги Огня, обосновались в Старом лагере у Гомеза? Или я что-то не так понял из твоих речей? — Всё так, — собираясь с мыслями, отвечал Ларс. — Служители Инноса, как всем известно, отличаются повышенным чувством долга. Именно поэтому они пребывают вблизи рудных баронов, усмиряя их коварство и жестокость, удерживая их от многих злодейств. Кроме того, принадлежащая Старому лагерю шахта была основным поставщиком магической руды для королевских мастерских. Корристо и другие маги Огня наблюдают за тем, чтобы руда поступала бесперебойно. Я ответил на твой вопрос, отец мой? — Вполне. Я ещё подумаю над твоими словами и помолюсь Инносу, чтобы он вразумил меня. Однако я всё же склонен посоветовать градоначальнику принять ваше предложение, — уверенно проговорил маг. — До завтра, сын мой. Присмотри за своими спутниками, чтобы они не затеяли ссору или не стащили что-нибудь... Коротко попрощавшись с Адельгариусом, Ларс, провожаемый любопытными взглядами горожан, поспешил вниз по уже погружавшейся в вечернюю тень Торговой улице Дракии. ДЕНЬ 75 Где-то под горами между Миненталем и Хоринисом Торрез, так спешивший доставить Корристо письма с внешней стороны Барьера, уже довольно далеко опередил своих спутников. Презираемые магом призраки и глупый мальчишка Мильтен, хвостом следовавший за их пронырливым предводителем, держались вместе. Они осторожно пробирались по тоннелю, явленному их взорам содрогнувшимися и разверзшимися в день двух обрядов недрами. Чад факелов смешивался с затхлым воздухом подземелья, и к этому всему добавлялся запах их ужаса перед неведомым. Так или примерно так думал Торрез, легко протискиваясь в узкие проходы, карабкаясь через завалы и на ходу заглядывая в ответвления тоннеля, скупо освещаемые его магическим огоньком. Подземелье гигантской червоточиной вгрызалось в нутро горы, виляя вверх, вниз или по сторонам, ветвясь, сужаясь и расширяясь. Конца ему не было видно, но Торрез не мог признать своё решение ошибочным и упрямо пробирался всё дальше и дальше. Вот маг едва ли не на четвереньках преодолел очередной завал, оставлявший лишь узкую щель между некогда свалившимися сверху глыбами, и вздохнул свободнее. Здесь стены прохода разбегались в стороны, а влажный неровный камень потолка уходил вверх и терялся в темноте, которую скудный магический свет был не в состоянии рассеять. Торрез сделал ещё несколько шагов и остановился. Где-то вдалеке он уловил тихое журчание воды и прислушался, чтобы понять, откуда исходит звук. Это спасло ему жизнь. Заклинание "Огненный дождь", руну с которым маг держал наготове с самого начала пути, залило просторную пещеру красным светом и наполнило жгучими струями огня. Несколько скелетов, что, сжимая ржавое оружие в суставчатых руках, выступили с разных сторон из темноты, рухнули, охваченные пламенем. Лишь один из них добежал до Торреза, замахнулся мечом и... ссыпался к его ногам кучкой обугленных костей. Упавший меч скелета громко прозвенел по камням, и эхо от этого звука прокатилась по всем закоулкам подземелья, погаснув в многочисленных тоннелях, что выходили в пещеру. Потом ненадолго вокруг стало темно и тихо. — Слава Инносу! — выдохнул Торрез и с усмешкой прислушался к гулкому топоту нескольких ног где-то позади. Это Мильтен и призраки спешили ему на помощь. — Толку от вас... — проворчал маг и вновь засветил над головой погасший магический огонёк. Замер. Другой звук шагов, более близкий, медлительный и неровный ему очень не понравился. Именно так ходят неупокоенные, именуемые также зомби. Эта разновидность противоестественных порождений Тьмы могла быть смертельно опасной, но только если заставала врасплох или нападала на неподготовленного рудокопа. Торрез же лишь хмыкнул и приготовил руну "Изгнания нежити". Над его ладонью заклубился сгусток тёмно-синего огня, готовый в любой миг сорваться навстречу первому из неуклюже ковыляющих чудовищ. Слабый звук из бокового прохода не привлёк особого внимания служителя Инноса. Звук походил на потрескивание разогретого огненным дождём камня и не настораживал, в то время как впереди уже замаячили тени неупокоенных, которых влекли к живому телу чутьё и ненасытный потусторонний голод. Поэтому Торрез, направляя на первого зомби удар своего заклинания, не видел, как сбоку и чуть позади него по воздуху выплыла костлявая фигура, закутанная в обрывки чёрной мантии. Заклинание "Ледяная глыба" прочертило белёсую полосу замёрзшего воздуха, и маг Огня замер с воздетой рукой... Торопливо ворвавшись в пещеру, Мильтен едва успел уклониться от удара когтистой распухшей руки. В лицо ему пахнуло смрадом тления, а сердце от неожиданности провалилось в пятки. Диего же не сплоховал. Оттолкнув молодого мага в сторону, он рубанул нежить мечом, увернулся от ответного удара и пнул ногой, отбросив мерзкую тварь к стене. Пока он методично разделывал короткими ударами прижатое к камню чудовище, чьё тело некогда принадлежало человеку, остальные призраки уже рубились с другими зомби, лезшими из глубины пещеры. Опомнившийся Мильтен один за другим швырял в темноту огненные шары, и редкий из них не находил цели. Два или три магических снаряда достали пытавшегося скрыться в боковом проходе неупокоенного мага, лохмотья на котором сразу же вспыхнули. Священный огонь мигом выжег из порождения Хаоса остатки псевдожизни, летающий костяк ссыпался на пол, и сражение кончилось. — Все живы? — спросил Диего, высоко подняв подобранный с пола факел, который бросил кто-то в начале схватки. — Все... более или менее, — проворчал Уистлер, осматривая своё окровавленное плечо, кое-как прикрытое обрывками усиленного красной кожей кольчужного рукава. — Говорил же мне Хуно, что эти завитушки на рукояти только утяжеляют меч... — Мильтен, помоги Уистлеру, — коротко бросил Диего. Но молодой маг его не слышал — при свете мерцающего над головой огонька и нескольких факелов, что держали в руках настороженные призраки, он озирался по сторонам, отчаянно пытаясь найти что-то. — Где Торрез?! — воскликнул он за миг до того, как и до остальных дошло исчезновение самонадеянного служителя Инноса. — Может, мимо нежити успел проскользнуть и дальше побежал? — предположил Кавалорн. — Вот его сумка! — воскликнул Фингерс, вытаскивая из-под тела упокоенной нежити какой-то предмет. — Он бы её никогда не бросил! — в голосе Мильтена проскользнула паническая нотка. — Торрез! Торрез, ты где!? — закричал он. — Тише, малыш, — предостерегающе шикнул на него Диего. — Ты так всю здешнюю живность соберёшь... — Или мёртвость! — нервно хихикнул Слай. — Давайте всё тут хорошенько осмотрим, — предложил рассудительный Кавалорн. Однако недолгие, хоть и энергичные поиски ничего не дали. Торрез, живой или мёртвый, будто сквозь землю провалился. — Что теперь будем делать? — спросил расстроенный Мильтен, оглядывая лица призраков, красно-кирпичные в факельном свете. В ответ все они промолчали. — Не понимаю, почему мы должны о нём беспокоиться, — подал голос Фингерс. — Он сам решил идти вперёд, а нас бросил, потому что за людей не считал. Сумка его у нас, отнесём её в Старый лагерь и получим награду. Что скажете? — Нет, так нельзя! — вскипел Мильтен. — Может, он и не лучший из людей, но мы пришли сюда вместе и вместе должны вернуться. Или найти его тело, если он мёртв! — Малыш прав, — поддержал его Диего. — Не дело своих бросать. Даже таких, как Торрез. Так что будем искать. Фингерс, ты можешь вернуться и отнести сумку. — Что я, шныг последний?! — возмутился тот. — Решили искать — значит, будем искать. Слай, Кавалорн и Уистлер тоже не стали возражать своему предводителю. ДЕНЬ 75 Болотный лагерь Множество грубых кожаных сапог и сандалий из древесной коры, соприкасаясь с подгнившими мостками, проложенными над болотистой почвой, порождали шум, похожий на шорох от трения чешуйчатого брюха болотожора о прибрежную гальку. Подобно же непомерно длинному болотожору вереница людей втягивалась в проём ворот Болотного лагеря, переползала через мост и, предводительствуемая торжествующим Ю-Берионом, двигалась по тропе. Большая часть гуру, темпларов и послушников братства направлялась вслед за своим хитроумным предводителем, чтобы убедиться собственными глазами в знаке, явленном Пробуждённым божеством. В лагере оставались не более двух-трёх десятков человек, среди которых были, конечно же, Кор Галом и Идол Кадар. Разозлённые и униженные провожали они уходящих тяжёлыми взглядами. С ними остались несколько наиболее фанатичных стражей и некоторое число преданных послушников. Возле Галома, стараясь перехватить его взгляд, вертелся Кайн. — Что, тоже хочешь идти с ними? — снизошёл до любимого ученика тот. — Ну, беги. Авось новый бог уделит тебе толику своего могущества. — Как вы только могли так подумать, учитель?! — возмутился Кайн, оскорблённый словами наставника и ядовитым тоном его голоса. — Я только хотел спросить, что мы теперь будем делать дальше... — Дальше? В самом деле, что? — вслух спросил самого себя Кор Галом. Потом худое лицо его исказилось ухмылкой и тут же вновь стало серьёзным, обретя ещё более хищное выражение. — А делать мы будем вот что, — сказал он. — Сейчас ты принесёшь из лаборатории остатки зелья, которые мы готовили для вызова Спящего, а потом я произнесу речь. Что стоишь? Бегом! — Да, учитель! — выкрикнул ободрённый Кайн и, хлопая сандалиями, бросился к ближайшей лестнице, которая вела на верхний ярус переходов, устроенных между стволами гигантских деревьев, чтобы скорее добраться до расположенной наверху лаборатории. А Галом, прочно упершись ногами в шаткие доски мостков, громко заговорил, обращаясь к ближайшим из своих сподвижников, в душе уже готовых покинуть его. — Братья! Сердца ваши преисполнены горечи и сомнения, и вера ваша пошатнулась, — произнёс он, подпустив в голос щедрую порцию сочувствия и всепрощения. — Отлично понимаю ваши чувства. Понимаю ваше смятение и неуверенность в прежних истинах. Понимаю, но не могу их разделить, ибо сердце моё ликует. Ликует оттого, что зрю я немалое число тех, кто не бросился безоглядно в объятия нового лжебожества. Тех, кто сохранил преданность Спящему и не потерял надежду на обещанное им освобождение. Малочисленная и редкая толпа вокруг Галома стала плотнее. Из ближайших хижин появились ещё пять или шесть человек, намеревавшихся пересидеть раскол и присоединиться к безоговорочному победителю, когда он определится окончательно. — Вы слышали, — продолжал меж тем вещать Галом, — что сказал Ю-Берион, ослабевший за долгие дни беспамятства и ставший одержимым? Он сказал, что тем, кто пойдёт за ним, нечего надеяться на освобождение из-под проклятого барьера! Их новое божество, а вернее сказать — лжебожество, не избавит их от неволи. Все они готовы до конца своих дней прозябать в этих болотах. Но не таковы мы — те, кто не отверг истинной веры. Те, кто по-прежнему ждёт освобождения, пророчество о котором явил нам Спящий в посланных им снах. Так опечалимся же судьбой тех, кто свернул с праведного пути, но оставим их несчастной судьбе, которую они выбрали себе сами. Мы же пойдём по прямой дороге, показанной нам Спящим в видениях смутных внешне, но таких ясных по существу! Тем временем вернулся Кайн, прижимавший к груди глиняную бутыль с дурманящим зельем. Кто-то отыскал глубокую деревянную чашку и ополоснул в ближайшем канале. Посудину наполнили адским варевом Кор Галома, а потом, повинуясь его повелительному жесту и ободряющим кивкам Идола Кадара, пустили по кругу. Галом же, едва пригубив чашу, всё говорил и говорил о вере в Спящего, о могуществе, которое божество дарует своим избранникам, о великой миссии, выполнить которую призваны они все. Люди, одурманенные ядовитым пойлом, всё больше возбуждались и впадали в религиозный экстаз. Никому из них и в голову не пришло возразить, когда Галом призвал их вооружиться и следовать за ним, чтобы искать обитель Спящего. Куда нужно идти, он пока не знал, однако не сомневался, что путь к божеству преграждают орки. Ведь во время обряда Пробуждения именно орочья морда появилась над Болотным лагерем, и это видели все. ДЕНЬ 75 Новый лагерь — Ли, там к тебе посланец от Гомеза, — войдя в просторный грот, служивший жилищем опальному генералу, сообщил Орик. Ли поднял лицо от подробной карты Миненталя, которую он изучал прилежно и вдумчиво, разложив на широком пне, что заменял ему стол. — Раз пришёл, пусть входит, — ответил Ли, тщетно пытаясь догадаться, что понадобилось проклятому барону. В грот в сопровождении двух наёмников, приданных в качестве сопровождения Кордом, вошёл коренастый человек в доспехах гвардейца Старого лагеря. — Скорпио, — почтительно кивнув, представился он. — Меня прислал Гомез. Произнеся это, он протянул предводителю наёмников запечатанный пергаментный свиток. Ли взял пергамент и сломал печать. Потом, уже развернув свиток, он поверх него пытливо взглянул на посланца. — Ты ведь обучаешь арбалетчиков в Старом лагере? — Да, — подтвердил сведения генерала посланец. — Но я также в свободное время занимаюсь торговлей, и к тому же пользуюсь немалым доверием Гомеза. Потому он и выбрал меня в качестве своего гонца. — Сочетание достаточно высокого положения и способностей торговца — подходящие качества для посланника, — понимающе улыбнулся Ли и углубился в чтение. Двое наёмников и Орик не сводили глаз со Скорпио, видимо опасаясь с его стороны покушения на своего предводителя. Ли быстро пробежал свиток. Гомезово письмо гласило: "Ли, предводителю Нового лагеря и слуге магов Воды, от Гомеза, первого среди рудных баронов, главы Старого лагеря и хозяина всего Миненталя. Уважаемый Ли, приношу свои уверения в самом глубочайшем почтении к тебе и твоим нанимателям, а также в очередной раз подтверждаю свою готовность в точности следовать заключённому нами соглашению. Как только вернутся мои разведчики, посланные к северным границам Барьера, а твои люди добудут достаточное количество руды, мы обменяем её на королевские товары, которые поделим согласно нашему договору. Уверен, в знак нашего союза ты не откажешь мне в небольшой просьбе. По имеющимся у меня сведениям, в Новом лагере пребывает некто Гомер, опытный плотинный мастер и большой знаток всяческих механизмов. Мне бы хотелось, чтобы ты прислал его на неделю или две для выполнения некоторых работ. Разумеется, он будет щедро вознаграждён и, если захочет, сможет вернуться в Новый лагерь, когда его услуги больше мне не потребуются. В благодарность я готов увеличить твою долю от продажи первого груза руды из Свободной шахты на одну десятую часть всех вырученных от этой сделки товаров. Гомез." — Да, послание в духе Гомеза! — усмехнувшись, воскликнул Ли и снова обратился к Скорпио. — Он это сам писал? — Не знаю, письмо и приказ доставить его тебе мне передал Ворон, — отвечал стражник. — Тебе известно, что здесь написано? — Нет. Ворон сказал только, что на обратном пути я должен сопровождать человека, которого ты пошлёшь со мной. Я должен отвести его в окрестности Старой шахты и передать под начало Яна, а потом вернуться в замок. — Бароны как всегда самоуверенны... Впрочем, у меня нет причин отказывать им в этой маленькой просьбе, — сказал Ли и обернулся к Орику. — Найди Горна. Пусть он приведёт Гомера и готовится идти вместе с ним и этим человеком (кивок в сторону Скорпио). А то мало ли что, вдвоём надёжнее. — Не стоит беспокоиться, это же рядом, и дорога совершенно безопасна, — возразил было Скорпио, но тут же одёрнул себя. — Впрочем, тебе виднее... Горна нашли не сразу. Он отыскался в корчме на озере, где Силос едва успевал подтаскивать ему шнапс и закуску. И хотя темнокожий здоровяк успел уже порядком набраться, на ногах он стоял достаточно твёрдо и мыслил здраво. А потому, выслушав приказ, переданный каким-то молодым вором, первым делом отправился на плотину над рисовыми полями, где в последний раз видел Гомера. Плотинный мастер как раз выбрался из воды и, отложив в сторону тяжёлый молоток, принялся стягивать с себя мокрую одежду. — Привет, Гомер! — зычно возгласил Горн. — Опять дырки в своей плотине затыкал? — Этот проклятый шныг каждую ночь грызёт сваи и подрывает основание, — устало ответил Гомер. — Если так дальше пойдёт, то скоро вода смоет посевы риса, и вы, бездельники, останетесь трезвыми и голодными. — Слушай, приятель, а ты своего шныга, часом, не выдумал? Мы уже два раза его ловить ходили на тот берег. Нет там никого! — Смотреть надо лучше... Зальют глаза шнапсом по самые брови, а потом: "не нашли"! — Ладно, хватит ворчать, нас с тобой Ли вызывает, — примирительно ответил Горн, пребывавший в весьма благодушном настроении. Впрочем, мастера он уважал за опыт и трудолюбие и часто прощал ему такие вольности, за которые кому другому мигом бы расквасил нос. — Чего ему надо? — Почём мне знать. Может, в шахту послать хочет или ворота чинить. — Погоди, я сейчас... Натянув на худое жилистое тело кое-как выжатые лохмотья, Гомер сунул молоток за пояс, пригладил ладонью короткую с проседью бороду и молча направился в сторону лагерных построек. Горн затопал следом. Вскоре они предстали перед Ли. Предводитель наёмников окинул их критическим взглядом и сообщил, зачем вызвал. Пока Горн оценивающе рассматривал Скорпио, Гомер жаловался на шныга, еженощно подрывающего плотину — любимое детище мастера. — Я же посылал наёмников, чтобы прикончили эту тварь! — удивился Ли. — Они его не нашли. Или не искали, — ответил Гомер. — И теперь если я уйду надолго из лагеря, проклятый шныг спустит всю воду из озера и затопит поля. — Горн, ты немедленно пойдёшь и найдёшь это животное, — сказал Ли, строго поглядев на наёмника. — Если позволишь, я помогу ему. Гомез не любит ждать, — подал голос Скорпио. — Только подберите мне подходящий арбалет — свой я оставил в замке. — Может, целое войско на одного шныга послать... — проворчал Ли. Наёмники, охранявшие генерала, заржали. — Ну, чего зубы скалите? Дайте посланнику баронов арбалет и идите вместе с ним и Горном. Я хочу видеть шкуру этого неуловимого шныга не позднее, чем через час. Воины торопливо покинули пещеру. Когда в пещере остались только Ли и Гомер, предводитель Нового лагеря обратился к мастеру: — Насколько я понимаю, бароны решили откачивать воду из Старой шахты. Разведчики доносят, что завалы они разобрали, но внутри всё затоплено. А ты им потребовался, чтобы установить водяное колесо на реке и протянуть трубы к шахте. Сможешь? — Это мы умеем, — ответил довольный Гомер, поглаживая бороду. — Я не сомневался в тебе, мастер, — с серьёзным видом кивнул Ли. — Сделай всё на совесть, но особенно не торопись. Нам не помешает ухватить толику от королевских щедрот. В лагере многие недовольны тем, что руда, собранная нами за эти годы, так пропала впустую во время неудачного обряда. А хорошие товары из внешнего мира смогут взбодрить слабых духом. — Понял. Сделаю всё как надо, — глядя в глаза предводителю, уверенно отвечал Гомер. — Да, и оденься поприличнее. Я же давал тебе хорошую одежду, вот в ней и иди. Если испортишь, дам ещё... Что такое? — Ну... — замялся мастер. — Как бы это... украли её у меня, словом. Я же на плотине целыми днями, а мой ящик в хижине на простой замок запирается, любой из воров его в два счёта вскроет... — Каторжники, что с них взять! — сердито нахмурился Ли. — Узнаю, кто украл, повешу в назидание остальным на сторожевой вышке, прямо над твоей плотиной. А одежду сейчас тебе другую найдём, не горюй.