***
На следующее утро, выходя из дома, едва перешагнув порог я обнаружила лежащую около него небольшую оранжевую коробочку с закреплённым сверху ярко-голубым бантом. Нехорошее предчувствие больно кольнуло под рёбра, но я решила зайти обратно в дом и посмотреть, что же такого мне прислали. Помнится, как-то в школьный шкафчик мне подложили кучу моих фоток, что повергло меня в шок, ведь я всегда считала, что нахожусь в безопасности, и никому не придёт в голову мысль следить за местным авторитетом в лице меня. Помню, тогда я упала в обморок и очнулась в медкабинете. И рядом был Лизандр. Его тёплый взгляд и смущённая улыбка заставляли моё сердце невыносимо сильно стучать о рёбра. А я, глупая, сопротивлялась прекрасному чувству, даже не подозревая, что, вопреки всему, оно уже успело расцвести в моей душе. Воспоминания заставили неосознанно улыбнуться. Казалось, что это было так давно. Но всё же я вернулась к загадочному подарку и слегка потрясла коробку. Судя по шелесту, меня ждёт та же выходка с фотографиями, поэтому я с ехидной ухмылкой открыла подарок, уверенная, что в этот раз ничто не заставит меня дрогнуть. И не ошиблась, достав оттуда одну единственную фотку. Но то, что было на ней изображено, заставило ухмылку медленно исчезнуть с моего лица. На фото было запечатлено объятие с Кастиэлем. То самое, когда вчера он успокаивал меня, едва удерживая на грани сознания. Нахмурившись, я обратила внимание, что на дне лежит что-то ещё. Достав оттуда бледно-красный листок, я перевернула его. Красивыми буквами было выведено:Надеюсь, ты хорошо провела без меня День Влюблённых? Лживая тварь.
Воздух словно вышибло из лёгких. Я стояла, подрагивающими руками держа злополучный листочек, совершенно не в силах пошевелиться. Не в силах вдохнуть спасительный кислород в горящие от ужаса лёгкие. Что же это? Мерзкое чувство. Пока я была ослеплена своей самоуверенностью, то кому-то вновь перешла дорогу. Нервный смешок сам собой вырвался из груди. Я прекрасно догадывалась, кому именно. Отбросив бумажку на пол, я выбежала из дома, спешно закрывая дверь. Я не могла успокоиться. Вспомнив о том, что в моём рюкзаке ещё с событий в Марселе должна остаться пачка сигарет, я стала искать её. Да, пачка и зажигалка мирно покоились на самом дне. Я не курила с ноября. Прямо на ходу я поджигала сигарету, кажущуюся единственным утешением, ощутимо дрожащими руками, торопливо вдыхая в себя едкий табачный дым с ароматом шоколада и яблока. Надо собраться и мыслить ясно. Виктор снова начал свою странную игру. В этом я была абсолютно уверена. Вот только что мне теперь делать? Как сказать об этом Лизандру, если он, по всей видимости, не желал со мной разговаривать? Послезавтра три месяца. Осознание этого заставило сделать затяжку сильнее, чтобы перебить отвратительную боль, кольнувшую в самое сердце. Я остановилась, готовая закричать от этого невыносимого чувства, разрывающего изнутри грудную клетку с неистовой силой, как вдруг услышала голос, на звук которого я не могла не обернуться. - Лин? Лизандр стоял, обеспокоенно разглядывая тлеющую в моих руках сигарету. Пальцы разжались, выпуская недокуренный бычок прямо на сырой асфальт тротуара. Я просто стояла и смотрела, как ветер колыхал серебристые волосы поэта, не веря, что пустота в его глазах исчезла. О, его глаза. Такие же сияющие, какими я привыкла их видеть. Искрящиеся бесконечной любовью и нежностью. Юноша сделал шаг ко мне на встречу. Я отступила назад. - Ты совсем не рада меня видеть? - грустно спросил Лиз, подходя ко мне всё ближе. Я молча стояла, больше не отодвигаясь назад. Вся моя боль куда-то исчезла. В глазах было сухо, а в груди тихо. Будто одним своим появлением мой возлюбленный высосал из меня все эмоции. И лишь тогда в моей голове что-то щёлкнуло. Я вновь замёрзла. Лизандр остановился на расстоянии вытянутой руки от меня. Я задрала голову вверх, дерзко глядя ему в глаза. Совсем как раньше. Будто и не было этих нескольких месяцев, наполненных искренними чувствами. И счастьем. Таким, какого я никогда не испытывала в своей жизни. Но сейчас... Холод пронизывал насквозь каждую клеточку моего тела, отражаясь болью во взгляде беловолосого поэта. Словно всё по-прежнему. Словно мы до сих пор чужие. - Лин, прошу, - отчаянно прошептал молодой человек, - не молчи. - И что же ты хочешь услышать? - моё равнодушие дало жёсткую трещину. - То, как я с ума весь день сходила? Как анализировала каждое действие, дура, пытаясь понять, что же я могла сделать не так? Что хочешь знать? Что? Юноша устало вздохнул, прижав меня к себе. А я стояла, крепко обняв его в ответ, и понимала, что не смогу злиться. Как бы ни хотелось. - Прости, что вчера всё так вышло, Лин. Я... Я видел... Не смог связаться с тобой, кое-что произошло. - И что случилось, ты, конечно, рассказывать не станешь, - сказала я, разжав объятия, стараясь сохранить спокойную интонацию. Его слова сильно напрягли меня. Лиз явно что-то недоговаривал. Что же он видел? Лизандр никогда ничего не скрывал. Только не от меня. И осознание того, что он молчал, пряча в себе непонятный секрет, заставляло лёгкие болезненно сжиматься. - Я должен во всём убедиться. Только тогда смогу сказать тебе об этом, моя милая Лин, - поэт наклонился, осторожно касаясь моих губ своими. Рвано выдохнув, я скользнула языком в его рот, углубляя поцелуй. Юноша притянул меня ближе к себе, а я с наслаждением положила руки на его затылок, пропуская сквозь пальцы мягкий шёлк волос. Сердце сильно стучало, сладкой пульсацией разгоняя по венам кровь. Казалось, что всё тело горело. Было невыносимо жарко, но мы не могли оторваться друг от друга, стараясь прижаться ещё ближе, чтобы окончательно сгореть, раствориться в этом пылающем ощущении. Его руки скользили по моей спине, обжигая поясницу даже сквозь плотную ткань куртки. Я блаженно выдохнула, прикрывая глаза, когда ощутила его губы, дразнящиё лёгкими поцелуями кожу чуть ниже уха. - Ты же понимаешь, что мы стоим посреди улицы и опаздываем в школу? - со смешком произнесла я, стараясь выровнять дыхание. - Конечно, - улыбнулся Лизандр, после чего серьёзно добавил: - а ты чтобы больше не курила. Я усмехнулась и пошла чуть вперёд, ощущая приятную теплоту в груди. Если бы я только была мудрее и сумела заметить глубоко затаённую боль и отголоски едкого разочарования во взгляде беловолосого поэта, когда он смотрел вслед на мои слегка развевающиеся от быстрого шага огненно-рыжие волосы, то поняла бы, что ничего не проходит бесследно. И радоваться ещё слишком рано.Продолжение следует...