Ещё немного.

Дженсен сидел в машине, облокотившись руками на руль и пристроив на них голову. Спина сладко гудела и ему нравилось почему. Ему нравилось водить, часами сидеть за баранкой и плыть по волнам радиоприёмника или вовсе в тишине, отдаваясь собственным мыслям, никак не связанным с работой. А ещё болели все до единой мышцы, которыми он не пользовался с самой ранней юности. И потом, став взрослым и циничным – не пользовался. Теперь все изменилось. Паркинг перед заправкой был залит летним солнцем. Погода стояла необыкновенно жаркая. От асфальта поднимались волны раскалённого воздуха и у всех без исключения машин были распахнуты двери, чтобы не сварить водителя и пассажиров в собственном соку. Они установили в свою старушку вполне сносный кондиционер и Дженс бы сидел закрывшись. Но – Падалеки. Джаред стоял в длиннющей очереди за мороженным и мило чирикал с каким-то омегой. Далось ему это мороженное, не хер жрать столько сладкого. Одет он был в синие шорты и расстёгнутую гавайку. Омега заливисто хохотал, отбрасывая на спину длинные, струящиеся волосы. Надувал губки и хлопал ресницами. Переминался с одной бесконечно длинной и идеально гладкой ноги, торчащей из непрекрывающих ягодицы купальных плавок, на другую. Джей то и дело поворачивался в сторону Импалы и улыбался. Наверное, стоило выйти и постоять рядом. Просто прекратить этот неуёмный флирт, а не бояться повредить себе слух, пытаясь расслышать, о чём они там говорят. Вместо этого Дженс, в плотных джинсах и чёрной футболке сидел в машине и бесился от ревности. Он ещё не слишком привык к тому, что люди смотрят на него и знают – он омега. Высокий, широкоплечий. С армейской стрижкой и ногами колесом. Пялятся на него, как на двухголового. И кажется, все до единого думают об одном: его, такого крутого, каждую ночь кто-то имеет, а он просит ещё. Ну, вслух не просит. Сжимает челюсти, стонет во влажную от пота подушку. Как долго всё это продлиться? Рядом с Джаредом он был гораздо увереннее. Иногда даже чувствовал глупую, омежью гордость – это его альфа. Любой, а уж эта мокрощель в плавках тем более, удавился бы за такого партнёра. Рядом с таким быть омегой не стыдно. Но стоило Джа отойти на пару минут… Мысль о том, что их с Падалеки, так внезапно и так оглушительно начавшиеся отношения находятся на сто процентов вне его контроля сводила Дженсена с ума. Полный ноль. Никаких гарантий. Джаред вошёл в его жизнь без предупреждения и раскурочил её к чертям собачьим. Молча, очень глубоко в душе Дженсен был ему благодарен. Даже в таком зыбком, ненадёжном положении как сейчас, он был гораздо счастливее, чем со всеми перспективами и со всеми шлюхами «ЭС» вместе взятыми. Но об этом тоже Падалеки знать свершено не обязательно. Иногда ему хотелось найти на него какой-нибудь жуткий, невыносимо позорный компромат, и хранить на случай, когда Джей соберётся уйти, так же легко и беспричинно, как пришёл. Эклз не понимал его мотивов, но мог анализировать свои возможности. Соблазнить, влюбить и тем привязать его к себе, Дженс не может. Не умеет. Глядя на то, как заигрывает с его альфой чужой омега, хотелось рычать от бессилия. Ещё задолго до отъезда, когда он удалил с телефона Пады фотографии Нэйтана, (которых он, кстати, до сих пор не хватился. Значит, как минимум не дрочит на них, каждый раз, как запирается в туалете.) он понял – он так никогда не сможет. Бывший Падалеки – в песню «просто друзья» мог поверить только ребёнок – смотрелся восхитительно. А у Дженсена в наступательной арсенале есть только бабло и секс. От того, что оба они сейчас живут на деньги Эклза, Джаред совершенно не в восторге. Но в этом вопросе Дженс несгибаем. Хоть чему-то в своей судьбе он ещё хозяин. Опыта в постели, как омега, он практически не имеет. И взять его негде. Остаётся надеяться, что Падалеки устраивает. Это попахивало мистикой. Когда они, толи целуясь, толи пытаясь сожрать друг друга вваливались в номер очередного отеля, у Дженсена пол уплывал из-под ног. Возможно, от нехватки кислорода. А руки тряслись так, что зачастую раздеваться Падалеки приходилось самому. Башню срывало моментально и начисто. Эклз честно пытался быть сдержаннее. Если инициатива в этом вопросе ему неподвластна, то хоть иллюзию контроля над ситуацией он сохранить просто обязан. В том, что даже такая ерунда ему не удавалась, он видел для себя плюс – стриптиз пока не требуется, Джаред и так к его услугам двадцать четыре часа в сутки. При мысли насколько он, Дженсен Росс Эклз, зависит от своего альфы, ему хотелось провалиться сквозь землю. И по глубже. Омега принимал внимание, заботу, страсть с по возможности незаинтересованным видом. Прекрасно отдавая себе отчёт, что так же выделываться может себе позволить умирающий на операционном столе – так и быть, дайте мне наркоз. Антибиотики. Что там у вас ещё. А ему дать Джареду кроме денег и собственного тела просто нечего. Хотя тот и не требует. Омега чувствовал себя запойным пьяницей, весело гуляющим по пепелищу собственной жизни и до усрачки счастливым от того, что каждое утро добрый человек приносит ему опохмелиться, а каждый вечер – нажраться снова. Пей сейчас, потому что однажды он не придёт. « Ничего не требует – значит и удержать нечем. Что будет, когда он бросит меня?» - О чём задумался? – Джей, кажется пропахший солнцем, плюхнулся на пассажирское сидение и протянул сразу два эскимо, одно в шоколаде с орехами, второе фруктовое. Яркая упаковка лакомства была покрыта налётом инея и, казалось, исходила лёгким морозным парком. - Падалеки, в жопу себе их засунь. Я чуть не спёкся ждать тебя.