Последнее дело L

      Мэтта разбудило странное ощущение чьего-то присутствия. Нет, он не обкурился вчера до полного выпадания в астрал и помнил, как дополз до кровати, оставив вырубившегося травматолога храпеть в кресле в обнимку с рюкзаком.       Это было другое.       Его будто согрело сиянием нечто забытое, изгнанное даже из подсознания, оставшееся в далеком детстве, когда мир только начинался, когда верилось в блистающие облака, двойную радугу и зеленый луч. Оно мелькнуло отражением пролетевшей над водой стрекозы и, пощекотав сомкнутые веки, осело на руках перламутром.       Шурх… — серебряный звук рвущейся фольги.       — Мелло?!       Хрусть… — ломкий звук надкусываемой плитки.       Смахнув со лба отросшие рыжие патлы, Мэтт открыл глаза и, сквозь вязкость полусна, увидел сидящую на подоконнике знакомую фигуру.       — Привет, Майл Дживас.       На подоконнике сидел Михаэль Келль — непонятно откуда прилетевший сквозняк шевелил длинное золотистое каре, глаза из-под челки поблескивали зеленоватой бирюзой. Он шевельнулся, устраиваясь поудобнее, скрипнули черные кожаные штаны…       Хрусть… — белые зубы откусили еще один кусочек шоколада.       Брюки и жилетку они купили в одном из магазинчиков на Carnaby street в Сохо, когда, впервые за время полуголодного шатания по Туманному Альбиону им удалось отжать тонну у одного женатого любителя нежных мальчиков. Мелло в тот день исполнилось пятнадцать, и это был не просто дорогой подарок — это была воплотившаяся мечта во всем своем черно-скрипуче-облегающем великолепии. В тот декабрьский день снег с дождем окрасили Лондон типичными ста пятьюдесятью оттенками серого, слегка разбавленными тошнотно-желтым и помойно-голубым — даже вульгарно-яркие вывески соответствующих баров, и, подсвеченные с претензией на элегантность, витрины дорогих бутиков не могли разогнать эту мерзкую муть. Но двум подросткам все это было глубоко параллельно — они были влюблены, они были богаты, они были… счастливы?..       И сейчас «истинный ариец» — живой и абсолютно здоровый, одетый в стильные шмотки, вальяжно рассевшись, грыз свой любимый горький шоколад и, улыбаясь, смотрел на недопроснувшегося Мэтта.       — Етить… — выдавил рыжик, решив для себя, что трава оказалась слишком забористой.       — Не дергайся и выслушай. Ты всегда был рядом, ты был предан и, когда другого выхода не осталось — сделал то, что должен, — Мелло положил шоколадку и спрыгнул с подоконника. — Сам не зная, ты спас не только мое тело от омерзительного умирания, но и душу — от Ада.       — Чо?! — Мэтт понимал — он разговаривает с глюком, но даже не пытался отогнать его.       Ведь это — Мелло…       — Когда ты застрелил меня — я не угрожал твоей жизни и был безоружен. И, как невинноубиенный, я, несмотря на все свои грехи, угодил прямиком в Рай*, — тряхнув челкой, он улыбнулся окончательно охуевшему Дживасу и прошелся по комнате, бросив взгляд на кресло, где доктор Исикава дрых крепче впавшего в зимнюю спячку гризли. — Прости меня — за то, что не слышал тебя, за то, что не смог остановиться… Я — должен был стать твоей семьей, но не стал! Бросил тебя одного… — Мелло остановился и обхватил себя руками за плечи, в бирюзовом взгляде — боль и тоска.       Мэтт, сидя на постели, смотрел на блондинистый глюк  и просто ждал.       — … с этим надо было что-то делать. Тогда я вышел на нужных херувимов, перетер с парой серафимов; мы изваяли первичный план и отправили в высшие инстанции Небесной канцелярии. Проект пару раз возвращали на доработку, но, в конце концов, утвердили, и мы приступили к реализации, — Мелло криво усмехнулся. — В обморок не грохнись, Мэтти.       — Так это ты зарамсил** проблему?! — Майл Дживас понял, что сейчас случится невероятное — он упадет в обморок в собственном сне.       — Не все так просто… Лига Девяти давно наверху всем глаза мозолила. Задача была многоцелевая… Ты же понимаешь, что смерть членов Девятки повлияла не только на вашу «веселую банду» и приют Вамми? Я просто воспользовался ситуацией… — тоска снова промелькнула в бирюзовых глазах, уголки губ опустились, но улыбка быстро вернулась. — Кстати, когда он… — Келль махнул челкой в сторону спящего травматолога, — …предложит тебя усыновить — сразу в пешее эротическое не посылай. Подумай — из него получится неплохой отец, а ты поможешь ему научится отделять грязные носки от пустых пивных банок.       Внезапно, Мелло невозможным для человека движением, оказался стоящим на подоконнике. Под ресницами неправдоподобно ярко блеснула бирюза, нимбом взметнулись золотистые волосы…       — Подожди! — Мэтт рванулся вперед, запутался в съехавшем с кровати одеяле, и рухнул на пол.       Исчез…       «Там хорошо, Мэтти. Но ты все же не торопись…»       Мэтт поднялся и потряс головой — он был материалистом и не верил ни в сон, ни в чох, ни в вороний грай.       И еще, Майл Дживас, бывший воспитанник «элитного» приюта, гангстер, хакер прямо с сегодняшнего дня решил завязать с травой.       — А?.. Чево… — тело в кресле проснулось и зашевелилось.       — Утречка, док.       Травматолог проморгался и посмотрел на подростка. Тот стоял посреди комнаты — волосы всклокочены, джинсы и кофта в черно-белую полоску измяты, видимо, спал в одежде. Теперь, когда все закончилось, куда парнишка денется?.. Этому чокнутому гению сейчас явно не до него. Не возвращаться же пацану в Вамми!       Исикава решился:       — А что если я возьму над тобой опеку? Сразу можешь не отвечать, ты подумай… — он рассеянно огляделся по сторонам. — Есть хочется… — после ночных воскурений доктора пробило на хавчик. — Откуда это?       Он подошел к окну, взял с подоконника надкушенную плитку горького шоколада, разломил и протянул половину почему-то изумленному рыжику…