(no)future

Весь рассказ Джейка, совершенно не сбивчивый, несмотря на то, что изобретатель всё ещё никак не мог привести в порядок собственные мысли, Джордж выслушал со вполне спокойным лицом и совершенно его не перебивая, за что Джейк был отчасти ему благодарен. Впервые в жизни он встретил человека, способного его просто выслушать, не влезая в разговор едва ли не через слово. Слушая своего коллегу, Джордж только изредка кивал головой, а иногда давал знак висевшему сбоку от него голографическому листу - и тот начинал моментально фиксировать всё, что говорил изобретатель. Похоже, голограммы с функциями диктофона были одним из последних личных изобретений Джорджа и, желая рассмотреть её получше, Джейк даже прервал свой рассказ - без сомнения, такое устройство могло бы даже ему самому сэкономить много времени. Но Джордж, лишь увидев, куда так удивлённо смотрит его собеседник, только отмахнулся: - Всего лишь прототип, он ещё допускает кое-какие ошибки и периодически отключается сам по себе. Через месяц-другой, скорее всего, доделаю. Коротко кивнув, Джейк продолжил рассказывать о своей теории о виртуалах. Это был единственный раз, когда он отвлёкся, да и то произошло это по инициативе самого изобретателя. Однозначно, ему такая манера беседовать была по душе. - Даже не знаю, что сказать, - заявил после беседы Джордж каким-то нарочито спокойным голосом. - С одной стороны, конечно, очень на вас похоже - вы всегда были сторонником проектов, из ряда вон выходящих. Но это... - Чудовищно, не правда ли? - пожал плечами Джейк, вернув затем руки на довольно неудобные подлокотники гравикресла. Он не знал, из-за чего его руки постоянно норовят соскользнуть с них куда-то вниз или же вовсе внутрь. Но как бы Джейк ни положил их, всякий раз ему было неудобно - прочный ультрапластик, по виду похожий на непрозрачное стекло, очень больно давил на кожу. А потому сейчас он выбрал для себя причиняющую меньше всего неудобств позицию, не забыв подумать, что он сам, однозначно, поступил правильно, переработав оба своих гравикресла в своё время. Во взгляде Джорджа на какой-то миг промелькнуло что-то, сильно похожее на жалость: - Нет, это не чудовищно, Джейк. Просто это... это настолько ново, что отчасти даже пугает. "Понимаю, - хотел было сказать изобретатель. - На вашем месте я бы отреагировал примерно так же." Но вместо этого он произнёс совсем другое: - Ладно, не будем сотрясать воздух. Лучше перейдём к делу. С этими словами Джейк быстро провёл пальцем по тыльной стороне руки где находилось что-то, больше всего похожее на тонкий тёмный браслет со светло-голубой линией сенсоров по центру. Едва лишь почувствовав прикосновение, сенсоры вспыхнули ещё ярче, из отдельных мелких точек превратившись в одну сияющую линию. Секунда ожидания - и вот все данные о том, через что именно прошёл разум Ребекки, висят между двумя гравикреслами. Листы были сложены в одну весьма плотную стопку в угоду экономии пространства, но внешне выглядели как одна голограмма - пусть и весьма плотная, почти непрозрачная, ярко сияющая и с малопонятным текстом, где одно слово было написано поверх другого. - Примерно пятьсот листов, - сразу прокомментировал это изобретатель. Прищурившись, поскольку зрение, как и почти у всех программистов, у него было весьма слабое, Джордж подвинул к себе самый первый лист и принялся изучать его. Он вспомнил, что именно принёс ему Стивен на исследование - это был лист, на котором кто-то словно написал самые разнообразные данные, в которых, на первый взгляд, не было никакого порядка. Кусок какого-то кода, словно бы скопированного из самого Города, - и тут же просто текст, при чём, совершенно не обозначенный, как уточнение. Тут же какой-то набор знаков - словно бы у того, кто писал этот код, неожиданно сбилась кодировка. А дальше - и вовсе по виду что-то похожее на формулы с какими-то в высшей степени странными переменными. Но сейчас же перед программистом был кусок того самого текста, который он раньше принял за сбитую кодировку - беспорядочные буквы, знаки, символы, но почему-то расположенные так, будто бы когда-то это были цифры и слова. Со всеми необходимыми отступами, переносами и даже пробелами. Такое вряд ли могло быть при банальной сбитой невесть почему кодировке. - Что это? - удивлённо спросил он, показывая на первую строчку. - Я надеялся, что вы мне это и объясните. Я думал, что это какой-то другой язык программирования - возможно, устаревший, или наоборот, сверхсовременный, который, попав в код Города, превратился вот в это. Но Джордж только покачал головой: - Поверьте мне как профессионалу, Джейк, это не сбитая кодировка. При сбитой кодировке вот этого, - Джордж показал пальцем на ровные отступы, - никогда не будет. Перенос текста на другую строку всегда обозначается каким-то знаком, и он всегда один и тот же. Тут же я не вижу ничего даже похожего на него, все знаки в концах строк - разные. - Равно как и отступы между словами... - протянул изобретатель. - Они ведь тоже всегда фиксируются. Лишь только сказав это, Джейк подумал, что, возможно, ему всё же стоило и помолчать. Сейчас будут вопросы - откуда он это знает, где учился программированию, почему же не может всё вычислить сам, а привлекает других людей. Но и в этот раз Джордж показал себя для Джейка с лучшей стороны: - Верно говорите, Джейк, - похвалил он изобретателя, перебирая листы и с некоторых из них снимая копии второй рукой. - Вы не против, если я у вас кое-что одолжу, поскольку мне самому это интересно? - Не против, - коротко сказал изобретатель. - И вы собираетесь их расшифровывать, или нет? Он ожидал от Джорджа только положительного ответа - кто же ещё, кроме того, кто возглавлял отдел программирования во время создания Города, сможет лучше всего решить эту проблему? Но Джордж лишь покачал головой: - Ни один мой дешифратор не взял его, а я сам мало какие закономерности увидел. Так что, наверное, вряд ли. Я собираюсь просто изучить то, что чистым кодом и является - этого мне будет достаточно вполне для работы. "Чёрт возьми!" - выругался про себя изобретатель. Возможно, не будь он таким скованным в общении с людьми, он бы попытался упросить Джорджа отложить его работу и хоть как-то помочь ему, но вместо этого он сказал далеко не то, что хотел бы: - Дело ваше. А что именно за закономерности? Джордж тяжело вздохнул и провёл пальцем вдоль своих глаз, словно бы желая проверить способность собственных зрачков двигаться. И тут же, словно бы к его пальцу прикреплённое, за ним проследовало что-то, по виду похожее на полупрозрачное силовое поле - то, что заменило людям очки в своё время. Это устройство совершенно не чувствовалось, выглядело довольно симпатично, а людям со слабым зрением, которые, подобно Джорджу, с текстом работали много, такие "очки" были просто необходимы. - Видите вот хотя бы эту строку? - спросил программист. - Обратите внимание на числа в ней. Только на числа, Джейк. - Шестнадцать, двадцать два, четыре, шесть, тридцать восемь. Ничего общего не вижу кроме того, что все они кратны двум. Услышав это, Джордж довольно улыбнулся: - Именно об этом я и веду речь. С буквами на порядок сложнее, тут по одной строке выводы сделать будет не так уж и просто. Не буду утомлять вас, равно как и вряд ли вам интересна рутинная работа, так что скажу коротко - тут используется только каждая вторая буква алфавита. Джейк нахмурился. Значит, это был беспорядочный набор знаков только на первый взгляд - в нём имелась некая своя система, которую теперь оставалось только понять. Каждая вторая буква... числа, кратные двум... в этом тоже была какая-то закономерность. Однако, думать на ходу Джейк не собирался. - Хорошо. Найдёте что-то интересное - дайте знать. "Как давно это было?" - подумал Джейк, отводя взгляд от всё того же первого листа с кодом, который, кажется, он уже мог пересказать наизусть. На деле с того самого разговора прошло не так много времени - всего-то три дня, но дело было в том, что Джейк совершенно потерял счёт времени. Такое с ним случалось почти всегда, стоило ему взяться за какую-нибудь сложную разработку. Кроме того, сейчас он действовал по собственной инициативе, а не по просьбе Мэра, так что и жёстких временных рамок вокруг него тоже не стояло. Вспомнив о Мэре, Джейк почувствовал, как у него снова холодеет где-то там, в глубине груди. Всё же, в задачу учёных входило только помогать администрации Города, и помогать тайно, но никак не самовольничать. Обо всех своих новых затеях они обязаны были доложить администрации, согласовать проект с ней и только тогда начинать работу. А Джейк даже не думал рассказывать Мэру о виртуалах, ограничившись одной абстрактной фразой о совместной со Стивеном работе - тогда, уже довольно давно, на презентации. Так может, всё же стоит сейчас всё Мэру рассказать? Подумав так где-то с полминуты и решив, что всё же конкретно сейчас ему будет лучше поработать, чем опять промаяться по пустякам, Джейк снова обратил всё своё внимание к куску кода с первой страницы. Глаза изобретателя слезились - всё же, программирование было для него чем-то вроде хобби, чем той областью, где он привык работать, и от того, что он подолгу смотрел по сути в одну точку, его глаза весьма сильно слезились, а строчки сливались друг с другом. Ещё раз протерев их и решив, что впредь он больше никогда за такое серьёзное программирование не возьмётся, изобретатель попытался снова понять, так что же именно этот странный набор знаков обозначает. - А ты, - обратился он к Мари, - можешь заметить тут хоть что-то, кроме того, о чём я уже говорил? Мари ответила с некоторой запинкой, чем даже несколько вызвала у Джейка тревогу. Он побоялся, что сделал ошибку и в её коде, несколько затормозив её работу, но, похоже, все его опасения были напрасны. Похоже, Мари просто ещё одну общую черту для всего кода далеко не сразу смогла увидеть. - Число знаков в каждой строчке тоже кратно двум, хозяин. - Это я знаю... - огрызнулся было Джейк, но, прокрутив у себя в голове ответ Мари ещё раз, всё же запнулся, обдумывая. - Стоп. В каждой строчке кратное двум? Ну ладно... Снова посмотрев на код, изобретатель принялся считать символы. Первая - восемь. Вторая - два. Третья - тоже два. Четвёртая - десять. Да, похоже, Мари всё же пошла по верному пути, однако, пока что это мало что давало изобретателю. Мысленно поблагодарив свою помощницу, Джейк обратился к ней снова: - Больше ничего не видишь? - Нет, хозяин. Настроение изобретателя снова несколько упало, но всё же, сдаваться так просто он не собирался. Каким-то шестым чувством, которое, конечно, к науке нельзя было приплести никак, он понимал, что всё же ничего просто так не бывает, особенно - когда работаешь с такой наукой, как программирование. Чем больше закономерностей он видел в этом коде - тем больше крепла его уверенность в том, что это не последствия скриптов, удерживающих в себе разум Ребекки много месяцев и не просто повреждения. Хорошенько изучив понятные куски кода, Джейк уже прекрасно представлял, как выглядит именно то, что исчезло из её разума. Внешне это выглядело просто как недоработанный код - где-то не хватает цифр, где-то - букв, а где-то и вовсе строчек. На первый взгляд, повреждения были незначительны, и Джейк не особо мог понять, из-за чего именно в разуме девушки произошли такие фатальные изменения. Но всё же абстрактных суждений не терпела ни одна точная наука, а потому Джейк, помня о том, что хотя бы в экспериментальной физике иногда даже мельчайшая погрешность оказывается фатальной, решил не делать столь поспешных выводов. Достаточно было вспомнить хотя бы сколько яблок он перепортил, работая над телепортом, - а уж казалось бы, чего там какие-то тысячные. Думая так, Джейк продолжал вглядываться в код всё внимательнее. Он пробовал заметить хотя бы ещё какое-то чередование - но пока что всё было безуспешно. Поначалу он думал, что в этой кодировке одна цифра и одна буква идут как один символ, но позже понял, что был не прав. Числа порой превышали и сотню, а в одном месте изобретатель увидел даже что-то близкое к двум тысячам - вряд ли из этого можно было составить символы по его критериям. Лишь одно оставалось неизменным - как бы ни велико было это число, его величина всегда оставалась кратной двум. - Итак, что у нас есть? - снова начал рассуждать вслух Джейк, как он делал всякий раз, стоя ему попасть в затруднительную для него ситуацию. - Каждая вторая буква, числа, кратные двум, число знаков в строке тоже может на два делиться. Всё как-то с этой двойкой и связано. Двойка... двойка... да проклятье, я же помню, что когда-то, ещё в бункерах, кажется, я читал какую-то книгу, где что-то и было про эту самую двойку сказано! Однозначно, мысли вслух помогали изобретателю лучше сосредоточиться. Теперь он понял, что именно показалось ему странным ещё в тот день, когда он передал данные Джорджу, - тогда, услышав о кратных двух числах, он тоже подумал, что где-то однозначно такое явление упоминалось. И книга эта была вовсе не научной фантастикой, которой Джейк всё же отчасти увлекался, - то было какое-то пособие по программированию, кажется, ещё довольно устаревшее, записанное на каком-то элементарном электронном носителе и предназначенное для работы со старыми машинами, кои уже давным-давно сняли с производства. Естественно, оно заинтересовало Джейка в своё время далеко не самим своим содержанием - какой прок ему, и так не программисту по специальности, работать со старыми чудовищно медленными машинами? Однако, внимание изобретателя привлекло довольно большое предисловие, в котором рассказывалось довольно много чего о работе тех самых ЭВМ. И, кажется, как раз там упоминалось что-то о тех самых двойках - ведь всё же вся техника, даже сверхсовременная, работала по принципу двоичной системы... Или же Джейк просто строит замки на песке, то, что на самом деле не имеет под собой никакого подтекста, а его память касательно мелочей просто подвела его в очередной раз? Решив, что, скорее всего, это было второе, Джейк снова начал просматривать код сверху вниз. Вот сверху ровным текстом - даже фактор стиля был соблюдён! - выведена базовая конструкция любого кода. Эту конструкцию Джейк однозначно мог узнать издалека. Потом идёт что-то, сильно похожее на функции - в некоторых из них уже появляются повреждения. Дальше, словно бы кто-то всё равно пытался закончить работу над кодом, несмотря на повреждения, продолжают задаваться функции, пусть и символов в строке с каждым разом становилось всё меньше. А дальше - резкий обрыв, абсолютно пустая строка, и тот самый кусок кода, над которым сейчас работал изобретатель. "Кажется, вижу ещё одно..." - радостно подумал Джейк. Увеличив уже другой фрагмент кода, Джейк принялся изучать и его. Похоже, это всё ещё были те же функции - повреждённые уже с самого начала блока данные сильно напоминали данные сверху по внешнему виду. Ближе к центру всё выравнивалось вновь, а вот под конец данные опять начали рассыпаться. А за ними, с точно таким же отступом через строку, шёл ещё один кусок непонятного кода. - Мари, кажется, я вижу ещё одно. Этот странный код всегда чередуется с нормальным кодом и всегда тоже стоит на кратном двум месте. Проверь, так везде? - Секундочку, хозяин, - покорно ответила та. Но не успел Джейк сказать ей, что первых двадцати страниц хватит вполне для установления закономерности, как Мари вновь подала голос. Похоже, та память, которую ей освободил Джейк, не успев её ничем заполнить, всё же пошла ей впрок. - Похоже, вы правы, хозяин. Такая закономерность проявляется везде, кроме листа номер триста четырнадцать. В одном фрагменте неизвестный код стоит в одном блоке со стандартным. Джейк нахмурился, чувствуя, что всё же он на правильном пути. - Давай его сюда и сразу увеличивай на том самом фрагменте. Не говоря ни слова, Мари спроецировала ещё одну голограмму перед изобретателем, лишь немного подвинув первый лист - так, чтобы они висели рядом друг с другом. Повернувшись в сторону того листа, который появился перед ним только что, Джейк внимательно посмотрел на фрагмент данных. На первый взгляд, в нём не было ничего особенного - шло закрытие объяснения какой-то переменной, естественно, уже тоже повреждённое. Но вот в одном месте было некое исключение из той самой установленной Джейком закономерности. Прямо после недописанной закрывающей фразы сразу стояла строка неизвестного кода - четыре символа без переноса через строку. А дальше прямым текстом, без пробелов и отделения слов друг от друга, шла уже привычная изобретателю абракадабра. Не было ни тех красивых переносов, ни пробелов, что уж говорить о соблюдении фактора стиля - этот текст уж куда больше походил на просто сбитую кодировку. "Но ведь это не может быть!" - в отчаянии подумал Джейк, всматриваясь в код и доставая голографическую ручку из кармана. Всё же этот код отличался от того, что был на первом листе... пусть и не так сильно, как показалось вначале. Внимательный взгляд его сразу начал цепляться за некие общие детали, и, чтобы не потерять их в общем скоплении символов, Джейк принялся криво, наспех их подчёркивать. Его рука всё-таки дрожала, и оттого ручка иногда просто соскальзывала, ровных линий не получалось. А порой и вовсе изобретатель делал пометки настолько поспешно, что едва ли не перечёркивал сами знаки. Но сейчас это его волновало меньше всего. - Нет, это всё же не сбитая кодировка, - непонятно кому возразил Джейк. - Просто, похоже, что этот фрагмент больше всего повредился, и мне кажется, что я начинаю тут хоть что-то понимать... - Что именно удалось вам выяснить? - спросила у него Мари. Подчеркнув какие-то два символа в последней строчке, Джейк принялся объяснять, явно уж куда больше для самого себя, чем для своей помощницы: - Этот блок не соединён с предыдущим. Между ними тоже есть отступ в строку, но другое дело - что раньше он не кодировался никак, явно сами данные прекрасно с этим справлялись. А вот здесь, - с этими словами Джейк показал на первые четыре непонятных символа, - он закодировался. И это и есть перенос со строки на строку. А дальше я заметил, что вот эти вот два символа, - Джейк показал то, что он подчеркнул двумя линиями, - повторяются несколько раз. Вряд ли это одно и то же слово, и из этого я делаю вывод, что так здесь кодируется отступ. "И всё равно это никак не приближает меня к пониманию того, что же всё-таки этот код из себя представляет!" - промелькнуло в голове у Джейка. Взяв себя в руки, изобретатель попытался снова прокрутить у себя в голове всё имеющееся. Разум фантома был повреждён и довольно долго находился между двумя скриптами - и тут повторяется эта двойка. Целые куски его просто растворились, и Джейк сам это видел своими глазами, когда с Ребеккой разговаривал. В этих самых оставшихся от неё данных говорится о том, что именно происходило с её разумом. Часть из них вполне нормально написана, а часть кодируется довольно странно, но этот код имеет общие закономерности - почти всё в нём, даже его место расположения, кратно двойке. Хотя внешне это выглядит больше как какие-то повреждения, уже даже такому не особо опытному программисту, как Джейк, при первом же пристальном рассмотрении становится понятно, что это не так. Повреждения... двоичная система... должна же быть хоть какая-то зацепка о том, что это именно такое! Только какая? - Нет данных о том, за что отвечали удерживающие его сценарии? - зачем-то спросил Джейк. - Есть. Это были копии скриптов активации личности, которые, к сожалению, оказались бессильны. Сценарии активации личности... Насколько Джейк помнил структуру Города, принцип их работы объяснялся довольно просто - захватывая неактивированное сознание, как когнитивный кокон, они насильственно заставляли его пробуждаться и существовать дальше. А тут же, судя по всему, им было нечего активировать, потому что они столкнулись с повреждённой личностью... - ... часть которой была заменена машинным кодом, - неожиданно для себя сказал Джейк. - Простите, хозяин, но что вы имели в виду? Мозаика в голове изобретателя наконец-то начала складываться в одну общую картину. Не желая перегружать свою искусственную помощницу, изобретатель на минуту задумался, пытаясь собрать всё ещё лихорадочно скачущие мысли и попытаться выразить их как можно понятнее. - Помнишь, я сравнивал фантом с дырявым мешком? Похоже, я, как говорится, попал в яблочко. Из этого самого мешка может не только высыпаться старое зерно, но и попадать новое - если, конечно, мы исказим законы гравитации достаточно. И тут у нас как раз такой случай. Фантом был серьёзно повреждён разрывом, и потому "принимал" в себя всё подряд из того, с чем встречался. Но скрипты активации личности, судя по всему, до последнего пытались выполнить свою работу, и именно поэтому у той девицы, скажем, не росла трава на голове. А постоянные попытки активации дали нам как раз вот такой код. Сказав это, Джейк ткнул пальцем в те самые странные символы. Палец изобретателя едва ли не прошёл сквозь голограмму, но сейчас его подобные мелочи заботили меньше всего. - Не знаю, как именно происходило это, но, похоже, скрипты не только пытались активировать личность но и отчасти восстановить её - как я помню, что-то такое в их структуре заложено на случай ничтожнейшей погрешности при ретрансляции. Помнишь, как произошло у меня с недоработанным телепортом, когда я переправлял два яблока? Вот что-то такое вышло и здесь. Одно смешалось с другим и получилась полумашина. Именно что полу - всё на половинчатости и держалось. Кратные двойке числа, каждая вторая буква, каждый второй блок. От памяти фантома откололась ровно половина, и скрипты пытались восстановить её, как могли. - Им бы это удалось? - спросила Мари. Джейк покачал головой, зажмурившись - будто бы даже думать об этом ему было больно. - Вряд ли. Ты же видела, как она общалась с нами - половину слов не помнила, эмоции выражала неверно. Это даже не столь последствия повреждения личности, потому что с такими повреждениями, как в самом коде, я бы её не то что не активировал - записать бы не смог. Технологии у нас, всё же, неплохие, саморазвивающиеся... но повреждённое сознание не восстанавливается. И по сути, вот эти вот непонятные символы - это только попытки машин работать как люди и залатать дыры в личности. Этакие весьма грубые заплатки. - Принято, - невесть почему ответила Мари. - Желаете, чтобы я отправила это мистеру Лиману? - Да. Свяжись с Джорджем и передай ему, что расшифровка не нужна. - Принято. Увидев, как Мари разворачивает панель стереофона, Джейк поспешно вышел из комнаты - почему-то сейчас он не испытывал никакого желания общаться ни с кем. Работа с кодом, сложная, утомительная, рутинная и не приведшая ни к чему, всё же, даже несколько выбила его из колеи. Джейк не особо понимал, зачем именно он это сделал и что это ему даст, и потому стал пытаться опять собрать мысли в порядок. "Итак, принцип кодировки понятен, - сказал про себя изобретатель. - Есть повреждённый код, а есть те заплаты, которыми машины пытались эти повреждения прикрыть. Судя по всему, они не столь прикрывают, сколь именно рушат личность - человека восстановить будет практически невозможно. Равно как и невозможно будет не то что восстановить - даже активировать его после такой ретрансляции. Значит, этого надо просто избежать. Другого выхода я не вижу. Сохранить сознание при разрыве таким же, какое оно должно быть без разрыва... н-да. Задача не из лёгких." Неожиданно Джейк вспомнил, как он сам не так давно приводил сравнение этого явления с его первыми образцами телепорта. Там же по сути было такое же расщепление - вся разница в том, что на место отсутствующих молекул не вставало ничего. Но задача - что тогда, что сейчас, - была одна - найти способ сохранить объект целым. Поглядев на пол, где лежал ставший ещё не так давно совершенно не нужным когнитивный кокон и вспомнив собственные же расчёты об ускорителе с расщепителем, Джейк подумал, что всё же рановато списал все эти приборы со счетов. Судя по всему, ему всё же придётся уже в ближайшем будущем работать с диким симбиозом экспериментальной физики и когнитивной психологии, всё-таки ему придётся по-серьёзному поработать над когнитивным коконом, едва ли не на корню изменив принцип работы самого устройства. Уже в ближайшем обозримом будущем ему предназначалось работать далеко не с неактивированными сознаниями.