эскиз человека

— Чонин, собирайся, у нас новое дело, — в кабинет бесцеремонно заходит Чанёль и тут же исчезает за дверью. "Боже, когда же это кончится?" — проносится в голове двадцатишестилетнего альфы, агента ФБР, Ким Чонина. В ФБР он работает не так давно, но, с помощью своего друга Пак Чанёля, он успел раскрыть пару не самых сложных дел. — Ну, что там на этот раз? — набрасывая на плечи чёрную кожанку, интересуется Ким, догоняя напарника около его машины. И, называя его напарником, Чонин имеет в виду, что Чанёль выполняет 70% всей их работы... Ладно, 99%, Ким тут вообще просто для красоты ошивается. — Родители подали заявление о пропаже ребёнка. В школу ушёл и не вернулся, отсутствует со вчерашнего вечера, на связь не выходит, мобильный отключен, — Пак садится на соседнее от водителя кресло и достает дело пропавшего из сумки. — До Кёнсу, 17 лет, омега. Приводов нет, учится хорошо, почти отлично, за всю жизнь ни одного выговора, а характеристики настолько идеальны, что меня сейчас вырвет. — Именно у таких парней обычно случаются загоны. Ну, юношеский максимализм, всё такое. Взбунтовалась у омеги кровь, мы-то тут каким боком? Побегает пару дней да вернётся, Господи, — заводя машину и выворачивая руль влево, говорит Чонин. — Я бы рад согласиться с тобой, друг, но что-то не похож он на бунтаря. Сам посмотри, — Чанёль протягивает парню фото из личного дела. — Возможно, — соглашается Ким. С фото на него смотрел очень красивый парень с выразительными глазами и пухлыми губами. Внешность достаточно запоминающаяся, нужно будет передать фото в местные СМИ, пусть хотя бы пару раз покажут в новостях, если кто-то видел его, то обязательно узнает. Было в этом парне что-то такое, что заставило Чонина положить его фото к себе в нагрудный карман, а не возвращать Чанёлю. — Но наше начальство тоже не считает это дело крайне важным. Иначе нам бы его не поручили. Паку нечего было на это сказать, поэтому он лишь по-доброму хмыкнул. Всё, что он хотел, раз от раза берясь за дело, это довести его до конца. Остальное не так важно.

18 HOURS MISSING

— Здравствуйте, господин и госпожа До. Мы из ФБР. Меня зовут Ким Чонин, это мой напарник Пак Чанёль. Мы здесь для того, чтобы найти Вашего сына, — Чонин вежливо поклонился хозяевам дома, и Чанёль последовал его примеру. — Да, конечно, входите, — отец Кёнсу отошел от двери, пропуская в дом гостей и помогая им с верхней одеждой. — Мы ждали вас. Перебравшись в гостиную, папа-омега предложил парням чаю, но те учтиво отказались, располагаясь на диване посередине комнаты. Родители Кёнсу также расположились на креслах, стоящих рядом. Квартира семьи До была большой, четыре комнаты, не считая кухни. Стены были окрашены в нежные тона, не было ничего яркого. Вполне неплохо, но мебели мало, а этого Чонин не любил. Неуютно. — Кёнсу, мой сынок, он очень послушный, — причитал омега. — Он никогда, никогда бы просто так не ушёл! С ним что-то случилось! Пожалуйста, помогите нам его найти! Господин До остановил своего мужа, положив руку ему на колено. Чонин немного расслабился. Не любил он слушать, как родители убиваются по своим детям, он и без этого их прекрасно понимал. Ещё и слушать это — просто пытка, слишком больно. Плюс ко всему — в такие моменты Ким чувствует себя виноватым, как никогда. Как будто это он похитил их чадо и теперь держит его где-нибудь в холодном, пустом подвале. — Два дня назад наш сын, До Кёнсу, ушел в школу, но в назначенное время не вернулся домой, — спокойно продолжает альфа, на что Чонин немного хмурится и переспрашивает: — В назначенное время? — Да, — кивает господин До и таким же безучастным тоном продолжает: — у Кёнсу довольно строгое расписание. В школе он не может задержаться дольше, чем на час, без предупреждения. Чонин красноречиво смотрит на Чанёля, и тот еле заметно кивает. Они думают об одном и том же, и Пак помечает кое-что у себя в блокноте. — Хорошо, господин До. Что насчет его друзей? Вы знаете, с кем общался Ваш сын? — Друзей у него не было, и нет. Круг его общения ограничивается его семьей, — резко отвечает отец-альфа. Больная тема? — Вы уверены в этом, господин До? — робко переспрашивает Чанёль и тут же об этом жалеет. Глаза главы семейства темнеют, кажется, он в бешенстве. Точно больная тема. — Хотите сказать, я не знаю собственного сына? — Мы не это имели ввиду, господин До... — пытается успокоить его Чонин, но, очевидно, попытка была заранее провальная. — Занимайтесь своей работой и ищите моего сына, не суйте свой нос в дела моей семьи! — Дорогой, остынь, прошу тебя. Они должны были об этом спросить, — попытался успокоить мужа омега. Чанёль проглотил комок в горле. Их работа всегда предполагала встречи с людьми и иногда не с самыми приятными, но как привыкнуть к этому — никто из них не знал. Чонин кашляет и встает с дивана, напарник следует его примеру. Дураку понятно, что разговаривать с господином До в данный момент не просто бесполезно, но ещё и опасно для жизни. — Мы бы хотели осмотреть комнату Вашего сына, господин До, — обращаясь к папе-омеге Кёнсу, аккуратно говорит Чонин. — Было бы неплохо, если бы Вы составили нам компанию. — Да-да, конечно, пройдёмте, я покажу вам его комнату, — поднимаясь с кресла, омега указал парням на дверь белого цвета в конце длинного коридора. — Пожалуйста, идите за мной. Они заходят в темную, отличающуюся от всего остального интерьера квартиры, комнату. Стены выкрашены не в черный, но близкий к этому цвет. На противоположной двери стене красуется надписи белого цвета, некоторые явно свежие, остальные уже успели хорошо подсохнуть. Чонин подходит поближе, чтобы тщательнее рассмотреть, и понимает, что все они написаны на английском языке. Ким этот язык ненавидел по одной простой причине — он его не знал. — Чанёль, иди сюда, — Чонин подзывает напарника, который уже направил свои ручонки в сторону чужого компьютера, лежащего на кровати. — Переведи, что здесь написано? Пак хмурится, пытаясь разобрать почерк, постепенно меняясь в лице. — Всегда проще солгать. — Что? — младший недоуменно смотрит на напарника. — Тут написано: "Всегда проще солгать", — поясняет Пак и спешит возвратиться к ноутбуку. — Кёнсу выписывает сюда любимые цитаты, — спешит рассказать господин До. — Он очень увлекается английской литературой и выписывает из книг понравившиеся фразы. А мы не запрещаем, так хотя бы комната становится светлее. — Вот как, — Чонин, наконец, отрывается от стены и переводит свой взгляд на остальной интерьер комнаты. У другой стены располагается письменный стол, а по бокам от него книжные стеллажи, возвышающиеся до самого потолка. Кровать, занимающая половину комнаты, аккуратно заправлена, а на ней уже совсем не аккуратно восседает Чанёль, взломавший ноутбук. Около кровати был синтезатор, а в углу небольшой шкаф для одежды. Ким подходит к синтезатору и проводит по нему ладонью — ни пылинки. Инструмент тут явно не для украшения интерьера. — Кёнсу увлекается музыкой, — улыбается омега. — Он часто на нём играет. — Классику? — зачем-то интересуется Чонин, не сводя глаз с клавиш. — Честно говоря... Нет. Для отца он играет классику, но, когда его нет дома, предпочитает играть что-то другое. На самом деле, я не очень разбираюсь в музыке, но это очевидно что-то современное. "В самом деле, До Кёнсу? Читаешь английские книги в оригинале, занимаешься музыкой... Потому, что тебе это нравится, или потому, что твой отец — эгоистичный педант?" Сам Чонин неосознанно прикладывает руку к груди, где в кармане лежит фото Кёнсу. "Каков настоящий ты, До Кёнсу, и где тебя искать?" — Чисто. Абсолютно, — выводит его из мыслей огорченный голос Чанёля. — История браузера пуста, всё удалено. Единственный файл, сохранённый на диске, — проект по биологии. — Чёрт, — ругается Ким. — Господин До, а у Кёнсу были деньги? Наличные или, может, кредитная карта? — У него была кредитка, — утвердительно кивает омега. — Вы не могли бы проверить, на месте ли она? — просит Чанёль довольно усталым голосом, ему порядком надоело бесцельно копаться в чужой комнате. — Она всегда была в кошельке у Кёнсу, так что здесь её быть не может, — снисходительно улыбается господин До. — А какая на ней была сумма, не знаете? — Мы каждую неделю кладем ему на счет по двадцать тысяч вон. — Хорошо, спасибо. Чонин подходит к шкафу, открывая дверки и натыкаясь на скромное количество одежды, в основном темного цвета. Но внимание его привлекает рюкзак, старательно заваленный горой грязной одежды. Кое-кто, очевидно, пытался его спрятать. Альфа тянет за собачку, чтобы посмотреть содержимое, и окончательно теряется. Внутри аккуратно сложены предметы первой необходимости: щетка, полотенце, сменное белье, пара овсяных батончиков и коробочка пеперо, не считая запасной одежды. — Чонин, подойди сюда, — зовет Чанёль, и Ким на автомате, крепко держа рюкзак в руках, идет на зов. — Этот парень, конечно, крайне умен, но не умнее меня. — Не скромнее уж точно, — усмехается младший, на что Пак только с усмешкой закатывает глаза. — Так вот. Он, конечно же, всё удалил, но пара ловких движений рук, и вуаля! Вся история его поисковика за последнюю неделю. — Чанёль... — Понял, понял, не дурак, ближе к делу. В прошлую пятницу, субботу и воскресенье он раз от раза искал, как и где можно купить билеты до Пусана. Запросы менялись, уточнялись, но сам факт — ему зачем-то понадобилось в Пусан, — говорит альфа, заглядывая в глаза Чонину и видя, как вертятся шестеренки в его голове. — Господин До, Вы и Ваша семья собирались в поездку? — спрашивает Ким охрипшим голосом. — Поездку? — откликается омега, всё время тихо стоявший около двери, чтобы не мешать работе ФБР. — Что Вы, нет. У Кёнсу же учеба, мы бы не потревожили его. — А у тебя что? — спрашивает Пак, кивая на рюкзак. — Тут вещи. Сменная одежда, щетка, еда на первое время... — Ты же лучше меня понимаешь, что это значит... — прерывает его старший, а в груди Чонина начинает что-то неестественно ныть и болеть. — Он хотел убежать, Чонин.