Нет, он не отвергнет.
- Силиврен, я принес тебе ужин. Ты позволишь мне остаться? - Торин вошел в комнату, поставил поднос на стол и замер, ожидая ответа девушки.
- Да, я хотела тебя попросить об этом. Нам надо о многом поговорить.
- Ты права. Но разговор будет не из легких. - Узбад прошел к креслу напротив и сел. На мгновение он прикрыл глаза, провел рукой по спутанным прядям, ругнувшись про себя. Вот олух, так спешил, что даже не догадался зайти к себе и расчесаться. Однако, девушка, казалось, не обратила внимания на этот беспорядок, кивнула ему, и приступила к трапезе. Торин счел невежливым смущать ее, и закурил, мысленно готовясь к беседе. Но ни в одном из сценариев, что прокручивал король у себя в голове, не было такого, который бы был близко похож на то, что произошло далее.
Силиврен довольно быстро закончила ужин, поднялась, чтобы омыть руки после трапезы. Торин тут же отложил трубку, и подошел к ней, взял кувшин и помог.
- Благодарю. Торин, присаживайся, история моя будет долгой, и чего уж лукавить, непростой. Если после нее ты захочешь уйти - я не буду возражать. - Узбад хотел было возмутиться, но девушка неожиданно властным движением руки остановила его. И мягко добавила. - Поверь, истина тебе не понравится.
- Какой бы они ни была - мой выбор сделан. И ничто в этом мире его не может изменить. - Торин был непреклонен, но в кресло сел. Силиврен заняла место напротив него, глубоко вздохнула и начала свой рассказ.
- В этом мире да. А в ином? За пределами Арды? Что ведаешь ты о создании мира и Силах, управляющих им? - Вопросы были странные, Торин нахмурился. Силиврен меж тем не ждала ответа, и перевела взгляд на пламя очага.
- И была Пустота. В бескрайнем космосе путешествовал Создатель, ища источники энергии для своего Творения. Продумывая каждую деталь своего детища. Структуру, форму, способ творения и то, что и кто будет населять этот мир. И вот нашел Создатель в изначальной Пустоте сильный источник энергии, что идеально подходил для его замысла. И принялся он черпать из него, Творя. Под потоками воли Демиурга принимала энергия форму, заполняя Пустоту. И так были рождены Аинур, из Пламени у подножия Трона Единого. И пели они о сотворении Мира, и радовался Создатель, чье имя отныне было Эру. - Силиврен повела ладонью, и частица огня перешла на ее руку, не причиняя вреда. Пламя меняло форму по ходу рассказа девушки, а Торин, словно завороженный, не мог вымолвить и слова.
- Так была создана Арда, мир воплощенный из мысли и энергии, созданный в Песне хора Аинур. И началось развитие мира, и стал отныне Эру лишь созерцать путь своего первого Творения. - Огонек почти погас, став маленьким язычком пламени в ладони рассказчицы.
- Это предание отличается от того, что записано в хрониках изначальных эпох. - Заметил Торин, - Я изучал историю Арды, но твой рассказ полнее. Таких подробностей я нигде не встречал. Откуда ты знаешь об этом?
- Я вернусь к этому вопросу позднее. А насчет настоящей истории Арды - есть различия в хрониках, записанных мудрецами эльфов, и тем, что видели и ощущали сами Аинур и Эру. Это предание есть Истина, которую ведают лишь Силы Мира. Вернемся к легенде. - Девушка посмотрела на Торина, и казалось, что живой огонь горит в ее глазах. Король поразился силе, что пряталась в столь хрупкой деве. Не отвел он взгляд, и вот уже будто наяву он узрел то, о чем рассказала Силиврен. Космос и бесконечную энергию плазмы, Аинур и даже самого Эру. Странно и чудно было это, но в сердце короля под горой не было места сомнению - древняя магия коснулась его, первородная, сильная. И отдался он весь в ее власть.
- Одной из тайн вселенной является Искра сознания, душа, фэа. Что это, и откуда она приходит? Сознание разумных творений, их воля и судьба, неподвластны даже для Творца. Он может предугадывать выбор своих детей, их поступки, в силу своего уровня развития он в состоянии просчитать мириады вероятностей и увидеть практически все переменные, но все же над душой и судьбой он не властен. И пусть у всех творений его разные тела, хотя у каких-то их может не быть вовсе, весь фэа не всегда нужен сосуд, но суть всех душ схожа. Они странники меж мирами, приходят в один, уходят после завершения круга жизни в иной. У разных рас есть свой срок пребывания и существования. Кто-то, как эльфы, привязан к творению, тесно суть их фэа вплетена в твердь мира, и будут они жить с ним до конца его, прежде чем уйдут на перерождение. Иные, как люди, живут на воплощенной земле недолго, уходя в дальнейшие странствия по мирам, но теряя память о прошлых жизнях.
Все те, в ком живет Искра сознания, забывают о прошлом, уходя в Космос. - Тихий голос рассказчицы погружал в транс, Торин видел все будто наяву. И как странно было созерцать Эру, ведь даже для Аинур его истинный облик и мощь были болезненны для восприятия. Наверное, он увидел лишь часть, самую малую, ту, что способен принять его разум.
- Почему душа приходит в созданный мир? - Продолжила девушка. - На этот вопрос не знает ответ и Эру. Несмотря на то, что Творец считает вероятности, всегда есть место случайности. Наша вселенная была так создана. Но вернёмся к душам и их пути. В той энергии, том пламени, что использовал Единый для создания Эа, пробудилось сознание. Почему в этой силе появилась Искра - то неведомо никому, кроме самого космоса. Но вышло, что вышло. И долго Пламя и Эру были вместе, созерцая Арду воплощенную. Да только любая душа желает и стремится к развитию, к познанию. И точно также фэа Пламени стремилось к Арде, да не было у него иного воплощения, кроме первозданной силы стихии. И слишком хрупкой Арда была для этой силы. Долго было Пламя в печали, и искали они с Эру решение. Тела эльфов не могли принять сущность стихии, но Эру знал, что вскоре должны были прийти его вторые дети. Люди. Их он замыслил иными, нежели эльфов. Тела более слабые, подверженные старости и болезням, но способные воспринимать весь опыт жизни в Арде на ином уровне. Если эльфы были частью Арды и их Искры были тесно вплетены в ее сущность, то Люди были странниками. Они рождались, жили и умирали, уходя за круги мира сразу, имея возможность пройти несколько ступеней развития за малый срок. Те же, кто появился в теле эльфов - застыли в Арде до конца ее, и срок тот был ведом лишь Эру.
Девушка замолчала на мгновение, отпуская короля из власти чар. Он молчал, пораженный. Силиврен смотрела на него с какой-то тоской, но слова все не находились. Понимая, что это только начало удивительной истории, Торин слабо улыбнулся.
- Я знал, что ты необычная, что иная не смогла бы стать избранной моей, но даже не ведал о том, что все куда сложнее. - И теперь ясно видел он, что пламя горит в ее волосах. Искрилось и переливалось оно, ореолом окружая ее, заставляя девушку буквально сиять. Она встала, подошла к нему и села на подлокотник его кресла. Протянула руку, коснувшись спутанных прядей, а Торин лишь шумно вздохнул, удивленный нежным касанием. Боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть ее, словно диковинную птичку, что села на ветку дерева. Силиврен стала перебирать пряди темных волос и продолжила свой рассказ.
- Все куда сложнее. И я с трудом подбираю подходящие слова, дабы ты смог понять то, что смертным знать не дано. Как ты уже наверное понял, дух тот получил воплощение в человеке. Ведь схожи были их фэа, и люди и Пламя вольны уйти за круг мира, дальше, на новое перерождение. Так это дивно и неожиданно было. Сила, что касанием своим способна сотворить и уничтожить целый мир, и хрупкое тело смертного человека. Однако, это была единственная возможность сойти в Арду. И Пламя решилось. Много раз оно спускалось от трона Единого, и каждый раз испытывало новое, познавая саму жизнь. Уйти дальше этот дух мог, но не желал, искренне привязанный к Эру и Арде. Судьба мира и его Творца была связана с ним. - Нежные руки рассказчицы аккуратно расплели
ту косу. И начали плести что-то новое. Мягко касаясь и принося покой, унося все тяготы и пережитые потери.
- В каждом воплощении пробуждалась в минуты потрясений память о прошлом. Не так задумал Эру, в земной жизни не должно было ведать о сути своей. С каждым разом груз памяти становился сильнее, стремясь сломать слабую оболочку. Тысячелетия проходили между воплощениями, и все это время дух и Эру вели беседу, и осознавало Пламя опыт жизни. Многое было испытано, иной раз казалось, что это все, что может дать Арда. Войны и мир, добро и зло. Жизнь в роскоши и нищете, здоровой и больной. На севере и юге, у моря и в горах. Все было испытано этой душой, да только любовь она никак найти не могла, и каждый раз спускаясь, верила, что вот сейчас и познает это чувство. Да только часто обманывали ее. И она обманывалась. И не изведала истинной любви она, как ни желала того. И даже Эру был бессилен, ведь связи душ выше его власти. - Торин слушал, стараясь не пропустить ни слова, осознать все. Поражаясь и страшась тому, что испытала, наверное, душа его возлюбленной за долгие тысячелетия.
- Все реже и реже спускалось Пламя в Арду, боясь новой боли и не желая вновь стать жертвой обмана. Зачем? Ведь все испытано. Наверное пора в путь? Но не могла она уйти, не испытав любовь. Видела она много раз это чувство у других, видела и завидовала в чем-то. И пусть часто любовь была жестокой, из-за нее умирали, жертвовали собой, спасая свою половинку - но то было истинное желание, и ничего в этом мире не видела прекраснее она. Каждый раз встречая любовь, Пламя радовалось. В разных воплощениях было это чувство: в юных и прекрасных, старых и проживших жизнь. Глаза всех разумных, испытывающих это чувство, горели иначе. - Девушка почти закончила плести косу, и щелчком пальцев создала она зажим. Из огня, что был ею. Пламенное колечко заняло свое место на конце косы избранного, и почти потерялось в волосах, что свободно ниспадали на плечи и спину. Только сверкало иногда, меняя яркость.
- Вновь и вновь спускалась душа, воплощаясь в рыжеволосой девушке. Каждый раз ее истинная память пробуждалась в тяжелый момент жизни, и лишь один единственный раз это случилось из-за вмешательства извне. - Голос рассказчицы стал тверже. - Все во Вселенной имеет смысл. И раз суждено было существовать такому противоречивому созданию, значит в том был замысел космоса. Почти безграничная сила и слабое тело. Бессмертный дух, что волен странствовать по мирам, и искреннее желание его найти свою любовь именно здесь.
- Что в этот раз пробудило тебя? - Торин понял все, и увидел даже больше, чем желала ему показать Силиврен. Он перехватил ее руку, нежно взял в свою и застыл, ожидая ответа.
- Размеренное течение Песни прервалось, ноты угроз вмешались извне. Идет к Арде враг, и моя сила может помочь отвести беду. - Девушка улыбнулась немного печально. - Я множество раз представляла себе, как это будет. Когда я познаю истинную любовь. Что я скажу, и что скажет мой избранный в ответ? Но в реальности все не так. - Торин было вскинулся, но Силиврен сжала его руку. - Не так, не потому, что плохо, нет. Это невозможно представить, невозможно вообразить. Я впервые за долгие эпохи не могу подобрать слов, чтобы выразить то, что сейчас происходит у меня в душе. И как странно и удивительно, но я ощущаю тебя, чувствую твою тревогу, волнение, ощущаю твою боль...
- Я тоже чувствую тебя. С того самого мига, как узрел тебя в Ривенделле. В дни середины лета, под сводами замка лорда Элронда я нашел то, о чем и мечтать не смел. И теперь я скорее умру, чем отдам тебя, или позволю погибнуть. - Силиврен удивленно посмотрела на Торина. - Сокровище гнома не в золоте или алмазах, не в жилах руды или богатстве, хотя мы любим это. Нет, истинное сокровище любого гнома - его семья. Возлюбленная, дети. Я встречу с тобой любую угрозу, что грядет. Я укрою тебя от любой печали и беды, и сделаю все, чтобы ты была счастлива. Любовь гнома может обжечь, может испугать. Мы с каждым годом привязываемся сильнее к своей половинке, и если случается такое горе, что один из пары уходит первым - траур гнома будет до конца его жизни.
- Я не боюсь огня, ибо пламя - моя суть. - Силиврен мягко улыбнулась. - И как ты видишь, я принимаю тебя. - Она коснулась заплетенной косы.
- Azbadu men. - Торин выдохнул, неверяще смотря на косу, переплетенную Силиврен. Она ответила на его признание по его традициям, заплетя косу жениха. И теперь его черед. Узбад притянул девушку к себе, не встретив сопротивления, заключил в объятья. Мягко провел рукой по огненным волосам, достал из-за пазухи резной гребень и принялся за работу. Каждый миг желал сохранить в памяти Торин. Силиврен же закрыла глаза и погрузилась в собственные ощущения. Надёжность, страсть, искренность, трепет и нежность - все это переполняло ее. Умелые руки короля мягко плели сложную косу.
- Men lananubukhs menu. - Молвил Торин, защелкнув зажим. Силиврен повернулась лицом к нему.
- Ты моя вселенная, Торин. Нет слов в этом мире, чтобы я могла описать то, что я ощущаю к тебе.
- Отныне ты моя, а я твой. - Сказал король. - Я желаю соблюсти все традиции.
- Ты же научишь меня? Пусть я жила уже много раз, пусть мне ведомо очень многое, но о традициях наугрим я знаю слишком мало. Вы всегда были скрытны, а Ауле не спешил рассказывать о вас, предпочитая скрывать свои замыслы.
- Каков наш Отец? - Одно дело слышать о сотворении мира, но как принять то, что и боги мира в Валиноре в целом, и создатель наугрим Махал великий в частности, были также сотворены из ее силы. И что она видела их в первых воплощениях во время Песни. Торин не мог до конца осознать это. Вся история казалась нереальной, но он чувствовал, что все так и было. Разумом сложно охватить такой масштаб. Неспроста смертным положено знать не все. И более чем он был уверен, что не все ему поведала Силиврен, беспокоясь о его разуме.
- Очень увлеченный, молчаливый, скрытный. Только супруге своей он показывает свою иную сторону. Создавая наугрим, он преступил запрет Эру, но это тот самый случай, та вероятность, которая была случайностью. Искры фэа уже сошли из космоса в Праотцов, и не смел Создатель уничтожить их. Он отправился считать новый виток вероятностей, с удивлением заметив, что и Песнь Эа звучит иначе.
- Поразительно. Я никому не открою твою тайну, ибо она теперь и моя. Так рисковать я не могу, и более того, в желании защитить тебя я боюсь перейти грань. - Торин вновь притянул девушку к себе. Она расслабилась в его руках, откинула голову ему на плечо.
- Я верю тебе. Торин, сегодня был сложный день, и я рада, что мы поговорили. Я счастлива, что мои чувства взаимны и более того, теперь я ощущаю что-то новое. Твои эмоции, волнение, и обрывки мыслей. Это у всех истинных возлюбленных так?
- Да, у нашего народа пара - это буквально одно целое. Так быстро развивается наша связь, это необычно. И все же, я ощущаю твою тревогу и оттенки страха. Ты хочешь мне рассказать еще о чем-то? - Силиврен вздохнула.
- Есть еще кое-что. Да, я тысячелетиями мечтала познать истинную любовь, я видела ее во всех проявлениях, и заметила одну печальную вещь. Очень часто чем сильнее чувство и связь, тем сильнее испытания. Я видела, как теряют пару, как у самый смерти вырывают любовь и на что готовы ради нее. Я не хотела говорить об этом сегодня, но раз ты уже
ощущаешь , то не вижу смысла скрывать. Я смертна, Торин. И в этот раз меня пробудила угроза. Тело мое слишком слабо для силы, которой я могу управлять. Если случится такое, что мне придется умереть - я очень прошу тебя, верить мне. Теперь я найду твою душу даже в Пустоте космоса, что уж говорить про Чертоги Мандоса. Я не знаю свой срок жизни, воплощаясь тут, каждый раз он отличается.
- Я не позволю случиться беде! Не позволю. - Руки Торина крепче прижали ее к себе. - Я не отпущу тебя даже за границу мира, поверь мне. И рисковать собой не позволю. Ты не Эру, и пусть сила твоя велика, пусть в чистом виде она может уничтожить мир - здесь и сейчас ты человек, смертная, юная и прекрасная дева, возлюбленная короля под горой, Торина Второго, Дубощита. И будущая королева Эребора. Мы будем долго жить и править, уйдя в положенный срок дальше вместе. Будет именно так, верь в это. А угрозы и опасности оставь богам и Эру.
- Как бы я хотела, чтобы твои слова стали реальностью. - Силиврен чувствовала размеренное сердцебиение возлюбленного и позволила себе представить их будущее. Такое, как он описал. Оно было прекрасно. И действительно, Творец считает вероятности, и то, что слышала она - ведомо и ему, и Аинур. Боги этого мира способны на все в пределах Эа. А ее путь завершается. Она нашла то, что искала, как и Торин.
Так и сидели они, смотря на огонь, и слова более были не нужны. Их сердца бились в унисон, и уютная тишина окутала возлюбленных. Казалось, что все у них будет прекрасно.
***
Прекрасно! Нота диссонанса пронизывала Песнь, и Мелькор умело управлял этой энергией, направляя ее на звенья цепи Ангаинор. Слепцы и фаталисты! Его братья и сестры, все те, кто должен был понимать его, отвернувшиеся и предавшие. Он лишь желал узнать больше, изменить Арду сильнее, позволить себе сомнения в Творце. Никто не видел того, что видел он. Никто не понял его, и весь его путь стал борьбой.
Он проиграл битву, был выслан в Пустоту в оковах цепи из тилкала, что неведомым образом выковал Ауле. Его плотно связали, тридцать витков крепко держали хроа и фэа. Мир, что так любил Мелькор, стал ему тюрьмой. Его выгнали, и предали забвению даже имя его. Глупцы, какие же они ограниченные. Думают, что раз было пророчество Мандоса о его судьбе, то оно так и останется неизменным? Уж нити вероятностей умел зреть Мелькор.
Да только не ведали Аинур того, что ведал он. Песнь переменчива, Эру не идеален, и вселенная куда сложнее, чем кажется. Мелькор умел ждать, и как бы ни проклинал он Создателя - знал он о том, что все имеет смысл. И раз его путь привел к цепям в Пустоте - значит так было должно. Горько и больно было ему, ведь он мог творить, мог мечтать, но вынужден был дрейфовать в Пустоте. Эру так и не снизошел до разговора с пленённым дитем своим, хотя зрел у Трона Мелькор нити беседы. Не был одинок Создатель.
Взор свой направив за границы Мира, космос созерцал Мелькор. Он умел слышать
иные Песни. Его догадки подтверждались, ведь не мог же он ошибаться! Существуют и другие Миры, и другие Творцы. Песни тех миров распространялись по ткани пространства-времени, да только понять их не могли его братья и сестры. Неужели в этом его предназначение? Космос звал его, но начать Путь мешала цепь.
Все есть энергия - эту истину Мелькор усвоил первым. И раз скован он был энергией этого мира, Арды, то разрушить оковы он сможет при помощи энергий других миров. Обрывки тех песен несли в себе огромные массивы информации. Структуру, вид мира, облик населяющих его созданий, принцип, на котором Творец создал свой мир. Долгие эды Мелькор учился распознавать эти ноты, и его труды увенчались успехом.
Та нота, что подошла для его замысла, та энергия, что всколыхнула само течение Песни Арды - вот чего так долго ждал Мелькор. Он смог использовать эту ноту, и вот уже первое звено проклятой цепи покрылось трещинами. Он слушал и расшифровывал летопись иного мира, направляя энергию на разрушение оков. Дивился Мелькор тому, что открылось ему. Тот мир был копией Арды, даже звезды на небе там были такие же, только носили другие названия. И не жил никто в том мире, кроме людей. Людей, позабывших Творца, посягнувших на силу Богов. Казалось бы, смертные, чьи жизни не длиннее жизни мотылька, а смогли разгадать тайны космоса и энергий творения. Мелькор желал посетить тот мир, понять, почему нет там своего Эру, что вообще произошло?
Почему же до Арды дошли отголоски той реальности? Мир-близнец? Арде грозит то же, если наступит эпоха людей? Звено Ангаинор упало, следом слетели оковы, лишь ошейник остался напоминанием о предательстве Аинур.
Будущий странник меж мирами уже знал, что делать. Вновь обратился он к энергии той реальности, и вот уже трещинами покрылось железо его бывшей короны. А вместе с энергией, внимал он истории того мира. Люди смогли выйти за границу своего воплощения, построив странные небесные ладьи. Они подчинили себе энергию своего светила, энергию пустоты космоса, разгадали тайны сотворения неразрушимых хроа. И теперь путешествовали по вселенной, заселяя новые миры. Проникся уважениям к этим людям Мелькор, поразившись, на что они оказались способны. И осознав, что раз слабая раса смертных смогла достичь уровня Бога - то ему, лучшему Творению Эру, явно уготована судьба более великая, чем он думал в начале.
Впервые за долгие эпохи расправил Мелькор плечи. Повел рукой, черпая силу из Пустоты, меняя свой облик. Вот исчезли уродливые шрамы, вот сотворил он себе любимое одеяние, да только с печалью понял, что нет почти в нем Пламени, все осталось оно в тверди Эа. И если сможет он уйти за край мира - то будет лишь простым наблюдателем. Без силы первостихии это путешествие теряет смысл.
Не стал отчаиваться Мелькор, ведь знал он, где взять ему силу. И все более явно слыша тревожный гул боевых формаций небесных кораблей людей из мира-близнеца. Они шли сюда, и шли явно не за тем, чтобы одарить местных Богов знаниями.
***
Зеркало Леди Галадриель подернулось дымкой и более не показывало ничего.
В Ривенделле иначе зазвучали водопады. Лорд Элронд хмурился, слыша предупреждение воды.
Саурон в высокой башне Барад-Дура, скрытой тенями до нужного срока, ощущал присутствие своего Учителя и Господина. Он знал, что все события последнего времени связаны. И сила той девушки, и поход гномов на Восток и даже то, что вновь стал он ощущать Вала Мелькора. Мир вновь изменится, это Саурон знал. Способ подать весть своему Господину искал он, но пока ничего не мог придумать.
Кхамул в Дол-Гулдуре ощутил смятение и какое-то предвкушение своего Повелителя. Он также, как и прочие, услышал иную Песнь. Загадок стало слишком много.
Таур же закрыл ворота своего государства. Он чувствовал угрозу, но распознать ее не мог. И все чаще он вспоминал ту гостью, раненую девушку, что смогла дать отпор его чарам и его лесу. Сейчас она с гномами в Озерном городе. Ничего, Лесной Король умел ждать, птичка сама попадет в клетку. Уж расставлять силки Трандуил умел.
