One last song

Не сдавайся. Держись. Ведь ты же знаешь, мы пройдем через это...

Джесси рассеянно берет в руки конструктор, который ему протягивает Мери. Дочь уже битый час пытается добиться от отца заслуженного внимания, но он погрузился в свои мысли слишком глубоко, что с ним случается довольно-таки часто. И вот, когда маленькая девочка повисла у него на шее, его глаза прояснились. - Милая, ну что ты от меня хочешь? - он поднимается с пола и ловко подхватывает её на руки. Светлые волосы, как у папы, мамины глаза и носик и невероятный энтузиазм, вот что выделяло её среди других. Мери была кем-то средним между Джесси и Рейчел Сент-Джеймсами, и все их черты идеально сочетались в маленькой диве, которая практически с самого своего рождения дала родителям понять, что она станет следующей, кому удастся достичь вершины. Бродвей уже считает дни до того, как Мери Сент-Джеймс придёт на свои первые пробы, и эта мысль приводит Джесси в неописуемый восторг. Но не всё так идеально, как кажется на первый взгляд. Если же отец исполняет свои обязанности и в общении с дочерью держится молодцом, то мать Мери, скорее всего, уже и позабыла, что у нее есть двухгодовалая дочурка. Иногда Джесси думает, что в один прекрасный день Рейчел вернется домой и со всей серьезности заявит, что жить теперь она будет не в том доме, на который у них ушло невероятное количество денежных средств, а в своей гримерке. Рейчел погрязла в работе с головой. Не то, чтобы Джесси завидует или не может принять факт, что когда его жена рубит бабки, занимаясь любимым делом, он целыми днями сидит дома с дочерью и всё, что может хоть как-то его порадовать - это милая улыбка Мери и распевание песен из мюзиклов в душе. Он просто не понимает, как эта девушка может променять чуточку времени, которое она могла бы провести с дочерью, на дополнительные два часа репетиции, когда он сам лишился ради этого почти всего, что нажил честным трудом и невероятным талантом. Не такой он представлял свою семейную жизнь, когда понял, что "Вокальный Адреналин" будет купать его в лучах славы не вечно. Когда-то нужно было остепениться и подумать о чем-то большем, чем танцы на сцене, на той самой сцене, которая стала путеводной звездой для юных талантов, включая самого Джесси. И пусть он не добился всего того, о чём отчаянно мечтал, пусть кое-что всё же осталось впереди, Джесси понимает, что свою цель он выполнил. Он лишь попробовал зажечь свою звезду и решил, что смог бы покорить весь мир, если бы захотел. Но потом, с годами, мечты о славе сменились мечтами о счастливой и спокойной жизни в кругу родных людей. Рейчел не такая. Джесси понимал, что с ней будет сложно, ещё когда публично делал ей предложение. Но он привык преодолевать трудности. Даже такие, как характер миссис Сент-Джеймс. Но он хочет видеть жену рядом, видеть, как она вертится вокруг Мери, показывая, насколько её маленькая семья ей не безразлична. Это ужасно эгоистично, но именно так всё должно быть: у пианино сидит Рейчел, обучающая Мери простейшим музыкальным истинам, Джесси же находится рядом, в качестве наблюдателя. Эта картинка всплывает у него каждый раз, когда счастливая Рейчел впархивает в дом. Но как только она целует мужа и скидывает пальто, то сразу же исчезает за дверьми своей мастерской, где и продолжается её работа над нотами и записями собственного голоса. Рейчел совершенствуется, она движется вперед, но сейчас самое время притормозить, как бы сильно она не хотела этого избежать. Перед глазами Джесси мелькнуло красное пятно, которое пронеслось в сторону подвала, как раз-таки и являющегося универсальной мастерской Рейчел. Она настолько поглощена работой, что просто-напросто забывает поздороваться с родными. Джесси боится, что когда-нибудь, случайно увидев его с Мери в коридоре, Рейчел потребуется много времени для того, чтобы понять, что за люди без спросу расположились в её квартире. - Если я оставлю тебя здесь на несколько минут одну, ты обещаешь не делать глупостей? - спрашивает он у дочери, и она неуверенно отпускает шею Джесси, кивнув и изобразив на милейшем личике очаровательную улыбку. Джесси ставит малышку на пол и спешит в комнату, где минуту назад скрылась Рейчел. Как только он распахивает дверь, до его ушей долетает очаровательный голос жены. Он неслышно прикрывает дверь, и, спустившись по ступенькам вниз, замирает в проходе, наблюдая за её напряжённым выражением лица. Джесси видел его множество раз: прикрытые глаза, сдвинутые брови и активная жестикуляция руками. Она отдаёт себя музыке целиком. Когда поёт Рейчел, во всём мире наступает молчание. Её голос - это то, что становится предметом внимания абсолютно всех, потому что такое явление пропустить мимо себя нельзя. - Здравствуй, Рейчел. Песня прерывается, и Рейчел с сияющей улыбкой на лице поворачивается к Джесси, кокетливо стрельнув глазками. И это выражение лица он тоже знал, поэтому уже был готов услышать то, что только усугубит всю ситуацию. - Мне дали главную роль. Сразу же после проб, представляешь? - чуть ли не пищит она и кидается крепко обнимать Джесси. - У них не было никаких сомнений. А всё потому, что я рождена для того, чтобы играть её. - Так ты говорила и о роли Марии, и о Фанни, и о всех, что когда-либо тебе приходилось играть, - Джесси отодвигает её, придерживая за плечи. - Мой талант нельзя ограничивать, иначе он утратит всю свою прелесть, - говорит она, с трудом пряча самодовольную улыбку. - Я как раз хотел с тобой поговорить кое о чём. Не хотелось портить ей настроение, делать из праздника очередной скандал, который наверняка закончится плачевно, но чем дольше Джесси будет оттягивать, тем меньше будет шансов на то, что он сможет вернуть всё на свои места. - Что-то случилось? - выражение её лица мгновенно сменилось с счастливого на настороженное. - Да, случилось. Мери и я, мы скучаем по тебе. - Ну вот, я дома. Где же она? - Рейчел заглядывает за плечо мужа, надеясь увидеть там свою дочь, но встречает лишь закрытую дверь. - Она в гостиной. Ждёт, пока мать вспомнит о ней. Ты пробежала мимо, даже не заметив нас. Твоя работа губит нашу семью. Джесси привык говорить всё прямо, сразу же подходя к сути дела, потому что он ненавидит намёки и недопонимание, что связывает его с Рейчел. В каких-то отдельных чертах они схожи, но они абсолютно разные, и это то, что спустя несколько лет брака помогло удержать их вместе, не говоря уже о такой странной штуке, как любовь. - Я помню о ней, просто у меня иногда не хватает времени. И ещё этот ужин, который устраивают Андерсоны по поводу их совместной годовщины с Сантаной и Бриттани. Всё навалилось так внезапно, - оправдывается Рейчел. - Так что для тебя важнее - Бродвей или семья? - Таких сложных вопросов мне не задавали уже давно, - говорит она, и Джесси чувствует, как разочарование разливается по его венам расплавленным свинцом. - Раньше я бы ответила, что Бродвей. Но теперь поняла, какой глупой на самом деле была, отвергая тех, кому я не безразлична. И тут в груди зародилась маленькая надежда на то, что всё окажется не таким паршивым, каким казалось до этого. На мгновение Джесси показалось, что всю эту чушь с отстранённостью Рейчел от семейного очага он просто выдумал. Или же она оказалась неприятным сном. Но каждый сон должен заканчиваться, а Джесси следует вернуться в реальность и убедиться, что пламя недопонимания погашено, что всё это было иллюзией, плодом его богатого воображения. Как бы не так... - Иногда возникает ощущение, что ты хочешь меня кинуть и променять на музыку и тех звёзд, которые не бросили всё это дело ради семейного счастья. Я и сам не заметил, как превратился в лузера. - Это ты мне сейчас говоришь? Той, кого обливали слашем всю старшую школу лишь потому, что она не была такой, как остальные? Я с вами, Джесси, и больше никуда не денусь, - посмеивается она и, обойдя мужа, устремляется к двери. Когда из гостиной до Джесси доносятся голоса его девочек, он выдыхает с облегчением.