А.Я.»
Джо несколько раз перечитала письмо от матери, которое застало её врасплох посреди завтрака. К счастью, Кэрроу в Большом зале не было, иначе бы вся почта сначала прошла детальный осмотр и проверку. Она боялась даже представить, что бы с ней сделали, если бы они его прочитали. Девушка в последний раз провела пальцем по неровным строчкам, явно написанными наспех, и положила письмо на пустое блюдо. — Incendio, — волшебная палочка слегка подрагивала вместе с рукой, державшей её. Янг завороженно смотрела на огонь, нещадно поглощавший пергамент. Написанные строки исчезали в языках пламени, не оставляя возможности более разобрать содержимое письма. Под конец осталась одна только фраза, как будто бы нарочно окольцованная пеплом, а через мгновение огонь не пощадил и её. Но этого хватило, чтобы строка навечно отразилась в её памяти. «Они всё знают.» Словно раскат грома средь ясного неба. Случилось то, чего она боялась больше всего на свете — он нашёл её. — Джо? — Дафна обеспокоено посмотрела на девушку. — Всё в порядке? — Родителям угрожают, — по факту она даже не соврала, да и не смогла бы. — Рано или поздно это должно было случиться, — с грустью в голосе отозвалась Паркинсон. — Чистокровные волшебники, не замеченные в одних рядах с Дамблдором, большие связи в Аврорате, потомство на Слизерине… Лорду нужны такие люди. Как бы это не звучало, но Пэнси во всём была права. Ей часто писал отец, достаточно подробно описывая ситуацию в ближнем кругу. Среди Пожирателей все было не так гладко, как могло показаться остальным. Возраст, страх, появившаяся паранойя, постоянные наказания дали своё — силы были уже не такие как прежде, они отчаянно нуждались в молодой крови. И первыми в списке были их дети. Находились и такие родители, кто воспринимал это за честь для семьи, окончательно свихнувшись на почитании Лорда, они с радостью возводили сыновей и дочерей на эшафот, собственноручно затягивая петлю на их шее, даже не интересуясь мнением своих отпрысков. Но в большинстве своём остальные старались спасти своих детей от такой участи, умудряясь как можно дальше оттягивать клеймение. Уже практически никто не задумывался о том, что от первоначальной идеи Тёмного Лорда о построении нового политического режима, не осталось ничего, кроме неоправданной жестокости к маглорождённым и предателям. Многие этих идей даже и не слышали, присоединившись к организации, уже тогда, когда Волан-де-Морт зациклился только на своей жизни и пророчестве о Поттере. Политикой же продолжали заниматься одни из первых его приспешников ещё со школьной скамьи — Корбан Яксли, Джошуа Эйвери и Рей Мальсибер, которые действительно помнили, с чего все начиналось. — Пойдёмте, нам пора на зельеварение, Слизнорт уже выходит из зала, — Гринграсс подняла со скамейки свою сумку с учебниками и конспектами и посмотрела на подруг. — Я уверена, что он сначала заглянет в Больничное крыло, чтобы понять, какие зелья сегодня варить в приоритете, — Джо на ходу собрала волосы в хвост. — Думаешь даст задание нам? — Пэнс, а ты не заметила, что всю последнюю неделю мы только и делаем, что разбираем тему медицинских отваров и мазей? — эта фраза была сказана тоном, совершенно не свойственным Дафне, от чего Паркинсон бросила на неё обиженный взгляд, но спорить не стала. Зайдя в кабинет, девушки ужаснулись. В самом центре на полу, сцепившись, лежали Блейз и Лонгботтом. Гриффиндорец держал мулата за грудки мантии, лица обоих не выражали ничего, кроме ярости. Кровь с рассеченной брови уже начинала заливать Забини глаз. Остальные студенты стояли вокруг парней, боясь пошевелиться. Невилл занес кулак для очередного удара, и Дафна вскрикнула, схватив за рукав мантии стоявшую рядом с ней Джорджию. В тот же момент Малфой зашёл в класс и тут же рванул к парням. Он успел перехватить руку Лонгботтома и начал оттаскивать его от друга, который напоследок ударил, нависшего над ним соперника ногой в живот, отчего тот согнулся и дернутся, случайно зарядив локтем в нос Драко, который продолжал держать парня мертвой хваткой, совершенно не обращая никакого внимая на боль. — Блейз, хватит, всё! — Малфой был не в себе от гнева, охватившего его. — Расходимся, представление окончено. — Ублюдок, — гриффиндорец, тяжело дыша, прошипел это сквозь зубы, смотря на поднимающегося с пола мулата. — Спросил бы у неё, что произошло на самом деле, — слизеринец сплюнул на пол скопившуюся во рту кровь. — Они молчат со вчерашнего вечера! — Невилл снова предпринял попытку вырваться из цепкой хватки Драко. — Чудовище, ты сломал их. Мы уничтожим тебя и всех твоих дружков, Забини. — Мальчики! — Слизнорт с порога прервал их перепалку и потеряно оглядел каждого, кто присутствовал в кабинете, но тут же взял себя в руки и на его лице появилась серьёзность. — Мистер Забини, к мадам Помфри, надеюсь, вы помните дорогу, — профессор резко взмахнул волшебной палочкой, парты и котлы, упавшие на пол, встали на своё место. — Остальные, начинаем занятие. Все как один проводили слизеринца взглядом, когда тот вылетел из класса, громко хлопнув дверью. — Мистер Малфой, отпустите уже Лонгботтома, — Слизнорт наконец-то увидел студента, скрывающегося за массивной спиной гриффиндорца. — А вы так и собираетесь ходить с расквашенным носом? — Драко исподлобья посмотрел на своего декана. — В Больничное крыло, живо. — Я могу пойти с ним, профессор? — немного подумав, Слизнорт кивнул. — Заодно проследите, чтобы по дороге больше ничего не случилось, и проведайте вашего однокурсника, мисс Янг. Девушка догнала его в коридоре, ведущего совсем в другую сторону от Больничного крыла. — Малфой! — она не успела даже удивиться неожиданному порыву пойти за ним. — Что тебе нужно? — слизеринец остановился на месте, медленно повернув голову в сторону бежавшей за ним Джорджии, она напряжённо всматривалась в его лицо, будто пытаясь прочитать скрывающиеся за маской безразличия эмоции. — Твой нос… — направила на него волшебную палочку, а рука Драко невольно дернулась к внутреннему карману мантии, где находилась его. — Episkey, — от неприятного хруста он шумно выдохнул и поморщился. — В крыло ты вроде как не сильно торопился, а с лечением любых травм лучше не тянуть, пускай даже таких мелких. — Неужто переживаешь, что кривой нос испортит всю красоту? — Малфой заметно расслабился, засунув руки в карманы. Он был явно доволен реакцией девушки на эту фразу, смотря на то, как на её щеках вспыхнул легкий румянец. — Спасибо бы лучше сказал, — Янг быстро взяла себя в руки и отошла от парня на пару шагов назад. — Спасибо, — и тут слизеринец улыбнулся, вспомнив похожий диалог между ними в начале учебного года. — Кровь с лица смыть не забудь, — уголки её губ слегка приподнялись, — сейчас красоту портит только это. Джо уже достаточно далеко отошла от него в сторону лестниц, когда приложила к щеке прохладную ладонь, чтобы унять жар. — Сколько заботы, мисс Янг, я польщён, — до неё донёсся насмешливый голос в тишине коридора, снова вгоняя её в краску. Она в очередной раз задумалась о мотивах своих действий, так и не в состоянии дать себе точный ответ на мучавший её вопрос. Джорджия перематывала в памяти события последнего года, понимая лишь одно — её окружают сломанные, растерзанные войной души, которые ищут утешения во всём, что угодно, лишь бы не дать себе утонуть в сгущающейся тьме, закрыть хоть на время глаза на неминуемое и забыться. Она сама была такая же. Ей отчаянно хотелось рисовать яркими красками иллюзию жизни в своей голове, хоть как-то разбавляя родную серость. Наверное, именно по этому она решила оправдать своё поведение в отношении Малфоя обычным способом отвлечься, но тут же подумала и о том, что этим она поможет отвлечься и ему. Да, такой ответ на вопрос её вполне устраивал. Взаимовыгода. Когда-нибудь происходящему вокруг придёт законный конец, а пока можно и поддаться иллюзиям. Под эти мысли ноги сами привели девушку к Больничному крылу, где она обнаружила Блейза, сидящего на одной из кушеток. Джо ненавидела это место, оно всегда ассоциировалось у неё с безысходностью своей тишиной и однотонными выцветшими белыми красками. Раньше она была здесь частым гостем. Как же она проклинала тот день, когда первый её приступ, случившийся на втором курсе, привлёк внимание Дамблдора. А потом был ещё один уже в конце четвёртого курса, когда она пролежала в бреду несколько суток, изрядно напугав преподавателей и родных. Тогда-то директор и сложил один плюс один, приставив к ней профессора Снейпа копаться в её мозгах почти весь пятый курс. С того момента приступы прекратились, заменившись мигренью и чуть ли не паническими атаками от нахлынувших воспоминаний после проведения ментальных практик. — На очередную жертву драки вы не похожи, — мадам Помфри, посмотрела на неё оценивающим взглядом. — Снова с головной болью, мисс Янг? — целительница отвернулась от слизеринки, продолжая колдовать над рассеченной бровью мулата. — Нет, меня отправил к вам профессор Слизнорт, проведать Блейза, — Джо выдавила из себя вежливую улыбку, — обошлось без серьезных травм? — Через пару минут ваш друг будет как новенький, — она левитировала к себе из шкафчика пузырёк с зельем, протянув его Забини. — Рябиновый отвар, и не смотрите на меня так недоверчиво, уж я то знаю, что в зельях вы отлично разбираетесь, молодой человек, — Блейз ухмыльнулся и опустошил склянку. — Может быть вы, мисс, расскажите, кто ещё был участником драки? — Сожалею, мадам Помфри, я не видела, как это произошло, — Джорджия все ещё сохраняла улыбку на лице, смотря в глаза целительницы. — Вечно гордые слизеринцы, — женщина пробормотала это едва слышно, — идите, мистер Забини, больше мне незачем держать вас здесь. Они молча вышли из Больничного крыла, направляясь в сторону подземелий, каждый думая о своём. — Раньше не замечала за тобой большой любви к магловскому мордобою. — Не я это начал, — всегда разговорчивый Блейз на этот раз очень неохотно шёл на контакт. — О чем говорил Лонгботтом в кабинете? Что между вами произошло? — Джорджия искоса посмотрела на мулата, он стиснул зубы, отчего на его скулах заходили жевалки. — Вчера на патрулировании с Кэрроу мы наткнулись на них, — слизеринец вздохнул, собираясь с мыслями, — меня оставили поиздеваться над девчонкой Уизли на глазах у Лавгуд, — у Янг перехватило дыхание и она во все глаза уставилась на друга, — остальные… Они стояли за дверью и слышали все её крики… — Блейз… — её голос был настолько чужой и хриплый, что она не сразу даже узнала его. — Я не мог… Джо, я не мог так, — мулат резко остановился и схватил девушку за запястья, с силой начав трясти их, а в его безумном на тот момент взгляде было только отчаяние. — Я просто попросил орать её во всю глотку! Мне всю ночь снились крики Уизли и рыдания её подруги… Да я до сих пор слышу их у себя в голове! — он тихо и как-то рвано засмеялся. — Блейз, пожалуйста, отпусти меня, мне больно, — шёпотом, стараясь не обращать внимания на подступающие к глазам слёзы. Забини отпрянул от неё, в ужасе смотря на покрасневшие руки слизеринки. — Мерлин… — Джорджия подошла к нему и аккуратно обняла, ощутив щекой прохладу шелковых лацканов его мантии. Сначала он хотел вывернуться, она чувствовала это, но вскоре всё же успокоился и расслабился. — Когда-нибудь всё будет хорошо, — легкая усмешка мулата раздалась над её головой. — Ты в это веришь, рыжая? — и он обнял её в ответ.***
Дни пролетали с невероятной скоростью. Все одинаково серые они идеально дополняли картину, сложившуюся в Хогвартсе и за его пределами. Замок постепенно превратился в тюрьму для всех его обитателей — походы в Хогсмид отменили ещё в начале осени, разрешения вернуться на будущих каникулах к семье нужно было выбивать у Снейпа, к которому никто в здравом уме подходить не решался. Патрулирование коридоров перед отбоем являлось теперь обязательным для всех учеников Слизерина шестого и седьмого курсов, видимо, Кэрроу, впечатлившись «представлением» от Забини, решили, что факультет пойдёт по его стопам и будет оказывать нужное давление на остальных учеников. Слизеринцы действительно взяли с него пример после того, как услышали правду о том, что произошло за закрытыми дверями. И патрулировать стало легче, когда Пожиратели перестали следовать по пятам, контролируя и определяя силу наказания. Но у этой ситуации была и обратная сторона — студенты, поняв, что угроза их жизням немного отступила, расслабились тогда, когда расслабляться ни в коем случае было нельзя. И это было их тотальной ошибкой. Алекто или Амикус могли появиться словно из неоткуда и, не церемонясь даже на разговоры, начать швыряться проклятьями налево и направо. Заглушающих чар, конечно же, никто не ставил. Крики, кровь и дикий смех, казалось, впитались в стены замка и засели в его основании. Приближался Хэллоуин. Когда-то Джорджия Янг всей душой любила этот праздник, который был наполнен магией от и до. Она с замиранием сердца слушала жуткие истории, участвовала в гаданиях и наслаждалась атмосферой, царившей вокруг. Однажды Амелия рассказала ей о том, что в эту ночь размывается граница между жизнью и смертью, а умершие возвращаются на короткое время в мир, чтобы дать своим предкам напутствие и совет. Тогда они впервые провели ритуал своему роду. Тогда она впервые услышала шёпот духов, которые зазывали за собой, говоря, что уже очень давно ждут её на той стороне. Девочка настолько испугалась, что стихийные выбросы магии мучали её ещё несколько суток после. Но это не помешало ей в дальнейшем продолжать восхищаться праздником, пока одно воспоминание не выбило почву из-под её ног. Ночь с 31 октября на 1 ноября ассоциировалась у неё с того момента только с холодным дыханием смерти. Пира в честь празднования Хэллоуина как такового не было, поэтому студенты быстро разбрелись по своим гостиным. На Слизерине отдавали дань традициям. Девочки с младших курсов сидели в кругу у камина и предвкушали результаты гаданий. Старшие ученики обсуждали родовые ритуалы, которые они проводили с семьей в эту ночь, делились опытом. Джо же просто пошла себе в комнату с надеждой на то, что сможет выспаться, благо на календаре была пятница и можно было влить в себя хоть целый пузырёк зелья Сна без сновидений, не беспокоясь о том, что проспишь потом утренний будильник. Что она и сделала. Её голова едва успела коснуться подушки, когда девушку поглотила темнота. Субботнее утро наконец-то принесло желаемое — Джо чувствовала себя отдохнувшей. Завтрак был в самом разгаре, когда она зашла в Большой зал и села за стол, улыбнувшись своим однокурсникам. Девушка принялась намазывать румяный тост абрикосовым джемом, когда поняла, что на её душе от чего-то неспокойно. Она огляделась — всё было как прежде, ничего, что могло бы привлечь её внимание. Немного задержала взгляд на столе преподавателей, за которым отсутствовали Снейп и Кэрроу, и слегка вздрогнула, когда окно под потолком открылось, пуская в зал сов с утренней почтой. Газета упала перед ней, свёрнутая так, что можно было прочитать лишь название и дату:«Ежедневный пророк. 1 ноября 1997г.»
Сердце начало отбивать бешеный ритм. Она развязала бечёвку настолько быстро, насколько позволяли её трясущиеся руки, и развернула газету. Первую полосу занимал жирный заголовок:«Чистокровная пара волшебников найдена мертвой в собственном доме. Старинная династия Янгов прервана? Все подробности чудовищного убийства на 3 странице.»
Сердце пробило заключительный удар. Тост из её руки упал прямо на стол, измазав джемом всё вокруг. Джо медленно подняла взгляд, сотни глаз в абсолютной тишине в этот момент были уставлены только на неё. Казалось, все вокруг забыли даже как дышать. Она не являлась исключением. Уловив движении справа от себя, девушка резко выдернула волшебную палочку из кармана и невербальным Depulso сбросила со скамьи Блейза, который хотел взять её за руку. Дафна негромко ахнула и вскочила из-за стола. Но Джорджия этого уже не видела, она со всей дури неслась в сторону выхода, а подступающие слёзы душили её, не хуже удавки. — Твою мать, — голос Забини донёсся до неё, как сквозь водный барьер. — Малфой, останови её! А девушка всё бежала дальше и дальше по коридорам, пока не оказалась на улице. Тело охватил осенний холод, Джо остановилась, чтобы перевести дыхание. На трясущихся ногах она спустилась по ступеням, ведущим к Чёрному озеру. Волшебная палочка выпала из её руки и затерялась в вытоптанной пожухлой траве. Ноги совсем перестали её слушаться, она рухнула на колени, подобно бесформенному мешку. Промелькнула мысль, что чулки испорчены, а на теле останутся ссадины, но она быстро отогнала её прочь. Сейчас ей было всё равно. Джо подняла голову к небу и что есть мочи заорала, спугнув стаю птиц, сидящих на дереве. Они вспорхнули с него и устремились вдаль. Погода в этом году точно внимала чувствам людей. Она, как и летом, ощутила человеческую боль и не осталась в стороне. Небо зарыдало в ответ, смывая ледяными каплями слёзы с её лица.