Лишенный чувств

По мелодии звонка телефона, громкой трелью раздавшейся в тишине квартиры, я понял, что звонят с номера, не записанного в моей телефонной книжке. Трубку брать не хотелось – я был почти уверен, что это Марк. Он звонил мне несколько раз каждый день, но на его звонки я не отвечал. Пару часов назад он впервые позвонил с чужого номера, и как только я взял трубку, в ней тут же скороговоркой послышался взволнованный голос: - Стэн, не бросай трубку, прошу тебя! Послушай… мне очень жаль, что так получилось! Но ты же понимаешь... должен понимать, что я не хотел тебя обидеть… Я очень скучаю, Стэн. …Прости меня, пожалуйста... Я лю… Я оборвал звонок, потому что понимал, что после этих слов не смогу ему не ответить. Я тоже скучал. Очень. И даже злость и обида на него за тот вечер уже практически казались мне надуманными, но все равно хотелось его еще немного наказать. Чтобы не выглядеть слабым и зависимым. Чтобы он меня таким не считал. Я ведь не знал, что это будут последние слова, которые я от него услышу. К этому моменту мы с Марком не общались уже несколько дней, каждый из которых начинался с его звонка. Он звонил именно в тот момент, когда я уже просыпался, но еще не был в душе. Или когда я уже вышел из ванны, но еще не сел завтракать. Марк знал мое расписание до минуты. Он знал все мои привычки и причуды. Именно поэтому он ни разу за эти дни не пришел ко мне сам. Только звонки. На которые я не отвечал. Ведь Марк знал, что свобода выбора для меня гораздо важнее многих других вещей. А если бы он пришел, то мне бы в любом случае пришлось его выслушать вне зависимости от того, хочу я этого или нет. Поэтому только звонки. И только с его номера, чтобы я всегда мог выбрать – хочу я слышать его голос или нет. И Марк всегда уважал мой выбор. Всегда. Даже в тот самый вечер. Я ждал его с работы, сидя в своем любимом кресле перед электрическим камином и чесал устроившегося у меня в ногах Люка за ухом. Друг тихо урчал почти как кот, а я чутко прислушивался к звукам в квартире – ждал щелчка дверного замка. Мы с Марком собирались в этот вечер в кино на премьеру какого-то фильма, но я идти жутко не хотел. Это ведь премьера, а значит, в зале будет полно народу, и мы своим шепотом будем им мешать. Да и Люка по этой же причине взять бы не получилось. К тому же, это был какой-то очередной кассовый фантастический боевик, где гораздо важнее видеть происходящее, чем слышать. Мы бы на него и не пошли, но Марка позвала его сестра, и отказать он ей не мог. Так же, как не мог не взять меня. Марк очень переживал по поводу того факта, что мы с Джес как-то не нашли общего языка. Она меня откровенно недолюбливала, а я откровенно не стремился это положение вещей исправить, по возможности сводя количество наших встреч к минимуму. Судя по тому, что фильм выбирала Джес, она тоже надеялась, что я не приду. В замке тихо щелкнул ключ, и Люк, вывернувшись из моих рук и радостно гавкнув, понесся в коридор. - Привет, Чуи, - в ответ послышалось игривое рычание, за ним возня, смех и, наконец, грохот. – Все-все, сдаюсь-сдаюсь! Ааа, Люк! Люк, перестань! Я улыбнулся. От этих звуков всегда так тепло становилось внутри. Даже треск электрического камина начинал казаться настоящим. Тихие шаги остановились за моей спиной, и родные руки опустились на плечи, даря тепло. - Привет. Любимый, - нежный поцелуй в шею лишь усилил привычное головокружение от его слов. Я никак не мог привыкнуть к тому, с какой легкостью и одновременно непоколебимой твердостью Марк раз за разом произносил это признание. Именно признание, а не просто слова. Он никогда не говорил о любви просто так. Помню, даже когда я впервые услышал от него это, то это был не сбивчивый шепот после жарких объятий, и не случайно скользнувшая фраза в шутливом разговоре, а именно тщательно обдуманное и осознанное признание. В тот вечер Марк предложил мне прогуляться, и мы, проголодавшись к концу променада, зашли в какой-то ресторан. Только внутри я понял, что это именно то место, где мы с ним были за несколько месяцев до этого. Тот самый ресторан, где Марк, наконец, понял, что я не могу видеть и где он меня поцеловал, и после которого мы с ним впервые занимались любовью. В конце ужина, за которым мы строили планы на наш первый совместный отпуск, Марк аккуратно взял мои ладони и, поцеловав кончики пальцев, сказал без всяких приукрашиваний и романтических метафор: «Стэн, я люблю тебя». И вот именно эти слова, именно то, с какой уверенностью и чувством они были сказаны, пробрало меня дрожью до костей и врезалось в сердце томящим счастьем. Я тогда долго и слова сказать не мог, просто голос пропал. Смешно даже, Марк так занервничал, начал говорить, что это только его чувство, о котором он захотел мне сказать, и ни в коем случае не требует от меня того же. Тогда я молча встал и так же, как Марк несколько месяцев назад, обошел наш столик и перебил его поцелуем. Сам-то я еще раньше понял, что Марк для меня - тот самый свет, которого я не видел уже очень много лет. С тех пор от каждого его признания меня, как и в первый раз, бросало в дрожь. - Я весь день на работе только о тебе и думал, - он снова поцеловал меня и обнял поперек груди, устроив подбородок на моем плече. – Соскучился жутко. Я накрыл его руки своими и откинул голову на его плечо. - Может, тогда не пойдем никуда? Проведем вечер вдвоем. Просто ужасно не хотелось вновь испытывать эту неловкость молчания в моменты, когда бы мы с Джес оставались наедине. Например, когда Марк покупал бы нам билеты или когда Джес попросила бы его сходить за попкорном. Мне всегда казалось, что она делает это специально, лишь бы оставить меня в полной тишине. Еще в эти моменты я всегда очень остро чувствовал на себе ее взгляд. - Ты же знаешь, что я уже обещал Джес, что мы придем, она будет нас ждать, - Марк потерся носом о мою шею. Задабривал. - Может, ты тогда один сходишь, а мы с Люком тебя дома подождем? - я повернулся к нему лицом и невесомо поцеловал в губы. Просил. - Стэн, ты же знаешь, что я пытаюсь хоть как-то наладить ваши отношения с Джес, - Марк отпустил меня и, обойдя кресло, опустился перед ним, сложив руки у меня на коленях. Уговаривал. - Знаю, но не понимаю, зачем? – я протянул ладонь и попытался пригладить как всегда растрепанные волосы. - Вы для меня оба очень дороги и я хочу, чтобы вы хотя бы иногда общались, - Марк поднялся и отошел к окну. - Я это знаю. А ты знаешь, что ни я, ни твоя сестра этого твоего стремления не разделяем? Не проще ли оставить все так как есть? – я начинал немного раздражаться. Ну, вот не было у меня настроения в тот вечер встречаться с Джес. - Это неправильно, когда члены одной семьи не общаются между собой, - когда Марк впервые познакомил меня со своими родителями, меня действительно приняли очень хорошо, как родного. Но они не моя семья. - Мы с Джес не одна семья, - я слышал, как Марк стягивает галстук и понимал, что он тоже начинал нервничать. - Она моя сестра, а ты – мой любимый человек. Мой муж, если хочешь. Значит, вы с ней тоже семья. Родители же мои к тебе как к родному сыну относятся. Или ты этого не видишь? – разговор начинал меня конкретно нервировать. Бывает ведь так, что и настоящие брат с сестрой не особо ладят, что уж говорить о фактически чужих друг другу людях? Я не нравлюсь Джес, Джес не нравится мне. Почему он не может этого принять? - Не хочу тебя разочаровывать, но нет, я этого не вижу. И я тебе не муж, - никогда не умел нормально спорить. В такие моменты меня просто буквально все начинало раздражать. - Придираешься к словам? Ты же прекрасно понял, о чем я. Или ты не считаешь меня своей семьей? – Марк уже расхаживал по комнате взад-вперед, и я даже на мгновение задумался о том, что не хочу, чтобы разговор перерос в ссору. Но меня дико раздражало, что он меня не понимает. - Дело не в этом, Марк, - я потер переносицу, затем поднялся и сделал пару шагов в его сторону. - Я просто не хочу идти сегодня вечером в кино. Я не хочу встречаться с твоей сестрой, у меня для этого нет настроения. Я устал. Может, ты все-таки сходишь один, пообщаешься с Джес, а не будешь мне тут рассказывать, какие мы с ней любящие родственники? - Мне кажется, что ты вовсе не из-за Джес не хочешь идти, - вот только дело было в том, что Марк меня как раз таки всегда понимал. - Да, а из-за чего же тогда? – язвительность уже пробралась из моего испортившегося настроения в голос. - Точнее, не совсем из-за нее. Ты просто не хочешь снова перед ней выглядеть полностью зависимым от меня, слабым, - слишком хорошо понимал. - Что ты сказал? – в груди зарождалась обида: я не слаб! - То и сказал, Стэн. Мы же не можем взять Люка, и тебе все время придется быть рядом со мной, - я начинал молча вскипать от бессилия перед его правотой. - Ты ведь считаешь, что все вокруг только на тебя и смотрят. И только и думают о том, как бы тебя пожалеть. Даже если это и так, тебе ли не все равно? Ты все равно не видишь этих «косых взглядов»! Эти слова стали последней каплей. Я не мог позволить Марку, самому близкому мне человеку, думать обо мне такие вещи. Знать их. - Убирайся… - голос практически не дрогнул. - Стэн... ты же понимаешь, что я… - Пошел вон отсюда. Обида, стыд и боль скручивались во мне в отравляющий комок злости. - Стэн, ну не заводись ты, - родная ладонь коснулась моей груди, но в этот раз я не почувствовал ее тепла. - Я сказал: пошел вон, - я скинул руку Марка. – Попросил бы убраться с глаз долой и чтобы я тебя больше не видел, но это и так не актуально. - Стэн, сердце мое… прости, я не хотел тебя обижать, ты же знаешь… - Марк снова приблизился ко мне, но больше не прикасался. – Просто мне так не хватало тебя весь день, и я очень хотел провести этот вечер с тобой. - А я отлично провел день без тебя. Надеюсь, и вечер будет таким же. Уходи, Марк. Мне не нужны твои подачки и жалость. Марк все же сделал еще шаг и накрыл мою ладонь своей. - Какая жалость, Стэн? О чем ты? – в его голосе слышались искреннее недоумение и паника. - Я говорю, что мне тебя не хватало, что ты мне нужен… Нужен? Это я без него или Люка и шага сделать не могу. Это я в нем нуждаюсь, а не наоборот. Эта мысль бесила. - Зато ты мне не нужен, - его пальцы на моей руке вздрогнули. - Стэн, любимый, что ты говоришь?.. - Убирайся отсюда, Марк! – меня начинало трясти. Его слова о моей слабости и зависимости так и отдавались эхом в голове. Я не слабый! Руки сами сжались в кулаки. – Убирайся из моей квартиры, Марк! Не хочу тебя больше слышать, не хочу! Я с силой толкнул его, попав ладонями в плечо и грудь. Судя по раздавшемуся шуму, Марк запнулся за ножку кресла и упал. - Стэн… - Уходи. Я услышал как Марк поднялся и молча вышел из комнаты, как скулил Люк, провожая его в прихожей, и как тихо щелкнул замок входной двери. Марк всегда уважал мой выбор. Всегда… Трель несмолкающего звонка меня в конец достала, и я решил взять трубку. К тому же, как я этого ни отрицал, я уже весь извелся от желания снова услышать моего Марка. - Алло? - Мистер Олфорд? – незнакомый голос слегка обескуражил. Я ведь был практически уверен, что это Марк… - Да, кто это? - Это доктор Колин. Вы знаете человека по имени Маркус Слэйн? Сердце сжалось. Доктор? - Да, знаю… Что-то случилось? - Мистер Слэйн попал в автомобильную аварию на шоссе, его пару часов назад доставили к нам на скорой. В страховке мистера Слэйна в графе «контакт на экстренный случай» указано ваше имя… Телефон с глухим стуком выпал из моих рук.