Неприкасаемая.

Пять месяцев назад... Главный зал был переполнен людьми. В кои-то веки вместо короля с королевой в центре внимания был Максон. Мы с Максоном и Крис сидели за богато украшенным столом на небольшом возвышении. Мне казалось, что нас посадили неправильно. Я сидела по правую руку от Максона. Я всегда считала, что это почетное место. Но пока разговаривал исключительно с Крис. Можно подумать, я и так не знала, что меня ждет. С наигранно веселым видом я оглядела зал. Вокруг яблоку негде было упасть. Гаврил, разумеется, тоже был тут. Стоя в углу, он вел на камеру репортаж о происходящих событиях. Эшли улыбнулась и помахала мне рукой, а Анна, стоявшая рядом с ней, подмигнула. Я кивнула обеим, все еще не настолько овладев собой, чтобы говорить с кем-либо. В задних рядах, одетые в чистую одежду, за отдельным столом сидели Август с Джорджией и еще несколько представителей повстанцев-северян. Разумеется, Максон изъявил желание, чтобы они присутствовали при таком важном событии, как объявление имени той, кого он выбрал своей нареченной. Знал бы он, что она одна из них... Повстанцы настороженно оглядывали зал, как будто опасались, что кто-нибудь из гвардейцев может в любую минуту узнать их и поднять тревогу. Гвардейцы, впрочем, не слишком обращали внимание на происходящее вокруг. Откровенно говоря, я впервые видела, чтобы у них был такой несобранный вид. Взгляды их блуждали по залу, некоторые заметно нервничали. Я даже обратила внимание на то, что один или два из них были плохо выбриты и вообще выглядели неаккуратно. Впрочем, это было важное мероприятие. Может быть, они просто сбились с ног. Мой взгляд упал на королеву Эмберли, которая разговаривала со своей сестрой Аделью и ее многочисленными отпрысками. Королева просто светилась от счастья. Для нее это был долгожданный день. Она будет любить Крис, как родную дочь. Я ощутила мимолетный укол зависти. Обернувшись, я вновь посмотрела на Избранных, и на этот раз мой взгляд упал на Селесту. В ее глазах читался недвусмысленный вопрос: «О чем ты так беспокоишься?» Я едва заметно покачала головой, давая ей знать, что я проиграла. Она скупо улыбнулась и одними губами произнесла: «Все будет хорошо». Я кивнула, пытаясь поверить ей. Она отвернулась, засмеявшись чьей-то шутке, и я впервые посмотрела вправо, вглядываясь в лицо гвардейца, стоявшего на карауле рядом с нашим столом. Но Аспену было не до меня. Он оглядывал собравшихся в зале, как и остальные парни в форме, но лицо у него было такое, будто ему не давала покоя какая-то мысль. Словно он решал в уме сложную головоломку. Мне очень хотелось, чтобы он посмотрел в мою сторону, может, попытался бы объяснить без слов, что его так тревожит, но он этого не сделал. — Пытаешься назначить ему встречу? — осведомился Максон, и я резко отвернулась. — Нет, разумеется нет. — Впрочем, меня это не волнует. Сегодня днем родные Крис приедут, чтобы отпраздновать событие в семейном кругу, а твои — чтобы забрать тебя домой. Последнюю выбывшую из состязания не принято оставлять одну. Она обычно склонна совершать театральные поступки. — Он держался так холодно, так отчужденно. Как будто это был не Максон, а кто-то другой. — Дом можешь оставить себе, если хочешь. За него уже заплачено. А вот письма я хочу получить обратно. — Я прочла их, — прошептала я. — Они меня очень тронули. Он фыркнул, как будто услышал что-то смешное: — Понятия не имею, чем я думал. — Пожалуйста, не надо так! Пожалуйста! Я люблю тебя. — Я сморщилась, готовясь расплакаться. — Даже не вздумай, — процедил Максон. — Ты сию же секунду улыбнешься и будешь улыбаться до самого конца. Я сморгнула слезы и слабо улыбнулась. — Так пойдет. И чтобы никаких истерических припадков, пока не вышла из зала, ты поняла? — Я кивнула. Он в упор посмотрел на меня: — Я буду рад, когда ты уедешь. Процедив последнее слово, он улыбнулся и вновь устремил взгляд на Крис. С минуту я сидела, разглядывая собственные коленки и стараясь медленно дышать, потом нацепила на лицо улыбку. Когда я вновь подняла глаза, то не отважилась больше ни на кого смотреть. Боялась, что не смогу исполнить последнее желание Максона. Вместо этого я принялась разглядывать стены зала. Раздался голос Кларксона: - Уважаемые дамы и господа, сегодня очень важный день, мой сын принц Максон произнесет имя девушку, с которой он проживет всю свою жизнь,- на его лице появилась лучезарная улыбка, смотря на которую можно подумать, будто этот мужчина весьма добр. Король обвел всех взглядом и остановился на мне. В его глазах пылала ярость, будто пытаясь прожечь во мне дыру, одновременно заставляя меня вздрогнуть. Зал восторгался аплодисментами. Камеры снимали только нас втроем. Я начала волноваться, когда в моих мыслях засел страх. После всего того, что мы прошли, он не может выбрать Крис! Мы все вышли из-за стола. Недолго думая, Максон встал на одно колено перед нами. Вот тут и решиться моя судьба. Я стану принцессой, женой принца или останусь тройкой. - Крис Эмберс, - мое сердце с оглушительным свистом начало падать вниз, - ты станешь моей женой? - Максон широко улыбнулся, а моя душа в этот миг разбилась вдребезги. Весь зал ахнул. Разошлись радостные крики, некоторые аплодировали. - Я? Конечно, да! - Воскликнула Крис. Принц обнял девушку, и они слились в нежном поцелуе. Я больше не могла сдерживать своих слез, и первая капля скользнула по моей щеке. Максон бросил на меня печальный взгляд, когда король, гордо подняв голову, посмотрел с улыбкой на своего сына. Я выбежала из зала, позабыв о всех приличиях. Селеста, Анна, Эшли, Джорджия, даже мои служанки побежали за мной. Я вбежала в свою бывшую комнату и начала рыдать. Мне было очень тяжело, я почувствовала, как тяжелейший камень обиды опустился в мою душу. Злость на Максона затопило мое нутро. Следом в мою комнату забежали все остальные девушки. Селеста принялась меня успокаивать, а остальные говорили, что Максон дурак. Но я знала, что это не так. Это я была дурой. Все из-за меня...