***
Мелисса подошла к большому белоснежному зданию банка Гринготтс и поднялась по ступеням к блестящим тяжелым бронзовым дверям. Гоблин-швейцар в алом с золотым подбоем мундире с поклоном открыл их перед ней. На внутренних, серебряных дверях были выгравированы строчки:Входи же, путник! Но имей в виду: Здесь зависть не в почете, не в ходу. Да, под землей тут россыпи монет, Но вору к ним, поверь, дороги нет. Коль хочешь злато получить ты без труда, Тебе не выбраться отсюда никогда. А если ищешь драгоценный клад, Найдешь лишь то, чему не будешь рад.
Мелисса прошла через двери и оказалась в огромном мраморном холле. Там за длинной стойкой на высоких стульях сидели гоблины: они делали записи в амбарных книгах, взвешивали на весах монеты, изучали под лупами камни такой величины, что возникали серьезные сомнения в их подлинности. «Скорее всего, имитация. Ни в одном серьезном заведении не будут так открыто трясти деньгами и камешками», — думала Мелисса, подходя к свободному гоблину. – Добрый день, мисс, что угодно? — скрипучим голосом спросил он. – Добрый день, сэр, я хочу поменять фунты на галлеоны и открыть счет в Гринготтс. Кроме того, мне необходима приватная консультация по некоторым вопросам юридического и финансового характера. Предоставляете ли вы подобную услугу, и если нет, кто мне может помочь? – Обмен магловских денег на магические по курсу пять к одному у гоблина за вашей спиной. Открытием новых счетов и сейфов занимается господин Блордак. Проконсультировать могу и я. Пять галлеонов час, мисс. – В таком случае, сэр, когда я произведу обмен денег, мне хотелось бы переговорить с вами. По итогам разговора я приму решение об открытии счета. Мелисса еще несколько дней назад с помощью Макнабб сняла некоторую, довольно крупную сумму со своего счета на покупки к школе. Поэтому сейчас, обменяв порядка тысячи фунтов и получив на руки чуть больше двухсот галлеонов, она проследовала за гоблином в отдельный офис. Гоблин предложил ей высокое кресло у большого стола, а сам сел напротив. На столе лежало несколько чистых пергаментов, справа стояли чернильницы и несколько перьев на подставке, а слева — металлический поднос с искусной чеканкой, на котором было три изящных колокольчика с рунной вязью: золотой, серебряный и бронзовый. Мелисса выложила на стол пять кругляшей. – Чай? Кофе? — поинтересовался гоблин. – Благодарю вас, господин… — девочка вопросительно приподняла брови. – Оглаф, мисс… — гоблин выжидающе посмотрел на нее. – Мелисса Эванс. Благодарю, но ничего не нужно. Время — деньги. – Золотые слова. Многие не понимают этой замечательной истины. – Возможно, они настолько богаты, что галлеон туда, сотня сюда не сделают им погоды. А мне дорого мое и чужое время. И деньги, разумеется. – Намек понятен, мисс, — оскалился гоблин в улыбке, — но отсчет времени начнется, когда вы зададите вопрос по существу. Так что вам предложить? – Ответ на вопрос по существу, господин Оглаф. Гоблин подобрался и, казалось, весь превратился в слух. – Мне 11 лет. Я сирота, выросла в магловском приюте. Хотелось бы понять, кто является моим опекуном в магическом мире, если таковой есть? – Временным опекуном становится администрация школы Хогвартс. – Если я хочу открыть у вас счет, с какого возраста это можно сделать? – С пятнадцати лет. Возраст частичной дееспособности. – Какова минимальная сумма вклада? Существуют ли ограничения по операциям? И главное, возможна ли привязка этого счета к моему вкладу в Лондонском банке. Не хочется быть ограбленной при поездке из банка в банк. – Привязка возможна. На магловском счете останется сумма, которую вы обозначите. Минимальная сумма вклада у нас — пятьдесят галлеонов. Аренда самого простого сейфа на одном из верхних уровней обойдется в 20 галлеонов. Это наименьшая степень защиты. Но соответствует максимальной у маглов. Чтобы было понятнее, ее можно сравнить с Форт-Ноксом(2). Это ведь известное учреждение? – Да, весьма, — задумчиво протянула Мелисса. – Что ж, если это все, — гоблин приподнялся со стула. – У меня есть еще вопросы, господин Оглаф, — остановила его Мелисса, – и, как я понимаю, мой час еще не закончился. Прошла только четверть. Поверьте мне, я использую его до последнего кната, даже если мы будем обсуждать чемпионат мира по квиддичу или цены на печень дракона. – Позвольте сказать, мисс Эванс, — гоблин тут же снова плотно уселся обратно. – Вы, определенно, мне симпатичны своим отношением к делу. Итак? – Я знаю, что мои родители были волшебниками. В связи с этим я бы хотела пройти процедуру установления родства. Что для этого необходимо? В первую очередь, меня интересует вопрос цены и сохранения тайны. Гоблин подался вперед, явно заинтересованный. – Вы уверены в информации о своих родителях? Если это ошибка, то деньги будут потрачены впустую. А я вижу, вы ими дорожите. – Мое спокойствие важнее, — ответила Мелисса. — Итак, какова стоимость проверки и как скоро можно ее провести? Необходимо ли привлекать для организации министерство или администрацию школы Хогвартс? И если да, при каких условиях их участия можно избежать? И если нет, сообщают ли о результатах проверки в упомянутые мною организации? Гоблин ответил тон в тон. – 50 галлеонов за полную проверку. Процедуру можно провести сейчас же. На подготовку уйдет пятнадцать минут. Нет, ничьи разрешения не требуются. Нет, о результатах никому не сообщается. Это частное дело между клиентом и администрацией банка Гринготтс. – В таком случае я желаю пройти подобную проверку немедленно, — Мелисса выставила на стол десять столбиков по пять галлеонов. Гоблин взял золотой колокольчик и коротко позвонил. Деньги исчезли. – Через четверть часа сюда принесут все необходимое, мисс Эванс. – Пожалуй, я выпью кофе, господин Оглаф, — Мелисса откинулась на спинку кресла, – и, кстати, за какую квиддичную команду вы болеете? Гоблин рассмеялся сиплым, каркающим смехом, показав два ряда острых акульих зубов. – Уважаю, мисс, искренне уважаю. Вы очень достойно держитесь, учитывая ваш весьма юный возраст. С молоком? – Нет, черный. – Скажу честно, я ненавижу квиддич! Абсолютно бессмысленная игра! – Разделяю вашу точку зрения. Игра позиционируется как командная, но сама команда — дело десятое, играет один ловец. И в чем смысл? – Просто сняли с языка, мисс Эванс. Прошу, ваш кофе. – А что с ценами на печень дракона? – Подходящее время для инвестиций. Можно недурно подзаработать. – Ну, если мне перепадет хоть что-то, воспользуюсь вашим советом. – А если вы еще и наймете меня в качестве поверенного… В этот момент в кабинет молча вошел еще один гоблин. Он принес большую серебряную чашу, нож, лист пергамента и несколько хрустальных флаконов с зельями. Поставив все это на стол, он также молча удалился. – Нужна будет ваша кровь. Не больше половины стакана. – Имеет значение, кто и каким ножом режет? – Нет, мисс, в этом ритуале все дело в чаше, пергаменте и зельях. – В таком случае, позвольте, я сама и своим ножом. – Не доверяете, мисс Эванс? — гоблин с интересом посмотрел на нее. – Ну что вы, — с едва заметной иронией проговорила Мелисса. — Просто мой нож продезинфицирован. – Знаете, даже если вам ничего и не перепадет, как вы выразились, я буду настаивать на своей кандидатуре в качестве вашего официального финансового и юридического представителя. У вас здоровый инстинкт самосохранения. Чувствую, вы можете высоко взлететь. – Несомненно, господин Оглаф, если крылья не подрежут. – Для предотвращения этого у вас буду я, мисс Эванс. – Вы ни с кем сейчас не связаны обязательствами? — Мелисса слегка сощурилась и внимательно посмотрела на Оглафа. Он был ей симпатичен: среднего возраста, явно весьма умен и, похоже, оборотист, как и все гоблины. – Род, который представляла наша семья, угас еще при жизни моего отца. Его последний представитель был сквибом: он просто закрыл счет и перевел все деньги в мир маглов. С тех пор мы еще не встретили ни одного волшебника, с кем бы хотелось иметь дело, — пояснил ей гоблин. – Надеюсь, мои вопросы не являются для вас оскорбительными? Мой опыт в магическом мире мал, я могу по незнанию обидеть и даже не понять. – Ваши вопросы резонны, мисс. Но я учту ваши слова на будущее. И если вдруг что-то подобное произойдет, я не буду сразу предъявлять вам счет, — ухмыльнулся гоблин и сказал. — Что ж, приступим? Мелисса достала из сумки складной нож. Неловко резанув по ладони, она быстро поднесла руку к чаше, чтобы не потерять ни капли. – Достаточно, мисс Эванс. Позволите залечить вашу рану? — спросил гоблин, испытующе глядя на Мелиссу. Каким-то шестым чувством девочка поняла: отказываться нельзя. Это смертельно оскорбит его. – Буду вам признательна, — сказала она и протянула ему руку. Гоблин лишь щелкнул пальцами над порезом, и он тут же закрылся. Мелисса поблагодарила его, затем провела ладонью над ножом, убирая следы крови невербальным Эванеско, который освоила еще год назад. – Ах, даже так! Какое интересное образование дают маглы сиротам! — протянул Оглаф, поочередно добавляя зелья в чашу с кровью. Мелисса пожала плечами. Гоблин усмехнулся, раскатал перед собой принесенный пергамент и выплеснул на него половину содержимого чаши. На пергаменте стали медленно проступать письмена на гобледуке. После пяти минут ожидания, Оглаф поднял на девочку удивленный взгляд и сказал: – Ваши родители были магами. Оба: мать — маглорожденная, отец — полукровка. Ваша бабка по отцу — чистокровная колдунья древнего рода. Вы, согласно теории чистоты крови, полукровка. Тем не менее, в вашем случае есть несколько любопытных нюансов. Ваш отец — один из величайших волшебников столетия, а мать была объявлена Обретенной. Вы у них первый ребенок и ваш магический потенциал, как я вижу, достаточно велик, чтобы по достижении возраста полового созревания пройти проверку магией родов, к которым принадлежала ваша бабка. Обычно ее проводят, когда претенденту исполняется четырнадцать лет. Несмотря на то, что в завещаниях этих родов отмечено, что знания, а также материальные ценности передаются законному чистокровному потомку, существует оговорка: при отсутствии законнорожденных представителей наследовать может и полукровный бастард, если он достаточно силен магически. Это ваш случай, так как женаты ваши родители не были. – Господин Оглаф, мне хотелось бы услышать конкретные имена и фамилии. Поймите мое нетерпение сироты. – Мать — Лили Эванс, в браке Поттер, мертва. В нашем банке у нее есть счет на сумму в 3000 галлеонов. Завещание составлено не было, так что вы, как прямая наследница, уже сегодня можете получить половину этих денег, так как у вас есть единоутробный брат, наследующий вторую часть. На деньги рода Поттер вы претендовать не можете. Единственный наследник — ваш брат Гарри, поскольку вы не были удочерены Джеймсом Поттером. – А мой настоящий отец? – Том Марволо Риддл. Жизненный статус неизвестен. Магический мир знает его под именем Лорд Волдеморт. – Твою же Бога в душу мать! — выругалась Мелисса, не удержав маску безразличия и употребив любимое выражение приютского завхоза. — Приношу извинения за свою несдержанность. – Все понимаю. Не каждый же день узнаешь, что являешься ребенком величайшего темного мага. – Что значит «жизненный статус неизвестен»? – Наши возможности не позволяют определить, жив он или умер. Он может скрываться. Для волшебника его уровня это не сложно. Может находиться в неопределенном состоянии, например, в магической коме. Варианты могут быть разные. В том числе и связанные с темной магией. Мелисса задумалась. В этих разных вариантах было бы неплохо разобраться. Сегодня его жизненный статус неизвестен, а вот что будет завтра? В любом случае, о «папе» не мешало бы собрать информацию. – И к каким же родам принадлежит мой великий отец? — спросила она. – Он происходит из рода Гонт, ведущего свое начало от легендарных Салазара Слизерина и Кадма Певерелла. Вы, мисс Эванс, единственный живой представитель этих древних родов, пока не ясен статус вашего отца. Он, кстати, не проходил проверку родовой магией. Причина не известна. Сейфы этих родов давно опечатаны, и в любом случае, на золотые горы лучше не рассчитывать. – Значит, нужно дождаться четырнадцати лет и пройти проверку магией рода, — проговорила Мелисса, переваривая услышанное. – Да, мисс Эванс. Но это еще не все! Гоблин взял с подноса серебряный колокольчик и позвонил. На столе перед ним появилась папка из красной кожи. Он открыл ее и продолжил: – Вам оставили наследство. Вам что-нибудь говорит имя Вальбурги Блэк? Мелисса вздрогнула, побледнев, и на секунду прикрыла глаза: «Значит, она все-таки умерла». А гоблин тем временем говорил. – Незадолго до своей смерти леди Блэк открыла на ваше имя счет и арендовала сейф на одном из средних уровней. Чтобы было понятнее, уровень защиты три Форт-Нокса. – И что внутри? — бесцветным голосом поинтересовалась девочка. – Весьма редкие и ценные книги и артефакты. А также порядка четырех тысяч галлеонов. Этой суммы достаточно для функционирования сейфа в течение пятидесяти лет. Также леди Блэк оставила вам письмо. Гоблин протянул Мелиссе конверт. Девочка вскрыла его и увидела чистый лист бумаги. Она вопросительно посмотрела на гоблина. – Смажьте верхний левый угол своей кровью. Мелисса уколола палец ножом. – Кстати, к разговору о крови. Господин Оглаф, кровь, оставшаяся в ритуальной чаше, нам еще понадобится? Гоблин отрицательно покачал головой, и Мелисса махнула над чашей рукой, очищая ее. – А вы не просты, мисс Эванс, — с уважением сказал гоблин. «И ты будешь не прост, если твою кровь хоть раз используют втемную. Да, придется тебя нанимать. Огласка мне не нужна», — подумала Мелисса и приступила к чтению послания Вальбурги. Если ты читаешь это письмо, значит, я права: ты далеко не дура. В противном случае, ты не проходила бы в этот момент проверку родства у гоблинов. Сколько тебе сейчас лет? Мы с Фенриром поставили на четырнадцать. Если меньше — снимаю шляпу. Я оставляю тебе почти все книги, собранные родом Блэк, и некоторые артефакты. Кроме тех, которые может использовать только Блэк по крови. Спросишь почему? Мой сын, Сириус Блэк, отбывает пожизненный срок в Азкабане. После его смерти род прервется. Даже если случится чудо (какая ирония, будучи колдуньей, надеяться на чудо!), и он выйдет на свободу, первое, что он сделает, — уничтожит все, относящееся, по его мнению, к Темной магии. И хорошо, если только это. Хуже, если на имущество рода Блэк наложит лапу старый манипулятор Дамблдор. Этого я допустить не могу! Также, объявив тебя своей наследницей по духу, я велела Кричеру слушаться в первую очередь Мелиссу Эванс и только потом членов рода Блэк. Таким образом, я фактически дарю тебе Кричера, не отсекая его пока от магии рода Блэк. Тебе хватит времени, чтобы набраться сил, домовику — привыкнуть к твоей магии. Потом ты проведешь полноценную привязку. Знаю: ты сохранишь и приумножишь! Вальбурга Блэк. – Господин Оглаф, что означает термин «наследник по духу»? – Эта формула используется для передачи родового разумного имущества не кровному наследнику в обход законных. Касается только домовиков или животных, обладающих разумом. На деньги и недвижимость претендовать на основании этого не получится. Мелисса сложила письмо, убрала его в медальон и вздохнула. – Итак, вопрос с открытием счета больше не стоит. Банк будет ставить в известность администрацию школы Хогвартс? Гоблин отрицательно покачал головой и ехидно улыбнулся. – Нет. Это их не касается. Сейф был открыт до того, как вам исполнилось одиннадцать. Леди Блэк, без сомнения, знала, что делает. – Каково ваше вознаграждение в качестве поверенного? – Фиксированный процент от суммы каждой заключаемой вами сделки и годового дохода. От 3 до 15 процентов. На данном этапе, 3 процента. – Вы ведете дела только в магическом мире? – Нет, в магловском тоже. Мы прекрасно знаем все магловские законы и при работе с людьми используем гоблинские чары отвода глаз. – Магия мне свидетель, прошу вас, господин Оглаф, стать моим поверенным в делах во всех известных мирах. Мелисса произнесла полную формулу найма гоблина на работу, вспомнив уроки леди Блэк и в очередной раз ее мысленно поблагодарив. – Это честь для меня, мисс Эванс, магия мне свидетель, охранять перед законом ваш покой и приумножать ваши богатства во всех известных мирах, — также полной формулой ответил Оглаф, оценивающе глядя на нее. — Вы совсем не просты, госпожа. – Госпожа? — удивилась Мелисса. — А куда делась мисс Эванс? Оглаф сначала непонимающе посмотрел на девочку, а потом сказал. – Я все забываю, что вы росли в мире маглов. После обмена полными формулами, гоблин называет волшебника «господин», а волшебник гоблина на «ты»(3) и по имени. Привыкайте, госпожа. – Я попытаюсь. Итак, сейф у меня есть. Необходимо привязать к нему вот этот вклад. На счету в магловском банке должно оставаться пятьсот фунтов. Мелисса протянула гоблину выписку. Увидев сумму, Оглаф сказал: – Процентная ставка моего вознаграждения повышается до четырех. Неплохо для бедной сиротки, госпожа. – Спасибо за лестную оценку, — улыбнулась Мелисса и вытащила из сумки папку с документами. — Здесь контакты рекламного агентства и договор, который у меня с ним заключен. Все переговоры отныне будешь вести ты, Оглаф. И главное, мне не нужны проблемы с администрацией приюта, где я живу, и руководством школы Хогвартс. Задача максимум: они должны быть абсолютно не в курсе моих дел. – Несомненно, госпожа, все будет под контролем. – Что касается счета Лили Поттер… – Я сегодня же заявлю о ваших правах на половину этого вклада. Завтра в вашем сейфе появятся еще полторы тысячи галлеонов. – Отлично. Мне также необходимы услуги артефактора-ритуалиста для оценки полученного мной наследства. Нет, — увидев, что гоблин открыл рот, прервала его Мелисса, — продавать мы ничего не будем. Мне нужен полный список артефактов и книг, с указанием степени опасности, полезности и редкости. Если что-то проклято, я должна знать. – Это разумно, госпожа. У меня есть на примете прекрасный ликвидатор проклятий. Это будет дорого. Порядка тысячи галлеонов. Но работа будет выполнена качественно, быстро и с соблюдением полной секретности. – На этом экономить глупо. К тому же у меня сегодня неожиданные доходы. Наконец, имеются ли в Гринготтс аналоги магловских кредитных карт? – Рекомендую двусторонние бумажники. В них два отделения: одно для магловских денег, другое для магических. Открывая его, нужно всего лишь назвать сумму. Она будет списана с вашего счета и мгновенно переведена в магловскую валюту, если речь идет об их деньгах. Бумажник с привязкой на кровь владельца стоит 30 галлеонов. Его невозможно ни потерять, ни украсть. Фактически он просто возникает в руке, если в нем есть необходимость. Мелисса вышла из Гринготтса, являясь обладательницей сейфа, внутри которого находилась небольшая коллекция книг и артефактов, а также 8023 галлеона 16 сиклей и 28 кнатов. С Оглафом они расстались полностью довольные друг другом. Чтобы определиться с финансовыми способностями гоблина, Мелисса разрешила ему вложить пока лишь четверть имеющихся денег сроком не более чем на год.***
Альбус Дамблдор и профессор Макгонагалл уютно расположились в кабинете директора с чаем и булочками, которые им принес домовик. Директор с интересом слушал отчет о визите в приют. – Говорите, Минерва, умная девочка? – Даже слишком. Судя по всему, хорошо учится в магловской школе. – А как со сверстниками? Ладит? – Да, тут волноваться не о чем. Меня беспокоит другое: она давно и осознанно пользуется магией. Нет, Лили, конечно, была сильной колдуньей для маглорожденной, но все же… Вы не знаете, кто ее отец, Альбус? – Ни малейшего представления, Минерва, — покривил душой Дамблдор. — Какое-то безумное летнее увлечение бедной Лили. – Н-да, — протянула Макгонагалл. — Было бы неплохо это выяснить… Еще она умеет слушать и делать выводы при недостаточных данных. Представляете, она по собственной воле выслушала лекцию Гаррика. Полный ее вариант. Он оседлал своего любимого конька, многословно распространяясь о древесине и сердцевине. А она слушала. И даже внимательно. И даже задавала вопросы. – Долго подбирали палочку, Минерва? – Хм… Нет, быстро, но эмоционально. Первая палочка — подожгла меня. Вторая — залила водой Олливандера. Думаю, мы бы еще долго мучились, но после этих двух инцидентов Эванс вежливо, — скрипнула зубами Макгонагалл, — но с, очевидно, присущей ей прямотой предложила сузить круг поисков. Основываясь на собственных ощущениях. Думаю, Гаррик пошел на этот эксперимент, чтобы показать несостоятельность ее идей. Но палочка подошла. Макгонагалл сделала глоток ароматного чая. – Это была палочка с витрины, Альбус. Многовековая рекламная палочка дома Олливандеров. Черная акация и коготь виверна. И Гаррик содрал с нее пятьдесят галлеонов за эксклюзив. И она заплатила, даже не торгуясь. – Так вот, что было внутри! Знаете, Минерва, когда я в детстве подбирал себе первую палочку у отца Гаррика, я просил дать мне ту, с витрины. И он разрешил мне попробовать. Я обжег себе руку, а в магазине рухнула стена. Очень мощная палочка. И тревожащее сочетание. За девочкой надо будет присматривать. Сюрпризы нам не нужны. Учитывая, что она дочь Лили и сестра мальчика-который-выжил! – Альбус, это не ко мне. Пусть болит голова у Флитвика. – Вы настолько уверены, что она будет на Рейвенкло? – У нее ум исследователя. – Она что же, по-вашему, трусиха? – Нет, но храбрость для нее не самоцель. И у нее полностью отсутствует безбашенность моих львят. Если кому-нибудь из моих гриффиндорцев дали бы пощечину, как эта мисс Коулман своим подопечным, они бы зубами загрызли. Они же, чуть что не по ним, сразу в драку. Эта не дерется. А смотрит на происходящее с философской точки зрения. Как препарирует. Нет, на Рейвенкло ей самое место. А еще эти ее рассуждения о распределении на факультеты. Минерва сделала глоток чая и продолжила. – Она решительно выводит меня из себя! И при этом ей нечего предъявить. Можно, конечно, обвинить в дерзости. Но это будет детский аргумент из серии «сам дурак». Чувствую себя, будто провела четыре спаренных урока подряд с Гриффиндором и Слизерином. Я буду категорически возражать, если Шляпа, — Макгонагалл оглянулась на головной убор Годрика Гриффиндора, — распределит ее ко мне! Нет, нет, нет и еще раз нет! Это клиент Филиуса. – Ну-ну, Минерва, поживем-увидим. Лимонную дольку? – Альбус! ___________________________________________ (1) Крылатое выражение, с латыни — «чистый лист». (2) Форт-Нокс — военная база, на территории которой расположено хранилище золотых запасов США. (3) Оглаф имеет в виду английское местоимение «thou». В современном английском оно не употребляется, однако магическое сообщество живет фактически в прошлом веке, поэтому в их речи сохраняется подобное деление.