Двуликая

Яркое солнце слепило нежные детские глазки. Золотинка с любопытством оглядывалась вокруг, прищуривая глаза и пытаясь привыкнуть к яркому свету, отражавшемуся от снега. Рядом её сёстры, Голубинка и Искорка тоже таращились на пространство вокруг, изумлённо вытаращив свои голубые глазищи. Привыкнув, наконец, к свету, Золотинка удивлённо ахнула — такой лагерь был большой. Кошечка привыкла смотреть только в пределах детской, которую раньше считала просторной, а теперь казалась тесной и душной, и было трудно смотреть в такую даль. Стены терялись где-то за горизонтом. «И это всё — мой лагерь!» — с восхищением подумала она. Туда-сюда сновали огромные коты, наверное, воители. И Золотинка тоже будет такой большой… когда-нибудь. Рядом сидели два кота, разговаривающие между собой. Один из них был с пушистой золотистой шерстью, под шкурой были заметны сильные упругие мышцы, а другой был чуть поменьше ростом, у него была серая шерсть в полоску. Золотинка с любопытством прислушалась, и смогла уловить из разговора последнюю фразу: «Нас снова трое!». Удивившись, она, не обращая внимания на сестёр, о чём-то болтавших между собой, потопала, на каждом шагу спотыкаясь на коротеньких неуклюжих серо-золотистых лапках, к двоим странным котам. Доковыляв, наконец, к месту назначения, она плюхнулась перед, очевидно, воителями, и тут же спросила: — А почему вас трое? — Золотинка непонимающе посмотрела за их спины, — где третий-то? Она сразу заметила, как напрягся золотистый кот. Зато его товарищ очень заинтересовался серой кошечкой. Он внимательно и как будто оценивающе посмотрел на Золотинку, и тут та заметила его глаза. — Ой, — испуганно воскликнула Золотинка, — а почему у тебя глаза пустые? Но тут её позвала мама, и кошечка, последний раз окинув взглядом своих янтарных глаз странную парочку, побежала в детскую. *** Выйдя из класса, я сердито хлопнула дверью. Идиотские одноклассники! Как же они меня достали! Я была единственной девочкой из всего класса, и это меня жутко раздражало. С моими-то одноклассниками так вообще хоть на стенку лезь. Каждый, каждый Божий день они ищут любой повод, чтобы обозвать меня, задеть, к чему-нибудь придраться. Вот и сегодня. Стоило мне немного почитать «Котов-воителей» после уроков! «Опять своих котиков читаешь!» — эта ехидная фразочка уже, кажется, преследует меня. А сегодня один из них чуть не порвал моего «Забытого воина»! И это после того, как я помогла ему на контрольной! Я вообще часто помогаю им на контрольных, просто не могу смотреть на их тупые лица. Но не дождёшься от них благодарности, нет. Вообще, началось всё с того, как во втором классе я опрокинула огромную вазу на сына одного очень богатенького папочки. После этого тот самый папа закатил жуткий скандал — наверное, из-за того, что я отправила его сына в больницу с сотрясением, и, к тому же, испортила его телефон. После этого тот парень и его компания дружно ополчились против меня — видимо, я действительно сильно повредила ему голову в тот момент. Придя домой, я легла на диван и стала мечтать. О том, что было бы, будь всё совсем по-другому. Даже не важно, как. Я часто так делаю. Мечтаю о чём-то совершенно разном — какая разница, что это всё несбыточно? Всё равно на душе становится чуть легче. Если бы я была кошкой… Была бы воительницей — не важно, какого племени. Но лучше в Грозовом. Я бы вместе с Огнезвёздом боролась с Кровавым племенем. Я была бы лучшей воительницей. Я стала бы шпионкой Грозового племени, узнала бы все-все тайны Сумрачного леса, может быть даже остановила бы битву. Уж конечно, я бы всё узнала о пророчестве, я бы сразу поняла, кто Четвёртый, и я бы… Сколько бы всего я могла сделать! Как хорошо, что в своих мыслях, наедине с собой можно не думать о логике и невозможности, и даже не задавать себе вопросов: «А не жирно ли?». Какая разница, если этого всё равно никогда не будет? Мечтая, я вспомнила свой сон. Жалко, я его почти не запомнила. Лишь то, что я была маленьким котёнком Грозового племени — но всё было так неясно и расплывчато, что никаких событий вытащить из головы я не могла. Но само ощущения принадлежности к великому кошачьему племени — какое же оно приятное… *** Золотинка радостно потопала к палатке, в которой жил, как рассказывала Белолапа, Воробей, целитель племени, который ничего не видит. Хотя Золотинка не понимала, как это — ничего не видеть? Вот она всё видит, а почему Воробей не видит? Как же так-то? В любом случае, целитель недавно вышел, и Золотинка решительно ковыляла на коротеньких неуклюжих лапках к его палатке. Рядом семенили сёстры, Голубинка и Искорка. Быстро проскользнув в пещеру, котята увидели пещерку в расщелине скалы, от которой шёл запах всевозможных трав и ягод. — Давайте пойдём туда! — воскликнула Золотинка и первая бросилась к расщелине. Голубинка и Искорка побежали следом. Достигнув цели, три сестры увидели несколько небольших кучек слегка подсохших трав и ягод. — Как-то их тут мало… — задумчиво протянула Искорка, подходя к небольшой кучке ярко-красных ягод и задев одну коготком, — интересно, почему? — Голые Деревья сейчас, вот почему, — ответила Золотинка, подходя к откатывающейся в сторону ягодке, — какие травы в сезон Голых Деревьев? — потом повернулась к Голубинке, — спорим, не съешь? — И не собираюсь, — фыркнула та, — это может быть опасно. — Ну что ты такая скучная, — расстроенно протянула Золотинка. — Зато я — запросто! — воскликнула Искорка. Она подбежала к ягодке и уже хотела было взять её в рот, но тут в палатке послышались шаги, и голос Воробья рявкнул: — Золотинка! Голубинка! Искорка! Вы что тут делаете? — целитель просунул голову в пещерку, — а ну-ка вылезайте отсюда! — Ой, — пискнула Золотинка, испуганно сжавшись. Сейчас кому-то попадёт… — Вы что-нибудь съели? — прошипел Воробей, — отвечайте, вы что-нибудь съели?! — Н-нет, — еле слышно, съёжившись от страха, пискнула Искорка, — мы только хотели… Целитель резко повернулся к говорившей, и его незрячие глаза расширились. Он быстро просунул лапу в пещерку, вытащил оттуда ту самую ягодку, которую Искорка хотела съесть и положил перед сёстрами. — Запомните — никогда, — вы слышите меня? — никогда не берите в рот, и, тем более, не ешьте эти ягоды. Слышите? Это ягоды тиса, и их называют смерть-ягодами, потому что одной такой ягодки достаточно, чтобы в мгновенье ока убить такую малютку, как ты, Искорка. Вы меня поняли? Три котёнка дружно закивали головами, а Золотинка, вспомнив, что целитель ничего не видит, сказала: — Да, Воробей! — Отлично. А теперь — брысь отсюда! *** — Вера! Я вскочила, сонно потирая глаза. Оказывается, я сама не заметила, как уснула! Подбежав к двери, я увидела маму и папу, вернувшихся с работы. Мама подошла и обняла меня, обдав запахом клубничных духов, и её волосы слегка задели мои очки, так что те чуть не упали. Волосы у неё были длинные, чуть завитые, тёмно каштановые. Сама мама была зеленоглазая, стройная, розовощёкая — очень красивая, и будто полная противоположность мне. Я — рыжая, усеянная веснушками с ног до головы, постоянно комплексующая — то из-за лишнего веса, то из-за того, что при разговоре почти с любым человеком приходится задирать голову и гадать, замечают ли меня вообще. А ещё вынуждена заплетать косы, потому что только так непослушные волосы не электризуются и не стоят торчком во все стороны. — Как дела в школе? — поинтересовался папа, вешая пальто. Я поморщилась. — Да как обычно. А папа у меня такой же, как я. Тоже рыжий, широколицый, с большим носом и низкими, густыми бровями. — Слушай, а как ты относишься к переменам в жизни? Я застыла, пытаясь понять, к чему он клонит. В прошлый раз он задавал такой вопрос перед тем как сообщить, что мы переезжаем на новую квартиру. Тоже вот так сразу, без предисловий, прямо в дверях. — Думаю, ты обрадуешься, если узнаешь, что мы решили перевести тебя в новую школу. Я открыла рот и попыталась осознать только что сказанное. Неужели?.. — В д-другую школу? — слегка запинаясь, спросила я. В принципе, ничего удивительного. Большинство людей в детстве меняло школу. Но это было так… неожиданно. — Ну да, — вступила в разговор мама, — мы уже подыскали кое-что подходящее. Пойдём, сейчас всё узнаешь. *** Около часа спустя я сидела в своей комнате и думала, думала, думала… Оказывается, папе какой-то друг посоветовал школу… Школу-пансион. Расхваливал, говорил, там прекрасно учат, после неё в престижные ВУЗы поступают… Но это школа-пансион. Место, где я буду не только учиться, но и жить. Неужели я не буду появляться дома по несколько месяцев? Неужели я буду там одна, без родителей, вообще без кого-либо знакомого? Как я смогу так жить? Папа всегда говорил, что надо уметь рисковать. И я это полюбила. Намазать клеем стул одноклассника за порванную книгу — вызвали родителей в школу, зато он не подумал повторять свой проступок. Сбежать с уроков, чтобы посмотреть на бродячий цирк — получила знатно, зато когда ещё представится такой шанс? Я видела что-то интересное — и тут же бросалась туда, сломя голову, а мама ругалась на папу и говорила, что он испортил ребёнка. Ну, а тот только смеялся в ответ и говорил, что у него растёт девочка-бунтарь. У меня не было друзей. Точнее, когда-то были — два года назад, когда мы ещё жили в старой квартире. Мы переехали, и общались только по интернету — всё реже и реже, а затем и вовсе перестали. А здесь… Просто не сложилось. Может, на новом месте всё будет не так? Там ни у кого нет родных — за исключением, быть может, братьев и сестёр, и начинаешь общаться с теми, кто есть. Может, там мне удасться обзавестись настоящим другом? Я любила рисковать, и поэтому, как только услышала о возможности перевестись в эту школу, не давая себе передумать и осознать, что делаю, я решительно сказала «да». В следующем полугодии я поеду учиться в седьмой класс элитной школы-пансиона «Логос».