ЭТИ ЕБУЧИЕ, СССУКА, МАРКИ, ДОЛЖНЫ БЫТЬ ПРОПИТАНЫ КРОВЬЮ ГЛАВ.РЕДА, БЛЯДЬ.
Джаред, расстегнув рубашку и закатав рукава, являя миру крепкий торс обтянутый белой майкой, ходил по коридору своего этажа туда сюда, как хищник в клетке, и всё не мог успокоиться. Омеги, завидев его издали, начинали лихорадочно придумывать, что бы такое приятное и остроумное сказать. Альфы хмыкали, откровенно завидуя форме. Кому-то нужно убивать время в спортивном зале. Кому-то достаточно разминки по утрам, ибо от природы в них почти два метра роста и вес распределяется по этим двум метрам… весьма и весьма живописно. Такова жизнь. Падалеки поднял руки и сцепил пальцы в замок на затылке, приподняв волосы. Омеги стали забывать, куда, собственно, шли. По майке, на груди и загривке, плыли влажные пятна. Про подмышки думать не хотелось. Чем крупнее альфа, тем сильнее он потеет, разве нет? Это естественно. Тем более с утра ещё не было так жарко и всё выглядело вполне пристойно. А теперь уже и пофиг. « …Детский сад . Он серьёзно ошибается, если думает, что я отступлю. Аллергия на резкие запахи? Кому он, на хер, заливает? Это что, смешно? Аллергия – физическая! – на меня лично? Замечательно, блядь! Я готов предоставить реабилитационный курс прививок!» - Бедолага, – бросил кто-то, - иди на лестницу, там свежо. Пада пошёл на лестницу. Здесь и правда было лучше. Воздух, разгоняемый кондиционерами по офису, казалось, собирался здесь, как в шахте, перемешивался и сливался в единый, несущийся с от первого этажа вверх поток. Хорошо… Похоже, благодаря подколам редактора все уже в курсе, что «Падалеки – потное чудовище». Джаред снял рубашку вовсе – смущать некого, тут почти никто не ходит, кроме тех.персонала. Тех.персонала, его самого, и… Джаред прислушался – вроде тихо, прямо сейчас на лестницу ни сверху ни снизу никто не ломится. А ему нужно несколько секунд, он успеет! Здорово, невероятно круто, что он может напакостить, вот так, сугубо адресно. Никто, не заметил, что позавчера вечером он выпил ту бутылку пива. Значит и это заметит только он. Джаред спустился на площадку между этажами, с силой прижался мокрой спиной стене и медленно сполз, приседая. Поднялся и проделал это ещё раз. И ещё… Падалеки понимал, что скатывается до уровня первобытного человека, но остановиться уже не мог. Спина была горячая, стена была холодная. Судя по ощущениям, от соприкосновения что-то раскалённо шипело. - Каааайф, кайф-то какой! – шептал он одними губами, закрыв глаза и неведомо чему улыбаясь, благодаря всех богов за то, что его никто не видит. Даже Эклз не узнает, как искренне это было и как не прилично это выглядело. Но он почувствует результат! – Ооо, Дженс, доберусь я до тебя. И когда это случиться… ты не представляешь, что я с тобой сделаю… Я и сам пока не представляю, тебе-то откуда знать… Но … это будет нечто. Я буду первым, никто ничего подобного с тобой ещё не делал… Я заморочусь, Дженсен, я тебе обещаю!... Когда Падалеки окончательно изнемог, он поднялся на ноги, сладко хрустя суставами, потянулся, набросил рубашку и, застёгиваясь, оглядел дело рук своих. Стена – белоснежная, со стандартным покрытием – выглядела совершенно невинно. Даже похвалить её захотелось. Если Эклз не сучится и у него правда такая сверх восприимчивость – его ждёт сюрприз. Но главное – больше не тянуло курить. Джаред для чего-то погладил стену и, довольно ухмыльнувшись, отправился обратно на своё рабочее место.«Запах тебе мой не нравится, Дженс? Лови послание: можешь сколько угодно глотать свои синие пилюли, они тебе не помогут!»