I remember

Киото. 1 апреля, 2013 года       Несмотря на начало апреля, полуденный зной стоял невыносимый. Обычно в это время в Киото стоит всё ещё приятная прохлада, но не в этом году.       Всадник верхом на белоснежном коне не спеша выехал из конюшни. Он медленно направил лошадь по мощёной дороге, окинув взором аккуратно подстриженные кусты и цветущую сакуру. На мгновение он поднял взгляд на потрясающей красоты деревья, но после всё его внимание заняло поле.       Пустить лошадь галопом. Быстрее. Ещё быстрее. Чтобы ветер нещадно хлестал по лицу. Чтобы убежать от проблем, обязанностей, долга, себя. Он никогда не покажет своих слабостей. Всегда идеальный, непоколебимый, не знающий поражения ни в чём. Но даже такие, как он, иногда проигрывают.       Сейджуро пытался убежать от снедающего его чувства. Отец давил на него всё сильнее. А всё из-за того единственного проигрыша на Зимнем Кубке. Он ненавидел весь белый свет за это, но в первую очередь — ненавидел себя. Значит, он был недостаточно силён; значит, он — не лучший. Месяцы в депрессии, и Сейджуро смог вернуть себя к жизни. И Акаши полагал, что распрощался с прошлым ещё на том матче зимой, когда вроде бы всё должно было закончиться — «Он» вернулся. Настойчиво шептал в голове, старался свести с ума.       В глазах Сейджуро, словно битые стекла, блестели слёзы, но он убеждал себя, что всему виной ветер. Не хватало ещё ему расплакаться. Кто угодно, но не он. Это не подобает его статусу. Даже имея столько людей в своём окружении, он ощущал себя невозможно одиноким. Раньше у него были близкие друзья — ещё в детстве — но они покинули его, и Сейджуро ещё тогда затаил на них дикую обиду. Со временем это чувство переросло в безразличие.       Ребята из Тейко смогли дать ощущение настоящей дружбы, но и это продлилось недолго.       Отец всегда видел в сыне лишь наследника огромной корпорации и фамилии. Они даже разговаривали сугубо о работе. А тогда — в детстве — отцу было важно, чтобы его наследник везде и во всём был на высоте. И мальчик работал на износ, лишь бы хоть раз услышать похвалу от отца; но после любой победы он слышал лишь: «Этого недостаточно». Сейчас у Сейджуро был лишь «Он».       Пытаясь заглушить голос в голове, Акаши ещё сильнее сжал поводья и пришпорил жеребца. Он хотел убежать от себя, однако так истязать своего коня не собирался и через некоторое время сбавил шаг, направляясь в сторону леса. Как только они оказались в тени, их обдало спасительной прохладой. Тут было куда лучше, чем под лучами палящего солнца. Сейджуро не спеша повёл Юкимару между массивными стволами сосен. Изредка встречались совсем молоденькие деревья, где-то вдали виднелись ветви с нежно-розовыми цветами сакуры. Акаши слишком хорошо знал этот лес. В детстве он проводил тут время со своими друзьями, сейчас же — просто прятался ото всех и всего.       Обогнув небольшой холм, поросший мхом, что так ярко выделялся на серой земле, усыпанной мириадами иголок и листьев, Сейджуро вышел к озеру. Оно было словно сердцем этого леса: практически круглой формы, обрамлённое хвойными деревьями, глубокое, с прозрачной водой. Этот природный заповедник был выкуплен у правительства. На его месте хотели построить новые особняки, что крайне не понравилось влиятельным людям. Но как только этот участок стал собственностью — он будто заиграл новыми красками. Отец Сейджуро и ещё пара соседей потратили немало средств и времени, чтобы облагородить это место. И не зря, ведь оно было поистине волшебным.       Акаши плавно спустился с лошади. Мелкая галька приятно захрустела под отполированными сапогами, и Сейджуро ещё некоторое время наслаждался приятными звуками. А Юкимару тут же направился к водоему и заржал от нетерпения утолить жажду. — Ой! — взвизгнула девушка, что купалась неподалёку.       Акаши был настолько погружён в свои мысли, что не заметил её. И лишь когда услышал всплеск — перевёл недоумевающий взгляд на незнакомку. — Это частная территория. Что вы тут делаете? — сухо отчеканил Сейджуро. — Купаюсь, — пожала плечами девушка. — Если мне не изменяет память, эти владения так же принадлежат и моей семье, — не менее бесцветно ответила она. Девушка недовольно поджала губы. Ей хотелось подольше поплавать тут, погрузиться в приятные воспоминания, но всё прекратили так внезапно и слишком быстро.       Стоило Сейджуро получше её рассмотреть, как весь мир вдруг исчез, сжался до девичьей фигуры, выходящей из воды. Да, несомненно, это была она. Хоть и прошло столько времени, но он ни за что не перепутает её лазурные глаза. Но вспомнила ли она его? По всей видимости — нет.       Девушка закончила собирать вещи. Она всё ещё продолжала выжимать волосы и внимательно, даже как-то холодно и с толикой неприязни, рассматривать Сейджуро. Но как только её взгляд переместился на лошадь, она засияла от счастья. Её улыбка, эти ямочки на щеках. Это точно была она. Девушка бросила свою сумку на гальку и побежала к лошади. — Юкимару! Как ты вырос! Какой же ты красивый! — девушка принялась беззастенчиво гладить довольную лошадь по гриве и морде. — Значит, коня ты узнала, а меня — нет? — Сейджуро! Это действительно ты? — недолго думая, девушка бросилась к Акаши на шею и крепко обняла его. — Здравствуй, Саюри, — Сейджуро улыбнулся, чуть сильнее обнимая подругу детства. Подумать только, он улыбался. Не ухмылялся, не насмехался, как это было обычно. Он и забыл, когда в последний раз его губы принимали форму тёплой улыбки. — Привет-привет! Я хотела зайти в гости после прогулки. Эта дорога так выма-а-атывает, — протянула Саюри и, отойдя от друга, принялась опять поглаживать Юкимару.       Сейджуро был в замешательстве и даже смущении. Он стоял совсем рядом и рассматривал её. Ту, что так внезапно вновь появилась в его жизни. Именно в тот момент, когда он потерян, когда он надломлен, когда в его душе — огромная дыра, появилась та, что ранее наполняла его жизнь радостью. Пусть и было это очень давно. Его голову разрывало от сотен мыслей, а ладони вспотели от волнения. Он пристально смотрел на Саюри, что минутой ранее смотрела так холодно, так пронзительно так негодующе. И Саюри сейчас: милая, уютная и до покалываний кончиков пальцев родная. Эти два образа не желали складываться в один пазл.       Но Сейджуро не смог противиться и, медленно поднеся руку к её лицу, убрал за ухо локон мокрых чёрных волос. Саюри невольно улыбнулась. Сердце Сейджуро отбивало бешеный ритм, словно он пробежал марафон. Он не понимал, почему так реагирует на неё, и отчего ему перехотелось видеть её имя в собственном «списке предателей». Возможно, он просто пытался отвлечься и отвлечь «Его». — Ты изменилась, — ещё бы, прошло шесть лет с того момента, как они в последний раз виделись. Но, несмотря на это, её нрав, задор и эта детская наивность в невероятных глазах никуда не делись. Но что же тогда было за наваждение, когда он только её увидел? — И ты! Если бы не Юкимару, я бы тебя не узнала!       Сейджуро опять не смог противиться своим желаниям и медленно провёл рукой по её щеке. Саюри стояла настолько близко, что он отчётливо чувствовал её дыхание у себя на шее. — Пойдём домой! Я хочу поесть и переодеться. Там и поболтаем, — Саюри медленно убрала руку друга и вернулась за своей сумкой.       Сейчас, когда она не стояла так близко, Сейджуро смог себя приструнить и вернуть непроницаемое выражение лица. Ему стало смешно. Он знал, что люди говорят за его спиной. Считают холодным, безразличным, что они говорят с завистью о его железном самообладании, не подозревая, что скрывается под этой маской. Где оно, это самообладание? И холодность, и безразличие? Сейчас он почувствовал себя обезоруженным.       Он одёрнул полы редингота и откашлялся в кулак. Взяв Юкимару под уздцы, Сейджуро медленно двинулся навстречу Саюри, скользя сапогами по гальке. — Хочешь прокатиться? — Конечно! — только он хотел помочь Саюри сесть в седло, как та ловко залезла сама и принялась поглаживать коня. — Сей, твоя одежда намокнет, — Саюри хотела бы отодвинуться подальше, чтобы не доставлять другу неудобства. — Не страшно, — поудобнее перехватил поводья и чуть дёрнув, Сейджуро направил коня в чащу леса. Саюри же держалась за гриву и довольно улыбалась. Давно она не ездила верхом, а ведь раньше они могли часами пропадать в поле или этом лесу. — Как давно ты приехала? Я мог бы встретить тебя в аэропорту, — он даже удивился тому, как прозвучал вопрос. Отчего-то его голос стал мягким, без холодности и безразличия. — В Киото? Я на Синкансене приехала из Токио. А если ты в целом про Японию, то пару дней назад, — пока они не спеша ехали к дому, Саюри всё рассматривала до боли знакомые деревья и холмы. — Токио? А что ты делала в Токио? — Ходила в школу, и нужно было уладить некоторые проблемы.       Акаши хмыкнул, но после продолжил: — А почему Токио? Чем Киото плох? Тут всё-таки твой дом, — в который раз Сей удивился, насколько он делал всё непривычно для себя. Он всегда был скуп на слова, разговаривал только по необходимости. Но сейчас же ему хотелось говорить и говорить. — Ну… — Саюри замялась, подумывая, как лучше преподнести столь обширную информацию. И ведь действительно было много «но». — Я не хочу тут учиться. Привыкла к свободе. — А твой отец в курсе? — Ну, конечно! Я же буду жить с братом, — Саюри старалась говорить как можно более правдоподобно. Она всё ещё побаивалась лишний раз рассказывать, где она на самом деле будет учиться.       Сейджуро промолчал. Он лишь немного наклонился вперёд и вдохнул её аромат. Безусловно, ему нравилось чувствовать её тепло, её запах. Подумать только, стоило Саюри вновь появиться в его жизни, улыбнуться и обнять, как в прежние времена, как всё перевернулось с ног на голову. Сейджуро снова мог чувствовать, улыбаться и радоваться. И настойчивый голос в голове подозрительно затих. Явно причиной этому была Саюри.       Всю дорогу она рассказывала о своей жизни в Америке, о том, какие трудности были. А он лишь вскользь бросал сухие фразы и просто наслаждался её заливистым смехом. Сейджуро намеренно не торопил коня, чтобы подольше побыть рядом с ней. Но всё когда-нибудь заканчивается. Когда Юкимару послушно встал подле входа в конюшню, Акаши спешился и поспешил к своей спутнице, которая уже перекинула ногу и ждала, когда он поможет. — Лови меня, — с милой улыбкой Саюри протянула руки и стала наклоняться вперёд, спрыгивая с коня.       Сейджуро подхватил её и не торопился отпускать из своих объятий. Он прижимал её к себе и не мог оторвать взгляд. Ещё тогда, в лесу, он заметил, что она не похожа ни на кого другого из его окружения. Её тело удивляло: подтянутое, даже накачанное, рельеф мышц был невероятен. Не каждый парень мог похвастаться таким телом. Он привык видеть миниатюрных японок. Она же рвала все эти шаблоны. — А ты тяжёлая, — съязвил Акаши. — Это тебе надо подкачаться, бука! — Саюри наигранно надула щёки и, передёрнув плечами, освободилась от настойчивых объятий друга.       Сейджуро лишь улыбнулся и пошёл за Саюри — она уже успела пройти в конюшню. Он шёл позади вместе с Юкимару и смотрел на то, как она дурачится. Саюри вприпрыжку передвигалась между денниками и намеревалась погладить каждую лошадь.       Сейджуро решил сначала отвести Юкимару, а после продолжить наблюдать за этой непоседой. Отворив кованую дверь, Сейджуро провёл коня и стал снимать с него уздечку и седло. И когда с делами было покончено, он покинул «комнату» своего друга и запер дверь.       Саюри он нашёл в одном из денников. Она обнимала лошадь за морду и, кажется, даже плакала. — Как же я давно тебя не видела, Ева, — Саюри продолжала обнимать и поглаживать лошадь. Соловый ахалтекинец. Изящная и грациозная. В красоте этим лошадям нет равных. Когда она скакала, создавалось впечатление, что это солнечный луч преломился и мгновенно пронёсся перед глазами. Эта потрясающая кобыла принадлежала Саюри. Едва подруге исполнилось пять, как семья Сейджуро подарила ей эту лошадь. — Я бы не стал лишний раз её тревожить. Она сейчас крайне нервная, — невзначай сказал Сейджуро и кивнул в сторону, указывая этим жестом на округлившееся брюхо. — Ух ты! А я и не заметила. Так ты скоро станешь мамой, девочка моя. Я очень рада за тебя.       Решив, что, действительно, не стоит беспокоить лошадь, Саюри ещё раз погладила её по гриве и вышла из денника. — Ты говорила, что хочешь есть. Я дам указания, чтобы подали обед, — Сейджуро оттолкнулся от стены и поравнялся с Саюри. — Это будет здорово! Только подожди меня, пожалуйста, немного. Я переоденусь и приду! — выкрикивала Саюри, выбегая из конюшни, а Сейджуро всё стоял и пытался уловить звук её удаляющихся шагов.       Давно он не чувствовал такого трепета и в то же время покоя в душе. Сейчас было неважно, почему она так внезапно уехала, почему не отвечала, почему все вокруг молчали о ней. Важно было лишь то, что она вновь была рядом.       Саюри не заставила себя долго ждать. Она залетела в дом точно так же, как ворвалась в его беспорядочные мысли, сметая всё на своём пути. Окрашивая его серую жизнь в яркие краски.       Они сидели долго и просто не могли наговориться. Каждый норовил рассказать больше, словно они пытались заполнить эти шесть лет разлуки воспоминаниями. С ней рядом он смеялся. Сейджуро сам от себя не ожидал. Как же странно было слышать собственный смех. Он не позволял себе этого даже в полном одиночестве.       Саюри всё всматривалась в черты лица друга и невольно восхищалась тем, как он изменился. Неудивительно, что она его не узнала. Больше не было тех милых щёчек, вместо них теперь — острые скулы. С годами его лицо приобрело суровое выражение. Сейджуро возмужал. Сшитый на заказ дорогой костюм-тройка просто идеально сидел на его роскошном теле, эффектно подчёркивая широкие плечи и узкие бёдра. Он превратился из милого мальчика в красивого парня.       Сейджуро не мог оторвать взгляда от того, как изящно она ест, как каждый её жест, каждое движение наполнились природной грацией. Совсем не так, как раньше. Саю всегда была взбалмошной девочкой, непоседой и довольно неопрятной на вид. Этот резкий контраст между прошлым и настоящим давал ощущение нереальности происходящего.       Но за веселым разговором они совсем не следили за временем. Саюри сказала, что ей надо возвращаться в Токио. Ведь завтра начинается учёба, а она даже вещи не разложила.

***

— Это же поезд не до Токио, — Акаши с подозрением глянул на табло и перевёл пронзительный взгляд на подругу. — Ты же, как и раньше, лучше всех умеешь хранить секреты? — начала прощупывать почву Саюри. — Допустим. — Мы с братом придумали авантюру: я буду жить свободно, как и раньше, даже без его надзора. В Канагаве, — очень быстро протараторила Саюри, с опаской глядя на Сейджуро. Он всегда был тем оплотом адекватности и правильности и крайне негативно относился к разного рода непослушанию. — Надеюсь, ты всё хорошо обдумала, — Сейджуро тяжело вздохнул, отдавая рюкзак в руки Саюри. — В Канагаве нет подходящих заведений для таких, как ты. — Каких «таких»? — Саюри невольно нахмурилась. Она явно не хотела портить долгожданную встречу, но просто не могла пропустить такое высказывание мимо ушей. — Людей нашего статуса. Тебе бы стои…       Но Сейджуро не успел договорить — его бесцеремонно перебили: — Сей, я уважаю твоё мнение и твою позицию, но давай ты не будешь говорить, как мне жить. Я лишний раз не хочу контактировать со всем этим. Ты же понимаешь, о чём я? — Саюри нервно перебирала пальцами ремешок от лямки рюкзака, стараясь успокоиться. — Да, понимаю, — Сейджуро улыбнулся уголками губ. Он понимал, но не хотел принимать. Будь его воля, он бы, возможно, тоже отказался от всего этого в пользу счастливой жизни и семьи. Деньги, положение в обществе и рядом не стояли с нормальной семьёй. Но уже было слишком поздно что-то менять, и всё это неотъемлемая часть его жизни. — Ну, вот! Мне спокойнее живётся вдали от всего этого. Так что, если хочешь — приезжай в гости. Адрес я тебе напишу в сообщении. — Сегодня вечером, — слишком быстро и слишком резко вырвалось изо рта Сейджуро. — Хорошо. До встречи! — Саюри поцеловала друга в щёку и поспешила заскочить в вагон.       Акаши был ошеломлён. Он медленно прикоснулся к своей щеке и довольно улыбнулся. — Хорошей дороги, — еле слышно прошептал он и пошёл прочь с платформы. Ему срочно нужно было успокоиться и расставить всё по местам в своей голове.       Саюри смотрела ему вслед и довольно улыбалась. Да, он сильно изменился: и внешне, и внутренне. Тогда это был застенчивый мальчик, который привык жить по расписанию чуть ли не с пелёнок, но Саюри с ребятами вечно утаскивала его с занятий, подначивала на проказы и разного рода развлечения. Те дни были самыми счастливыми в жизни, и на волне приятных воспоминаний Саю надела наушники, включая музыку на полную громкость. Закрыв глаза от удовольствия, она погрузилась в приятные воспоминания из детства с новой силой.       В её плейлисте была уйма песен. Она никогда не слушала музыку по порядку — всегда только в случайном. Иногда фортуна подкидывала ей давно забытые треки, заставляя вновь испытать те эмоции и чувства, как тогда, когда она впервые услышала их. Именно в такие моменты Саюри обожала быть одна — наедине со своим «я» и музыкой. Это приносило ей огромное удовольствие. А если ещё в окне мелькали потрясающие пейзажи, то это удовольствие приумножалось во много раз. Вот сейчас Саюри разглядывала в окне цветущие деревья, а в наушниках играла приятная мелодичная песня — кажется, хит прошлого года в Америке. Она могла часами так сидеть: слушать музыку и любоваться окружающим миром, но, к сожалению, — или, может, к счастью, — дорога до Канагавы особо много времени не занимала. И, сверившись с картой станции, Саюри десятки раз прокрутила в голове маршрут до нужного выхода. Хотя, это было бесполезно — всё равно заблудится. «Ну что ж, начнём!»

***

      Дорога не заняла много времени, а учитывая, что Саюри предпочла такси, то доехала она ещё и с комфортом.       Она должна была жить со старшим братом в Токио и учиться там же, но Саюри хотела жить так же, как и в Америке. Там она жила в доме, который принадлежал клубу баскетбольной команды. Жили они большой и дружной семьёй. И сейчас ей крайне не хотелось быть под надзором брата или отца. Если последний был самым сложным вариантом из всех, то вот с братом можно было договориться. Саюри придумала целый чертовски хитрый план, чтобы Мисато пошёл на уступки. Для начала, она уговорила отца отпустить её в Токио, а уже оттуда она планировала «сбежать». Саюри аргументировала свою учёбу и жизнь в Канагаве тем, что жена брата не особо жалует её, она не хотела им мешать; что Кайджо — школа со спортивным уклоном, и что брат всегда сможет приехать к ней и проверить, как у неё дела. К тому же, лучшая подруга должна была приехать со дня на день, и они будут жить вместе. А с ней Саюри точно ничего не грозило. В итоге её убеждения и просьбы возымели эффект, и Мисато поддался на её уговоры.       Саюри отворила дверь в небольшую квартирку и, быстро прошмыгнув внутрь, скинула столь ненавистные туфли, тут же запрыгивая в мягкие тапочки, от чего аж замурлыкала.       Квартира была небольшая, но очень уютная. Саюри влюбилась в нее, как только впервые зашла сюда. Небольшой коридор с полками и вешалками для вещей, просторный зал, в котором было всего по минимуму: телевизор, диван с креслами, небольшой кофейный столик и пара книжных шкафов. Через маленькие щели в шторах солнечные зайчики играли на столешнице в кухне, что была совмещена с залом. И весь интерьер был в приятных тёплых тонах, которые создавали неописуемый комфорт и уют. Радовало ещё то, что школа находилась в десяти минутах ходьбы. Это было главным критерием для Мисато, когда он выбирал квартиру для своей сестрёнки.       Саюри прошла вглубь комнаты и оглядела весь масштаб работы: — Пофиг, потом разберу.       Махнув на гору чемоданов рукой, Саюри достала из уже открытого вещи и убежала в душ. Ведь в Киото ей не удалось этого сделать. Желание провести больше времени с Сейджуро было сильнее.

***

— Мофли бы и помофть! — пробунел Кисе.       Держа в зубах сумку, парень носом нажал на кнопку одиннадцатого этажа и, поудобнее перехватив чемодан в правой руке, стал ожидать, когда же лифт приползёт куда нужно. Благо, из него парень выбрался без приключений. Аккуратно поставив сумки на пол, он вызволил ключи из кармана и открыл дверь. Опять же, взяв свой багаж как прежде, парень заполз в квартиру. Но, стоило ему сделать шаг, как он наступил на кроссовок и с грохотом упал. На странный шум тут же прибежала девушка. Увидев эту картину, она не смогла и слова вымолвить. То ли кричать, что кто-то вломился в её квартиру, то ли самой дать отпор, то ли сначала выслушать незваного гостя, который, по-видимому, сам не ожидал такого сюрприза в, как он полагал, его квартире. — Ты… Ты! Кто такой?.. И-и что… И что ты делаешь в моей квартире?! — начала решать столь непонятную ситуацию ошеломлённая девушка. Мысли терялись и лихорадочно путались, выдавая только несуразные предложения. Она неосознанно попятилась назад, руками нащупывая, чем бы защититься. — Эм… — парень выбрался из-под своих сумок и встал на ноги, в полной мере оценивая обстановку, которая его и радовала, и пугала одновременно. Радовала потому, что девушка стояла перед ним в спортивном топе и шортах, с мокрыми волосами, которые прилипли к порозовевшей от горячей воды коже. «Наверное, она тёплая», — пронеслось в голове парня, но он тут же отбросил эти мысли. — Кисе Рёта. И… я тут живу, — в подтверждение сказанного, он показал ключи. — А вот кто ты такая? — мягко спросил Рёта.       Он оглядел девушку и двусмысленно улыбнулся, уже откровенно пялясь на неё. — Я Ямагути Саюри. И, как бы, тоже тут живу, — опасливо подойдя ближе к Кисе, Саюри взяла с полки ключи, что так небрежно бросила, когда зашла в квартиру, и потрясла ими перед лицом нового знакомого. Саюри, кажется, вообще не смущал её внешний вид, потому что она даже не пыталась прикрыться или засмущаться. Её больше волновала сама ситуация, в которой они оказались. — Очень странно получается… — Рёта, ведомый приятным запахом Саюри, чуть приблизился к ней. «Какой аромат…» Но его мысли и дальнейшие действия прервал жест Саюри. Она ткнула пальцем в грудь Кисе, отталкивая его: — Не так близко, — прошипела Саюри, отходя от нежданного гостя.       Она недовольно смотрел на Кисе, пытаясь придумать, что делать. Было предельно ясно, что он сам не ожидал такого сюрприза. — Ну почему всегда так? — тяжело вздохнув, Саюри стала искать в сумке телефон. — Проходи, что ли. Что на пороге стоять.       Замерев на пару секунд, она решила, что звонить брату — не лучшая идея. Он и так, скрипя зубами, согласился на всё это. Поэтому было решено звонить хозяйке квартиры.       На ходу хватая первую попавшуюся футболку, Саюри двинула к кухне.       «Какая красивая татуировка…» — пронеслось в голове Кисе, когда он заметил довольно внушительный рисунок на спине Саюри. Он даже частично заходил на шею и ноги. Такие тату обычно носили люди из весьма опасного слоя населения. Но у Рёты в голове просто не укладывалось, что молодая девушка может делать в их рядах.       Саюри звонила уже раз пятый, но ответа так и не было. Однако, вскоре на звонок всё же ответили. — Ямагути-тян, здравствуй! Как дела у тебя? Что-то не так? — пролепетала женщина. — Вообще-то да. Вы сдали квартиру кому-то ещё? — на том конце провода был ужасный шум, связь то и дело пропадала. — Да будет тебе, девочка! Он хороший мальчик, да и учитесь вы в одной школе, всё у вас будет… — и тут связь оборвалась. Пусть Саюри и знала, что, этой женщине позарез нужны были деньги, и ей даже заплатили больше положенного, но это не значит, что можно было сдавать квартиру еще раз. Она решила, что после возвращения обязательно уладит этот конфликт, но всё же надеялась, что эти два школьника, которые так рвались во взрослую жизнь, подружатся. И учились они в одной школе, так что общие темы для разговоров точно бы нашлись.       Как Саюри не пыталась опять выйти на связь, телефон был недоступен. Присев на диван, она провела рукой по лицу, тяжело вздохнув. — Что она сказала? — Что ты хороший мальчик, — Саюри натянуто улыбнулась, но в голове всё крутились мысли, что же теперь делать. Ведь если брат узнает — точно будет в бешенстве и потребует, чтобы она немедленно съехала. Или же этого паренька выдворят. А ставить других людей в сложные ситуации Саюри очень не любила. — И что будем делать? — Кисе встал возле Саюри, разглядывая её. Красивые, даже аристократичные черты лица, длинные волосы, очень накаченное тело. У Кисе аж дыхание спёрло от созерцания такой странной картины. «Рёта, не думай об этом…» Внутри него шла настоящая война между злом и добром. И пока зло явно одерживало победу. — Я не хочу жить с братом, а для поиска другой квартиры понадобится время. Чёрт, ещё же подруга приедет. Не знаю я что делать, — Саюри тяжело вздохнула и, оторвав взгляд от разглядывания пола, перевела его на Кисе и, не стесняясь, стала рассматривать незнакомца. — Тогда будем искать компромиссы, — Рёта попытался выдавить из себя дружелюбную улыбку, но мимика послала его «далеко и надолго», и получилось некое подобие оскала. — От твоей улыбки кровь стынет в жилах, — нервно усмехнулась Саюри и, встав с дивана, направилась на кухню, смежную с залом. — Чай будешь? — Да… Можно, — Кисе опешил от такого заявления в свой адрес. Он хотел было уже возмутиться, но вовремя прикусил язык и молча отправился за Саюри. Это внезапное соседство и волновало, и не нравилось одновременно. Он полагал, что наконец-то будет жить один. Спокойно спать по утрам без криков и беготни за дверьми. Ведь его сёстры не давали спокойно жить. Все свои деньги, что Рёта зарабатывал, он бережно откладывал, чтобы наконец-то спокойно вздохнуть. Ведь после тяжёлых тренировок, съёмок и просто школьных будней, он так мечтал просто полежать в тишине и отдохнуть. Кто же знал, что он вляпается в такую историю.       Разлив по кружкам горячий напиток, Саюри поставила их на столешницу и неспешно залезла на высокий стул. Кисе последовал примеру и сел напротив неё. Некоторое время в квартире царила гробовая тишина. Первой решила заговорить Саюри, сделав ещё пару глотков и поставив полупустую кружку на стол: — Надеюсь, ты не против, если я займу спальню? — Да, конечно. Но где я буду хранить свои вещи? — задал вполне уместный вопрос Рёта и так же поставил кружку на стол. — В спальне гардеробная, там вполне хватит места и для твоих вещей, — Саюри сползла со стула и направилась к большой куче вещей. Покопавшись там, она вернулась с пакетом в руках. Выудив из него печенье, она положила его на столешницу рядом с кружками, а пакет с остальными сладостями отправила точным броском в чашку на холодильнике. — Классный бросок, — заметил Рёта и уже более расслабленно улыбнулся. — Ты играешь в баскетбол? — голос Саюри тут же преобразился от такой догадки. — Да. В команде старшей школы Кайджо, — с гордостью проговорил Кисе. — Так она не обманула, мы и правда в одной школе будем учиться, — Саюри тепло улыбнулась, разворачивая сладости. — Расскажешь мне о школе? — Конечно!       Напряжение, что было недавно, испарилось, и теперь они непринуждённо болтали словно закадычные друзья, ели печенье, даже забыли про время. От весёлого разговора и смеха их отвлёк телефонный звонок. — Привет ещё раз, Сейджуро! Нет, не забыла, — прижав телефон к уху плечом, Саюри стала вскрывать чемоданы один за другим, явно, спеша найти что-то. — Да, конечно, через пятнадцать минут я буду готова, — бросив телефон на диван, она скинула футболку и стала натягивать на себя другую, совершенно не обращая внимания на реакцию Рёты. — Извини, Кисе-кун, меня ждут. Заболтались мы с тобой. Я скоро вернусь, и надо будет тут всё убрать, — Саюри кивнула в сторону вещей, натягивая на себя лосины и огромную толстовку, которая была больше похожа на мешок. Зато удобно и тепло.       Она помчалась в ванную — приводить волосы в порядок, оставив Кисе наедине со своими мыслями.       «Она сказала «Сейджуро»? Вдруг это Акаши-чи?! Хотя, мало ли Сейджуро в Японии? И это её поведение. Смогу ли я спокойно жить с ней? Да и жить с девушкой в одной квартире — это же невероятно сложно… Наверное». Повертев головой из стороны в сторону, Кисе отогнал ненужные мысли. Его разрывали эти противоречивые чувства. С одной стороны — ему было безумно интересно, необычно, да и к тому же эта девушка была весьма симпатична, а с другой стороны — был и гнев, и обида, и обманутые надежды. Ведь он так хотел жить один. А ещё её странная татуировка так волновала его. Не будет просто так школьница набивать такое. — Скоро буду. Без меня не начинай, Кисе-кун, — крикнула Саюри, на бегу завязывая хвост.       Кисе ничего не успел ответить — Саюри уже и след простыл.