Шахерезада хранит империю Рем уже сотни лет, она стара и консервативна. Ей чужды громкие пиры, яростные сражения и боевые кличи, отвратны склоки и интриги, противны лебезящие послы и лицемерящие союзники. Но она — Верховная жрица, Первосвященник, мать, оберегающая своё дитя, и поэтому она закрывает глаза на все свои предубеждения, предрассудки и принципы, ведь ничего
важнее Рем у неё нет и быть не может.
Когда-то и она была молодой и полной сил, юной и наивной, рух ластилась к ней, своей любимице, и Шахерезада была,
считала себя действительно всемогущей, лучшей, сильнейшей. Ностальгическая улыбка скользит по её губам в редкие минуты спокойствия, когда живые,
сильные, непоседливые фаналисы в очередной раз устраивают какой-нибудь дебош, попадаясь ей на глаза. В глазах у красных львов бьётся и горит огонёк — желание, истинная жажда жизни, в жилах течёт проклятая кровь сильнейших, толкающая на безумства и безрассудные поступки, на которые её Преосвященство снисходительно глядит сквозь пальцы. Они
живут, живут по-настоящему, отчаянно, с надрывом, и она, совсем уже старушка, не может не заразиться их жаждой и стремлением.
По правде говоря, для старейшей и мудрейшей у Шахерезады слишком много привязанностей, слабостей и привычек, слишком много капризов и желаний — и узнающие первую Леди империи с этой стороны все немногие теряются и пугаются — такая важная особа и.? Её смешат подобные реакции и настроения, ведь в первую очередь она — Первосвященник, хладнокровная и жестокая, жёсткая и расчётливая, главное кредо которой благополучие и процветание Рем.
Но как ни странно, Шахерезада ещё и… маги. 'Маги'. Не просто громкий титул, звание сильнейшего, любимца рух, а
маги. Маги, которому нужен король и вера, вера в этого самого короля. Старейшая привыкла вести и направлять мудрой рукой, жёстким приказом, холодной головой, быть
ведущей, никак, никак не
ведомой. И поэтому произошедшее с
ней, величайшей из величайших на свете, просто не может быть правдой, истиной или потребностью.
Настали тяжёлые времена. Мир делят на части, раздирают, стараясь отхватить кусочек полакомей и побольше, и ей, как защитнице и благодетельнице, некогда отвлекаться на какие-то мелочи или сентиментальные глупости, вроде прошлого или трогательного момента сейчас. Но её
тянет, зовёт, заставляет явиться в так не любимый ею Колизей. Её сущность, сама
сущность маги кричит в ней и распирает её изнутри. И с этой тягой, влечением ничего нельзя поделать, не заставить замолчать, не заткнуть, не вывести — не спастись.
Причина её появления — златоволосый юноша, играющий с самой смертью, проигрывающий ей, беспощадной и ненасытной, но не сдающийся, не поддающийся ни судьбе, ни року. Искусственное тело — не настоящее, и возможностей в нём меньше, но всё естество звучит в ней,
настоящая Шахерезада видит рух, искрящуюся вокруг, видит величие и силу внутри этого истерзанного, но не сломленного тела.
Король шепчет что-то внутри.
Избранный вторит ему другой.
Выбран, избран отдаёт в висках.
Шахерезада не слышит голосов. Шахерезада не чувствует дрожи в коленях, не чувствует благоговения пред ним, не стремиться ему
помочь.
Маги Шахерезада готова бросить всё, чтобы исполнить судьбу, предназначение, но властная Верховная жрица
не слышит, но Первосвященник Рем запирает
маги глубоко внутри, с новой силой вступая в борьбу с Магноштадом.
***
Возможность поговорить с глазу на глаз всё же предоставляется, у
короля уже есть
маги, что-то шипит и скребётся внутри, царапает нутро и заедает в мыслях.
Шахерезада смотрит на них — в груди разливается тепло и благодарность — и если бы куклы были способны на слёзы — влага в уголках глаз, стекающая по щекам и дарящая пропитанную щемящей нежностью улыбку случились бы обязательно.
Просто Шахерезада смеётся впервые со смерти Пернадия, чувствует, как тяжёлый камень на сердце тает, исчезая под лёгкостью её неслучившихся слёз. Будь у неё чуть больше времени, будь это какие-то иные обстоятельства, будь она — просто маги, а он — просто кандидат — она обязательно что-то сделала, сказала, предприняла, но… этого нет.
Поэтому Шахерезада… отпускает. Титуса, стремящегося выжить, Му, желающего блага Рем, канцлера Могаметта, ослеплённого ненавистью, короля… королей.
***
Шахерезада избирает его. Королём, кандидатом, королевским сосудом, человеком, способным изменить мир. Вкладывает лелеемый покой в его заботливые руки, ослеплённая солнечной теплотой улыбки, ласковым дыханием рух и
ощущением его присутствия.
Шахерезада распадается на сотни тысяч золотых пташек, оставляя след своего существования дополнительным рывком к преимуществу, победе, нежный поцелуй на щеке Алибабы. Навсегда ослеплённая и пленённая солнцем этой улыбки. Сияющей на губах её первого короля — короля последнего.
