Так не бывает

Самолеты – это настолько изощренное оружие пытки, что мне весьма удивительно, почему люди, вместо того, чтобы попросту купить своим врагам авиабилеты на длительные перелеты, строят какие-то козни, истово думают над запутанными планами мести и насылают на головы противников проклятья, которые всё равно не работают. На таком маленьком пространстве вынуждены порой в течение довольно длительного времени сосуществовать совершенно разные типажи людей, многие из которых попросту несовместимы друг с другом. Пассажиры рейса «Хьюстон-Сеул» были совершенно разными, но уже к большинству из них я успела проникнуться искренней неприязнью. Рядом со мной сидел паренек лет тринадцати, которого явно мутило, и его периодически зеленевшее лицо не прибавляло мне оптимизма по поводу сего соседства. Через проход примостился гиперактивный азиат, беспрестанно шуршавший выпуском «Хьюстон Трибьюн» и ни минуты не замиравший в какой-то одной позе. Позади него постоянно охала анемичная блондинка лет сорока пяти. Она измучила несчастную стюардессу постоянными просьбами, но та, храня на лице ослепительную улыбку, давным-давно ставшую визитной карточкой «Америкэн Эйрлайнз», беспрекословно следовала приказам этой ипохондрички. Где-то впереди, скрытый от моего взгляда, бесновался джентльмен-финансит, сетуя на то, что ему пришлось выключить телефон. Он вопил на весь персонал, игнорируя их просьбы сесть на место и воспользоваться тем, что разрешено. Где-то на пятом часу моего путешествия я осознала, насколько далек Сеул от моей родины. Я пыталась заснуть, но славная команда из азиата, финасиста, паренька с подступавшей рвотой и блондинки весьма успешно лишила меня этого шанса, за что я их искренне ненавидела. Когда металлическая птица приземлилась, наконец, в каком-то месте под названием «Инчон» (я думала, что еду в Сеул, но мне на тот момент было абсолютно всё равно, просто дайте мне убить эту славную четверку!), я вздохнула с облегчением, правда, оно длилось недолго, так как подросток рядом судорожно схватился за подлокотники так, что кончики пальцев побелели. Я внутренне сжалась, но авиа-боги были благосклонны к старушке Нэнси: всё обошлось. Я сошла с трапа и покорно позволила основной массе толпы нести меня вперед, так как была настолько усталой из-за этой поездочки, что даже соображала с трудом. Когда я оказалась в гуще встречающих, меня ждал небольшой шок: мягко говоря, народу было многовато. И все они были на одно лицо. Да, я была белой девушкой, для которой все представители прочих рас похожи (но лишь на первый взгляд). Это странно для американки, но, увы, это так. Клиентка – представительница Союза Исследователей Мистических Явлений (сокращенно – UMR), госпожа Им СынЁн, не так давно связавшаяся со мной по электронной почте и весьма туманно намекнувшая на то, что ей необходима моя консультация по рекомендации «одного общего знакомого», сообщила мне, что в аэропорту меня встретят, но, как я ни шарила глазами, своего имени ни на одной из табличек увидеть мне не удалось. Так продолжалось до тех пор, пока меня не вынесли к автобусам-экспрессам, раскрашенным в яркие цвета. У самой ограды стояла некая молодая особа, державшая в руках табличку, на которой я с немалым облегчением обнаружила старательно выведенное «Нэнси Дрю». Я подлетела к ней с несколько преувеличенным энтузиазмом и, позволив себе забыть, что я солидный детектив, схватила её руку и потрясла. Смерив меня ошалелым взглядом, девица натянуто улыбнулась и поклонилась. Точно. Я забыла, что я теперь в Азии. Дружелюбие можно спрятать на самое дно саквояжа; оно мне нескоро понадобится. Повторив её поклон, я несмело улыбнулась. – Меня зовут Нэнси Дрю, – медленно проговорила я. – Ким СуЁн, – ответила дамочка, окидывая меня оценивающим взглядом, слегка приподняв брови. Эй, подруга, а где ты видела людей, которые бы выглядели идеально после авиапрогулки в не самой лучшей компании? – О'кей, – я увеличила улыбку ещё на пару коренных. – СуЁн, мне нужно только забрать вещи, и... – Я помогу, – махнула рукой кореянка. Она решительно двинулась в направлении здания, из которого я только что вышла. Мне пришлось, повесив голову, плестись за ней. Она была одета во всё черное и смотрелась довольно элегантно и шикарно, несмотря на удручающее количество косметики на лице. То, с какой легкостью эта корейская газель скакала на многосантиметровых каблучищах, невольно вызывало уважение, но вот её поведение, напротив, оставляло желать лучшего. Не знаю, в чем именно обстояло дело; на словах леди была со мной вежлива, но вот смотрела она как-то свысока. Сразу было видно, что СуЁн относится к деловым людям: ей хватило пары минут, и мои пожитки были в моих же руках. На моё искреннее «Спасибо!» мисс Ким отреагировала сухим кивком. После этого она с дикой скоростью полетела прочь. Я с трудом успевала за ней, жонглируя чемоданом и сумкой. Поравнявшись с черным автомобилем, походим на те, на которых у нас ездят киношные мафиози, она резко раскрыла передние дверцы и уселась на место водителя. Я, постояв с несколько секунд снаружи, поняла более чем явный намек и, самостоятельно раскрыв багажник, сложила туда свой скарб. Примостившись рядом с кореянкой, я не успела и пристегнуться, как машина тронулась. Интересно, а эта мисс Кимчи слышала слово «гостеприимство»?.. Скажу честно, я пыталась. На мои поползновения разузнать о деле, которое мне предстоит расследовать, СуЁн сухо ответствовала, что её это не касается: она, дескать, лишь выполняет задания. Тогда я спросила о Санни. Намалёванная леди лишь вскинула свои искусно нарисованные брови. Я долго объясняла, кто это, и, наконец, выяснилось, что Санни никакой не Санни, а СынДжун. Да, она его знает. Да, он здесь. Нет, не в Сеуле. В Кёнгидо, у родных. Нет, она не имеет ни малейшего понятия о том, когда он вернется. Имеет ли он отношение к расследованию? Возможно. Признаюсь, от разговора с этой милой мисс у меня разболелась голова. Информацию из неё нужно было тянуть чуть ли не клещами, да и ту она выдавала неохотно, сквозь зубы, не отрывая от дороги взгляда темно-карих глаз, не отличавшихся особой добротой. Она напрочь отказывалась понимать имя «Санни», и мне пришлось выворачивать и завязывать узлом свой американский язык, чтобы выговорить «СынДжун», но и это не дало особых плодов. Но любопытство – движущая сила мирового прогресса и по совместительству Нэнси Дрю – взяло верх над усталостью, и я продолжила допрос. Кто такая Им СынЁн? – Секретарь UMR. Чем занимается эта организация? – Исследованиями мистических явлений. Каких явлений? – Самых разных. Мои бедные зубы. Никогда ещё в жизни ими так не скрежетала. В конце концов, я сдалась. Откинувшись на спинку сиденья, я достала из стоявшей на коленях сумки мобильный телефон и набрала номер отца. – Нэнси, милая! – папин зычный баритон заставил даже мисс Невозмутимость подпрыгнуть на месте и стрельнуть глазами в мою сторону. – Как ты? – Я уже в Корее, – отчеканила я. – Как прошел полет? – отец гремел чем-то, что, по моему предположению, было бутылкой с коньяком. Он имел привычку «выпивать чарочку», как он это называл. Видимо, благодаря этому он не отличался проблемами с давлением, в отличие от своих сверстников. – Отвратительно, – честно выдала я, с содроганием вспоминая Ужасную Четверку. – А сейчас меня везут в штаб-квартиру организации, где я буду проводить расследование. – Замечательно, милая, – тепло промолвил папа. – Держи меня в курсе, хорошо? – Нет проблем, – уверила я его. Мы обменялись пожеланиями удачи, и я дала отбой. Помусолив телефон в руках и покосившись на суровую соседку, я решила позвонить и Нэду. Он ответил сразу же: – Нэнси, как ты? – В полном порядке, – улыбнулась я. – Ты уже в Сеуле? Приступила к расследованию? – он строчил вопросами, как пулемет. – Да и нет, – я откинулась на подголовник и прикрыла веки. – Сейчас я еду в компанию, где и начну копать. – Надеюсь, там не будет опасно? – обеспокоенно спросил Нэд. – Нет, что ты, – беспечно возразила я. – Зауряднейшее дело. – Очень хорошо, – тепло отозвался он. – Береги себя, ладно? Жду твоего возвращения. Я чмокнула в трубку и разорвала связь. Эх, Нэдди-Нэдди, тебе бы найти какую-нибудь Дэйзи с розовым бантиком и чирлидерским прошлым, чтобы она готовила тебе панкейки и наплодила пятерых мини-нэдиков, и вы бы жили всем прайдом в домике за белым заборчиком, а вместо этого тебе приходится возиться со мной и моими закидонами. Бедный добродушный Нэд... От мук совести меня оторвала СуЁн, точнее, её авто, резко затормозившее у арочного входа в какое-то здание. Кореянка выскочила из машины и, раскрыв багажник, застыла, как изваяние. Сущая милашка. Какое счастье, что здесь нет Бесс, а то бы подруга не сдержалась и наговорила что-нибудь этой ледяной дамочке. Стараясь не думать о том, что мне ещё предстоит работать с этой СуЁн, я вышла из автомобиля и, забрав из багажника чемодан, покорно подождала, пока моя провожатая не закроет своего железного коня. Сделав это, она помчалась вперед, полностью игнорируя тот факт, что я была нагружена вещами, как ломовая лошадь. Ничего не поделаешь – пришлось мне, позабыв о чувстве собственного достоинства, лететь за кореянкой, не обращая внимания на всё растущую вероятность смещения межпозвоночных дисков. Мы прошли через арку, миновали стеклянные двери, пролетели через вестибюль, наводненный корейцами, общавшимися на своем языке, полном придыхательных звуков. СуЁн вызвала лифт, вход который находились на другом конце помещения, и спокойно прошла в кабину, и мне, тащившейся где-то на середине холла, пришлось прилично поднажать, чтобы успеть встать на пути уже закрывавшихся дверей. Невозмутимая кореянка, не предпринявшая никаких попыток придержать лифт, нажала на кнопку в надписью «14», и кабина поплыла наверх. Привалившись к стене, я отдышалась, а потом, гордо распрямившись, посмотрела на спутницу. – Вы очень любезны, – проговорила я с самой яркой улыбкой, на какую была способна. Мисс Корея искоса посмотрела на меня. Скорее всего, она прочухала сарказм, но мне до этого было мало дела. В конце концов, я не в первый раз сталкиваюсь с невоспитанными людьми. И, разумеется, не ожидала такого от азиатки. Когда автоматические двери разъехались в сторону, я спокойно сделала пару шагов вперед и замерла: я оказалась в будущем. Во многих футуристических фильмах дома показаны именно так: потолок, пол и стены цвета металлик, небольшие, но мощные светильники, да картины без рамок, изображавшие зимние пейзажи. – Мисс Нэнси Дрю, я полагаю? – мягкий голос с акцентом отвлек меня от любования интерьером, и я, опустив взгляд с потолка, вперила его в приятную кореянку средних лет, одетую в твидовый костюм. Она мило улыбалась и производила очень благоприятное впечатление (особенно по контрасту со своей соотечественницей), и я без колебаний поклонилась ей. Ответив на поклон, она проговорила, склонив голову набок: – Меня зовут Им СынЁн, моя дорогая. Это я связалась с вами и запросила помощи. Моя пренеприятнейшая провожатая, о которой я начала уже было забывать, вновь напомнила о себе. Грохоча своими каблуками об пол, она подошла к даме и быстро залопотала что-то на корейском, напрочь игнорируя общепринятые правила приличия. Им СынЁн, по-видимому, не была столь же невежественна; она мягко ответила ей что-то по-английски, и та быстро удалилась по коридору, топоча, как рота солдат. Секретарша, вновь сосредоточив своё внимание на мне, улыбнулась и, приоткрыв ближайшую к нам дверь, поманила за собой. Мы оказались в ещё одном коридоре – близнеце предыдущего. К счастью, моя теперешнее спутница шла медленно и размеренно, так что мне не пришлось нестись с высунутым языком, и это дало мне шанс оценить окружающую обстановку. Здесь было прохладно: видимо, работала мощная система кондиционирования воздуха. Картины, все, как одна, были выполнены в холодных тонах и представляли собой либо зимние, либо маринистические пейзажи. Коридор не был прямым; он разветвлялся, и представитель таинственной организации повела меня направо. Остановившись перед третьей слева дверью, женщина с любезной улыбкой распахнула её передо мной. – Ваша комната, – торжественно проговорила она, протягивая мне ключ-карту. – Спасибо, – поблагодарила я, принимая пластиковый прямоугольник и закатывая чемодан внутрь. – Располагайтесь, – Им СынЁн встала в дверном проёме, сложив руки впереди. – Если вам что-нибудь понадобится, дорогая, не стесняйтесь и обращайтесь ко мне; моё рабочее место находится в самом начале коридора. Дверь с табличкой «Секретарь». – Благодарю вас, – я склонила голову, гадая, нужно ли кланяться, но кореянка избавила меня от сомнений, деликатно прикрыв дверь и оставив меня в гордом одиночестве.