Домработница для Чанёля

Ненавижу детей. И пусть в меня будут тыкать пальцами и говорить, мол, совсем озверел, как можно не любить эти цветы нашей прекрасной жизни? Во-первых, с прекрасной жизнью, особенно в моем случае, вы сильно загнули. Во-вторых, если уж дело пошло о цветах, то те самые плотоядные растения, которые питаются разными мошками или чем побольше, и есть дети, в сугубо моем понимании. Они жрут деньги, нервы и молодость, запивая твоей кровью и смачно причмокивая. А особенно я ненавижу взрослых детей. Это когда «ребеночку» уже давно за двадцать, а он погремушками тебе по мозгам дубасит. Жалкое зрелище. Наверное, именно поэтому я в свои шесть лет уже знал, что Дед Мороз – это мой папаня с красной рожей после недели предпраздничного запоя, а вот деньги – весомый аргумент в моей, еще не совсем сознательной, жизни. И хотя бы из этих соображений можно решить, что у меня не было детства. И чем я сейчас занят? Пытаюсь вытрясти весь идиотский бред из головы этого ребенка. Не знаю, какой уже день я тут с ним мучаюсь, но шарики не только за ролики забегают, но и гораздо дальше. - Сонель, пора вставать. - Ага. - Сейчас. - Ага. - Сонель, будь добр, оторви свою задницу от постели. - Ага. Я отчаянно заскулил. Эти утренние ритуальные побудки никогда ничем хорошим не заканчивались. Казалось, что Сонель увлекается вязанием. Ну, знаете, наматывает клубки из моих нервов, чтобы потом связать теплый свитер и еще шарф, пожалуй. Однажды я до того распсиховался, что просто завалился рядом с ним на кровать, и мы проспали, наверное, до шести вечера. И могли бы вообще до следующего утра не просыпаться, если бы не крики Чанеля и совершенно неуместное лухановское замечание: «А я говорил тебе, что это плохая идея». Не знаю, какая именно идея и что в ней такого плохого, но Чанель на меня очень долго дулся. Целый вечер. А потом приполз ночью, ну, или утром. Не знаю, но проснулся я запутанный в его конечностях. Поначалу я даже спутал его с Сонелем и не хило испугался, но быстро опомнился и пришел в себя. Не скажу, что это было неприятно, но явно ни о чем хорошем не говорит. Лухан до сих пор отпускает шуточки о том, что я успел «переспать» со всем родовым древом Паков. Кто бы говорил. - Может, ты все-таки встанешь? В ответ послышалось невразумительное бурчание откуда-то из недр одеял и подушек. - Я тебе завтрак сюда принесу. Сдавшись и вконец упав духом, я поплелся на кухню. Я, конечно, пытался насильно вытянуть эту занозу из кровати, но усек раз и навсегда, что применение грубой, а в моем случае, не очень грубой силы тут бесполезно и даже вредно. Синяк из-за случайно заряженной в мой глаз сонелевской пяткой не сходил целую неделю. А Лухан просто-таки извергал стебные лучи радости. Что не скажешь о Чанеле. Мне чуть ли не постельный режим прописали. Я даже некоторое время чувствовал себя действительно при смерти, но это же был обычный синяк, черт возьми. Я затормозил у самой входной двери в кухню. Оттуда слышался чей-то шепот. А я впервые слышу, чтобы в этом доме употреблялись настолько низкие тона. - Ты, что, совсем крышей поехал? Это был голос Лухана не иначе. - Ну, Луханни, мне скучно. Ты же знаешь, что меня мучает бессонница, а еще я голодный. Мне потребовалось некоторое время, чтобы опознать личность говорящего. Без сомнений, это был наш местный садовник. Не знаю, что именно удерживало меня от ярых порывов ворваться туда и высказаться о наболевшем и не только. Но я остался на месте, совершенно не двигаясь и лишь изредка дыша. - Тогда возьми что-нибудь и возвращайся к себе на чердак, ты хоть представляешь, что случится, если тебя сейчас увидят? Чердак! Подавляя веселящие ассоциации с Карлсоном, который также жил на чердаке, я еле сдерживал радостные возгласы. Вот где я схвачу тебя за яйца, Джунмен, не в прямом значении, конечно, но все меня поняли. Всего-то и нужно отвести туда Чанеля. Вот тогда начнется веселье. Нужно попросить Лухана испечь праздничный торт к его поминкам. - Хорошо-хорошо, только если ты сегодня ко мне зайдешь. - Я подумаю. Исчезни, быстро. Я постарался как можно оперативнее убраться от двери. Выждав некоторое время в соседней комнате, я спокойно, как мне казалось, зашел на кухню. Но все мои старания в самоконтроле эмоций смылись в сточную канаву. В комнате никого не было, даже намек на чье-то присутствие отсутствовал. Немного расстроившись, что мои актерские способности так никто и не оценит, я на быструю руку залил найденные в верхних ящиках шкафа кукурузные хлопья с молоком и поспешил вернуться к Сонелю. - Да тебя и за смертью посылать не страшно. Сонель в мое отсутствие успел полностью привести себя в порядок. Он все-таки издевается надо мной. Конечно же, приятнее сначала довести меня до припадка, а только потом послушаться. Я поставил поднос с завтраком на письменный стол и скрестил руки. - Меня задержали, а ты, я вижу, зря время не терял. - Жизнь коротка, мы все сдохнем. Надо спешить, Бекки, - Сонель озарился ослепительной улыбкой, как будто он только что съел целое ведро варенья, а не зачитал наш смертный приговор. - Буду знать. - Вот и знай, - Сонель одобрительно помотал головой. – Кстати, что там у нас сегодня по плану? - Сегодня выходной, так что на твой выбор. Ненавижу выходные, потому что Сонель обладает дарованием от Бога: из всех бредовых занятий на планете Земля выбирать самые идиотские. Причем с осознанием дела и со всей серьезностью к подходу. А еще больше я ненавижу фильмы ужасов. И именно поэтому сегодня мы будем смотреть их. Ну, конечно же, пусть весь дом услышит, как я верещу и захлебываюсь в собственном животном страхе. О да, а потом я еще неделю спать не буду. Но, кажется, в этом мире никого не беспокоят мои предпочтения. - Сонель, умоляю, давай не будем? Он одарил меня оценивающим взглядом и злорадно усмехнулся. - Теперь точно будем. - Я позову Чанеля. - Он уехал. - Я позову Лухана. - Хорошо, пусть составит мне компанию, и мы вместе сделаем тебе незабываемые воспоминания. - Я позову Сехуна. - Если ты позовешь Сехуна, то с ним придет Лухан. Мои аргументы закончились. Сонель с победным кличем завалился на диван в гостевой комнате и похлопал на место рядом с собой. - Присаживайтесь, мадам. Не знаю, что там он собрался со мной смотреть, но мне уже страшно. Стойте-ка, моя последняя надежда. - Я позову Криса. Воистину безумно, знаю. Эта парочка так и не приходила с прошлого раза, и я был этому несказанно рад. Видимо, эта угроза возымела действие. Сонель нервно сглотнул, но уступать не стал. - Зови. - Вот возьму и позову. - Зови, Бекки. - Сехун!! Где-то из глубины дома послышался топот и через несколько минут в комнату вбежал запыхавшийся Сехун. - Ф-фто такое? - Ты не мог бы позвать к нам Криса и Тао? Сехун ошарашено смотрел то на меня, то на Сонеля. - Ты что не слышал желание нашей леди? А ну-ка быстро и в темпе пошел и позвонил нашим любезным соседям, - Сонель похлопал в ладоши, пытаясь обратить на себя внимание. Окончательно не придя в себя, Сехун подскочил на месте и выбежал из комнаты. - Тот еще укурыш. - Не обзывай Сехуна, - я кинул в Сонеля пару подушек, которые пронесли за собой непробиваемый слой пыли, надо бы повторно убраться в этой комнате. Мой воспитанник начал кашлять так, как будто собирается выплюнуть, как минимум, легкие. Он еле опомнился и постарался подарить мне воистину злостный взгляд. - Ну смотри, Бекхеша, сам подписался на смертный приговор. Я, так и быть, дождусь наших соседей, а потом уж постараюсь вместе с ними устроить тебе настоящий ад.