Search And Destroy

      Девочка бежала изо всех сил. Пот и кровь из ссадины на лбу заливали глаза, что через каждую минуту приходилось вытирать. Амита никогда ещё так быстро не бежала. Вой гончих был самым лучшим стимулом, чтобы бежать на пределе своих возможностей. Когда её легкие наполнились свежим горным воздухом Кирата, то смрад камеры и желание умереть просто отошли на второй план. Ей очень хочется жить, понимала Амита, когда ноги уже не слушались её, а лай псов был всё ближе и ближе.       Она выживет. Если выжила на арене и при встрече с Демоном Дургеша, худшей из сторонниц Короля, то выживет и здесь. Она знала, что её силы уже на исходе, а ноги наверняка превратились в одну кровавую мозоль, но страх смерти и гнев давали ей ту силу, что некоторые зовут инстинктом самосохранения. Маленький первобытный импульс проскакивает в сознании, заставляя бежать ещё быстрее, несмотря на боль в коленях и ранах по всему телу. Амита понимала, что далеко она не убежит, и что шанс быть съеденной какой-то другой зверюшкой крайне велик, а самое близкое поселение может быть только в десяти километрах, и ей нужно избавиться от гончих, чтобы перевести дух и собраться с мыслями, чтобы двигаться дальше.       Свет луны не давал максимального освещения, но зрение Амиты уже привыкло к полумраку, и ей не составило труда увидеть маленькую пещеру. До неё только двадцать-пятнадцать метров, не больше. Если она сможет добежать туда, то с легкостью оторвётся от собак. Пещеры в Кирате узкие, ходы запутаны, как лабиринт. Там и спрячется будущий лидер Золотого Пути.       Ноги ватные, но Амита бежит. Ледяной камень пещеры приятно холодит горячую руку. Собаки всё ещё бежали за девушкой, но Амита не теряла надежды уйти от них. Удушливость пещеры очень сильно контрастировала с холодным ночным воздухом, но всё равно, каким воздухом дышать, когда за тобой бежит свора голодных и охочих до крови псов. Зайдя в небольшое углубление в пещере, девушка поняла, что собаки вычислят её по запаху, но другого пути не оставалось. Конечно, бродить во тьме, без факела и с кучей гончих на хвосте – не очень-то хорошее занятие, но, как говорится, мы не хозяева своих судеб.       Вой собак стих. Амита, не сбавляя шага, блуждала по сырому лабиринту. В уголки пещеры сбегались маленькие капли, которые с каждым продвижением больше и больше капали на лицо девочки. Резкий поток холодного воздуха ударил в лицо Амите. Дышать стало однозначно легче.       "Если я помню, то свежий воздух обычно сопутствует выходу", – эта мысль неосознанно пронеслась в голове. Не зря она слушала Сабала. Хоть он бывает излишне раздражающим со своими традициями, от него был толк.       "Наверное, визжал от радости, когда узнал, что меня поймали", – думала Амита, зная, какое отношение он имеет к ней.       – Чёртов святоша, – проговорила девушка в пустоту пещеры, и эхо повторило её слова.       Псы давно отстали, и Амите не хотелось думать, где они сейчас. Легкая расслабленность наполняла её тело. Она выжила. Она смогла. Осталось найти повстанцев и вернуться домой. Ей очень хотелось отоспаться, принять обжигающе горячую ванну и смыть с себя кровь и прикосновения цепного пса Пэйгана. Её наполняли противоречивые чувства к этой азиатке. Что-то вроде гнева и восхищения. С таким достоинством держаться в этой кровавой стране стоит немалых усилий. Амита знала, что Юма лидер. Она видела, как солдаты подхватывают каждое её слово. Как они боготворят её. В глубине души девочка тоже хотела быть такой, как и Юма. Чтобы каждое её слово выполнялось беспрекословно. Но Амита не будет топить свою страну в реках крови. Она возродит её. Кират восстанет из пепла глупых традиций. И Амита знала, что ей надо делать. Она осознавала это так четко, что даже усталость и сонливость сняло как рукой. Она подарит этой стране Золотой Век. И даже древние боги Сабала не изменят того, что она станет Королевой.       Воздух ночного Кирата казался ей ещё слаще после удушливой сырой камеры, которая пропахла кровью.