***
И вот я один сижу в этой чертовой машине, литрами вливаю в себя виски и курю без перерыва. Я оставил ее. Я виноват в ее смерти. Нужно было завести ее домой, а не садить в кафе. Как оказалось в суде, водитель был пьян. Да мне наплевать, пьян он был или нет! Это не вернет мне мою Сарри! Сарри. Моя маленькая, милая девочка. Я не сберег тебя. А с таким количеством алкоголя и табака из моей головы улетят даже воспоминания. Я не могу этого допустить. Но и не могу вернуть тебя. Что мне осталось кроме них? Дом, твой дом с зашторенными окнами. Ты не хотела видеть окружающий мир, когда я был рядом. А я хотел обнимать тебя вечно. Что я и делал после двух бокалов вина. Сразу после того, как ты пьянела. Наши фотографии. Спасибо Аве. Она пригласила фотографа. Три дня назад. - Так, все. Хватит валяться в кровати. Поднимайте свои задницы. У вас фотосессия. - Что? Какая фотосессия? Что ты несешь, Ава? – Я проснулся первым. Рядом лежала Сара. Она присела, опираясь на меня. - Я не сплю, нет. Вы что, что такое сон. Не знаю, не слышала. Кто-то может растолковать мне понятие слова «сон» и его работу? Нет? Значит, сна не существует. – Спросонья она могла заговорить все, всех и вся. И иногда заговаривала полнейшим бредом. - Ладно, все, мы встаем, одеваемся и идем фотографироваться. – Я встал и подошел к шкафу, в котором лежали наши вещи. Я перевез сюда почти все. - Что? – Глаза Авы полезли на лоб. – Сара, ты должна мне все объяснить. Это магия вне Хогвартса? Ты его чем-то поишь? Да он сроду так быстро не вставал с постели. А потом мы пошли в парк. Саре не нравилось, когда ее фотографируют, так что на половине фотографий ее лицо спрятано у меня на груди. А я обнимаю ее за талию. Мы в своем мире. Просто потом жалкое воспоминание о нем останется на фотографии. Моя самая любимая фотография – Сара получилась необычайно живой. Такое чувство, будто она сейчас начнет двигаться, а ее смех услышит весь мир. На этой фотографии я сидел и ковырялся в земле, а она нападала на меня сзади. А потом мы лежали на земле и целовались. А фотограф делал свою работу. Он ни разу не сказал даже слова. - А разве фотографы не должны говорить, как лучше встать, куда положить руку? – Сара допытывалась у мистера… Не помню как его зовут. - В целом да. Но вы очень красиво смотритесь вместе. Мне нужно только поспевать за вами. Эта фотосессия самая живая из всех, которые я когда-либо делал.***
А мне от всего этого остались клочки бумаги, которые не способны воссоздать то время ни на секунду. В машине становится жарко от включенной печки. Но внутри меня пустота и холод. Мой мозг отключается. И я засыпаю. Засыпаю от того, что не спал два дня. Я могу не спать гораздо дольше. Но мой организм на пределе. Через два часа я просыпаюсь потому, что разлил виски. Я просыпаюсь, и понимаю, что мне тяжело дышать. Конечно, я же попал обратно в реальность. «Все можно исправить, пока не идут титры». Как мне понять идут они или нет? Смерть моей Сарри это конец фильма или кульминация или, что это вообще такое? И в одну секунду я понимаю, почему мне тяжело дышать. Мой организм требует воздуха. А я сижу в машине с включенной печкой, но выключенным мотором. Дышать становится просто невыносимо. Буквально все во мне кричит, требует воздуха. Но я сижу, даже не шевельнувшись. Только сильнее сжимаю фотографию в руках. - Я иду оберегать тебя, моя маленькая девочка. Моя милая Сарри. Я люблю те