Девочка из будущего по имени Анабель

Весь щит вспыхнул ярким огнём. Он потрясающе горел целых пятнадцать секунд, затем появились сияющие трещины и щит стал рассыпаться на глазах. Сотни пар глаз были прикованы к этому необычно пугающему явлению. Этот вид защиты продержался недолго. Грифоны предупреждающе зарычали, занимая свои позиции. Бааван ши превратились в красивых женщин, и пошли навстречу Пожирателям, протискиваясь между каменных статуй. Вдалеке уже горело квиддичное поле и деревья на опушке Запретного леса, но это также свидетельствовало о том, что Пожиратели и сам Волдеморт будут здесь буквально через несколько минут. «Кстати, о Пожирателях, — подумала я, оглядываясь по сторонам. — Где Снейпа черти носят?». Флитвик мчал к нам, руками сигнализируя о том, что пора давать дёру. МакГонагалл тут же начала загонять всех в замок, параллельно посылая в сторону противников заклинания. А я стояла, как завороженная, и смотрела на жутких великанов, которые приближались семимильными шагами. Их не волновали статуи, но знатно задерживали дьявольские силки, которые выращивались деканом Хаффлпафа специально для защиты. Пожиратели, пролетая над территорией Хогвартса свойственной им чёрной дымкой, внешне стали походить на дементоров, которые также перешли на сторону Волдеморта. И только узрев стаю огромных акромантул, я, наконец, сообразила, что нужно драпать. Битва стала разгораться внутри замка. Ученики вопили и визжали от непривычно громких взрывов, а Трио, наконец, появилось на радарах, радостно размахивая реликвией Равенкло. Краем глаза я заметила Блэков, которые сражались на одной стороне против злобных Кэрроу и Рабастана Лейстранджа. Мне нужно было найти Снейпа. Я помчалась на верхние этажи. Везде летали вспышки, они иногда попадали в стены и заставляли их рассыпаться. Огромный кусок стены прокатился у моих ног как раз в тот момент, когда я пробегала мимо Большого Зала. — Нет, оставь меня в покое! Вопли Лаванды Браун я узнаю в любом случае. Не прекращая бежать, я повернула голову на источник звука. Фенрир Сивый толкнул её на пол и издевательски оскалился. Махнув палочкой, я оглушила его и дала Лаванде возможность по-быстрому смыться оттуда. Завернув за угол, который вёл на шестой этаж, я смогла немного отдышаться. Здесь, на удивление, пока никого не было, если не считать нескольких тел, которые уже тихо лежали под стеной. Я не знала, были ли они живы, но это беспокоило меня в последнюю очередь. Уже давненько я так не бегала. Сердце бешено колотилось где-то в горле и никак не могло успокоиться. Кровь очень быстро разливалась по венам и шумела в ушах. Прошло какое-то время, пока я смогла расслышать что-то ещё. Что-то настораживающее. Шаги. Да, это определённо были они, и о том, кому они принадлежат, хотелось знать в последнюю очередь. Я не придумала ничего лучше, как плюхнуться рядом с безжизненными телами и притвориться мёртвой или хотя бы раненной. Этот кто-то вылетел из-за поворота, того самого, из которого несколько минут назад выскочила я, подошёл вплотную ко мне и остановился. С таким же успехом я притворялась в детстве, что сплю. Папа всегда подходил ко мне вплотную и долго-долго на меня смотрел, а я начинала хихикать. Сейчас хотелось также засмеяться, но я заставляла себя думать о чём-то очень грустном. Такие перемены на моём лице не остались без внимания. — Актриса из тебя никудышняя, — произнёс равнодушный голос. Я мигом открыла глаза. — Снейп! — завопила я, рассмотрев Принца. — Чёрт бы тебя побрал, ты что здесь делаешь? — Нет времени объяснять. Пойдём за мной. Он пошелестел на нижние этажи, его мантия эпично развевалась за ним. Северус шёл, не останавливаясь, не изворачиваясь и не глядя по сторонам. Он просто шёл вперёд, а заклинания пролетали мимо него. Я бежала сзади и искренне удивлялась — мне ежесекундно приходилось присаживаться, дабы не стать мишенью. Никому не было дела до нас, абсолютно все были заняты Пожирателями, но заклинания продолжали угрожающе свистеть над головой Снейпа. Ну, какое свинство! Я тут ему жизнь спасти пытаюсь, а он вот так наплевательски относится к этому. — Осторожно! — взвизгнула я, схватила Снейпа за руку и потянула вниз. Тот смерил меня недовольным взглядом, отдёрнул руку и уже намеревался идти, как услышал приятный женский голос: — Северус! Я здесь, Северус! В двадцати метрах от нас стояла Мэри МакДональд. Она выглядела более потрёпанной и уставшей с тех пор, как мы виделись в последний раз, но смотрела на Северуса счастливыми глазами и что есть силы сжимала палочку в руках. Северус изменился в лице со скоростью света: недовольный вид сменился удивлением и радостью, словно он не ожидал увидеть её здесь. — Мэри, — прошептал он на выдохе, делая робкие шаги к ней. Я толком не знала, какова была её судьба после Рождества, но из происходящего сейчас можно было понять, что ей пришлось поломать голову над попыткой сохранить свою жизнь. Наверное, они до этих самых пор не виделись. Я наблюдала за счастливым, робким воссоединением, радовалась, что хоть у кого-то всё хорошо, но совершенно забыла о Битве в целом. Откуда-то из-за спины, просвистев над моей головой, прилетела ярко-зелёная вспышка и попала прямо в грудь Мэри. Она пошатнулась и всем весом рухнула на развалины позади неё. Мэри МакДональд умерла раньше, чем её тело коснулось пола. Руки Северуса, который всё ещё нерешительно двигался ей навстречу, обмякли и безвольно опустились, одной из них он схватился за сердце. Ртом он потихоньку затягивал воздух, осознавая то, что только что произошло. Он позволил себе полюбить. И он снова её потерял. Не помнив себя от ярости, я обернулась и увидела на лестнице Волдеморта. Он хладнокровно смотрел на Снейпа, который всё ещё стоял к нему спиной. — Ах, ты говнюк!.. Я замахнулась и уже хотела со злости применить Непростительное, как палочка вылетела из моих рук. Северус, не произнеся ни слова, обезоружил меня. Волдеморт, лихо сверкая красными глазами, исчез в чёрной дымке. — Почему ты меня остановил?! — завопила я. Вся моя злость выливалась на совершенно невиновного человека. — Да потому что тебе не надо было ввязываться! — вспылил Принц, всё ещё держась за сердце. — Не тебе решать, надо мне это или не надо! То, что он только что сделал… Это ведь уже ни в какие рамки… — возмущалась я. — Я прекрасно вижу, что он сделал! — закричал он с такой силой, что рядом со стены посыпалась пыль. — Оставь меня, девчонка из будущего! Не в силах угомонить истерику Принца, я попятилась назад. Чуть что, так сразу «девчонка из будущего». Хотя, я спокойно принимала тот факт, что Дамблдор в своё время сказал ему только эти три слова и не стал углубляться в подробности. Отчасти потому, что сам толком не знал, зачем я оказалась здесь. — Псс, — прозвучало позади. — Иди сюда. Я взглянула на Северуса, который всё ещё стоял перед Мэри и не двигался. Не хотелось оставлять его одного в таком состоянии, но голос Гермионы упрямо подзывал меня к себе. — Чего вам? — спросила я, выбежав вслед за ней в холл, и обнаружила там ещё Поттера и Уизли. — Думаю, тебе нужно кое-что объяснить, — требовательно начал Гарри. — Значит, девчонка из будущего? — спросила Гермиона, неоднозначно поглядывая. Я открыла рот, чтобы ответить, но не нашла подходящих слов. Конечно же, они все давно подозревали, но всё никак не решались поверить в это. Ведь магия магией, а путешествовать во времени здесь можно только с помощью Маховика, и только в прошлое. — Я поверить не могу, что все эти годы ты притворялась обычным человеком. — Пришлось, — оправдывалась я. — Вы думаете, я по своей воле сюда попала? Сама в одиннадцать лет сварганила себе проход в пространстве и времени и влетела в этот мир? — То есть, ты признаёшь принадлежность другому времени? И кто же тебе в этом помог? — А вам так всё и расскажи, — съязвила я. — А чего тянуть-то? Вы рано или поздно должны были узнать, хотя я и не думала, что всё будет вот так. Знаете ли, это не так просто объяснить. — Покажи нам, — и глазом не моргнув, сказал Поттер. — Покажи свои воспоминания в омуте памяти. Я приложила палочку к виску и вытащила оттуда запутанную серебристую паутину — воспоминания из детства, что полнились криками матери, о перелёте во времени (хотя я посчитала нужным не показывать им МакГонагалл в роли соучастницы и Джоан Роулинг из параллельного мира) и вдобавок информацию об истинной причине засранского поведения Северуса Снейпа все эти годы. — Гермиона, скорее, что-нибудь, колбу например, — несвязно объяснял Поттер, размахивая руками. Гермиона, порывшись в своей сумочке-больше-внутри, в панике протянула мне пустую колбу. Я поместила туда воспоминания. — Прогуляемся к кабинету Дамблдора?

***

Там было темно, пусто и необычно тихо. Трио смотрело по сторонам, останавливаясь то у жёрдочки, на которой когда-то сидел Фоукс, то у маленьких золотистых звенящих приборов. Не желая поддаваться ностальгии, я широкими шагами прошла мимо спящего в своём портрете Дамблдора и достала из шкафа омут памяти — плоское блюдо, по поверхности которого плыло странной консистенции вещество: не жидкость и не газ. Я вылила туда свои воспоминания из колбы, и в омуте сразу замелькали разноцветные картинки. — Вы уверенны, что хотите об этом знать? — Девчонка, с которой мы прожили бок о бок семь лет, вдруг оказывается пришельцем, — воскликнул Уизли. — Уж позвольте узнать об этом поподробнее. Я вздохнула, нырнула в омут первой и приземлилась в собственной гостиной. Рядом очутилось и Трио. — Это был мой последний день в своём времени. Утро первого сентября. Смотрите, — заулыбалась я. — Это мой отец. Они как завороженные смотрели на то, как мы уплетаем приготовленную мной яичницу. Я выглядела чудно: низкая, худая, но с пухлыми щеками, в очках и с длиннющими рыжими кудряшками. Я сидела на любимом мамином высоком стуле, потому и вовсе не доставала ногами до пола. Папа помыл посуду, спросил, где стоит мой чемодан, и отправился за ним в мою комнату. — Я помню, как встретил тебя у платформ девять и десять, — сказал Гарри. — Я тогда очень удивился, увидев тебя одну. — Миссис Уизли тоже была удивлена, ты только вспомни, — улыбнулась я. — Ну, со мной-то всё понятно было, — почесал затылок тот. — Хагрид дал мне билет и ретировался, а Дурсли не настолько меня любили, чтобы лично сопровождать. А почему ты появилась на Кинг-Кросс одна? — Смотри, — махнула рукой я. Папа погрузил в такси чемодан и меня, а сам отошёл в сторону, отвечая на телефонный звонок. В тот день его неожиданно вызвали на работу. Он попрощался со мной, захлопнул дверь такси и, промчавшись мимо нас, ушёл обратно в дом. — Центральный вход вокзала оказался порталом, как я узнала позже, — произнесла я. Воспоминание стало блеклым и через секунду сменилось другим. Одиннадцатилетняя я в лютый мороз взобралась на покрывшийся корочкой льда чемодан, дабы заглянуть в щель заколоченных окон своего дома. — В первый день Рождественских каникул, спустя несколько месяцев, до меня дошло, что я попала в тысяча девятьсот девяносто первый. Это, кстати, также одна из причин, почему Шляпа не отправила меня в Равенкло. — Почему ты не вернулась в своё время, когда вновь прошла через центральный вход? — Портал был одноразовым, ведь для того, чтобы его создать, потребовалось немало энергии. Дальше последовали небольшие отрывки из первого и второго года обучения, где я всячески подталкивала Трио в верном направлении. Сейчас, стоя рядом со мной, они были в полнейшем шоке от осознания того, что они все эти годы ни черта не замечали. Конечно же, когда я отвечала что-то вроде: «Это просто интуиция», они бормотали мне вслед что-то про то, что я странная. Всем нам не суждено было попасть в Равенкло, даже Гермионе. Но пересматривать это всё заново, да ещё и в восемнадцать лет, было сумасшествием. Эти эпизоды растаяли, как и предыдущие. Мы вновь оказались на вокзале Кинг-Кросс. Тринадцатилетняя я со слезами на глазах убедила миссис Уизли в том, что ей не о чём беспокоиться, и в одиночестве покинула платформу. Это было лето перед третьим годом обучения. Лето, когда я встретила раненного Сириуса, накормила его булочкой, купленной на последние маггловские деньги, и отправилась за ним подальше от шумного Лондона, в нашу пещеру. — Но мы все тогда считали его маньяком-убийцей! — запричитал Рон. — Неужели ты действительно вот так бездумно пошла за ним? — Рональд, я же знала, кто такой Сириус Блэк, — закатила глаза я. — Я знала обо всём, что случилось, и должно было случиться. Теперь ты понимаешь, Поттер, почему я так заводилась от словосочетания «Блэк» и «предатель»? — Теперь всё предстаёт в совершенно других красках, — честно ответил тот. — Вполне возможно, что ты не зря влепила мне пощёчину тогда. — Ещё бы, — улыбнулась я. — Смотрите, а в эту ночь я познакомилась с Люпином. Безусловно, это было не лучшее знакомство… Я притихла, наблюдая как младшая версия меня безуспешно пытается бороться со взрослым оборотнем. — Ты никогда не говорила, что это сделал Люпин… — прошептала Гермиона. — А должна была? Поверьте, я не виню его за это. — Но ведь из-за него ты остаток жизни проведёшь в мучительных превращениях, — возмутилась она, словно это было что-то неслыханное. — Я бы, наверное, не смогла простить такое… Я не нашла достойного ответа. Трудно было объяснить, что Римус — ранимый человек, и что мои какие-либо обиды могли очень сильно повлиять на него и саму историю в целом. Тогда бы он в жизни не подпустил к себе Тонкс, а даже если бы случилось чудо, то малыш Тедди всё равно никогда не родился бы. — А я простила, — сказала я, когда всплыло воспоминание о следующем утре. — Потому что оборотень с большим и добрым сердцем один на миллион. Римус сидел рядом, не смыкая глаз, и раз за разом поправлял палкой угольки в костре. А я, в отключке и с перебинтованной ногой, лежала на кучке травы. Я вдруг ярко ощутила то чувство тошноты, которое тогда разлилось по всему телу после тяжелой ночки, и обрадовалась тому, что больше подобных симптомов никогда не испытывала. — …Римус Люпин? — послышалось от моей младшей версии. — Извини. Прошу тебя, прости. Я был оборотнем, ничего не мог с собой поделать. Извини, что сломал твою жизнь. — Да, — прошептала я, не глядя на шокированное Трио. — Это он разжёг костёр, перебинтовал мне ногу и занёс в пещеру. Он сидел рядом со мной всё утро, чтобы попросить прощения. Я была тронута и не знала, что ответить. Воспоминание растаяло, и мы перенеслись в кабинет МакГонагалл. Она была рассержена и неотрывно глядела на меня, сомкнув уста в сплошную линию. — Объясните мне, мисс Хоррер, как ваше имя оказалось в Кубке?! — Может, это покажется слегка странным, но я не имею зелёного понятия. — Ты просила кого-то из старших кинуть твоё имя туда?! — Нет! Может, я самоубийца, но не настолько же. Меня интересует лишь одно, — продолжила я после минутной паузы. — Как имя на бумаге могло измениться? Я отказываюсь верить в то, что профессор Дамблдор настолько стар и слеп. Как? МакГонагалл побледнела. Да-а-а, это было её рук дело. — А что мне оставалось делать? Воспоминание оборвалось. Следующая часть разговора была нежелательна для хрупких ушек Трио. — То есть, в Турнире всё-таки должна была участвовать ты? — вспыхнул Поттер. — Почему МакГонагалл не исправила твоё имя на имя какого-нибудь старшеклассника? — Да потому что если бы кто-то не бросил моё имя в Кубок, то со стопроцентной вероятностью вторым чемпионом Хогвартса оказался бы ты! Ты бы не смог так просто отделаться в любом случае! Обстановка сменилась историей о том, как я попала в Азкабан. Поттер моментально раскраснелся, глядя на Сириуса в круглом зале Министерства Магии, ведь именно по его вине он попал туда. Моя младшая версия тем временем пыталась что-то бодро объяснять, перебивая Дамблдора и чересчур жестикулируя. — Хоть где-то знание этой истории мне пригодилось, — грустно улыбнулась я. — Хотя после для Министра, Дамблдора и Сириуса мне пришлось выдумать сказочку о том, что мой отец был близким другом Джеймса и Лили Поттеров. — Я не могу оправдать мистера Блэка, — эхом разнёсся голос Фаджа. — Ваши слова ничегошеньки не значат. Поэтому сейчас дементоры выполнят свой долг и, наконец, высосут душу из него. Есть преступление, есть наказание, мистер Блэк. Я подбежала к Сириусу и закрыла его спиной. — Но мы не представили вам все доказательства! — взорвалась я. — Я устала это говорить, но ОН НЕ ВИНОВЕН! Фадж взмахнул палочкой — Патронус исчез. Стая дементоров двинулась на нас. Я не из тех, кто пасёт задних. Достав палочку, я вспомнила недавний цветочный хаос и крикнула: — ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! Я не понимала, что творю, поэтому полностью доверяла инстинктам. Серебряный волк выскочил из моей палочки и помчал на дементоров, которых спустя несколько секунд загнал обратно под силовое поле и, исполнив свой долг, исчез. Тяжело дыша, я опустила палочку, отходя от Сириуса на пять шагов. Министр был в ярости. — Да… Да как вы посмели?! Использовать магию вне Хогвартса! Да ещё так наплевательски отнестись к решению Министра! — казалось, последнее его волновало больше. — В Азкабан их! Двоих! А тебя, Дамблдор, — он сузил глаза и помахал своим корявым пальцем в сторону директора. — Я ПОПРОШУ ОСТАТЬСЯ! К моей младшей версии незаметно подкрались сзади и, схватив за плечи, вывели из зала. Я видела, как сопротивлялся Сириус, выкрикивая что-то типа: «Не трогайте её, она ещё ребёнок!». — Мои попытки вмешаться не всегда заканчиваются удачно, — пожала плечами я. — Например, как вот эта. После уроков мы с Гермионой направлялись в спальню. Только не таким путём, как обычно. Тогда я выбрала длинный и тёмный коридор. То, что взбрело мне в голову, казалось припадком сумасшедшего, но в данном случае это — единственный выход. Я мило болтала с Гермионой, в тысячный раз уверяя её в том, что утренний сон — кошмар, и ничего больше. Мы медленно передвигались по коридору. — Когда это было? — прозвучал голос Герми слева от меня. — Я даже не припомню. — Ой, чёрт, шнурки развязались. Подожди меня, хорошо? На моих туфлях шнурков не наблюдалось. — Хорошо. Она отошла и стала около стены, время от времени поглядывая на свои руки. Я незаметно вытащила палочку и поднялась. — Прости, Герми. Я подняла палочку и нацелилась на неё. Слёзы почему-то бежали из глаз. — Ты чего, Анабель? Опусти палочку, это же не шутки. — Прости, — дрожащим голосом сказала я. Она должна забыть о книге. Лишь только это воспоминание. — Обливиэйт. — Какого Мерлина сейчас произошло? Ты стёрла мне память?! — вопила настоящая Гермиона. — У меня не было выбора, ты узнала обо мне раньше, чем нужно! — Я, конечно, всё понимаю, но, судя по моей причёске, это был третий курс! Ты могла стереть все мои воспоминания, о чём ты думала вообще?! — Я очень постаралась стереть именно то, что нужно, — оправдывалась я. — А я-то удивлялась, как можно было забыть своё второе имя и мамин день рождения?  — негодовала она, размахивая руками. — Да тише ты, — зашипел Гарри, когда вокруг нас прорисовалось ещё одно воспоминание. — Не слышно ничего. Со мной в замок практически в сумерках возвращался один милый человек — Ренетт Пуассон. Мне была приятна её компания, возможно, она слишком долго росла в сказках, но иногда мыслила очень разумно. — Я, конечно, рада вашей победе, но считаю совсем необязательным вот так проявлять свою радость, тем более что разрыв был незначительным. — Я согласна с тобой, Ренетт. — Сейчас у вас будет праздник в гостиной? — Нет, — засмеялась я. — Анджелина отчитает Рональда за пропущенные шестнадцать голов, и все разойдутся спать. Ренетт улыбнулась. Мы шагали дальше в темноте, медленно приближаясь к парадному входу. Но внезапно мой слух уловил что-то необычное. — Вурп-вурп-вурп. Я резко остановилась, схватив Ренетт за руку, и затаила дыхание. Приложила указательный палец к губам. Она недоумевала. — Пошли сюда, — прошептала я и потащила её в сторону Гремучей Ивы. Убрала ветви из обзора и едва не задохнулась в своих тихих, радостных воплях: передо мной во всей красе стояла самая настоящая ТАРДИС. — Что такое, чёрт возьми, эта ТАРДИС? — недоумевал Рон, поглядывая на Гермиону, которая всегда объясняла ему всё. Но в данный момент та стояла с открытым ртом и ничегошеньки не могла сказать. Волшебный звук полицейской будки постепенно утих, и её дверь распахнулась. Оттуда до меня донёсся прекрасный, знакомый голос. — Вот он, мир Гарри Поттера, как и обещал! На лужайку вышел Десятый Доктор, широко улыбаясь, и вдохнул немного свежего воздуха. Послышался топот. Миг — и из ТАРДИС вышла Донна Ноубл, с открытым ртом оглядываясь по сторонам. — О. БОЖЕ. МОЙ. ЭТО. ВЕДЬ. ХОГВАРТС, — своим обычным, громким тоном произнесла она. — Стоп, ну мы ведь, как бы… э-э-э… Магглы. — Временная воронка, всё дело в ней, — ещё шире улыбнулся Десятый. — Впервые ТАРДИС привезла меня туда, куда я хочу, а не туда, куда надо. В ответ на немой вопрос Трио я лишь молча кивнула головой, мол, смотрите дальше. — Значит, мы наконец-то прогуляемся? Не будем спасать миры? Доктор отрицательно покачал головой, и Донна аж подпрыгнула. — Пойдём. Вдруг встретим кого-нибудь? Младшая я схватила Ренетт за руку: — Пошли, это наш шанс. Притворимся, что гуляем. Ей дважды повторять не надо. Она решительно вышла вперёд и будним тоном громко спросила: — Ты сделала домашнее задание по зельеварению? — Что ты несёшь, мы на разных факультетах и курсах, — прошептала я. — Простите! Я обернулась. Сияя широкой улыбкой, Десятый смело шагал ко мне. — Это ведь Хогвартс, я прав? — Да, сэр, это Хогвартс. Школа чар и волшебства. Все поочерёдно представились, Ренетт увела Донну куда-то в сторону, а затем завязался простой разговор, во время которого Десятый подозрительно поглядывал на меня. — Ты не из этого времени, — перебил меня Десятый. Достал из пиджака свою отвёртку и просканировал меня. — И не из этой реальности. — Кому, как не вам, понять меня, — страдальческим тоном произнесла я. — Что ты имеешь в виду? — Я живу здесь уже пять лет. Пять лет назад — тогда в моей реальности был две тысячи пятнадцатый — я прошла через портал, который привёл меня сюда. Я потеряла родителей, подругу и мою прежнюю жизнь. Здесь мне живётся гораздо лучше, если не брать в обороты Волан-де-Морта и прочие заморочки. — То есть, ты… — Да! Да, я изменяю историю! Он молчал и внимательно изучал меня. — Хочешь улететь отсюда? — внезапно спросил он. — Хочу, — я взглянула в его глаза. — Очень. — Ну, так в чём проблема? — он натянул легкую улыбку. — В ТАРДИС хватит места, а я буду только рад. Ты очень интересная, простая и в то же время загадочная. — Вы понимаете, насколько трудным был выбор? — прошептала настоящая я, наблюдая, как моя младшая версия размышляет и медлит с ответом. — Я должна была решить. Бросить всё к чертям собачьим и улететь, или же дойти до конца. Изменить историю. «Энергия времени сильно потрепала меня», — так сказал тот человек, из-за которого я сюда попала. Этот человек умер. Получается, что он отдал свои жизненные силы только ради того, чтобы я оказалась здесь. И я решила, что если улечу, то до конца своих дней останусь неблагодарной свиньёй. — Я не могу. Доктор, не могу. Здесь история, и я должна её изменить, довести всё до конца. — Почему ты должна становиться воином? Сражаться, видеть смерть, страдать? Я могу отвезти тебя домой. В ту реальность, где всё хорошо. В твой две тысячи пятнадцатый. — В любом случае я стану воином, Доктор, — слёзы плавно катились по щеке. — И ещё… Фиксированная точка во времени этому сильно мешает. Он почесал затылок. — Ты права. Абсолютно права. Прости. И не плачь, ладно? Воспоминание поблекло, на какое-то время мы погрузились в тишину. — О-бал-деть, — по слогам произнёс Поттер. — У тебя была возможность вернуться, а ты отказалась от неё ради всего этого? — Не вздумай обвинять меня в этом, Поттер! — возмутилась я. — Ты не знаешь, каково мне было! — Нет, что ты, я тебя не обвиняю, — замахал руками он. — Я восхищаюсь. Готовая взорваться волной негатива в его сторону, я застыла на полу вдохе и улыбнулась. — Есть ещё кое-что, что я бы хотела показать. Но это касается только тебя, Гарри, — я повернулась к Уизли и Грейнджер. — Дайте нам немного времени. — Да ладно, не распинайся, — махнула рукой Герми. — Мы всё поняли, только не задерживайтесь здесь. Она схватила за руку Уизли и всплыла наверх. Повисло неловкое молчание. — Тебе не кажется, что последние реплики для неё прозвучали как-то не так? — наконец-то спросила я. — Для меня они тоже так прозвучали, — с опаской ответил Гарри. — Ты же не собираешься…? — Мерлин тебя дери, ты чего? — завопила я. — Это касается Снейпа и… твоей мамы. — Моей мамы? Это та, которая Лили Эванс? — недоумевал он. — У тебя три мамы? Не задавай глупых вопросов. В общем, просто смотри. Вокруг нас стали прорисовываться черты воспоминаний самого Северуса из фильма, они были размытыми, ведь я не пересматривала эти эпизоды уже целых семь лет, но можно было догадаться, что силуэт рыжей девчонки принадлежал Лили, а тощего парня с чёрными волосами — Снейпу. Они говорили о старшей сестре Лили и о поступлении в Хогвартс. Поттер уже стоял с открытым ртом. Понеслись его воспоминания о школьной жизни, на протяжении которой он безответно был влюблён и терпел издевательства от Джеймса Поттера. — О нет, ты же не хочешь сказать, что… — ошеломлённо произнёс Гарри, глядя как Снейп истязает себя после необдуманно сказанных слов в сторону Лили. — После он узнал о пророчестве и о том, что Волдеморт, услышав его, наострил лыжи на ваш дом. Снейп отправился к Дамблдору за помощью, так как думал, что Володя боится только его, — с горечью сказала я. — Но, как ты сам уже знаешь, Том Реддл добился своего. Поплыли воспоминания, где Снейп обнаружил мёртвую Лили и, хватаясь за сердце, стал безудержно рыдать. — С тех самых пор он пообещал тебя защищать, Гарри. Ты всегда был в безопасности благодаря древней магии, которую оставила после себя Лили, и мужчине, который любил её больше всего на свете. Он пришёл в Хогвартс преподавать зелья и стал самым молодым профессором за всю историю Хогвартса. Но, конечно же, внешне и характером ты больше походил на своего отца. Именно это было причиной засранского поведения Снейпа все эти годы. Гарри просто стоял молча и рассматривал более чёткие, мои собственные воспоминания. Однажды, после первого этапа Турнира Трёх Волшебников, я наблюдала из коридора за тем, как он сидел рядом с Гарри в больничном крыле и не могла решиться подойти. Уж лучше его увижу я, чем, например, Дамблдор или Рональд с Гермионой. Поэтому тогда я не спеша вышла из тени и кашлянула, обращая на себя внимание. Северус сразу вскочил и сделал лицо, мол, я не знаю, как тут оказался. — Да ладно, я же всё понимаю, — успокаивающе улыбнулась я. — Можете ещё посидеть, я только лекарства оставлю. Я поставила баночку с лекарством, что, на самом деле являлось вишнёвым сиропом, и собиралась уйти. — Что ты можешь знать? — прозвучал за моей спиной тихий голос Северуса. — В это трудно поверить, но я знаю многое, — спокойно ответила я. — И мне очень жаль. Действительно жаль. Мне кажется, что никто не понимает Гарри так, как я. Я сама потеряла родителей и не знаю их дальнейшую судьбу. — Дело не в том… — А мне кажется, что как раз в этом. У Гарри красивые глаза, правда? — глаза профессора встретились с моими. — Я оставлю вас, но только ненадолго, мадам Помфри уже злится, — я развернулась и неуверенно пошагала вперёд. — Но откуда ты…? — голос Принца утонул в тишине летней ночи. — Почему мне никогда не говорила об этом? — Вот представь себя четырнадцатилетнего, — улыбнулась я. — Тут внезапно подхожу я и говорю: «Эй, знаешь, Гарри, пока ты был в отключке, приходил Снейп. Он просил передать, что у тебя красивые глаза». Следующее воспоминание повествовало о лете тысяча девятьсот девяносто пятого года. Я, Сириус и Римус стояли на кладбище, у могилы Лили и Джеймса. Мы втроём уставились на надгробие, у каждого в голове были свои мысли. Но только в моей голове упорно звучал этот чёртов хруст ветвей над нами. — Да что, чёрт возьми, это такое? — моё терпение лопнуло. Я вытащила палочку и произнесла: — Люмос Максима! Очень яркий свет на конце палочки зажегся и через секунду погас, но этого было вполне достаточно, дабы разглядеть испуганное лицо. — Да не может быть, — пробормотала я сама себе, несмотря на вопросительные взгляды Сириуса и Римуса. — Люмос Максима. Испуганное лицо Северуса Снейпа. — Мерлиновы панталоны! — заорал он. Хрустящие ветки создали неимоверный шум, в темноте я смогла лишь разобрать полы мантии. Я поняла, что он сейчас упадёт на нас, и вовремя оттащила за руки Мародёров. С диким воплем профессор приземлился, мягко говоря, жёстко. Мои глаза расширились, но вместо того, чтобы спросить, в порядке ли он, я рассмеялась. Это был всплеск эмоций, и я не могла его остановить. Всё-таки, не каждый день видишь, как учитель зелий падает вниз с дерева. На кладбище! Преодолев волну смеха, я подбежала к нему на помощь, ибо Мародёры остались стоять, как вкопанные. — Вы в порядке? — Лучше не бывает, — огрызнулся он, отторгая мою помощь подняться. — Что вы делали там? — я старалась говорить кратко и быстро, дабы меня вновь не накрыло волной смеха. — Прятался, — еле слышно ответил он. — От Люпина, Блэка и… тебя. — Тогда меня осенило, — комментировала я. — Что он приходил к Лили. А мы втроём ему помешали, бедняга аж на дереве прятаться решил. Тогда получилось немного неловко. — Как ты думаешь, он часто туда приходил? — вдумчиво спросил Гарри, не находя в этом ничего смешного. — Не знаю, — честно ответила я. — Но мне точно известно, что в день похорон он прислал огромный букет цветов. Питер тогда считался мёртвым, Сириуса увезли в Азкабан, и поэтому бедолага Люпин, которому пришлось в одиночку хоронить своих лучших друзей, подумал, что ничего страшного не случится, если он положит несколько цветов к Лили. Поттер тихо шмыгнул носом. — Ты в порядке? — спросила я. — Да, всё нормально, — ответил тот. — Помнишь тот Хэллоуин, когда Снейп пришёл на урок далеко не трезвым? Тогда было тридцать первое октября. Ровно пятнадцать лет с тех пор, как их убили. Не знаю, почему я не сказала этого раньше. — Если тебе есть что сказать, то говори быстрее, мы провели здесь немало времени. — Снейп по приказу Дамблдора был двойным агентом и шпионил на благо Ордена Феникса. В то же время он кормил Володю сказками о том, что шпионит в Хогвартсе ради него. И однажды, незадолго до своей смерти Дамблдор поручил Снейпу сказать тебе кое-что, когда Волдеморт станет наиболее уязвимым. Надеюсь, ты не будешь возражать, если это сделаю я.  — Ты чертовски меня пугаешь. — В ту самую ночь, когда Володя пытался убить тебя, заклинание срикошетило и объединилось с единственным живым существом в той комнате — с тобой. Поэтому ты можешь читать мысли Волдеморта и говорить на парселтанге. Частица самого Волдеморта живёт в тебе. Ты был незапланированным крестражем. Гарри молчал, напряжённо думая над тем, что я сказала. Страшная правда накрыла его с головой. Возможно, я немного переборщила, но он бы всё равно узнал об этом, как ни крути. Его руки, бестолково болтавшиеся по швам, едва заметно затряслись. Я крепко сжала их, не произнеся ни слова. — Значит, я должен буду умереть? — наконец сказал он, опуская взгляд в пол. — Да, — с сочувственным тоном произнесла я. — Причём от руки самого Волдеморта. Это важно. А сейчас нам нужно возвращаться. Чтобы ты не задумал, не говори об этом Рону и Гермионе, они только суетиться будут. — Для начала мы уничтожим диадему, — уверенно сказал он и, взяв меня за руку, всплыл наверх. — Ну, наконец-то! — возмутился Рональд. — Вы торчали там целых двадцать минут. — Диадему и меч, быстро! — скомандовал Гарри Гермионе. Та передала ему всё, что он попросил, и отошла немного в сторону. Гарри примостил диадему на полу и протянул меч мне. Я округлила глаза и попятилась назад. — Давай, — решительно сказал он, держа меч в вытянутой руке. — Просто сделай это. Дрожащей от волнения рукой я всё же взяла реликвию Гриффиндора. Впрочем, когда-то это должно было произойти. Замахнувшись как следует, я рассекла мечом воздух и попала точно в диадему. Та раскололась на две части и утонула в гуще чёрного дыма. Гарри, естественно, моментально почувствовал, как звереет Волдеморт, и от вспышки эмоций был вынужден присесть. — Гарри, — внятно сказала я, присаживаясь рядом. — Попытайся выяснить, где он сейчас находится. Прочитай его мысли, Гарри. Поттер закрыл глаза и напрягся, пытаясь разобрать блеклые черты помещения, в котором стопроцентно узнавался силуэт Тома. — Это Визжащая Хижина, — сказал он на выдохе. — Он не один… там Снейп! Гарри так резко вскочил, что я от неожиданности пошатнулась. — Анабель, Снейп там, ты понимаешь, что там сейчас происходит? Я должен, Анабель, я должен быть там! Я впервые в жизни видела, чтобы кто-то так порывался защищать Северуса. — Остынь, Поттер! Оставь это мне. — Я не отпущу тебя одну ни за что! — Тебе придётся, ведь, в конце-концов, я отвечаю за подобное сегодня. Дай мне свой плащ-невидимку и отправляйся сражаться в битве. Делай, как я говорю.