***
— У тебя нет никаких весомых причин, чтобы пропускать учебу! — кричал папа, заставляя меня краснеть и думать лишь о том, как не разреветься прямо перед ним, оказавшись в еще более неловком положении. В тот день я даже не думала о занятиях в университете, потому что серьезно намеревалась выспаться после увлекательных ночных посиделок. От усталости я отправилась спать в восемь утра и проснулась, когда отец приехал после полудня. Он застал меня врасплох, как маленькую девочку, которая притворилась, что у нее болит живот, чтобы родители не отправили ее в школу, а сама убежала к друзьям на детскую площадку и играла там очень долго, забыв о своей воображаемой болезни. — Пап, я нехорошо себя чувствовала, — придумывала я глупые и стандартные отговорки, пытаясь хоть как-то себя защитить. — Всего один пропуск в этом триместре, что плохого? — Наверное, ты поздно вернулась с той дурацкой вечеринки, и тебе просто повезло, что я дежурил в участке и не мог точно знать, когда ты пришла домой. — Меня привезли, — случайно выпалила я, сдав себя с потрохами. Отец удивленно вскинул брови вверх, а потом сощурился, явно подозревая меня в причастности к самым ужасным делам. — Надеюсь, в трезвом состоянии, — спокойно произнес он. — В самом трезвом, папа! — воскликнула я, лучезарно улыбнувшись, всем видом стараясь показать, что я серьезная девушка и хорошая дочь. — Я могу уехать сегодня на работу спокойно, не боясь, что с тобой что-нибудь случится? Папа говорил так, словно со мной действительно могло произойти что-то невероятное в его отсутствие. — Я буду смотреть фильмы или читать книги, все будет в порядке, — искренне пообещала я. Он улыбнулся и похлопал меня по плечу так, словно я была его сыном, лучшим игроком, капитаном команды по футболу, и только что принесла всем победу, но являлась явно не дочерью, с которой нужно обращаться немного по-другому. Папа снова был чем-то озадачен, и я опять не решилась узнать, что случилось в его, наполненной необычайными событиями, жизни. Его чрезмерная скрытность порой ужасно раздражала меня, хотя я и сама умалчивала о многом, как он, но именно эту черту характера отца я ненавидела в нем больше всего. Неужели было так трудно делиться с дочерью своими переживаниями? Ведь я видела все его страдания, но боялась вмешаться, разорвав тем самым все нити доверия, что были между нами. Он снова отправился на работу, на которой пропадал изо дня в день, практически не появляясь дома, а мне больше ничего не оставалось, кроме как расположиться в своей комнате на широком удобном подоконнике и с головой уйти в страницы любимой книги — «Поющие в терновнике», то произведение, которое я перечитывала уже сотни раз, и никак не могла насладиться им. Мне помешал внезапный звонок в дверь, неожиданно ворвавшийся в царившую в доме тишину, и не на шутку меня испугавший. Я поспешила открыть дверь и уже готова была искренне посмеяться над папой, который забыл значок шерифа или свой ужин в специальном пластиковом контейнере. — Я понимаю, что, возможно, веду себя довольно странно сейчас, но очень надеюсь, что у тебя есть немного времени на чудесную прогулку. Ты ведь не против? — передо мной стоял улыбающийся парень с медовыми глазами, который выглядел чертовски замечательно в своей черной кожаной куртке, безумно подходящей ему к лицу. Его небрежные вьющиеся волосы всячески сопротивлялись ветру, но все равно проигрывали сражение и обессилено падали на лоб, заставляя Эштона, то и дело убирать их уже привычным движением руки. Я была удивлена его появлением на пороге моего дома и еще больше поражена завуалированным приглашением парня в совершенно неизвестное мне место. Наверное, я выглядела нелепо и глупо, и даже не могла ничего ответить ему, лишь с искреннем недоумением уставившись на него. — Мне нужно всего пять минут, чтобы сменить пижаму на что-то менее забавное. Хорошо? — поспешно спросила я, быстро оценивая ситуацию и планируя свои дальнейшие действия. Парень засмеялся и кивнул, позволяя ветру играть с его кудряшками, и уже совершенно не мешая ему в этом деле.Глава 6
15 марта 2015 г. в 00:24
Стэфи пришла в себя довольно нескоро, чем безумно нас напугала. Было уже семь утра, а мы все еще не задумывались о сне, беспокоясь за состояние Стэф, которая выглядела довольно болезненно. Она все так же, свернувшись калачиком, лежала в ванне и не двигалась, либо — делала вид, что спит, либо действительно находилась в царстве Морфея. Я решила не тревожить ее и оставить на время в покое, поэтому не стала волноваться по поводу того, насколько комфортно Стэфи себя чувствует, ведь если она не пыталась ничего сказать, значит, ей было вполне удобно. К тому же не было смысла мешать ей и пытаться переместить в любую другую комнату, потому что девушка могла начать паниковать и нечаянно нанести ущерб всем окружающим. Эштон, я и Кевин сочли эту идею разумной и просто ждали подходящего момента, когда в голове Стэф хоть чуточку прояснится.
Так и произошло спустя пару часов после того, как к моему дому прибыл курьер с двумя огромными коробками горячей пиццы, ужасно обрадовав нас своим появлением. Парни буквально накинулись на несчастного молодого человека в красной бейсболке, такого сонного и уставшего, что при одном взгляде на него хотелось плакать, и с превеликим удовольствием поглотили сырное лакомство. Мне достались лишь несколько кусочков моей любимой пиццы, но я совершенно не возмущалась по этому поводу. Особой страсти к еде я в тот момент не испытывала, успокаивая желудок горячим кофе, который варила с огромным усердием несколько раз подряд.
Спустя некоторое время, Стэф осторожно спустилась вниз по лестнице и, придерживаясь за стену, прошла в гостиную, где наша великолепная троица уже не знала, чем себя можно занять. Девушка выглядела на удивление спокойно и вела себя сдержанно, и казалось, что она в полном порядке, а весь алкоголь из ее крови уже выветрился, и она готова к новым приключениям. Ее выдавали лишь сырая от воды одежда и превратившийся в ужасную несуразицу макияж. Стэф прекрасно понимала, где находится, ибо была очень частой гостьей в моем доме, поэтому отлично ориентировалась в знакомом пространстве.
— Мэй, ты испортила мою прическу, — спокойно произнесла Стэфи и поправила прилипшее к телу платье.
Я на мгновение потерялась в своих мыслях, не совсем понимая, о чем говорит подруга, но быстро нашлась и ответила ей, что она заслужила подобную процедуру отрезвления, повлекшую за собой все эти нехорошие последствия.
— Выглядишь ужасно, сестренка, — рассмеялся Кевин и выжидающее посмотрел на Эштона в надежде, что тот посмеется с ним за компанию, но парень лишь ошпарил его серьезным и строгим взглядом.
— Одолжи мне свои вещи, пожалуйста. Я не могу в таком виде отправиться в университет, — со спокойным видом проговорила Стэф.
— Отправиться в университет?! — воскликнула я. — Ты до сих пор пьяна!
— Тогда я просто поеду домой. Ты позволишь мне, наконец, взять что-нибудь из твоей одежды?
Я удивленно взглянула на нее, и мне невероятно сильно захотелось бросить в подругу вазу или какой-нибудь другой тяжелый предмет, который я первым смогу найти в комнате. Бессовестно пьяную Стэфи, не способную сказать ни слова, сделать ни шага самостоятельно, буквально притащили на руках, а когда ее мозг стал нормально функционировать, она нагло заявилао том, что недовольна некоторыми вещами и поступками своих друзей. Это была словно не она, не та Стэфи, с которой я хорошо дружила и знала каждый ее изъян. Среди того, что мне было отлично о ней известно, космической наглости не было, и я буквально не могла вымолвить ни слова, смотря на свою подругу.
Глубоко вздохнув и прогнав все плохие мысли, я нашла в своем шкафу свитер и джинсы и отдала их Стэф, надеясь, что моя одежда подойдет ей по размеру. Иначе девушке пришлось бы возвращаться домой в мокром и отвратительном красном платье.
Стэфи привела себя в порядок с помощью фена и геля для умывания, и с неким недовольством надела на себя мои вещи, все время что-то бормоча себе под нос и напевая какую-то песенку. Ей было так весело, что не на шутку меня разозлило, но я усердно старалась не показывать свое недовольство, молча наблюдая за подругой, по-хозяйски носящейся из угла в угол в моей комнате.
Когда она привела себя в порядок и стала выглядеть, как ей показалось, невероятно великолепно, Кевин вызвал такси, и мне не слишком долго пришлось ждать, пока автомобиль приедет за нашей принцессой и избавит меня от моральных страданий.
Парни уехали вместе с моей подругой, оставив меня в полном одиночестве. Больше всего я боялась, что подобные встречи впредь не повторятся, и я никогда не смогу насладиться приятной атмосферой и милым общением с интересными людьми. Они попрощались и ушли, а я словно не успела сказать им что-то важное, то, что так сильно тревожило душу на протяжении нескольких часов наших бесед. У меня почему-то не получилось этого сделать, и я просто, улыбаясь, проводила ребят и закрыла за ними дверь.
Я не знаю, что помешало мне тогда: моя застенчивость или бесконечная глупость, но я понимала, что совершила ужасную ошибку, без возможности ее исправить.