Идеальное совпадение

Было уже поздно. Оливер отпер дверь и дисциплинированно остановился на пороге, пропуская Диггла вперёд, чтобы телохранитель мог осмотреть квартиру. Диггл прошел внутрь, на всякий случай бдительно оглядываясь и прислушиваясь, а потом серьезно кивнул, подтверждая, что внутри безопасно. Оливер казался ему сонным и уставшим, да и разговор у них вышел не самый простой, поэтому он просто спросил, где ему можно остаться на ночь, не собираясь больше утомлять хозяина дома своей компанией. Спать ему пока не слишком хотелось, но и возможностью отдыха пренебрегать не стоило. - Вот, комната смежная с моей спальней. Сразу услышишь, если изнутри донесутся подозрительные звуки... - он не удержавшись зевнул, прикрыв рот тыльной стороной ладони. - Чувствуй себя как дома. - Спасибо, - вежливо ответил Джон, направляясь в указанную сторону. Куин вертелся в постели, но никак не мог отключиться. День был слишком перенасыщен событиями, и теперь они прокручивались в голове. Наконец ему надоело зря мять простыни, и он встал, оделся и вышел в гостиную. Когда за стеной раздались шаги, Диггл уже успел слегка задремать поверх одеяла, и теперь встрепенулся недоуменно, обнаружив себя спящим в одежде. Какое-то время он рассеянно размышлял, стоит ли вообще реагировать на передвижения Оливера по его же квартире, в дверь он, вроде бы, выходить не собирался, и его не окликал, и не правильнее ли будет сейчас снять одежду и забраться под одеяло, спросонок кажущиеся крайне привлекательным, но все же с легким вздохом встал. Мало ли для чего он сейчас мог понадобиться. А, если и нет, вернуться никогда не поздно. Оливер покрутился по гостиной. Вроде и спать хотелось, и энергии слишком много. Он зашёл на кухню, налил себе воды и устроился на диване напротив телевизора. Звук он включил на минимум и теперь скучающе перелистывал каналы. Как всегда одна чернуха - новости, очередной научный фильм про вторую мировую. Тоска. Джон вышел на звук, и какое-то время бесшумно стоял в дверях, тайком рассматривая Оливера. Было похоже, что компания ему сейчас не слишком нужна, но и уходить, так ничего и не сказав, показалось как-то глупо. - Не спится? – тихо спросил он и шагнул в гостиную. - Ага... - он подумал, щёлкнул пультом, окончательно убирая звук, и забрался на диван с ногами. - Я тебя разбудил? - Оливер выглядел слегка взъерошенным со сна. - Насыщенный день, вот никак не расслаблюсь. Смотрю всякую фигню. - он махнул рукой в сторону телевизора. - Я услышал, что ты встал, и спросонок решил, что уже утро. А ты, оказывается, не спал еще. Диггл улыбнулся и аккуратно присел в соседнее кресло, все еще сомневаясь, насколько уместно здесь его присутствие. Может, Оливер хотел побыть один? А впрочем, слишком опечаленным его приходом он тоже не выглядел. Только нахохлившимся и внезапно уютным, как уставший филин. - Спасибо, конечно, но тебе лучше поспать. - Оливер задумчиво посмотрел на него. - Хотя, мне приятна твои компания. - его глаза загадочно блеснули. - Хмм, дилемма, - Джон зевнул и потряс головой, разгоняя сон, - что же выбрать. В принципе, я могу поспать прямо здесь. Он вытянул ноги, съехал в кресле ниже, так, чтобы оказаться полулежащим, и прикрыл глаза. Даже руки на животе сложил, с успехом изображая пожилого селянина, задремавшего у камина. - Эм... Это не обязательно. - счёл своим долго отметить Оливер, чувствуя некоторую неловкость, но всё-таки не удержался и задержал взгляд дольше чем требовалось. Фигура Диггла излучала спокойную силу, и от его присутствия в гостиной становилось теплее. Даже мелькнула мысль улечься к нему под бок. Оливер был уверен, что так заснул бы мгновенно. - Да мне не сложно, - Диггл открыл один глаз, быстро глянул на собеседника и глубоко вздохнул, скрывая новый приступ зевоты. – У тебя тут уютно. Тепло, хорошо. Он снова улыбнулся и чуть поерзал, устраиваясь удобнее. Кресло и вправду было удачным, хоть и не предназначенным для сна. Диггл поймал себя на том, что расслабленно улыбается, как будто не на работе, а в гостях у старого приятеля. Ощущение это слегка настораживало, как противоречащее основным обязанностям, но прямо сейчас отгонять его Джон не стал, позволив себе расслабиться хотя бы до утра. Совсем не много. Не до такой степени, чтобы потерять бдительность, но в самый раз, чтобы искренне улыбнуться, почти лежа в чужом кресле. Оливеру просто до боли захотелось слезть с дивана и устроиться у него в ногах, на ковре возле кресла. Положить голову Дигглу на колени и чувствовать, как он запускает пальцы в его волосы. Ощущение было настолько сильным, что он встряхнул головой, отгоняя мысли. - Хочешь - перебирайся на диван. Тут удобнее. - севшим голосом предложил Оливер. Диггл распахнул глаза, реагируя на этот тон, как хищник на запах крови. Даже вздохнул поглубже, будто и впрямь принюхиваясь. А потом снова расслабился, выдохнул медленно, не двигаясь с места. - В самом деле, – проговорил он ровно, глядя прямо на Оливера, - выглядит очень удобно. Куин с трудом сглотнул и на один короткий миг опустил глаза. Этот человек действовал на него слишком сильно. Тянул к себе как магнит. Казалось, стоит только к нему прикоснуться, и всё тут же станет как надо. Как будто вчера вечером, что-то неуловимо изменилось в Оливере, раз и навсегда. Как будто он увидел, как должно быть. Или дело в напряжении сегодняшнего дня? Он так и не нашёл никого в клубе... Раньше Оливер думал, что дело в том, что в мыслях намертво засел Мерлин, но сейчас, рядом с Дигглом тень Малькольма словно стала бледнее. Он почувствовал лёгкий отзвук паники, что он должен сейчас делать? Настаивать, или просто оставить Диггла в покое? Что бы не произошло между ними вчера - сегодня он телохранитель на работе, он не станет нарушать этику... ведь так? И не надо говорить себе, что это никому не помешает... Зачем же издеваться над ними обоими... Но Оливер просто не мог себя заставить встать и уйти. - Оливер, - позвал его Диггл совсем негромко, будто боясь напугать, - ты чего? Я сказал что-то не то? Или ты всегда такой задумчивый? Ему едва ли не до судорог в кистях рук хотелось прижать Оливера к себе, поймать и согреть. «Кашкой накормить, спать уложить», - выдал тут же злоехидный голос из подсознания, подозрительно похожий на голос Лайлы, и Диггл чуть расслабился, даже мысленно усмехнулся. «Уложить» точно хотелось. Но уж это не было для него новостью. Он хотел Оливера с их первой встречи, и обязанности тут ничего не меняли. Вот только кого сейчас волнуют эти желания. Оливер моргнул. Ну и что он сейчас может сказать? Это совершенно точно будет неправильно. - Нет, не напугал. Так, мысли всякие в голову лезут. - он усмехнулся. - Неподобающие. - а что, вполне себе правда, - Не обращай внимания. - Да что же ты так напрягаешься-то? – Джон чуть сдвинулся, садясь в своем кресле прямее, всем своим видом пытаясь выразить поддержку. – Думаешь, если ты такой крутой босс, так тебе так всю жизнь и ходить с серьезным выражением лица? Слова вырвались быстрее, чем Джон успел подумать, но и подумав, он сказал бы тоже самое. Пожалуй только не в первый же день на новой работе. А впрочем, судя по часам на его руке, день был уже второй. Оливер ухмыльнулся. - Слышала бы тебя моя мать. Она считает, что я наоборот - слишком безответственный. - его взгляд стал серьёзнее. - Дело не в этом. Просто последние дни были слишком яркими. Наша встреча, - он даже смог сказать это ровно, - потом Малькольм, ну... ты понимаешь. - он чуть нервно пожал плечами. - сложно перестроиться. И даже сейчас приходится бороться с собой. - А сейчас-то ты с чем борешься? – удивленно переспросил Диггл, не желая дискутировать о методах воспитания Мойры Куин. – Ты же у себя дома. И здесь больше никого нет. Сейчас-то ты перед кем ответственный? Разговор выходил каким-то неловким, совсем не похожий на ничего не значащую болтовню под покровом ночи, которую Диггл предвидел, входя в гостиную к клюющему носом Оливеру. Оливер на миг усомнился в умственных способностях своего телохранителя, а потом решил, что видимо его проблема не настолько очевидна. Или она действительно только его. Ему показалось сегодня вечером, что не он один чувствует это притяжение. Скорее всего он перепутал чужие мысли со своими. - Не важно, - отрезал он. - Просто лезет всякая ерунда в голову. Просплюсь и всё пройдёт. Наверное пойду в спальню, попробую заснуть. - он слез с дивана. - А ну, стой. – Не выдержал Диггл разочарованного взгляда Оливера, отбрасывая всякую осторожность, слишком уж сердитым и соблазнительным тот выглядел. – Я здесь, ты здесь. Зачем тебе куда-то идти? Он положил руки на подлокотники кресла и мимолетно куснул себя за губу, успокаивая пустившееся вскачь сердцебиение. Оливер замер на месте, как по приказу. Он физически почувствовал как расширились его зрачки и как сердце ухнуло куда-то в живот. Куин готов был ругать себя за такую быструю реакцию. Просто собака Павлова, какая-то! Уши предательски запылали и Куин сел обратно на диван. Диггл встал. Медленно и неспешно он шагнул к сидящему Оливеру, останавливаясь совсем рядом и внимательно глядя в глаза. Тогда в клубе он сам лишил себя этого удовольствия, и теперь понимал, насколько ошибся. В глазах Куина ему виделась такая буря самых разных эмоций, что точно вычленить что-то одно не выходило. Зато общей картиной он мог бы любоваться хоть до утра. - Так что там, - он понизил голос, больше не скрывая своего состояния, - за борьба? А? Брови Оливера сложились домиком, а во взгляде появилось потерянное, и какое-то жалобное выражение. Он сглотнул и посмотрел на Джона снизу вверх, чувствуя как внизу живота скручивается спираль. - Мне сложно держать себя в руках. И почти невозможно, когда ты так близко. - с трудом прошептал он. Джон не знал, о чем просит его взгляд Оливера. Чтобы он ушел и не мучил больше? Или чтобы остался? И давить на него, добиваясь ответа, тоже не хотелось. Чем тогда он будет лучше Мерлина? А лучше быть очень хотелось. Чтобы все правильно. Чтобы показать, насколько важны доя него желания Оливера. И сам Оливер. Вот только средств, чтобы доказать это, у Джона было немного. Страсть, желание, даже нежность, все это легко было бы выразить. Тут он и не сдерживал себя. Присел рядом, не разрывая зрительного контакта, и мягко положил ладонь на его колено. А вот с уважением было сложнее. Если Оливер сам этого не видит, то и говорить об этом бессмысленно. И все же Диггл не отступил. Поздно было. Просто оставил на потом. Если, конечно, утром его не уволят, и это потом у них еще будет. - В таком случае, - сказал он все тем же спокойным тоном, - в моих интересах подыграть «безответственному» Оливеру. Мне кажется, сейчас для него самое время. К тому же, он мне нравится. Куин подался вперёд и глаза Оливера сверкнули. Зло и неожиданно обиженно. - Я не хочу, чтобы ты мне "подыгрывал"! Ты мне что игрушка какая-то? Я не хочу, чтобы ты делал что-то "для" меня! - он готов был спихнуть руку Диггла, но не мог заставить себя это сделать. Диггл нахмурился. Он не знал, как Оливеру удавалось услышать в его фразе что-то настолько противоположное вложенному им смыслу. Или это он совсем разучился с людьми разговаривать? - Я сказал, - медленно и четко проговорил он, больше не в силах ходить вокруг да около, - что ты мне нравишься. Что мне плевать на мнение твоей семьи. Что хочу тебя. Сейчас. А чего хочешь ты, Оливер? В глазах Куина отразилось такое облегчение, словно гора с плеч свалилась. Он достаточно сегодня путался в своих чувствах и отношении окружающих. Слишком надоели игры, и ещё меньше хотелось думать, что что-то делают "для него", чтобы помочь или пожалеть. А вот так прямо и честно... это было именно так, как ему действительно было необходимо. - Быть с тобой. Больше всего на свете! - выдохнул он и накрыл его руку своей. - Так я здесь. – Джон улыбнулся ему и легко пожал плечами. А потом скользнул ладонью по его бедру, животу и груди, надавил, подталкивая назад, на спинку дивана. – Ты со мной. Он смотрел на него, жадно, больше не сдерживаясь, обнимал этим взглядом, будто намечая путь для собственных рук. Оливер легко откинулся на спину и, протянув руки обхватил его за плечи, притягивая к себе. Его губы возбуждённо приоткрылись и он ни на секунду не сводил глаз с лица Диггла, будто боялся, что он может исчезнуть. Тот придвинулся ближе, успокаивающе погладил его по бедру прежде, чем аккуратно поцеловать в губы. Быстро и коротко. А потом легко сжал нижнюю зубам, прикусил нежно, приласкал пальцами основание шеи. Так бережно, как только смог. Спустился ниже, вдыхая запах его кожи и сквозь ткань футболки прикусил ключицу. Оливер вцепился в него с отчаянной силой, сминая ткань и приоткрыл губы, осторожно ответив на поцелуй. Его тело словно плавилось, и он слегка раздвинул ноги, чтобы прижался к Дигглу крепче. - Сними, - сказал он тихо, и потянул футболку вверх. Не хотелось позволить чему-то скрывать от него Оливера. Пусть даже тонкой ткани. Он целовал и поглаживал его живот и плечи, пока Оливер стягивал с себя одежду, невесомо, почти невинно, давая себе время насладиться предвкушением. Куин чувствовал, что по телу пробегают волны дрожи, приятной, дурманящей голову, придающий происходящему оттенок ирреальности. Ему казалось что весь мир сконцентрировался в обнимающем его человеке, и ещё ему безумно нравилось слышать голос Диггла. Такой спокойный и уверенный, и казалось, что он вносит в происходящее порядок и правильность. Диггл, наконец, остановился, оторвался кое-как от его тела, прижал к спинке дивана и потянул вверх его руки, заставляя широко развести их и уложить на упругую, едва пружинящую поверхность. - Так и сиди, - сказал он, полностью удовлетворенный получившейся композицией, а потом потянулся ниже, тепло сжал колени, с силой разводя их в стороны. Оливер неровно вздохнул, не отрывая от Диггла блестящий каким-то лихорадочным блеском глаз. - Да, господин. Диггл едва не застонал от разом охватившего его возбуждения и острого осознания правильности происходящего. Он перестал думать об уместности и обязанностях. Все посторонние мысли просто исчезли из его головы, и остался только Оливер. Близкий, горячий, отзывчивый и только его. По крайней мере, в эту минуту. Он перебрался на пол, между широко разведенных ног Оливера. Хотелось зацеловать, облизать его всего, и Диггл дал этому желанию свободу, мягко обнимая губами соски, проскальзывая ладонями под спину, нежа и бережно сжимая сильные мышцы, и только потом опустился вниз, помедлил секунду, горячо выдыхая куда-то в сгиб бедра, а потом широко лизнул самый кончик члена. Губы Оливера задрожали и он издал полувсхлип полустон. Его спина и бёдра напряглись, судя по всему он отчаянно старался не толкнуться Дигглу навстречу. Он не помнил, был ли у него такой приказ, но не хотел испортить момент даже неловким движением. Джон одобрительно посмотрел на него, еще раз быстро поцеловал в самый низ живота, а потом обнял член губами, пропустил вперед, пока не слишком глубоко, больше дразня, надеясь услышать от Оливера еще какой-нибудь приятный звук, лизнул под головкой, аккуратно потер большим пальцем яички, другой рукой предупреждающе сжимая за талию. Руки Оливера сжались в кулаки, он мучительно застонал, одной силой воли удерживаясь в неподвижности. - Пожалуйста, господин... - жалобно попросил он. Просьба привела Диггла в восторг, столько в ней было настоящего желания, томления, столько искренности, так хотелось слышать эти сводящие с ума интонации чаще. Всегда. Но он не хотел заставлять его ждать, заставлять просить дольше, чем требовалось для того, чтобы вспомнить, как вообще это делается. Прошлым его партнером была женщина, а случайных ему просто не приходило в голову так ласкать, поэтому Диггл порядком разучился. Впрочем, дело было нехитрым. Он пропустил член Оливера глубже, столько, сколько смог, и двинулся назад, поглаживая языком, и снова вперед, так, чтобы от сбившегося дыхания на глаза выступили слезы. Оливер невольно двинулся ему навстречу, задыхаясь от удовольствия. - Да, да, господин! - выдохнул он. - Ещё, пожалуйста! «Еще так еще», - подумал Джон, сладко жмурясь. Он быстро приноровился, подстроился под желания Оливера, ориентируясь на его тонкую дрожь и тяжелое дыхание, и продолжал двигаться, чувствуя, как сжимается все в груди от запредельной какой-то нежности, радостного, звонкого удовольствия. Оливер вдруг нарушил приказ и положил руки ему на плечи, отталкивая. - Не так, господин, я хочу тебя, пожалуйста! - прошептал он, и глаза его были полны искренним желанием. - Ну, что с тобой делать, - пробормотал Диггл, на миг прижимаясь лицом к животу Куина и переводя дыхание, - иди ко мне. Оливер счастливо посмотрел на него и потянул его на себя, обнимая ногами и утыкаясь лицом ему в шею. Его руки скользили по спине и шее Диггла. - Спасибо, господин, - тихо. - Спасибо тебе. - Скажи, - быстро, между короткими поцелуями, проговорил Джон в самое ухо Оливера, - у тебя же есть что-нибудь? Я на работу смазку обычно не беру. Он поглаживал его по бедру и мягко прихватывал губами мочку уха, искренне наслаждаясь чужим теплом, едва сдерживаемой страстью. Оливер прижался к нему доверчиво, как котёнок, и примерно так же подрагивал. - Да, господин, у меня в комнате. - Так чего же мы здесь лежим? – тихо фыркнул Джон, целуя его шею, там где она переходит в плечо. – Пойдем скорее туда! Он перетек-перебрался на край дивана, и потянул Оливера за собой, помогая подняться. Куин как во сне встал следом, всё так же вцепившись в него, как будто сомневался в том, что Диггл настоящий. Он чуть дрожал, то ли от холода, то ли от возбуждения. Дороги до спальни он не запомнил, всё было в каком-то тумане. - Я сейчас достану. - прошептал он, и подойдя к тумбочке, опустился на колени и открыл ящик, вытащил тюбик, но с колен так и не встал, только бросил на Диггла быстрый взгляд из-под ресниц. Диггл быстро осмотрелся, но места, удобнее кровати так и не нашел. Уселся туда, а потом и вовсе улегся на бок, опираясь подбородком на руку, и не отводя взгляда от замершего на полу Оливера. - Молодец, - одобрил он его находку и раздумчиво кивнул, - так используй, раз достал. Только от кровати отодвинься, чтобы мне было лучше видно. Оливер резко покраснел, но отвёл глаза, медленно открутил крышечку и непослушными руками выдавил смазку на пальцы. Растёр, согревая и отложив тюбик, завёл руку за спину. Было видно, что его до невозможности смущают собственные действия - то ли не привык делать это сам, то ли дело было во взгляде доминанта. Он зажмурился, и изогнулся, насаживаясь на свои пальцы, и чуть слышно застонал. Диггл едва не застонал вместе с ним, справедливо опасаясь, что долго такого зрелища просто не выдержит. Смущенный, возбужденный, старательно выполняющий его приказ Куин был просто невыразимо прекрасен. - Оливер, - позвал он, когда возбуждение острым спазмом перестало скручивать его внутренности, - посмотри на меня. И ноги разведи шире. Я хочу видеть все. Кажется, это смутило Куина ещё больше, по крайней мере румянец теперь перетёк на шею, и он закусил губу, с трудом заставляя себя открыть глаза. Ноги не слушались, тело вообще словно больше не было во власти своего хозяина. Он скользнул коленями по полу, чувствуя как движения пальцев внутри отдаются жаркими вспышками во всём теле. Оливер отчаянно взглянул на Диггла, передавая всё своё желание, смущение, и отчаянную мольбу, ему казалось, что он сейчас потеряется, захлебнётся. - Какой же ты красивый! – искренне восхитился Джон, не зная, как сформулировать охвативший его восторг. Он смотрел на саба прямо, удерживал этим взглядом, будто стремясь передать свои чувства. Показать, что он рядом, что не происходит ничего стыдного. Момент показался почти непереносимо откровенным, интимным настолько, насколько это вообще возможно, и Джон намеренно задерживался в нем, чувствуя, как отпускает внутри, отступает даже тень последней неуверенности. - Господин! - простонал Оливер, так и не смея дотронуться до себя без разрешения. Возбуждение постепенно превращалось в пытку. - Скажи это, - Диггл перекатился в сидячее положение и спустил ноги с кровати, - о чем ты просишь? Взгляд его стал пристальным, он будто пытался прочесть мысли Оливера, просканировать, увидеть самые потаенные его желания. - Я хочу тебя, господин! Пожалуйста, возьми меня! - он всхлипнул и зажмурился, борясь с дрожью. Диггл встал, зашел ему за спину, мимолетно поглаживая плечи, а потом обошел по кругу и склонился, оказываясь лицом к лицу. - Не закрывай глаза, - напомнил он и положил ладонь на его скулу, приласкал кончиками пальцев. – Так зачем мне это делать? Зачем исполнять твои желания? Оливер распахнул глаза, неверяще глядя на него. Его губы задрожали, лицо на миг исказилось, как будто он готов был заплакать. - Ты не хочешь меня? - потерянно спросил он. - Я что-то сделал не так? - Тише, - Джон поцеловал вздрагивающие губы, не выпуская Оливера из своих рук, не оставляя даже на миг, - ты же знаешь, что это неправда. Знаешь ведь? Скажи. Что ты видишь? Он терпеливо ждал ответа, хотя больше всего на свете ему хотелось бы сейчас утешить им же расстроенного, испуганного Оливера. Заласкать, стереть с лица это горестное выражение. И да. Дать ему уже все, о чем он просил. И чего так хотел сам Диггл. Джон и сам не понимал, зачем затеял все это, зачем мучает доверившегося ему человека, просто чувствовал, что не сможет двигаться дальше, не услышав ответа, как не мог когда-то сделать правильный выстрел, не почувствовав направление ветра. Оливер постарался сосредоточиться. Он почти прекратил себя растягивать, потому что так бы не смог думать. Его и так вело от ситуации и от близости Диггла. Он посмотрел на него, борясь с желанием прижаться головой к его плечу и потереться, выпрашивая ласку. - Я вижу, что ты хочешь меня, господин. - прошептал он. Облизнул губы, сглотнул и продолжил. - Я знаю, что нравлюсь тебе, что тебе хочется прикоснуться ко мне, сделать своим. - он судорожно вздохнул. - Хорошо, - Джон чуть выдохнул, только сейчас понимая, что и сам напрягся в ожидании. – Все хорошо, - он обнял его, сбоку, не давя, просто успокаивая, погладил живот и плечи, снова заглянул в лицо. – Ты готов? Оливер слабо застонал от прикосновения и прижался к нему, обжигая, словно у него был жар. - Да, да, господин! - Идем, - Диггл подтолкнул его к кровати, мягко направляя, - ложись на спину. Сам он задержался на секунду, глядя, как он устраивается, и только потом двинулся следом, забрался на кровать, нависая над Оливером, прижимаясь к нему всем телом, но стараясь не придавливать. Оливер зачарованно смотрел в его глаза и согнул одну ногу, что бы Диггл мог прижаться к нему теснее. Он сам не заметил как обнял его, царапая кожу ногтями. Диггл поцеловал его под самым ухом, спустился под подбородок, обстоятельно, ничего не пропуская. Прикосновения Оливера будоражили еще сильнее, он заставлял себя не торопиться, не портить момент неуместной суетой. Опустив руку вниз, он порывисто сжал бедро Оливера, стиснул ягодицу, а потом проскользнул глубже, проверяя, как тот успел себя подготовить, поласкал немного, и только потом, заставив его раскрыться, согнуть в коленях ноги, проник внутрь до звона напряженным членом. Оливер коротко вскрикнул и подался ему навстречу. Было видно, что ему ещё больно, но он не обращал на это внимания, слишком сильно было возбуждение, слишком долго он ждал и слишком сильно хотел почувствовать Джона в себе. - Да, да,да! О, господин, господин! - жарко шептал он, лихорадочно впиваясь в Диггла ногтями, и изо всех сил стараясь насадиться сильнее. Он поймал губами губы Джона и коротко застонал ему в рот. Джон ответил на поцелуй, с удовольствием прижимаясь все теснее, и двигаясь быстро и размашисто. Было так близко и жарко, так мучительно-хорошо, что казалось, он слышит, как бьется чужое сердце. Он задыхался, ловил губами стоны Оливера, и неразборчиво, на грани слышимости шептал: «Мой. Никому больше… только мой». И эти слова звенели с ушах Куина, наполняя мучительно жарким восторгом. Прошивали молнией и заставляли чувствовать себя легко, будто он сейчас взлетит. Каждое новое движение толкало его всё дальше к грани, и Оливер понял, что больше не может сдерживаться. - Твой, господин, только твой! - выдохнул он и забился в судороге оргазма. Диггл продержался на пару глубоких движений дольше, а потом быстро вышел и кончил следом, пачкая живот Оливера, а потом откатился в сторону, не выпуская его из объятий, и улегся рядом, восстанавливая дыхание. И, скорее всего, он должен был что-то сказать, но в голове было тихо и пусто, мир вокруг медленно проступал, прорисовывался в сознании, и казался на редкость прекрасным. Джон улыбнулся, поцеловал Оливера в плечо и прикрыл глаза. Оливер приподнялся на локте, потянулся к тумбочке за салфетками, и наскоро вытеревшись, подлез под руку Диггла, прижимаясь к нему. Впервые за день ему было спокойно, тепло и все тревожащие мысли растаяли. Он извернулся в объятиях Диггла устраиваясь поудобнее, и его сморил сон, глубокий и сладкий.