Поликарбидная логика

      — Госпожа посол, — Цилен Всиа отвешивает поклон по протоколу, пока излучающий обречённость Гамма отдаёт мне приятно тёплый стаканчик, пахнущий чем-то очень вкусным и смутно знакомым. — С вами хотели бы побеседовать полномочный посланник республики Новый Давиус, господин Таген, и его научный консультант. Вы сможете уделить им немного времени?       Убить. Не судьба мне, верно, насладиться вкусняшкой и избавиться от головной боли. Встаю, всё ещё держа стакан. Лишь бы не шатало, а то вид будет, как у тяжелобольной. Наверное, и так круги под глазами прорезались. Ненавижу, когда двуногие твердолобые твари видят мою слабость. Но профессионализм лжеца требует загнать все эмоции вглубь и сказать:       — Для нас это честь, — век бы такой чести не видать! — Думаю, это место не есть удобно для разговор. Где мы можем иметь беседа?       — Здесь неподалёку есть несколько переговорных, если они не заняты… Подождите минуту, я забронирую, — Цилен Всиа на несколько мгновений уходит в себя, явно задействовав вживлённый чип. Не очень понятно насчёт «бронирования» и зачем его применять к помещению для переговоров, перестрелками-то вроде не пахнет? Но не задавать же идиотские вопросы. Залпом опрокидываю в рот принесённый стаканчик. Ум-м-м, так вот какой он, настоящий вкус и аромат шоколада! Ведь это шоколад, только жидкий и горячий, какая прелесть!       «Зеро, отставить!» — мысленный вопль Альфы одёргивает меня в тот момент, когда я уже приноравливаюсь выскрести пальцем остатки содержимого и отправить в рот.       «В чём дело?»       «Это не принято. Вылизывать или выскребать руками ёмкости из-под пищи для присутствующих чужаков — признак дикарства. Я против того, чтобы к нам относились, как… как мы к ним относимся».       Какой облом. Столько добра пропадает! А я бы этот стаканчик расклеила и весь бы вылизала… Но придётся его оставить прямо тут. Закажу на ужин такую штуку, на всех троих. Ребята тоже обязаны попробовать шоколад в жидкой форме.       Аккуратно ставлю пустой стакан на поручень кресла и направляюсь к выходу, парни идут за мной. Ну что ж, давай познакомимся по второму кругу, Доктор. Будет ли тебе приятно увидеть результат собственных трудов? Ведь ты тоже приложил руку к нашему созданию, подарив Императору ДНК каледа. Как говорится, бойся своих желаний, они могут исполниться.       Выхожу в коридор, изрядно переполненный планктоном, что неудивительно, учитывая сумасшедшее количество миров Ассамблеи. Потрясающая нерациональность, могли бы и по дальней связи заседать. Но нет, вместо того, чтобы усовершенствовать свои связные устройства, сделав канал абсолютно устойчивым, без помех и без перехватов, они предпочитают толочься буквально на головах друг у друга. Хорошо хоть, после рабочего дня разбегаются по городам.       С максимальным достоинством изображаю приветственный жест гостям. Тал, правда, достоин только луча в твёрдый лоб, но Хищника нужно поприветствовать нормальным «здравствуй». Хотя говорить придётся с блондосом, ведь он тут вроде как главного изображает. А я б его всё же лучше пристрелила… Стоп, стоп, стоп. Никаких кровожадных мыслей, девушка. Или они тебя рано или поздно выдадут. Просто относись к этому существу, как к инструменту для манипулирования Доктором. Ну, как у Прихода Бури есть отвёртка, так вот и ты должна обзавестись её живыми аналогами. Дружба с посланником и его сестрицей — залог надёжного «колпака» над твоим врагом. Это всего лишь инструменты. Так что ничего личного.       — Посол кочевников, Зеро, — говорю Тагену, не дожидаясь, пока нас кто-нибудь представит. — Полагаю, мы с вами встречали друг друга вчера в ночь.       Говорю, а сама исподтишка продолжаю приглядываться к Доктору. Он тоже не спускает с меня пристального взгляда, но держится слегка в стороне. Да, это явно не Бабочка — тот бы ломанул знакомиться, обгоняя ТАРДИС, и не Зубы — этот бы сразу начал доказывать, что он тут главный. Что-то в Докторе изменилось, изменилось сильно. Это где-то внутри, очень глубоко. Он стал более уравновешенным, спокойным и отстранённым, словно дух Войны наконец удовлетворился и оставил его подсознание, а освободившееся место наконец занял давно забытый образ, даже не авантюриста, а учёного. Это, наверное, от того, что мы давно не высовывались. И вот сейчас его то ли карие, то ли зелёные — слишком равномерно перемешаны крапинки того и другого цвета, чтобы дать верное определение, — глаза внимательно изучают меня, словно пытаются пробиться сквозь барьер моей непрошибаемой физиономии и вникнуть, что я из себя представляю, как вид. Ладно, спасибо и на том, что в ход не пошла звуковая отвёртка.       Блондос тем временем изображает довольно почтительный полупоклон:       — Полномочный посланник союза галактики Антарес, Таген. К вашим услугам, госпожа посол. И прошу меня извинить за вчерашние слова. Мне показалось, они вам не понравились.       Да не слова, а ты мне не нравишься, блондос. Знал бы ты, в какой фарш я тебя мысленно прокручиваю каждый рэл нашего общения…       — Нет, неверно. Это я вчера быть усталая, возможно, резко сказала. Примите мои извинения, — надо же быть чуть полюбезнее к талу, это политически необходимо. — А ваш спутник, он кто есть?       — Зовите меня Доктор, — Хищник наконец делает в нашу сторону несколько шагов, оказываясь совсем рядом с Тагеном, а потом и со мной, отчего я поневоле отступаю назад. Не по себе мне, когда чужак пытается придвинуться так близко, особенно если это… — …просто Доктор.       И на его конопатой физиономии вдруг вспыхивает широкая белозубая улыбка, по одной которой можно с лёгкостью вычислить нашего врага.       Проклятье. Вот надо бы поддержать игру и спросить: «Доктор кто?» — но это же так банально! И не спросить вроде как странно получается. Что ж, даледианский юмор, так даледианский юмор. Приподнимаю бровь в попытке изобразить иронию:       — Доктор… Это имя или фамилия?       В ответ вижу четыре выпученных глаза, два голубых, два зелёно-карих, а потом Котелок разражается взрывом оглушительного хохота:       — А у этой коротышки есть чувство юмора!       Ка-ак он меня назвал?!       Таген выразительно кашляет:       — Слушай, держись в рамках приличных манер… Извините, госпожа посол, у Доктора особый статус в Ассамблее, возможно, его поведение может показаться излишне фамильярным…       Мне совершенно неинтересно, что он там мямлит в попытках сгладить негативное впечатление от выступления своего «консультанта». Я занята более важным делом — в очередной раз пытаюсь взять себя в ложноручки. То есть просто в руки. Глупо обижаться на стихию, а ведь наш главный враг сравним только со стихийным бедствием.       — У каждый народ свои формы этикет, — как можно более спокойно отвечаю я, снова напуская на лицо железобетонное выражение. — Прошу, Доктор, только уважайте наше чувство дистанция. Не любим, когда близко. Остальное есть довольно безразлично.       Конечно, безразлично. Мы и так знаем мнение планктона о себе, любимых. И нам на него абсолютно плевать.       — О, прошу прощения, — Хищник миролюбиво приподнимает обе ладони и отступает на шажок. — Слушайте, чертовски интересно, по какой модели вы проникаете в Пустоту и обратно. Мой народ вёл подобные разработки, но мы упёрлись в тупик из-за некоторых аспектов…       — Пустоту? — нарочно переспрашиваю я, хотя прекрасно помню, что галлифреец подразумевает под этим термином.       — Насколько я понял, вы называете её «междумирье».       — Не совсем так. Много думали над терминами. Перевод неточный, но всем есть понятный. По-нашему, старое слово, значит «щель», «разлом».       Сзади появляется Цилен Всиа, а за ним, с совершенно непроницаемыми лицами, идут ребята. Надеюсь, только у меня возникли ассоциации с арестантским конвоем? Тем более что эмоции из парней так и прут. Гамме всё ещё страшно, Альфа немного лучше собой владеет, но всё равно напряжён. Похоже, я одна испытываю от ситуации не страх, а драйв. Пусть заражаются моим чувством, это полезно.       — Господа, переговорная номер 42-58 зарезервирована под ваши нужды. Ближе, к моему глубочайшему сожалению, ничего нет.       — Это сектор «D»? — уточняет Таген.       — Да, но этот же этаж.       — Пойдёмте, господа? — тал сама вежливость.       Киваю, оборачиваюсь на ребят и говорю на синтетическом, краем глаза отслеживая реакцию Доктора.       — Гердан, останься здесь. Позовёшь за двадцать местных минут до начала заседания. Адери, в принципе, можешь присоединиться к нему. Полагаю, я справлюсь одна.       И через сеть добавляю: «Вы слишком нервничаете, это почти заметно. Вытрясите из диплосианина что-нибудь полезное на своё усмотрение, это будет эффективнее, чем мы вместе пойдём на переговоры с блондосом, — надо чем-то смягчить распоряжение. Как там говорят на Сол-3, доброе слово и кошке приятно. — Вы молодцы, вы найдёте, что у него вызнать».       Определённо, за время путешествия армейские привычки не выбились из ребят ни на диаметр электрона, особенно из серва. Представляю, как это выглядит со стороны: мой достаточно мягкий тон и их выпрямление по стойке «смирно». Тал, правда, смотрит не на них, а на меня, а вот Доктор это непременно должен был отметить, он всегда ухитряется глядеть на всё разом. Но далеки тоже так умеют, поэтому я в свою очередь отмечаю вспыхнувший в его глазах интерес и понимаю, что синтетический явно остался ему непонятен.       «Только держи нас в курсе!» — то ли ответно приказывает, то ли умоляет Альфа.       «Безусловно».       Мы направляемся в сторону, указанную диплосианином. Таген идёт рядом со мной, справа и чуть-чуть, на четверть шага, впереди, а Доктор держится сзади. Это позволяет им вежливо отгонять от моей персоны всех, кто хочет со мной поговорить приватно — а таких, пожалуй, даже слишком много. Все вникли, что кочевники круты, и каждый хочет пообщаться персонально, вдруг да удастся выковырять что-нибудь эксклюзивное для своей планеты. Так что моих сопровождающих теперь тихо ненавидят за то, что они успели первыми — что ж, это политика демократической тельцекратии, в кругу конкурентов не зевай.       — Право, вы могли бы взять с собой и своих спутников, госпожа посол, — замечает тал.       — Нет смысл, — отвечаю. — Если мне надо их совет, я могу вызвать связь и спрашивать. У нас есть коммуникаторы.       — Те симпотные штучки за ухом? — живо уточняет Доктор. Я же говорю, наблюдательный. Единственный, у кого частично видно имплант из-под волос, это Альфа. Но тоже, так просто не засечёшь, надо очень внимательно приглядываться.       — Да, — отвечаю. А толку отрицать? Лучше просто не дополнять, что это не только связь. — У нас много люди используют, удобно при работа, а космонавты обязаны. Я поняла, ваши тоже знают. Наш сопровождающий, он тоже имеет такой похожий… Позволю спросить, вы задавали много вопрос о чёрные дыры, словно вас серьёзно беспокоит. Ваша цивилизация в том списке, которые культуры связаны с этими объекты? Я не помню, чтобы ваше шаровое скопление иметь часть в черновой расчёт…       — Эта девчонка ещё и проницательна! Мисс, вы мне нравитесь! — выдаёт Доктор.       Уничтожу за «девчонку». А за «коротышку» — трижды.       Тал бросает на Хищника такой убийственный взгляд, словно собирается присоединиться к моим планам насчёт него.       — Видите ли, госпожа посол, мы не всегда жили там, где живём сейчас. Но коридор — не лучшее место, чтобы обсуждать подробности.       Я киваю. Действительно, не лучшее. Ведь я предполагаю, о чём пойдёт речь — по крайней мере, все расчёты указывают именно на то, что мне сейчас расскажут трагическую историю Скаро с целью разжалобить и, быть может, даже выскрести из «кочевников» помощь по поиску страшноужасных тварей в поликарбиде. Допускаю, что Хищник вносит элемент рандома в любую формулу, но, с другой стороны, мы слишком хорошо знаем талов и их замашки.       Переговорная оказывается небольшой комнатой с общим столом. Тут даже имеется запас минералки и кофе-машина, на которую тут же наседает Доктор. Что, он теперь любит кофе по-ирландски? Там, кажется, нечто вовсе непотребное в рецепте, виски, что ли. Хотя… согласно имеющимся у далеков данным, третья регенерация не брезговала алкоголем. Может, рецидив?       — Маленькие агрегаты для напитков — это здорово. Зануда, как думаешь, может, мне такую же поставить в ТАРДИС? Луони, правда, всё равно, а вот Жозеф наверняка оценит. Впрочем, если приспособить сюда же установку для изготовления соков… Кстати, угадай, кто изобрёл кофе с апельсиновым соком?       Тал вздыхает, а я делаю вид, что ничего не понимаю и делаю вид, что так и надо. Хотя мысль о кофе-машине в консольной — это настолько в духе нашего врага, что я не удерживаюсь от мысленной улыбки. Камбуз под консолью — это уже было, оранжерея в непосредственной близости от пульта управления — тоже. ТАРДИС любит своего пилота и прощает ему всё, даже манеру вождения. Почему бы и не кофе-машина прямо у темпорального ротора?       Чтобы пресечь попытку напоить меня тем, что пытается выжать из аппарата Доктор, сразу беру бутылку минералки. Таген тоже предпочитает воду, и это меня совсем не удивляет, ведь биологически мы — два подвида одного вида, просто блондосов природа обделила полноценным мозгом.       — Давайте я сразу изложу суть дела, — говорит тал. — Наша родная планета находилась в Седьмой Галактике и окончательно была разрушена при взрыве сверхновой около тридцати тысяч лет назад. Но мы были вынуждены её оставить гораздо раньше, более двух миллионов лет назад, из-за глобальной войны.       Я сохраняю непроницаемое выражение лица, но про себя вновь улыбаюсь. Двуногие. Такие предсказуемые.       Таген продолжает:       — Насколько я понял из вашего повествования, кочевникам эта ситуация знакома. К несчастью, война на Скаро породила страшное оружие, полумутантов-полукиборгов, которое обрело самосознание и уничтожило и победителей, и побеждённых.       Надеюсь, моё лицо по-прежнему непроницаемое. А вот чтобы расслабить руку на холодной бутылке, приходится уже напрячься. Побелевшие костяшки и раздавленная ёмкость выдадут мои чувства. Оружие? Самосознание?! Кретин, мы такие же живые существа, как и вы! Нет, мы лучше и совершеннее вас, как бы мы для вас ни выглядели внешне! Оружие из нас попытался сделать только отец-создатель, но изначальная задумка была вовсе не в этом, а в том, чтобы обеспечить выживание вида, это любой далек знает, и именно поэтому мы отвоевали у Давроса право на самостоятельность! Страшное оружие… Дебил, да мы — идеальная форма жизни!       — Был момент, когда эти существа едва не подчинили себе всю местную сверхгруппу галактик.       — Более того, — встревает Доктор, — был момент, когда они едва не разрушили Вселенную с помощью неконтролируемого потока Z-нейтрино.       — Чёрный разлом! — восклицаю я. Надо же поддерживать марку жителей междумирья. — Да, чуть больше два миллиона годов, глядя по ваше время. Несколько реальностей стёрлись, наши предки наблюдали.       — Но в итоге они нашли равного противника, — замечает тал. — Их угораздило сцепиться с Повелителями Времени, и это поставило обе цивилизации на грань исчезновения.       — Большая война во Время? — уточняю я. — Да, мы помним о неё.       — О ней, — с мягкой улыбкой поправляет Доктор.       Странно. Я очень хорошо его знаю. Что-то в этой улыбке слишком мягкое. И мне это не нравится.       — Те существа, хоть и выжили в войне, но куда-то спрятались. С тех пор мы не прекращаем наблюдения за районом Скаро, потому что они всегда туда возвращаются, хотя довели планету до состояния булыжника во время темпоральной войны, — в голосе Тагена откровенная мука. Постыдился бы, не мы первые начали терраформировать родину в уродину. Кто развязал Тысячелетнюю войну, а, посланник? Кто изобрёл первое химическое оружие массового поражения? А первый трансгенный вирус кто смастерил, да такой, что каледы вообще его не заметили, а Император четыреста лет вычислял и изучал? А первую ядерную бомбу кто применил? Не буду спорить, придумали её наши предки, но они вас только шантажировали, а вы украли разработки и устроили образцово-показательную бомбёжку по Далазару и сырьевым регионам Даррена. Далеки вам ничего не забыли, не волнуйтесь! Рано или поздно мы до вас коготком доцарапаемся и вернём все долги, с процентами.       — Но сейчас там чёрная дыра? — уточняюще переспрашиваю я. — Неужели они хотят возвращать себя туда?       Доктор хмыкает:       — Хотел бы я знать, чего эти поликарбидные тараканы на самом деле хотят, кроме власти над Вселенной. Но факт в том, что остатки их армии ускользнули во Времени и теперь прячутся, а Скаро — единственная приманка. Поэтому они, — кивок на блондоса, — и караулят.       — Хорошо, — отвечаю как можно равнодушнее. Двуногие, я так и знала, к чему вы клоните. Сама вам предложу то, что вы хотели предложить мне. — Это выглядит серьёзная причина, если эти существа так сильные, чтобы иметь риск работать с энтропийная частица. Мы не можем просить ваша чёрная дыра. Но вижу другой аспект этого вопрос. Есть два элементы — бывшая планета и часть космос, они вместе. Если их развести, — руками показываю соответствующий жест, — получается два места, чтобы искать ваш враг. Больше шансов обнаруживать. Ядро галактика, квазар, не сразу сливается. Если угроза их планета, Скаро, и они её ценят, они могут появиться. Но мне нужны, как это, доказательства, что такие существа есть. Наш вождь будет строго спрашивать, мне надо точный ответ, данные.       Да. Вот оно. Я нашла, как сбить Доктора со следа Новой Парадигмы. Убедить, что наша чёрная дыра спокойно влилась в квазар, и никто при этом за ней не пришёл. Хищник помнит про Анталин, он должен понимать, что далеки без боя Скаро не сдадут. И раз за бывшей звёздной системой никто не явился, значит, мы сгинули по неизвестной причине, можно спокойно вздохнуть. А нам это даст необходимую отсрочку.       Не успеваю я додумать эту мысль, как у тала начинает трещать коммуникатор. Чуть не фыркаю — уж что-что, а звук старинного таланского дозиметра я хорошо знаю. Это совпадение или хобби посланника? Таген вытаскивает из кармана узкую гибкую полоску с шариком динамика на конце и загоняет его в ухо:       — Я слушаю… Да… Так… Что?! — как приятно видеть бледнеющее в синеву лицо врага. — Я сейчас буду!       Он выдёргивает коммуникатор обратно и, с ужасом глядя на Доктора, сообщает:       — Она только что сбила с ног сонтаранского посла.       Не надо быть гением, чтобы вспомнить, кто тут любит всех сшибать, и сопоставить факты.       — Беги спасать, — советует Доктор, - только не очень торопись.       Тал бросает на меня взгляд, полный панической растерянности. Так уж и быть…       — Идите. Я жду ваше возвращение.       — Это очень благородно с вашей стороны, госпожа посол, — выпаливает он, выметаясь из переговорной спиной вперёд в попытке сохранить остатки манер — надо же успеть поклониться на прощание даме, и всё такое. И мы с Доктором одновременно морщимся, когда тал смачно врезается плечом в кого-то в коридоре. Нам слышен только звук падения и виден взметнувшийся сапог — пострадавший не удержал равновесие и с размаху грохнулся навзничь. Дверь со свистом задвигается, скрывая продолжение живописной сцены. Варги-палки, да это у них семейное!..       — Посланник с Новый Давиус есть оригинальная личность, — замечаю я, позволив себе ровно такую улыбку, какая у меня получается естественной.       — Да, — подтверждает Хищник. — Это был чрезвычайный и полномочный посол Зедени. Так вот как оно всё началось…       — То есть?       — Нет-нет, ничего, — спохватывается рыжий, но я успеваю заметить проскочившее у него выражение лица и понимаю, что мне только что проспойлерили нечто важное. В следующий миг напрягаться приходится уже не Доктору. — Кстати, посол, коль скоро наш светловолосый друг усвистал спасать сестру от разгневанного сонтаранина, можете не издеваться над своим языком в попытках исказить интергалакто.       Сердце пропускает удар или два.       — Не понимаю?..       — Видите ли, — на губах Хищника появляется всё та же мягкая улыбочка, которая мне сильно не понравилась раньше, — у моего народа тоже довольно продвинутые технологии. В частности, технология перевода незнакомых языков, основанная на телепатии. Моё устройство автоматически подбирает, например, диалекты и акценты, но, сталкиваясь с плохим знанием языка, опирается не на то, что прозвучало вслух, а на то, что собеседник хочет сказать. Таким образом, речь автоматически корректируется и переводится грамотно. Если только говорящий не пытается исказить её нарочно.       Вот проклятье! Спалились на мелочах. И врать бесполезно, мол, ваше устройство несовместимо с нашими мозгами. Впрочем, в голове сразу вспыхивает идея, как парировать удар.       — Вы меня подловили, Доктор. Но прошу вас пока не выдавать это своим товарищам. Поверьте, у нас достаточно веская причина так поступать.       — Какая же?       Смотрю в его зелёно-карие глаза, обрамлённые короткими и густыми рыжими ресницами. Ощущение, что гоню дисколёт на полной скорости по пересечённой местности на высоте пары де-леров, но останавливаться нельзя.       — Это была рекомендация ксенопсихологов, тщательно изучивших доминирующие разумные виды данной группы галактик. Контакт с такой цивилизацией, как наша, может напугать менее продвинутые технически народы. А для абсолютной доминанты в лице выходцев с Сол-3 характерно сочетать испуг с агрессией. Но если мы покажем какое-нибудь слабое место, заметное и, возможно, даже вызывающее у них улыбку, это их подсознательно расслабит и снизит уровень возможного испуга. Внешний вид не подходил — слишком много разных наций, чтобы необычная одежда сняла напряжение. Решили выбрать для этих целей речь.       — То есть умные-крутые, а язык так до конца и не выучили, да?       Как отрадно слышать, что он по-прежнему не избавился от дурной привычки додумывать за собеседника! Согласно киваю. А теперь пора бы нанести ответный удар, я не привыкла молча терпеть выпады противника.       — Кстати, Доктор. Вы сказали, технология перевода, основанная на телепатии… Вы — из числа властелинов Времени? Только у них были подобные технологии. И они были одними из немногих, кто пытался изучать пространство между измерениями. Хоть мы и держались в изоляции от событий в нашем родном мире, но всё же прислеживали за происходящим. Темпоральные войны пропустить сложно.       — Да, я — Повелитель Времени, — он наконец плюхается верхом на стул, держа стаканчик с немыслимым варевом. И это явно не кофе. — Между прочим, талов с Нового Давиуса вы не испугаете. У них другой менталитет, в корне отличный от землян, и к тому же они убеждённые пацифисты.       Ага, знаю я этих «пацифистов». Мирные, если их не загонять в угол, а иначе так «пацифистнут» в фоторецептор, что только держись.       — Я бы предпочла выполнять рекомендации ксенопсихологов, — отрезаю.       Он задумчиво перебалтывает содержимое стакана посредством медленного вращения. Потом поднимает на меня глаза:       — Вы, случайно, не военный?       — Я космонавт. И капитан, отвечающий за свой экипаж и свой корабль.       — А поведение у вас троих, как у военных.       — Мне жаль, если во вселенной настолько потеряно чувство дисциплины, что любое её проявление ассоциируется с армией.       В его глазах снова вспыхивает искорка. Похоже, он получает удовольствие от моих ответов. В кои-то веки! И что самое пугающее, я тоже начинаю увлекаться отражением его атак. Как в старые добрые времена, когда я ещё была самой собой, а не генно-модифицированным организмом. Однако тогда я отвечала только за себя, а сейчас уже нет. Нельзя увлекаться. Нельзя.       — Знаете, мне смутно знаком ваш язык, — замечает мой собеседник. — Во вселенной не так много наречий, которые не может расшифровать переводчик ТАРДИС, а кроме того, я его точно где-то слышал. Или что-то очень похожее.       — Если вы путешествуете в пространстве и времени, то через некоторое время это будет вполне возможно, особенно если Ассамблея удовлетворит нашу просьбу. Учитывая то, что вы его слышали, она её удовлетворит. Так я могу опереться на прогноз Повелителя Времени? — интересно, у меня получилась лукавая улыбка, или же обычная?       — Скажите, как вы ухитряетесь выжимать из меня информацию? — вот у него точно вышла лукавая и при этом слегка виноватая улыбка.       Богатая практика, Хищник. Но по понятным причинам я предпочитаю не произносить это вслух. А Доктор продолжает:       — Слушайте, а ведь вы так и не назвали координаты места, где собираетесь создать свою галактику.       — Мне сложно на ходу пересчитывать координаты на здешнюю систему, — честно лгу я в ответ. — Если здесь есть проектор с картой Местной группы, я просто укажу вам направление.       — Конечно, есть! — и из внутреннего кармана пиджака незамедлительно появляется любимый предмет Доктора. Короткое жужжание на стол, — кому-то очень не хочется возиться с сенсорной панелькой, — и над центром стола зависает трёхмерная проекция галактик. Лишь миллионная доля рэла мне нужна для того, чтобы достроить в памяти карту окружающих войдов и вспомнить все подходящие протогалактики.       — Туда, — неопределённо тыкаю я рукой в совершенно неверном направлении. Как знать, может, в будущем мы начнём новую волну колонизации, и он об этом вспомнит? Слышал же он где-то синтетический.       Хищник силится вытащить информацию из глубин памяти, активно морща лоб, словно тот состоит из какой-то пластичной субстанции вроде глины.       — Нет, — говорит, — ничего не вспоминается. Впрочем, раз забыл, то это и не важно.       Даже если и вспомнишь, скажу, что нечаянно ошиблась, ведь я не навигатор и не обязана хорошо знать этот регион космоса. Плохая отмазка, но лучше, чем никакой.       А ему всё мало, продолжает докапываться:       — Между прочим, мой самый первый вопрос всё ещё в силе.       Самый первый? А, вспомнила!       — Наши технологии засекречены по решению совета учёных, поскольку могут представлять опасность для других народов. Кроме того, перемещение между мирами чревато трещинами и другими неприятными последствиями. Даже если вас это интересует из чистого любопытства, я не могу поручиться за незнакомого человека, что он не использует эти данные так же из чистого любопытства и не нарушит баланс между измерениями.       — Просто меня пару раз зашвыривало в параллельный мир, — извиняющимся тоном отвечает он, но в глазах я не вижу ни капли извинения.       Пожимаю плечами и оставляю его без ответа. А он надеялся, что ему вот так за «спасибо» всё и дали?       — Мы могли бы обменяться какими-нибудь знаниями, — добавляет он осторожно. — Например, переводом… Или путешествиями во времени…       — Не уверена, что наших учёных это заинтересует, — нейтрально отвечаю я. Разбежался, щаззз! Как Скворцов говорил, «пустить козла в огород»? Не позволю себе такой ошибки. Если мы когда-нибудь начнём интервенцию в параллельные миры, я не хочу встретиться там с синей будкой и её хозяином.       — Жаль, — вздыхает он. — Я ещё не надоел своими вопросами?       — Всё равно надо как-то скоротать время до возвращения полномочного посланника Тагена, — отзываюсь я. На самом деле, его вопросы мне совсем не нравятся, но Альфа прав — если пресытить Хищника информацией, он сам отстанет.       — Тогда… Зеро — это имя или фамилия?       Кажется, в моём взгляде всё же промелькнуло коронное «уничтожить», но нейтральный тон мне сохранить как-то удаётся:       — Настоящие имена у нас употребляют только в кругу семьи, за его пределами мы используем прозвища. Я единственная из нас решилась на перевод. Дословно меня называют «Точкой отсчёта системы координат», но думаю, это неинтересно… Лучше расскажите подробнее о той расе, про которую тут пытался меня предупредить посланник Нового Давиуса. Вы же воевали с ней, значит, должны много знать.       Да, расскажи что-нибудь про нас, повесели. Я потом воспоминание ребятам прокручу, чтобы они не ошибались в твоём мнении о далеках.       — Ну как сказать, хомо милитари до мозга костей… То есть костей-то у них нет, только экзоскелет, он же скафандр высшей защиты с полной системой жизнеобеспечения, чтобы десятилетиями можно было из него не вылезать. Исповедуют оголтелый нацизм, твёрдо верят в то, что являются высшей расой, единственной достойной жить. Созданы гением с манией величия и острым милитаристским синдромом, благодаря которому этот гений не мыслил иного способа прекращения войны, чем война. Поэтому каждый далек нацелен то ли на выживание своей расы, то ли на выживание всех остальных из Вселенной.       Да, когда-нибудь мы непременно всех выживем.       — Дал… ек? — переспрашиваю.       — Это их самоназвание, анаграмма к «калед». Так назывался народ, из которого они когда-то мутировали, — дверь, открывшись, впускает очень хмурого Тагена. — Ещё раз прошу прощения за отлучку, госпожа посол.       — Забавно, это слово имеет смысл у нас, — тут же перехожу я на исковерканную речь. — Очень древнее, до Исход, возможно, созвучие. А как были выглядели эти… дал-ек?       — Перевёрнутое ведро ростом с человека, — отвечает Хищник. — Вместо глаз — камера на ножке, вместо рук — вантуз для прочистки труб и излучатель в форме кухонного венчика. Внутри сидит мозг с щупальцами. Общее впечатление — агрессивная металлическая солонка-переросток, сбежавшая с кухни и вообразившая, что в силах переделать под свою полку весь дом.       Это я тебе тоже запомню, Доктор, и когда-нибудь отомщу.       — Не очень есть понятны некоторые термины, но по словам похожее, что вы говорите про смертоносцы.       — Смертоносцы? — в свою очередь переспрашивает Хищник. — Очень точное определение. Похоже, и вас не обошла чаша сия.       — Редко-редко встречались, долго могли только бежать. Потом научились раздавливать гравитация.       — Оу! — восклицает наш главный враг. Мой персональный враг. — О таком способе ухлопать далека я ещё не слышал.       — Гравитационная мина, мыслю, пятьсот местных единиц…       — Пятьсот «g»!.. — в ужасе охает Таген. Ну да, от такого любые косточки в момент схрупают, особенно в вертикальном приложении к объекту, так что его страх можно понять.       — Гибель биологическая составляющая, выход системы из строя. Панцирь взрывается, наверное, разрушение внутренний источник энергия.       — Да я уж думаю, при такой перегрузке даже цельнолитой корпус не выдержит, а у них композитный, — хмуровато замечает Доктор. — Расслоение, распад всех спаек на проводах, обесточивание и как результат, дестабилизация далеканиума… Просто и надёжно, а главное, слишком быстро, чтобы мучиться.       Морщусь:       — Убийство не есть гуманность. Но если самозащита, можно ударить в ответ.       На самом деле, противное это слово — «гуманность», но моё скривившееся лицо, несомненно, припишут к негативному отношению к уничтожению живых существ.       — Мы тоже так считаем, — согласно кивает тал. Конечно, считаете, на вас моя фраза и рассчитана.       — Нас мало не пугает конфликт со смертоносцы, — отвечаю самым серьёзным голосом, хотя внутри меня клокочет хихиканье. Сама не думала, что неприятная ситуация, в которую угодила наша миссия, покажется мне изнутри столь забавной. Нет, ну это же вправду смешно, водить за нос Хищника и блондоса! — Мы знаем их опасности, слабое место тоже. Сможем защититься, если нет, то умеем отступить. Размышляю, думаю, есть много смысл в объединение сил и разделение сектора и его чёрная дыра, как раньше говорила. Посланник, донесите это до своего правительства. Если смертоносцы есть, то они могут прийти ради их бывшая планета.       Таген экспрессивно кивает:       — Вы даже не представляете, госпожа посол, как редко нам кто-то верит! Большинство народов уже забыло это слово — «далек», а кто помнит, тот смеётся за нашими спинами.       Пусть смеются, думаю я. Гуляй не хочу, когда в тебя не верят — самая воля! А когда вспомнят и поверят, поздно будет. Но такой ответ — не самый лучший, особенно в присутствии Доктора.       — Кочевники есть реалисты, — отвечаю. — Как эта идиома… «Хорошо смеётся тот, кто смеётся без последствие». У нас есть правило, не вмешивать себя в чужие дела. Но смертоносцы серьёзные, угрожают всем. Против их альянс возможен. Вы донесёте эти слова до ваши вожди?       Таген серьёзно кивает. Я, так и быть, отвешиваю ему небольшую персональную улыбку — вправду же забавно, далеки заключают военный союз с талами против самих себя. Кажется, такую стратегию мы ещё не применяли, надо будет потом как-нибудь в архивах порыться или у Альфы уточнить.       Встаю.       — Думаю, сегодня хватает информация, чтобы обдумывать, — чуть не брякаю «просчитать», но это всё равно что рявкнуть «УНИЧТОЖИТЬ» на всю переговорную. — Вы знаете, как находить меня или мои товарищи. Мы будем ждать ответ.       Таген тоже поднимается с места, протягивая руку. Жест мне вполне ясен, только удивительно, что он просуществовал так долго и даже перекочевал к талам. Очень удобно было бы воспользоваться рукопожатием и подсадить «жука», но… Но коснуться ладони блондоса, даже ради дела? Нет, не могу. Мне отвратительна сама эта мысль, до спазмов в желудке. А при воспоминании о вчерашнем столкновении с его сестрицей внутри рождается нервная дрожь, которая грозит закончиться электрическим разрядом. Изображаю непонимающий взгляд, а потом приветственно-прощальное прикосновение ко лбу и груди. Таген, словно бы чуть разочарованно, убирает руку и слегка кланяется.       — Надеюсь, мы не заставим долго ждать ответа, — говорит он. — Обычно правительство Нового Давиуса быстро решает такие вопросы.       Выскальзываю за дверь, оставляя их наедине. Были бы они далеками, начали бы незамедлительно анализировать беседу, но я же знаю, что за дверью остался Доктор, а у него — раскалённое шило в известном месте. Сейчас они понесутся разыскивать блондоску и старателя, по дороге неминуемо во что-нибудь ввяжутся, словом, им будет не до анализа. Но потом… Потом Доктор обязательно набьётся в гости или попытается выцарапать кого-то из нас для приватной беседы с глазу на глаз. Или я плохо тебя знаю, Приход Бури. Но нет, враг мой, я слишком хорошо тебя знаю. Этого разговора не избежать, и бесполезно закладывать даже полпроцента на подцепленное у Скворцовых русское «авось обойдётся». Потому что не обойдётся.       Украдкой вздохнув, я направляюсь в обратную сторону. Ребята наверняка извелись в ожидании. Надо им рассказать обо всём, что обсуждалось. А ещё лучше, вызвать сюда же Бету и Дельту, всё равно местным не взять «Протон» на абордаж даже с помощью ТАРДИС. Альфа наверняка меня отругает за то, что я не сумела поставить на блондоса прослушку…       И тут я словно спотыкаюсь, пройдя буквально три лера, от того, что меня окутывает очень странное ощущение. Я словно на миг оказываюсь погружённой в облако электростатики. Нет, это не она, это какой-то другой род энергии, собранной в нечто целое и очень плотное. Точнее понять не успеваю, ощущение исчезает раньше, чем удаётся его проанализировать — да похоже, никто из присутствующих в коридоре этого вообще не заметил, а мне помог только врождённый даледианский нюх на электричество! Скорее, активировать мозг на всю катушку для более продуктивной работы и начать перебирать фильтры в контактных линзах для расширенного диапазона зрения! Кажется, облако догнало меня сзади и пролетело вперёд и влево. Нет, этот фильтр не годится, и этот тоже, и этот… Стоп! Высокочастотная биоэнергия, да! Я даже успеваю отсечь исчезающее в стене рубиново-красное пятно. То, что обогнало меня, ушло в перегородку — и в зал Ассамблеи.       Облако биологической энергии без живого носителя? Это означает лишь одно — нематериальную форму жизни, вроде старых добрых дриад. Благодаря полученным от Новой Парадигмы знаниям, я могу примерно прикинуть по спектру, что это — высокоорганизованное энергетическое существо. Но такие расы не входят в Ассамблею! Более того, под уловленные параметры гипотетически подпадает только один вид, и от этого моё любопытство резко обостряется, даже притупив остаточное возбуждение от общения с Хищником.       Ну, ТМД, ты и дня прожить не можешь, чтобы не найти кучу проблем на свои безбашенные мозги. Теперь ведь не вылезешь из этой истории, пока не выяснишь, зачем Великим Древним шпионить за альянсом нескольких жалких галактик!