Сад в поместье Розена

Кукла с пепельными волосами подошла к небольшому чемоданчику и откинула крышку.  — Спокойной ночи, Мегу, — сказала она, ложась на мягкую подкладку.  — Спокойной ночи, Суигинто… — отозвалась бледная черноволосая девочка, лежащая на кровати. Кукла захлопнула крышку и закрыла глаза. Выгравированная на крышке чемодана роза, ловя лучи ночного светила, отбрасывала на скучные стены больничной палаты прозрачные лунные радуги. Суигинто не спалось. Она лежала, закрыв глаза, в своём чемодане и думала. Думала о той, последней Игре Алисы, в которой она сражалось с Суисейсэки, а потом — с Шинку. Думала о том, что спасла Пятую куклу, непроизвольно закрыв её своим телом. Думала об отце, который починил её после Игры, и о том, что он сказал ей после пробуждения. Перед глазами, клочками и обрывками, поплыли воспоминания. Кристаллы Барасуйшо больно ударяли Суигинто по спине, разрывая на кусочки её чёрные крылья. Перед глазами расплывалось лицо Шинку, с которой она секунду назад сражалась. «Суигинто, почему? Я веди не хочу сражаться!» воскликнула Пятая кукла, откидывая Первую к стене. И Суигинто должна теперь ответить на этот вопрос.  — Однажды, отец сказал мне, что даже с таким телом я могу стать Алисой. Вот почему… Сил говорить больше не было, и Суигинто медленно осела на пол. Последней её мыслью, перед тем, как провалиться в темноту, стала мысль о том, что она только что спасла жизнь этой дурочке Шинку. Суигинто откинула крышку чемодана и встала. Спать всё равно не хотелось, и не было смысла просто лежать. Она подлетела к открытому окну и села на подоконник. Ночь ещё только начинается, значит можно ещё немного подумать. Суигинто открыла глаза и огляделась. Она помнила это место. Комната, в которой она сейчас находилась, хорошо просматривалась с пыльной полки, на которой она пролежала долгое время. Особенно запомнилось резное кресло, стоящее посреди комнаты. В нём, как и несколько веков назад, сидела кукла в красном платье викторианской эпохи. Рядом с ней, на стульях, сидели остальные четыре сестры. Близнецы — Соусейсеки и оживлённая отцом Соисейсеки — полулежали, облокотившись друг на друга. Хина Ичиго — починенная и полностью восстановленная — сидела рядом с Канарией. Послышались тихие шаги, и из — за лёгкой шторы, разделяющей комнаты, вышел человек со светлыми волосами, волнами спускающимися на глаза. Суигинто сразу узнала его, и её сердце сразу забилось с бешенной скоростью, словно пыталось выскочить из груди. Это был он — отец. Розен подошёл к ней и взял на руки. Суигинто почти перестала дышать. Веди это был именно тот момент, к которому она стремилась. Она сражалась, боролась и жила именно для этого. Для того, чтобы отец вот так её обнял. Розен наклонился и тихи прошептал ей в самое ухо:  — Алису можно создать и другим способом. Я не хочу, чтобы кто-то из вас погиб. И, наклонившись ещё ближе, едва слышно прошептал:  — Береги себя и своих сестёр. А потом аккуратно положил её на стул и нежно провёл рукой по пепельным волосам.  — Спи. И ушёл. А Первая кукла снова заснула, улыбаясь своим мыслям. Суигинто просидела на подоконнике почти до рассвета. Там бы она и осталась, если бы не услышала странный звон. Этот звук шёл из зеркала, которое висело напротив кровати Мегу. Среди звона стал различаться чей-то смех. По стеклу пошли волны. Суигинто, спрыгнув с подоконника, подошла к зеркалу и дотронулась до стекла. Пальцы ушли вглубь волн, словно прошли через воду. Ртутная лампа шагнула вперёд и оказалась в чьём-то N-поле. Вокруг был лес. Только что — то было не так. Листья были пожухлыми и засохшими и, когда дул ветер, зловеще шелестели. Местами стволы деревьев были словно выжжены. Этот странный мир, засохший и сгоревший, не мог принадлежать кому-то хорошему. Хрустнула ветка, и Суигинто обернулась на звук. В тени деревьев качнулся чей-то силуэт.  — Кто ты?! — вскликнула Суигинто, не зная, друг это или враг. Из темноты в неё полетели алые перья, так похожие на её собственные. На лету они превратились в кинжалы, которые легко пробили защиту Суигинто.  — Я всего лишь хотела поприветствовать тебя, — раздалось из тени деревьев. Фигура качнулась и сделала шаг вперёд. Тусклый свет осветил куклу с прямыми рыжими волосами.Её лицо было скрыто капюшоном. На руках у неё были перчатки, открывающие кисть и доходящие её до плеч. Один взмах крыльев, и огненные перья, переплетаясь между собой, словно верёвки скрутили руки, ноги и крылья Суигинто. Рыжеволосая подошла, положила руки на плечи Первой куклы и, наклонившись к её уху и, насмешливо произнесла:   — Было приятно познакомиться, сестрёнка, — и толкнула Суигинто со всей силы. И та, пролетев через зеркальное стекло, оказалась в палате Мегу. Ничего, кажется, не изменилось с момента её ухода. Только вместо луны над городом появилась бледно-розовая полоса — начинался рассвет. Суигинто подошла к окну и привычно села на подоконник, свесив ноги на улицу. Ей нужно было успокоиться и подумать. И за звуками проснувшегося города Первая кукла не заметила, как на зеркале, дымясь и тихо шипя, появилась и сразу исчезла витиеватая буква «F».