A shadow of yesterday

   ЧонИн застыл посреди комнаты, прижимая к себе ноутбук. – Я.., – начал он. – Я... Аннабел попросила меня взглянуть на её компьютер, подправить кое-что, вот я... Э-э-э.. И пришел за ним.    Софи подозрительно прищурилась. – Серьёзно? – иронично выдала она, скрестив руки на груди. – А как ты проник сюда?    Смуглый молодой человек мягко улыбнулся. – Консьержам очень нравится видеть новые лица, – ответил он. – И за небольшую мзду они готовы несколько поступиться правилами.    Девушка склонила голову набок. – Значит, ты предпочел дать на лапу нашей церберше вместо того, чтобы дождаться самой Аннабел, чтобы она вынесла тебе свой ноутбук? – уточнила она. – Она сейчас гостит у друзей, – позади Софи раздался низкий голос, заставивший студентку подскочить и резко обернуться. – Так что у неё нет возможности это сделать, потому нам и пришлось прибегнуть к несколько нестандартным методам.    Англичанка отдышалась и подняла голову. Напротив неё стоял высокий красавец-иностранец с невозмутимым лицом. Юная леди резко сглотнула, будучи не в силах оторвать взгляд от этого совершенства, но пять секунд спустя тряхнула головой и выдала: – Где именно она находится?    Крис сделал несколько шагов по направлению к иностранке, заставив её отступить и зайти в комнату. Затворив за собой дверь, юноша запустил пятерню в волосы. – Ситуация намного сложнее, чем кажется, – начал он.    ЧонИн, переводивший взгляд с китайца на Софи, решил не вмешиваться, отойдя к окну и ожидая, чем закончится разговор.    Молодая леди, к которой вернулся весь её гонор, гордо вздернула подбородок и и приподняла брови, всем видом показывая, что внимательно слушает.    Крис любезно пододвинул ей стул, но девушка, мотнув головой, отказалась садиться. – Что ж, – начал молодой человек, слегка сдвигая на переносице свои красивые брови. – Я думаю, настала пора рассказать тебе всё... ***    Тао вскрикнул и резко сел в кровати. Тяжело дыша, юноша вытер тыльной стороной ладони пот с лица и свесил ноги с кровати. Осторожно, чтобы не разбудить соседа, китаец выбрался из комнаты и побрел в сторону ванной, находившейся в самом конце коридора.    Открыв кран, юноша зачерпнул в ладони холодной воды и плеснул себе в лицо. Распрямившись и не обратив внимания на то, что прохладная жидкость стекает ему за шиворот пижамы, Тао оперся о раковину и посмотрел в зеркало, висевшее на стене.    Оттуда на него смотрел смертельно испуганный молодой человек, лицо которого покрывала бледность, заметная даже при смуглом оттенке кожи. Тени под глазами обозначились ещё четче, а красиво очерченные губы тряслись.    Китаец провел по лицу ладонью в немом желании стереть всё, что произошло в его жизни за прошедшие сутки, но потом бессильно уронил руку, безвольно повисшую вдоль тела. Он прекрасно понимал, что это невозможно: теперь призрак этой девушки будет преследовать его всю жизнь.    Тао тряхнул головой, усилием воли прогоняя от себя эти мысли. Всё, что произошло, несомненно, ужасно, но это уже не исправишь; нужно думать о своём будущем и стараться вести себя наименее подозрительно.    Студент опустил голову и резко втянул воздух через сжатые зубы. Как бы он хотел обладать силой контроля времени, чтобы открутить все события сегодняшнего дня назад!    Внезапно дверь уборной раскрылась, и внутрь прошел невысокий и большеглазый юноша. Бросив на китайца подозрительный взгляд исподлобья, юноша подошел к соседней раковине и начал методично и тщательно мыть руки.    Тао знал его – это был КёнСу с медицинского. Не особо общительный, но очень серьёзный и ответственный молодой человек, который делил комнату с соотечественником смуглого иностранца.    Кореец имел весьма суровый вид, но смуглый юноша находился в нервном раздрае, и потому воспринимал реальность, будто через слой ваты, потому и не особо реагировал на эти флюиды отчужденности. – Не спится? – спросил Тао, поворачиваясь ко второму студенту всем корпусом.    Кореец кинул на собеседника быстрый взгляд и закрыл кран. – Вроде того, – неопределенно ответил он, поворачиваясь и направляясь к выходу.    Иностранец потянулся за будущим медиком, проигнорировав этот более, чем прозрачный намек. – Чем это от тебя пахнет? – поинтересовался смуглый молодой человек. – Такой странный запах... – Это мазь, – спокойно ответствовал КёнСу. – Я ушиб колено и обработал его этим средством. Им пользуются спортсмены, так что оно довольно эффективно, но вот запашок, и правда, не очень...    Они поравнялись с дверью, ведущей в комнату корейца, и последний, положив ладонь на ручку двери, размеренно проговорил: – Спокойной ночи.    Тао прищурился. Юноша был далеко не глупцом, кроме того, в качестве будущего психолога, он сравнительно неплохо разбирался в азбуке людских движений тела и интонаций голоса. Этот человек явно мечтал избавиться от китайца, и, несмотря на то, что большеглазый студент довольно хорошо держал себя в руках, некоторую нервозность можно было заметить.    В любое другое время смуглый молодой человек с удовольствием включился бы в интереснейшую психологическую игру, пытаясь вычислить, что же именно скрывает этот с виду такой примерный соученик, но сейчас, под гнётом мыслей о содеянном, Тао не мог найти в себе сил на что-либо, поэтому он, ограничившись лишь кивком в сторону КёнСу, пошел дальше, не оборачиваясь.    Дойдя до своих апартаментов, студент без сил упал на кровать. Закусив губу почти до крови, он прикрыл веки и скривился. От уголка глаза по виску скатилась небольшая капелька, оставившая на светло-серой наволочке темноватый след... *** – Так вот, – начал Крис, глядя на Софи сверху вниз. – Случилось так, что наш друг, Лу Хань, и твоя подруга, Аннабел, встретились. Не сразу, но постепенно эти люди поняли, что судьба готовила их друг для друга, и они собрались быть вместе до конца своих дней, но, к сожалению, не всё всегда получается так, как мы планируем. Лу Хань происходит из довольно известной в определенных кругах преступной фамилии. Они свято соблюдают свой кодекс чести, по которому потомок их семьи не имеет права жениться на иноземке. Наш друг хотел заключить с Аннабел брак, а потом поставить своих родственников перед свершившимся фактом, но те каким-то образом проведали про их роман. Сейчас твоя подруга находится в безопасности; где именно, никто – ни я, ни ЧонИн, – повторю, никто, кроме Лу Ханя, не знает. Мы хотели почистить её ноутбук от упоминаний об их отношениях, если приспешники его семьи доберутся и сюда.    Китаец прервался и посмотрел в сторону, собираясь с мыслями. Его профиль был точеным и благородным, таким, какие обычно чеканят на монетах, и в любое другое время Софи бы залюбовалась этим исключительным творением матушки-природы, но сейчас девушку интересовали другие вещи, а именно – судьба подруги, поэтому она продолжала внимательно слушать.    Крис, выдержав паузу, снова начал говорить: – К сожалению, никто не может знать точное местонахождение Аннабел: в целях безопасности Лу Хань никому не говорит, где держит свою невесту, ведь его родня – страшные люди, способные на всё ради тех ценностей, которые лишь они считают подлинными, но мы можем передать ей от тебя весточку.    Софи опустила глаза и несколько секунд сосредоточенно изучала пол. – Ладно, – вымолвила она, наконец. – Допустим, я тебе поверила. – Отлично, – улыбнулся Крис. – И, чтобы не быть голословными, мы приглашаем тебя к нам. Пусть Лу Хань сам объяснит положение вещей.    Англичанка посмотрела на собеседника, склонив голову набок. Вся ситуация была какой-то странной, будто притянутой за уши, но этот китаец, такой красивый и солидный, излагал свои мысли вполне убедительно... – Только надену что-нибудь поудобнее, – кивнула, наконец, девушка, оглядывая своё вечернее платье цвета красного вина, которое так и не сняла.    Высокий юноша с достоинством кивнул и галантно раскрыл перед леди дверь. Как только Софи вышла из помещения, ЧонИн вполголоса спросил: – Крис, а ты не подумал, что мы будем делать, когда Аннабел явится и расскажет ей всю правду?    Китаец скрестил руки на груди и подошел к окну. – Подумал, – ответил он. – И прямо сейчас я приступлю к осуществлению своего плана.    Он вытащил из кармана мобильный телефон и, набрав чей-то номер, быстро заговорил на родном языке. Закончив беседу, молодой человек дал отбой и ободряюще улыбнулся обеспокоенному другу. – Расслабься, – проговорил он. – Эту Софи как ненужного свидетеля мы устраним. ***    Исин и Лу Хань почти бегом следовали по периметру здания альма-матер, торопливо рыская глазами вокруг. Они искали припозднившихся учеников – тех самых, которые живут одним днём; искателей приключений, чья бесшабашность порой выливается в недумание. Обычно эти юноши не водили такую компанию, но сейчас сие сомнительное общество было им жизненно необходимо. – Вижу одного, – негромко сказал будущий эскулап, одергивая лацканы мятой ветровки защитного цвета.    Он едва заметно кивнул направо, и его спутник, проследив за этим жестом, понимающе улыбнулся.    У задней стены университета, приложившись к ней спиной, сидел заросший субъект в бордовом вязаном берете, растянутой майке, которая когда-то была белой, и шортах-бермудах, покрытых пятнами от травы.    Этот субъект сейчас занимался тем, что ловил светлячков. Он протягивал руки к небу, растопыривая пальцы и силясь схватить хоть одно хрупкое тельце насекомого. Вся шутка была в том, что никаких светлячков вокруг и в помине не было.    Оба китайца, переглянувшись, подошли к этому юноше, и Лу Хань, присев на корточки, тронул того за плечо со словами: – Наркотики есть?    Заросший субъект поднял на студента осоловевшие глаза и невнятно пробормотал: – Чего это?..    Лу Хань раздраженно дернул уголком рта. Схватив ловца насекомых за плечи, он хорошенько его встряхнул. – Наркотики есть? – повторил китаец ещё раз. – Мы хотим купить. Срочно.    Развесёлый субъект поправил свой несуразный вязаный берет и ухмыльнулся, демонстрируя желтые зубы. – Э, нет, ребятки, – выдал он, пытаясь сосредоточить взгляд на обратившемся к нему человеке. – Мне самому надо. У Софи купите, лады? – Софи уже всё продала, – мягко вступил в разговор Исин, присаживаясь рядом. – А у нас планируется вечеринка... В общем, сам понимаешь. Платим тройную цену, хорошо?    Наркоман уставился в пустоту, беззвучно шевеля губами. Спустя добрых пару минут, он снова оскабился и выдал: – Идет, ребятки.    Лу Хань испустил громкий вздох облегчения и, засунув руку в карман, вытащил оттуда толстую пачку купюр. – Только моя дурь, она такая, – счел нужным предупредить наркоман. – Забористая, значит. Если вы в первый раз, то лучше её не чморить, а то окочуриться можно. – Поняли, – отрывисто бросил китаец, протягивая этому мутному субъекту деньги. – Давай уже.    Тот пожал плечами и медленно вытащил из-за пояса объёмный пакет. – Спасибо, ребят, – вымолвил он. – На сегодня мне уже хватит, а завтра куплю себе у Софи побольше.    Исин принял пакет и тихо кивнул великодушному наркоману. Оба иностранца быстро пошли по направлению к общежитию, периодически оглядываясь по сторонам.    Подойдя к задней двери здания, Лу Хань достал из кармана ключ и отпер замок. Студенты, в последний раз воровато осмотревшись вокруг и удостоверившись, что всё в порядке, прошли внутрь, и будущий экономист не стал закрывать дверь, оставив ключ на видном месте – на невысокой и полурассохшейся тумбочке, одной из тех вещей, которые надо бы выбросить, а рука не поднимается.    Молодые люди чуть ли не бегом поднялись на пятый этаж, и Исин постучал по двери комнаты ровно пять раз.     Им тут же отпер КёнСу. Он посторонился, пропуская товарищей внутрь. Кивнув на пакет в руках у соседа, большеглазый юноша спросил: – Достали? – Да, – кивнул Лу Хань. – Крис и ЧонИн?.. – Пока не приходили, – кореец одернул фланелевую рубашку в сине-черную клетку. – Как думаете, где сейчас Аннабел? Сможет ли она достаточно быстро сюда добраться? – Понятия не имею, где она, – откликнулся будущий экономист, нервно потирая руки и наблюдая за Исином, прячущим пакет с наркотиками в ящике стола. – Что касается второго твоего вопроса, то можешь не бояться: она выпрыгнула из моей машины в пустынном месте, где редко кто ездит, да и было это за чертой города, так что беспокоиться не стоит: когда она сюда прибудет, мы уже всё подготовим. Да и я попробую ещё раз с ней переговорить...    КёнСу кивнул и, подойдя к прибитой над письменным столом полке для книг, встал на цыпочки и начал переставлять тома, меняя их местами друг с другом. Сам молодой человек осознавал, что смысла в этих действиях было маловато, но они своей простотой успокаивали его. – Никто не заходил? – поинтересовался Исин, снимая ветровку и вешая её на спинку своего стула.    Кореец отрицательно помотал головой, передвигая сборник рассказов Сомерсета Моэма ближе к краю полки. – Только столкнулся в ванной с одним из ваших земляков, – вымолвил он. – Такой высокий, смуглый, со спортивной фигурой. – Это Тао, – махнул рукой Лу Хань, выдвигая один из столов на середину комнаты. – Он паренек наивный, так что тут можно ничего не бояться.    Исин лег на пол и потянулся под кровать. Кряхтя,он достал оттуда запыленную бутылку вина. Встав, юноша поставил сосуд на стол и вопросительно посмотрел на соседа. – На моей тумбочке, – бросил КёнСу, с трудом вытаскивая томик Китса, стиснутый между Конан Дойлем и Байроном.    Его сосед покорно подошел к кровати корейца и взял набор одноразовых стаканов, упаковку печенья и штопор. – А ты неплохо подготовился, – прокомментировал это Лу Хань. – Всё дело в том, что импровизация – это не мой конёк, – откликнулся будущий врач, возвращая талмуд Гёте на место.    Их разговор прервал стук в дверь.    Ровно пять четких и уверенных ударов.