Так не бывает

Комната, что мне досталась, в принципе, была способна удовлетворить самый взыскательный вкус: холодные оттенки, минимализм и утилитарность, четкие линии и современная отделка. Кровать была устлана покрывалом того несравненного салатового оттенка, в который обычно красят стены больниц. В изголовье сидел стилизованный медведь с бантиком на шее. На туалетном столике я обнаружила путеводитель по Сеулу, записку с телефонным номером госпожи Им СынЁн и конверт с интригующей надписью: «На текущие расходы». Внутри оказалась внушительная пачка вон. Интересно, а каков курс этой валюты по отношению к моим родным зеленым Президентам?.. Платяной шкаф был снабжен зеркальной дверью и впечатляющим количеством вешалок. Решив, что места здесь хватит и на десять моих гардеробов, я смело разложила свои вещи внутри. Сюрприз, сюрприз: Нэнси оказалась права! Мои жалкие пожитки заняли от силы десятую часть площади этого модернистского чудища. Конечно, тут был и письменный стол, к которому какой-то предприимчивый столяр приделал комод с асимметричными ящиками разного размера. Любопытная вещица, конечно, но её удобство казалось мне сомнительным. Но кто я такая, чтобы роптать? Послушно разложив в ящички мелкие вещи, я села на кресло цвета электрик, стоявшее перед столом, и, вытащив телефон из кармана, набрала номер лучшей подруги. – А вот и наша мисс Шерлок! – звонкий голос Элизабет зазвучал из трубки. У неё было одно очень интересное свойство: когда я с ней разговаривала, в душе возникало чувство, что всё в порядке, что я контролирую ситуацию. Не знаю, как объяснить это, но Бесс вселяла в меня чувство уверенности, за что я была ей безгранично благодарна. – Ватсон, ты не поверишь, где я, – проговорила я полушепотом. – В объятиях черноокой Ирен Адлер, – захихикала подруга. Надо сказать, сравнение Санни и этой героини романов Конан Дойля пришло ему самому в голову во время одного из расследований, и впоследствии это прозвище, активно тиражируемое моими приятельницами, намертво привязалось к корейцу. – Нет, – ответила я, фыркнув. – Он в гостях у родственников, в каком-то Кёнгидо. – О, – моя собеседница разочарованно вздохнула. – А я уже нацелилась на встречу Нэнси и Санни в стиле Джейн Остин... – Увы, – я хрустнула пальцами и устроилась в кресле поудобнее. – Но я думаю, что он скоро объявится. Ведь моё присутствие здесь – это наверняка часть какой-то его закулисной игры... – Или, может, тебя ждет настоящее расследование, шпионский боевик, погоня.., – Бесс аж захлебнулась собственными фантазиями. – А в конце ты спасаешь Санни жизнь, и он смотрит на тебя с благодарностью, а потом легонько сжимает твои пальцы и... – Слишком много старушки Джейн, подруга, – рассмеялась я, прервав её излияния. – Это уже далеко не Джейн, – скорректировала меня Элизабет. – Скорее, это Чейз. Но это не так уж важно; главное, что скоро эта судьбоносная встреча состоится. Я поджала губы. Сам факт отсутствия Санни здесь был труднообъясним, если, конечно, предположить, что я и вправду буду заниматься здесь расследованием, а не стану одной из пешек в чьей-то партии. – Я надеюсь на это, – проговорила я, вставая со злосчастного кресла и отодвигая его ногой. Интересно, дизайнер, спроектировавший это, сам пробовал на нем сидеть?! – Надеешься?! – воскликнула моя лучшая подруга. – Да я могу дать тебе тысячу стопроцентных гарантий, что мистер Вселенная уже мчится к тебе из своего Какого-то-гидо. Я улыбнулась и подошла к окну. – Но сейчас его здесь нет, – сообщила я, отодвигая краешек жалюзи. – И из-за этого тут несколько некомфортно, так все вокруг ведут себя, мягко говоря, странно. – В каком смысле? – встрепенулась Элизабет. Я замялась, покусывая нижнюю губу. – Меня встретила не особо любезная корейская Барби, – протянула я, наконец. – Она отвезла меня к офису компании, где меня препоручили другой даме, совсем иного склада. Последняя показала мне комнату, из которой я, кстати, с тобой разговариваю... И всё. Меня предоставили самой себе. – А чего ты ожидала, дорогуша? – осведомилась Бесси. – Что эти ребята накинутся на тебя с места в карьер? – Нет, разумеется, – я отошла от окна; солнце слепило меня. – Но, исходя из нашей электронной переписки, я сделала вывод, что дело срочное, и расследование не терпит отлагательств. Я, сломя голову, несусь на другой конец планеты, и вот... – Чем ты недовольна, красотка? – непонимающе откликнулась моя подруга. – Используй предоставленное тебе время с толком. Посмотри родину Санни, займись шопингом, сходи на пару выставок... Тебе так редко удаётся расслабиться, что ты отвыкла от этого ощущения напрочь, и чувствуешь дискомфорт, когда бываешь предоставлена сама себе. Это не дело, Нэнси! Почувствуй себя живой и выжми всё до последней капли из этой поездки! – Пожалуй, я так и поступлю, – кивнула я. Разговор с Бесс подействовал на меня освежающе, как сеанс динамической медитации. В конце концов, подруга была абсолютно права: эти люди позвали меня, значит, они и должны ввести в курс дела. Но ускорить этот момент не мешает. Я, предусмотрительно захватив с собой ключ-карту, вышла из своих апартаментов и огляделась. Я помнила, разумеется, откуда я пришла, но этот коридор был настолько футуристическим, что мне захотелось срочно оказаться в старомодной гостиной двоюродной бабушки Мейбл, которую я с детства называла просто «Ба». И как только здесь живут и работают остальные? А ведь они просто обязаны здесь быть: коридор тянулся на многие метры, и с обеих сторон его украшали двери – близнецы моей. Кто-то явно пересмотрел фильмов про будущее... Я решила на всякий случай запомнить номер моей комнаты (ведь потеряться здесь было как нечего делать) и, прикрыв дверь, отправилась на поиски начала коридора. Конечно, я могла бы позвонить, но почему-то посчитала это не совсем приличным. Как оказалось, приятнейшая госпожа Им СынЁн, упоминая о «начале коридора», имела в виду ту его часть, которая была расположена почти у самого лифта, так что мне пришлось отмахать нехилый километраж, прежде чем я остановилась перед искомой дверью. Постучавшись, я вошла внутрь. Кабинет оказался островком консерватизма в этом мире из тридцать первого века: дубовый стол, на которым присутствовал не только стандартный набор канцелярских принадлежностей, но ещё и несколько фотографий в рамках; панельный шкаф для верхней одежды; тканевые занавески на окнах и – о, неужели! – обои на стенах. Сама хозяйка всего этого консервативного великолепия, невольно радовавшего глаз, сидела за столом и неторопливо заполняла от руки какую-то толстую тетрадь. При виде меня она отвлеклась от своего занятия и вежливо приподняла брови. – Простите, что отвлекаю, – начала я. – Но мне бы хотелось уточнить, что именно требуется от меня в данный момент. – Ровным счетом ничего, моя дорогая, – спокойно ответствовала кореянка. – Пока насладитесь видами Сеула, сделайте пару покупок, сходите в картинную галерею... Наш шофер отвезет вас, куда захотите. Я медленно кивнула и закусила губу. – А... Я могу спросить, где сейчас... э-э-э... СынДжун? – выдавила я. Им СынЁн улыбнулась, причем, у неё это вышло добродушно, а не снисходительно, как у её соотечественницы,что встретила меня в аэропорту. – Он сейчас гостит у своих родных, – проинформировала она меня. – В Кёнгидо. Я думаю, он скоро вернется, так что вам не о чем беспокоиться. Я, мастерски скрыв разочарование (я надеялась на то, что эта дама сообщит мне несколько больше сведений), кивнула, бросила быстрое «Спасибо» и приготовилась было выйти из кабинета, но его хозяйка окликнула меня: – Нэнси, дорогая, машина к вашим услугам в любой момент; только проинформируйте меня, и я всё устрою. Я снова качнула головой, усиленно прогоняя от себя ассоциацию с болванчиком, и вымолвила: – Пожалуй, я могла бы воспользоваться авто. Кореянка кивнула, сняв трубку, набрала какой-то номер и быстро отдала пару приказов на своем родном языке. Дав отбой, она вновь перевела взгляд на меня и улыбнулась. – Всё готово, моя дорогая, – сказала она. – Автомобиль ждет вас внизу, у дверей в здание. Можете называть шофера «мистер Пак». – Спасибо! – я быстро сделала движение, которое в идеале должно было являться поклоном и ретировалась. Итак, мне нужно было вернуться в свой номер, чтобы прихватить с собой немного наличных (так как тратить оставленные мне воны на личные расходы можно было посчитать дурным тоном), а также мобильник. Да и вообще, выходить куда-нибудь без сумки – это просто непредусмотрительно, особенно для детектива с явной склонностью попадать в не самые приятные ситуации. Именно поэтому старушка Нэнси, возблагодарив всех божеств на свете за то, что запомнила номер своей комнаты, собрала сумку и заспешила к лифту. Госпожа Им не соврала: у самых дверей меня ожидало блестящее черное авто; прислонившись к нему, в форме, похожей на наряд гитлерюгентов, стоял длинный и худосочный кореец лет сорока со впалыми щеками и суровым взглядом глубоко посаженных карих глаз. На мой полувопрос: «Мистер Пак?» он сухо кивнул и молча открыл передо мной заднюю дверцу. Я скользнула на сиденье и с комфортом устроилась там, пока водитель садился на своё место. Как только мы оба были готовы, он обернулся и с некоторым трудом произнес одно-единственное слово: – Куда? Сделав абсолютно правильный вывод о том, что познания сего достойного господина в английском не особо богаты, я по слогам выговорила: «Достопримечательности, потом – шопинг». Коротко кивнув, мистер Пак завел машину, и мы тронулись с места. Сказать, что этот день выдался для меня продуктивным, – это ничего не сказать: где я только ни побывала! Я осмотрела дворец, за право войти во внутренний дворик которого отстояла огромную очередь; была в картинной галерее; поела с уличных лотков и сходила в огромный торговый центр, где активно осваивала общение с помощью языка тела. За всю эту крайне насыщенную поездку я сделала для себя несколько выводов об этой стране и её обитателях: 1. Здесь очень любят орать. Серьёзно. Честно говоря, от азиатов такого не ожидаешь, но многие дамочки окликают своих спутников исключительно резким и неприятным: «Йа-а-а!». 2. Корейцы – потомки племени огнеедов. Практически вся пища, что я пробовала, взрывалась во рту адским пламенем, так что даже полчаса спустя мои нёбо и язык не чувствовали ничего. 3. Эта нация – народ коллективистов. Порой мне хотелось заорать: «Я хочу побыть одна!», но, боюсь, меня бы никто не понял: в этом обществе индивидуализм считался грехом. Оставался открытым вопрос: а как же Санни, выходец из этой страны, выкормыш этих самых хангуков; как же он? Более махрового самодостаточного человека я не встречала за всю свою молодую жизнь. Подводя итоги, могу смело заверить саму себя: жить здесь я бы ни за что не смогла, но для приятного времяпрепровождения в качестве туриста город был просто идеален. Больше всего мне понравились фонтаны, при создании которых проектировщики проявили немалую фантазию: ни один из них не был похож на другой. Все были причудливо выполнены и подсвечены так, что, казалось, ты попала в какую-то разноцветную сказку. Или абстрактную картину. Шопинг не дал особых плодов: меня, прошедшую огонь и воду путешественницу, оказалось не так-то просто раскрутить на добровольное расставание с любимыми зелеными бумажками ради пары безделушек для каминной полки, что и вылилось в довольно кислые лица продавцов и всего лишь пару покупок в виде мощного карманного фонарика и легкого тёмного платья на лето. Тем не менее, вернувшись в царство футуризма, я почувствовала себя выжатой, как лимон. Этот самый пресловутый конфликт менталитетов давил на меня, как ноша Атланта, но, в отличие от титана, поблизости не было никакого даже самого завалящего Геракла, чтобы принять у меня небосвод. Собственно говоря, рядом с Санни я такого не ощущала. Нельзя сказать, чтобы он был типичным корейцем (данное прилагательное вообще ни в какой степени не соотносилось с этим человеком), но и западного в нем было ни на грош. Повинуясь правилам вежливости, я зашла в кабинет секретаря, чтобы проинформировать Им СынЁн, в каком же прекрасном городе она живет. Кореянка выслушала меня с весьма светской полуулыбкой на лице и похвалила мои покупки. После она проинформировала меня о том, что ужин скоро принесут мне в комнату, поэтому: «Самое время насладиться достижениями нашего кинематографа, моя дорогая; в ваших апартаментах есть телевизор». Кивнув в знак благодарности и поклонившись (на всякий случай), я вышла из комнаты секретаря и направилась к себе. В номере я, положив сумку на кровать, уселась за письменный стол и задумалась, подперев подбородок руками. Может быть, я чего-то не понимаю, но всё это не поддаётся никакой логике. Сначала они зовут меня в Сеул, убеждая, что дело срочное. Я на всех парах мчусь на этот более чем необычный полуостров, который по совместительству является родиной для сверхстранного типа с непроизносимым настоящим именем (теперь я понимаю, почему он его не использует), и тут, вместо того, чтобы поскорее подключить меня к расследованию, мне устраивают экскурсии, не объясняя при этом сути дела. А этот самый «сверхстранный тип» вообще испарился в какую-то отдаленную провинцию для того, чтобы провести время с родственниками... Я пожала плечами и, подойдя к кровати, начала разбирать сумку. Что ж, кто платит, тот и заказывает музыку. А я буду просто ждать, пока мои наниматели ни удосужатся ввести меня в курс дела. Ведь ничего другого мне не остается.