Лишенный чувств

Тихие шаги за спиной замерли, теплые руки обвились вокруг моей талии, а резкий запах мяты окутал меня с головой. - Стэээн, - протянула эта зараза и мягко потерлась носом о мою шею. - Ну не дуйся на меня, солныш, - легкий поцелуй, и руки прижали меня спиной к его груди. Я фыркнул, Марк каждый раз придумывал новые и все более глупые прозвища, когда за что-то извинялся. - А что ты там готовишь? – вот же зараза! Устроил свой подбородок на моем плече и шепчет прямо в ухо. Знает же, что у меня от этого мурашки по всему телу. - Я приготовил все еще два часа назад, сейчас только разогреваю, - я был жутко на него обижен и даже немного зол. Полдня проторчал на кухне, готовя все самые любимые блюда Марка, а он после работы пошел с коллегами в бар. - И что же ты такое вкусное там разогреваешь? – наглый подлиза. Марк опустил ладони чуть ниже и, забравшись под мою футболку, погладил по животу. Никаких пошлых намеков, просто он знает, что для меня тактильные ощущения – это гораздо большее, чем для обычных людей. Через прикосновения можно передать больше чувств, нежели через слова. Сейчас Марк извинялся. - Какая тебе разница, ты уже в баре поужинал, - я нахмурился, сосредоточенно помешивая грибной соус с сыром для запеченного мяса. - Ну, Стэн, поваренок мой, я же не знал, что ты тут для меня такой сюрприз готовишь! – Марк обнял меня еще крепче и поцеловал в щеку. – Если бы знал, ни за что бы не стал этот картон там есть! Я тебе говорил, что ты у меня лучше всех этих ресторанных шефов готовишь? - Не подлизывайся, - я скрыл слабую улыбку в суровом голосе. – И поваренок здесь ты: даже яичницу без происшествий поджарить не можешь. Как ты вообще все эти годы жил? - Говорю же: картон жевал! – Марк мягко отнял у меня ложку, положил ее на стол и повернул меня к себе лицом. – Ну не дуйтесь, Ваше Шефство, - теплые губы коснулись моей скулы. – И чего ты не сказал, что ждешь меня, когда я звонил? Я бы никуда не пошел. - Вообще-то, я думал, что ты и сам помнишь, - я скрестил руки на груди, чуть оттолкнув Марка, демонстрируя ему, что еще пока даже и не думал его прощать. – Сегодня ровно год как мы познакомились. Марк чуть слышно выдохнул – мне всегда казалось, что это значит, что он хмурится. Во всяком случае, к ситуациям всегда подходило. - Наша годовщина только через неделю, я помню, Стэн, - его ладонь легла на мою шею, а большой палец нежно погладил щеку. - Годовщина – да. Но не было бы знакомства, не было бы и годовщины, - я вывернулся из объятий Марка, понимая, что это мое последнее сопротивление перед безоговорочной капитуляцией. Слишком уж я люблю его прикосновения. - Ну, раз так… - я услышал, как Марк вышел из кухни и направился куда-то вглубь квартиры. Меня мгновенно накрыла легкая паника. А что если он сейчас сам обидится? Я быстро выключил плиту и поспешил за Марком, судя по шуму, находящимся в нашей спальне. Ну, подумаешь, пришел на два часа позже. Он же и правда не знал, что я его жду. И годовщина у нас действительно только через неделю. О ней-то он помнит. Я зашел в нашу спальню, лихорадочно соображая, как бы мне сгладить ситуацию. - Марк, я… - Вот, держи, - мне в руки легла какая-то коробка. – С годовщиной тебя, Стэн. Марк приблизился ко мне и мягко поцеловал в губы. И как всегда, мое сознание тут же закружилось, и я уже сам притянул его к себе, углубляя поцелуй. Руки Марка снова обвились вокруг моей талии, а я обнял его за шею, прижимая к себе. Что за глупые ссоры? Я ведь его так сильно люблю. Через несколько секунд поцелуй уже начал перерастать в нечто менее невинное, и Марк отстранился. - Ну же, открой! – в его голосе слышалась такая искренняя радость и предвкушение, словно он не дарил, а наоборот, получал подарок. Я прошел к кровати и, усевшись на нее, стал сдирать обертку. Зачем она нужна, если я и без нее не знаю, что это? Марк залез с другой стороны кровати и, устроившись позади меня, обнял и снова опустил свой подбородок на мое плечо. Это вообще всегда его самая любимая поза была. - Ну как, нравится? - как ребенок, честное слово. Я аккуратно провел ладонью по оказавшейся в моих руках книге. Совсем новая, прохладная кожа под пальцами в середине обложки вздымалась знакомыми мне выпуклыми точками, витиевато переплетенными в название: «Театр». Точно такая же книга, только с обычными буквами, уже почти год стояла на моей полке. Я открыл книгу, слыша, как разлепляются от впервые совершенного с ними этого действия совсем новые страницы, и провел по первой пальцами. - «Моему Стэну. Самому дорогому и искренне любимому человеку на нашу первую годовщину». Я нервно вздохнул. Это же… - Марк… - я попытался повернуться к нему, но он только сильнее сжал меня в своих объятиях. - Я люблю тебя, - тихий шепот прямо в мое ухо и такой же невесомый поцелуй, - кактус ты мой. Я все же вывернулся из объятий и навалился сверху на хохочущего Марка. - Почему это «кактус»? – я зажал его руки над головой и потянулся прикусить тонкую кожу на шее, тут же целуя это же место. Его тело подо мной даже в одежде и вроде как совершенно не в интимной ситуации, никогда не могло оставить меня равнодушным. - Потому что колючий… ммм… - Марк выгнулся, давая мне больше простора для действий, - …был десять минут назад… Продолжая держать руки Марка своей одной, другой я полез ему под футболку, с нажимом лаская любимое тело. - Теперь ты скорее плющ, - Марк опять захихикал, и я, решив, что пора с этим заканчивать, сорвал с его губ безумно страстный поцелуй. Мои пальцы блуждали по горячему телу, специально задевая соски и другие чувствительные места. За этот год я изучил тело Марка как свое собственное. Я точно знал, какой стон, вздох или даже вскрик вызовет каждое мое прикосновение и ласка. Но это вовсе не сделало нашу интимную жизнь скучной. Наоборот, я с будоражащим кровь трепетом каждый раз касался любимого тела как впервые. За этот год, кстати, Марк заметно подкачался, хоть я и не понимал, зачем ему это. Он и так был безумно красив. Но любимый бурчал что-то про какие-то комплексы и кабинет из красного дерева, так что я просто молча наслаждался тем, что и в спортзал мы теперь ходили вместе. Поэтому сейчас я с упоением стягивал слегка влажную после душа одежду с Марка, жадно исследуя его тело руками, словно чувствуя его в первый раз. Чуть выпирающие ключицы, гладкая грудь, плоский живот с аккуратными и не перекачанными кубиками пресса. Ложбинка пупка, короткие жесткие волосы и уже сильно возбужденный член. Я слегка сжал его в своей ладони и ожидаемо выпил сладкий стон с приоткрытых губ. Марк подался вперед, вжимаясь в меня всем телом. - Ну уж нет, ты все-таки провинился, заставив меня тебя ждать, - я убрал ладонь с члена Марка и отстранился, стягивая с себя одежду. – Так что придется тебе тоже потерпеть. - Что, тоже два часа? Я столько не вытерплю! – вот же язва! Я снова прижал его к кровати, возобновляя томящие ласки губами и языком. Выгибающееся подо мной тело, надрывные стоны в самое ухо и жадные объятия – все это было так знакомо и так желаемо с каждым разом все сильнее и сильнее. - Марк, я люблю тебя… Я целовал его и целовал, не прерываясь ни на секунду. Он ведь так желанен, так любим. Наши пальцы сплетались, жадно сжимая ладони друг друга, бедра двигались навстречу, одними прикосновениями плоти даря желаемое наслаждение. Я просто кожей чувствовал, что никогда не смогу насытится моим Марком. - Стэн… пожалуйста… Я уже боялся, что он и не попросит. Мое собственное тело изнывало от дикого желания, каждая клеточка горела жаром и тянулась к Марку. Я облизал его губы и, нырнув рукой под подушку, вытащил оттуда смазку. - А ты спрашивал, зачем нам мой стратегический запа… ммфм… Иногда Марк слишком много говорит. Я выдавил смазку себе на пальцы и вновь сжал в ладони его член. - Ооо, мы сегодня шалим? Ну вот дурачье же, нет? Я шикнул на своего хихикающего парня и оседлал его бедра. На самом деле мы с Марком часто менялись, причем не только в разные дни, но и за одну ночь тоже. Иногда даже по несколько раз. Я приподнялся и, не разрывая очередного поцелуя, медленно опустился на Марка, направляя его член в себя. - Аххха… Стэн… - его пальцы с силой вжались в мои бедра. Не давая ни ему, ни себе передышки, я начал двигаться, насаживаясь на Марка все глубже. После чуть не случившейся ссоры хотелось еще сильнее ощутить, что он мой, а я – его. Через полминуты ритм был уже просто бешеный, Марк подмахивал бедрами моим движениям, и наше прерывистое дыхание заглушалось пошлыми шлепками наших же тел. Рука Марка, сжавшая мой член, вырвала громкий стон теперь уже из меня. Еще всего несколько рваных движений и наши стоны превратились в громкий вскрик. Я еле сполз с тяжело дышащего Марка и, завалившись на бок, подгреб его ближе к себе. Чуть отдышавшись, он начал недвусмысленно поглаживать мои плечи, грудь и ребра, спускаясь все ниже. Поймав губами мою ухмылку, Марк с самой важной и серьезной интонацией объявил: - Ну, а теперь, как положено всем уважающим себя парам, прожившим в браке двадцать лет, у нас на годовщину будет нежный и чувственный секс. В конце я услышал улыбку, а затем Марк поцеловал меня в губы и повторил недавний путь своей ладони, не останавливаясь на животе. Примерно так же заканчивались и все другие наши ссоры, еще не успев даже толком начаться. А через три недели мой Марк попал в аварию.