I remember

      «Ну кому там что нужно…» — мысленно посылая настойчивого человека, Саюри нехотя выбралась из объятий Дайки, чтобы достать орущий телефон. Она полуприкрытым глазом глянула на звонившего и чуть было не заработала инфаркт. Спать резко перехотелось. Она нервно села на кровати, чувствуя, как по спине течёт холодный пот. Брат явно не стал бы названивать несколько раз к ряду в пять утра просто так. И, кажется, Саюри знала причину. — Слушаю… — пытаясь сымитировать сонный голос и скрыть дрожь, прошептала Саюри. — Наконец-то! — раздражённо бросил Мисато. — Открой мне дверь, сейчас же! — А… Это… — Саюри судорожно пыталась придумать отмазку и почему она не в своей квартире. — Я у Асуми. Так рано, братик… Я хочу спать… — проныла Саюри, надеясь, что он оставит её в покое и уедет домой. — В самом деле? Тогда жди. Я буду через пятнадцать минут. Как раз успеешь одеться и ждать меня на улице. — Не надо! — непроизвольно вырвалось из рта Саюри. Она буквально задыхалась от давящего страха и безысходности. Она никаким образом не могла оказаться за пятнадцать минут в Канагаве. Разве что у Дайки под кроватью не припрятан портал. — Открывай дверь, Ямагути Саюри. Я знаю, где ты, и я стою под дверью, — сквозь зубы прорычал Мисато, уже раз сотый за последние пять минут желая выбить чёртову дверь.       Саюри забыла, как дышать. Она судорожно пыталась придумать, как выкрутиться из этой ситуации.       Бросив телефон на пол, словно он превратился в ядовитую змею, Саюри зажмурилась, мечтая, что всё это сон. Чертовски страшный сон. Но настойчивый стук в дверь вывел её из транса. Сердце зашлось галопом, то замирало от опоясывающего страха. Она понимала, что если не откроет, то Мисато вынесет дверь и будет ещё злее.       Саюри мельком глянула на безмятежно спящего Дайки и не придумала ничего лучше, как накрыть его одеялом с головой.       На негнущихся ногах она медленно поплелась в коридор, отсчитывая секунды до своей кончины. Мысли лихорадочно путались, не давая возможности придумать, как выйти из этой ситуации.       С замиранием сердца, Саюри медленно открыла дверь, растягивая момент. Но стоило замку щёлкнуть, как дверь резко распахнулась и Мисато влетел в квартиру словно ураган. Он мельком взглянул на свою сестрёнку и словно озверел. Он оттолкнул её в сторону. Саюри едва удержалась на ногах от силы толчка, и, когда опомнилась, Мисато уже стремительно бежал в спальню.       Саюри не думала в тот момент ни о чём. Она кинулась Мисато наперерез, в последнее мгновение успев закрыть собой Дайки, буквально повиснув на руке брата, что уже наставил пистолет на Аомине. — Мисато! Нет! — истерично закричала Саюри. Слёзы брызнули из глаз, обжигая, не давая трезво мыслить. — Какого? — испуганно бросил Дайки, выныривая из-под одеяла, и едва не поседел. Прямо на него было нацелено дуло пистолета. — Сукин сын… Как ты посмел?.. — шипел Мисато. Его всего трясло от гнева. В первую очередь на самого себя. Это он допустил промашку, это он не доглядел, это он позволял Саюри столько всего. Но он так же и безумно боялся за свою глупышку, ведь понимал, как отреагирует отец, и что он может сделать. — Какого тут происходит? — стальным голосом проговорил Аомине, стараясь не делать резких движений. Он медленно встал с кровати, вставая напротив пугающего до чёртиков мужчины. Дуло пистолета преследовало его, и Дайки всеми силами старался вспомнить приёмы, как обезоружить противника, хоть и понимал, что побороть такого громилу вряд ли получится. — Уйди! — крикнул Мисато, словно пушинку стряхивая с руки Саюри. Она не смогла удержаться и отшатнулась. Хотела было с новыми силами и мольбой броситься к брату, как тёплые руки любимого заставили её замереть. Дайки завёл её за свою спину. Он просто не мог позволить ей быть между ним и пистолетом. — Понимаю, что не лучший момент, но я Аомине Дайки, — нервно сглотнув, он протянул руку вперёд, мысленно молясь всем богам, чтобы гора мышц перед ним убрал пистолет.       Мисато завороженно глядел на протянутую руку. Он метался в желании спокойно поговорить и попытаться выйти сухими из воды, как миллион раз репетировал в своей голове, стоило узнать такую новость. И, казалось бы, за бессонную ночь в размышлениях, он успокоил себя, но нет. Стоило увидеть растерзанное тело сестрёнки, представить что этот мальчишка делал с ней, как гнев застелил ему глаза. — А-а-а!!! — зарычал Мисато, хватаясь за голову. Он бессвязно что-то выкрикивал, нервно меряя комнату шагами.       Саюри не могла вымолвить и слова. Она дрожала от страха, прижимая руки к груди. — Вы понимаете, что натворили?! — отчаянно бросил Мисато, глядя на парочку. Аомине так и защищал Саюри, стоя перед ней. Словно пытался оградить от опасности и всего, что происходило вокруг. Только за это можно было его похвалить. Даже в такой ситуации он в первую очередь защищал её. — Да. Я готов отвечать за свои поступки, — максимально твёрдо выдал Дайки. А у самого холодный пот стекал по вискам. Он буквально ощущал опасность исходящую от этого мужчины. — И как же? — усмехнулся Мисато. — Ты знаешь, что тебя ждёт, если об этом узнает отец? Ты будешь молить о смерти. — Моя ошибка в том, что официально не познакомился с вами и отцом Саюри. Не сказал о своих намерениях. Прошу за это прощение, — Аомине собрал мужество в кулак и наклонил голову в жесте извинений. — Но я никогда не обижу Саюри и хочу быть с ней. — Вы сводите меня с ума, — на выдохе бросил Мисато, убирая пистолет в кобуру. Этот короткий монолог Аомине хоть немного успокоил его, и сейчас можно было здраво мыслить. — Прости, нии-сан… — сквозь слёзы пробубнила Саюри, выходя из своего укрытия. Она с опаской глянула на брата и в секунду оказалась возле него, обнимая. — Вот что мне с тобой делать? — шепнул Мисато, поглаживая сестрёнку по голове. Её тёплые объятия окончательно успокоили его. — Помоги нам… — куда-то в грудь пробубнила Саюри. — Может… Кофе? — встрял Дайки, наконец-то натянув на себя хоть штаны. Градус опасности, конечно, упал, но ему всё равно было не по себе рядом с этим громилой. — Да, — отозвался Мисато. Даже спокойно и не кровожадно.       Дайки молча ушёл варить кофе, и Мисато с Саюри пошли за ним следом. Повисла угнетающая тишина, нарушаемая лишь шелестом упаковки с кофе и ритмичных постукиваний ложки о кружку. — Проблема больше не в том, что вы натворили, а какие последствия этот поступок повлечёт, — начал Мисато.       От его громкого голоса Саюри невольно вздрогнула, посильнее оттягивая длинную футболку Дайки. Она понимала, что поступила очень глупо и безрассудно, но ничего не могла поделать с собой. Её сердце отчаянно тянулось к Дайки.       Горе-любовники молчали, ожидая, что Мисато скажет дальше. — Ты, должна была выйти замуж за Сейджуро, — Мисато взмахнул рукой, давая понять, что лучше заткнуться и не комментировать это. — Этот брак укрепит позицию отца на международном рынке и будут легальные каналы вывода средств. Вы даже не представляете, какие суммы поставлены на кон. — То есть, для вас нормально, что Саюри продают как вещь, не спрашивая её мнения? — грубо бросил Аомине, едва не взорвавшись от гнева. Ему было омерзительно слушать подобное. — Мне это тоже не нравится, но отношения между Сейджуро и Саюри действительно были не наигранные, и я полагал, что так будет лучше. Саюри никто не принуждал. Но тут появился ты и порушил все планы. Отец не переносит, когда что-то идёт не по его плану, и в гневе он страшен, — отпив кофе, Мисато внимательно всматривался в лицо сестрёнки, которая молчала и судорожно о чём-то думала. — Мне нужно поговорить с вашим отцом? Сделать предложение Саюри? — уверенным голосом спросил Дайки, пристально глядя на Мисато. — Даже не думай об этом. Отец не станет разбираться, — Мисато шумно выдохнул, глядя куда-то в потолок, словно там были ответы на миллионы вопросов. — Сейчас Сейджуро в Америке и вернётся только к началу семестра. У меня есть месяц, чтобы найти другие пути отмывания денег и стабильные компании, чтобы можно было предложить альтернативу отцу. И только тогда можно будет заикаться о вас. До тех пор минимум контакта. Возвращайся в Канагву. Или лучше в Киото для надежности. — Я… — запнулась Саюри, — не хочу уезжать отсюда, — неуверенно начала она, но, сглотнув ком тревоги, она стала говорить более твёрдо. Словно пыталась убедить брата в своих словах. — Нас никто не заметит. Я не могу и не хочу оставлять Дайки. Нии-сан, мы будем очень осторожны. — Почему ты такая безрассудная? — Я хочу решить сама, что мне делать. Нужно же когда-то начинать, — Саюри улыбнулась, и Мисато не смог противится и улыбнулся в ответ. — Вот что мне с тобой делать? — в который раз задал риторический вопрос Мисато, прикидывая в голове, насколько будет безопасно оставить её в этом районе. Но был плюс — он мог в любой момент оказаться рядом. А если внезапно нагрянет отец, то Саюри так же всегда сможет приехать к нему, тем самым подтверждая, что она якобы живёт и учится в Токио. Хотя в последнее время он сильно сомневался, что отец не знал про Канагаву. Это не в его стиле и принципах. Он привык всё контролировать. — Мы будем бдительны, — вставил своё слово Дайки.       Мисато в пару глотков прикончил кофе и поднялся из-за стола. — Я по максимуму уберу из этого района наших людей, чтобы не засекли тебя. Возле квартиры в Канагаве люди уже убраны, но всё равно осторожность не помешает. Если всё вскроется до того, как я подготовлю почву, — закончится плачевно. Так что это в ваших же интересах. Будьте осторожны, — напоследок бросил он, задержавшись на пороге. Интуиция его никогда не подводила, и всё его нутро подсказывало, что на этого паренька можно положиться, что он не обидит его сестрёнку и сможет защитить. И как минимум он видел, как она счастлива. И он был непомерно рад за неё. — Спасибо за доверие, Ямагути-сан, — Дайки второй раз протянул руку мужчине, и в этот раз Мисато ответил рукопожатием. Он лишь коротко кивнул и покинул квартиру. — Вот это утро, — нервно улыбнулся Аомине, обнимая любимую и целуя её в висок. — Я так испугалась… — Я тоже, — нехотя признался Дайки, но после всей этой заварушки, он почувствовал какое-никакое расслабление. Хоть один человек был на их стороне, и теперь оставалось только надеяться на этого хмурого мужика. — Я надеюсь Мисато найдет выход, — Саюри обняла Аомине, сильнее прижимаясь к нему. — Ага. Слушай, давай пропустим тренировку, — внезапно пришла идея в голову Аомине. — Нельзя пропускать тренировки, — буркнула Саю, недовольно смотря на любимого. — Сегодня можно. Слишком нервное утро. Надо развеется. Уедем из Токио.       Саюри смолчала. И действительно, хотелось отвлечься и забыть пугающее утро. И разложить всё по полочкам. — Ладно, — сдалась Саюри. — А куда мы поедем? — Увидишь.

***

      Саюри долго уговаривала Дайки не лететь на самолёте. Как минимум потому что она не любила полёты, но самое главное — их могли засечь. Было бы много вопросов, что она забыла на отдалённом острове. Поэтому пришлось трястись сначала на синкансене, потом на душном автобусе до причала, но право путь из порта до острова был волшебным. Саюри всё время не сходила с носа парома, выискивая успокоение в бескрайнем море. Дайки просто был рядом. Они не обмолвились ни словом весь путь на пароме. Каждый думал о своём, пытаясь унять страхи, переживания и сомнения в голове.       Как они ступили за каменистый берег острова Хатидзе, направились вдоль крутого склона, который становился всё страшнее и опаснее. Казалось, что одно неверное движение, и ты полетишь на острые камни, калеча своё тело. Саюри вздрогнула от такого и посильнее ухватилась за Дайки. Он на такое ребячество только улыбнулся и пошёл дальше по мощеной дорожке. Почти на самом краю склона, в конце дороги, стоял дом. Он весь был словно пропитан духом древней Японии. Каждая мельчайшая деталь, такие как: традиционная архитектура, искусно подстриженные бонсаи, небольшие фонтаны, ухоженный сад, каменные фонари, глиняные кувшины, а за домом бескрайнее зеленое поле риса. Саюри даже замерла на какое-то время, любуясь этой красотой. Она ощущала такой трепет и лёгкость в душе, что не передать словами. Словно это место было каким-то мистическим и нереальным. — Всё хорошо? — Да, — на выдохе шепнула Саюри, заставляя ноги двигаться ко входу в дом.       Они шли через красивый сад с бонсаями и плодоносящими кустами и деревьями. Дайки успел по пути съесть пару ягод и довольно улыбался. Он бесцеремонно запрыгнул на длинную террасу, подавая Саюри руку.       От силы хлопка сёдзи Саю едва не вздрогнула. — Ба! Ты дома? — крикнул Дайки, заходя в дом. Он держал Саюри под руку и пошёл по коридору. — Ками-сама! Напугал! — негодующе вскрикнула женщина, выходя навстречу. — Привет, Ба, — Дайки улыбнулся и, не отпустив руки Саюри, приобнял бабулю. — Это моя девушка — Саюри, — отойдя от самой дорогой женщины в своей жизни, он чуть потянул Саюри за руку. — Здравствуйте. Простите за вторжение, — та уважительно поклонилась. — Приятно с вами познакомиться. — Ой какая ты хорошенькая! — старушка хлопнула ладошками и, схватив Саюри и Дайки за руки, чуть заставила нагнуться. Аомине Кику никогда не могла похвастаться ростом, а с возрастом становилась только ниже, словно врастая в землю. Да и зрение подводило, поэтому внука всё время оттягивала пониже, чтобы получше видеть. — Почему не предупредил, негодник?! У меня же ничего нет, чтобы вас накормить! — Ба, не напрягайся. — Мы не голодны, — улыбнулась Саюри и никак не могла унять странную радость и трепет в груди. Она не знала своих бабушек и дедушек. И как же оказывается здорово приехать вот так без предупреждений, а тебя рады видеть, настолько, что усталые глаза, обрамлённые морщинами, вновь засияли от счастья. А тёплые и мягкие ладони старушки так нежно гладили по рукам, что хотелось просто положить голову ей на колени, а она бы медленно гладила по голове, прогоняя все страхи и печали. — Ага! Как же! — вскрикнула Кику. — Не ожидал тебя тут увидеть, — грубый низкий голос ворвался в коридор, и все присутствующие тут же обернулись на дверь. — И тебе привет, — бросил Дайки. — Это Саюри, — представил он свою девушку. — Здравствуйте, — Саюри так же уважительно поклонилась. — Ох! Ты наловил рыбы? — Кику засеменила возле мужа, заглядывая в ведро. — Как много! Столько всего приготовлю! — Что случилось? — без прелюдий начал суровый мужчина, поставив свою ношу на пол. Не то чтобы он не был рад видеть Дайки, просто несносный внук внезапно появлялся на пороге его дома, только когда что-то случалось. — Тц, — цыкнул Дайки, проклиная проницательность дедушки. Видимо она передалась ему по наследству. — Ничего не случилось. Мы просто решили погулять. — Врёшь. — Прекрати, старый! — Кику пнула кулачком по руке мужа, недовольно глядя на него. — У нас вообще-то гостья. Где твоё гостеприимство? — Не переживайте обо мне. Всё хорошо, — улыбнулась Саюри, незаметно крепче сжав руку Дайки. — Так. Я на кухню, ты, старый, неси рыбу, а вы — отдыхайте, — раздала указания Кику и стремительно направилась на кухню. — Я вам помогу, — Саюри хотела было пойти за энергичной старушкой, но её остановили. — Я ещё не настолько стара, чтобы мне помогали, — горделиво высказалась бабуля, — развлекайтесь. — Пошли, кое-что покажу, — шепнул Дайки и потянул Саюри к выходу из дома.       Они вышли во двор, и Саюри с восторгом вертела головой, рассматривая бескрайний простор и красоту этого места. Дайки же не спеша шёл к небольшой постройке на другом конце участка. По пути он сорвал сочные помидоры. Зазевавшейся Саюри он запихнул в рот ягоду, отчего она едва не подавилась. — Ты хоть предупреждай, — бубнила Саю, еле проглотив помидорку. Дайки лишь улыбнулся и невесомо поцеловал её. Злиться на его резко перехотелось. — Не споткнись, — предупредил Аомине, переступая порог. Саюри аккуратно последовала за ним.       Вскоре Дайки нащупал рубильник и включил свет. Среди аккуратно расставленных инструментов, удочек, рыбацких приспособлений, прямо посередине большого амбара стоял мотоцикл. Аомине с нескрываемым удовольствием провёл рукой по ручке, заглядывая в приборную панель. Дед хорошо следил за железным конём, пусть и никогда не ездил на нём, учитая этот вид транспорта бессмысленным и опасным. Гроб на колёсах — так он выражался. Но Аомине Дайфуку ненавидел беспорядок в своём доме. Всё должно было быть идеальным. Даже эта бесполезная игрушка сына, а нынче внука. — Красивый, — отозвалась Саюри. Она совершенно не разбиралась ни в машинах, ни тем более в мотоциклах. Но выглядел он очень внушительно. Большой, динамичный, чёрный, натёртый до блеска. — Хочешь прокатиться? — уже сев на мотоцикл, предложил Дайки. — Я? — тупо переспросила Саюри. Она, конечно, любила скакать галопом на лошади, но мотоцикл это совсем другое. И ей стало даже немного боязно. — Ты видишь тут кого-то ещё? — усмехнулся Дайки и слез с мотоцикла. Он быстро метнулся к полке в дальнем углу под лестницей на крышу и вернулся уже с двумя шлемами. — Может не стоит? Да и вообще, разве у тебя есть права? — Саюри зачарованно смотрела на шлемы в руках Аомине и терялась в желании согласиться. Ей очень хотелось попробовать этот экстрим на вкус, но здравый смысл и трусость всё же вырывались наружу. — Они мне тут не нужны. Да и месяц остался до получения прав. Забей. Поехали, — Дайки открыл ворота, чтобы выкатить мотоцикл, на ходу надевая шлем. — Ты что, мне не доверяешь? — уже восседая на мотоцикле, бросил он, с прищуром глядя на Саю. — Не в этом дело… Просто так же нельзя… — бубнила она, прокручивая белый шлем в руках.       Аомине закатил глаза. — Ты можешь не быть такой правильной? Забей и просто поехали.       «Плевать!» — воскликнула в душе Саюри и, надев шлем, уселась позади Дайки, крепко обнимая его за торс. — Умница, — усмехнулся Аомине и, заведя мотор, сорвался с места, набирая скорость с каждой секундой. Он обожал эту лёгкость и это чувство отрешённости от мира. Словно он один летит с совершенной другой скоростью, с другим ритмом, другим магнетизмом. А весь мир вокруг исказился до блеклых пятен и более не интересен. Мотоцикл давал ему свободу и помогал справиться с проблемами. Ещё когда Дайки был в средней школе отец позволял ненадолго кататься на своём детище, который ремонтировал и собирал сам. Он передал сыну все знания и опыт. Это одна из деталей, которая помогла Дайки выбраться из омута страхов и боли. А сейчас он хотел разделить с Саюри, с его центром Вселенной, эту частичку себя, которую не показывал никому. Ощущая её дрожащие руки под сердцем, Дайки чувствовал, словно у него вырастают крылья. Раньше ощущения от поездок на мотоцикле были иными. Раньше он пытался убежать от проблем, забываясь на предельных скоростях. Сейчас же он чувствовал словно они в другом мире, словно улетели в место, где есть только Он, Она и дорога.       Саюри поначалу боялась даже вздохнуть, но постепенно она стала привыкать к этому шуму и гулу, к ветру, что бил по коже, к чувству, что она словно летит.       Они катались долго, Дайки не хотел возвращаться в этот мир, но топливо и в мотоцикле, и в желудке требовало пополнения, и пришлось возвращаться.

***

— Он долгое время рос с нами. Его родители работали день и ночь, и за этим оболтусом приглядывали мы, — рассказывала Кику о детстве Дайки, а Саюри с неподдельным интересом слушивала забавные истории старушки под вкуснейшую домашнюю еду. — Видимо плохо приглядывали, — бросил Дайфуку, холодно смотря на внука. Его не покидало ощущение, что Дайки куда-то вляпался, причём очень серьёзно. И ещё привёл в дом девушку. Сложить два и два не составило труда. — Прекрати! Ну сколько можно?! — всплеснула руками Кику, недовольно глядя на мужа. — Так хорошо сидим. Дайки давно не видели, ещё и милую девочку привёл. Что с тобой сегодня? — Она беременна? — игнорируя жену, прямо в лоб спросил Дайфуку.       Саюри даже подавилась от такого вопроса, а Дайки нервно глянул на деда, в надежде, что он это не всерьёз. Но по суровому взгляду было понятно — шутить он не в настроении. — Да с чего ты вообще взял? — вспылил Дайки. — Как ты мог такое ляпнуть, старый?! — разразилась негодованием старушка, поглаживая Саюри по спине, чтобы она побыстрее откашлялась. — Больно подозрительно выглядит, — вздохнул Дайфуку, опрокидывая в себя саке. — Прости мою бестактность, юная леди. Я не хотел тебя обидеть. Просто Дайки никогда не заикался об отношениях, никогда не приводил девушек ни в мой дом, ни в родительский, а тут без предупреждений приехал, и с мордой лица, словно бежал от чего-то страшного. Вот я и предположил. А глядя на твою татуировку на шее, смею предположить, от чего именно бежал. — Ничего, всё в порядке. Когда Дайки предложил куда-то поехать, он не сказал куда. Мы бы обязательно предупредили, но видимо Дайки забыл это сделать, — Саюри смущённо стала теребить ворот футболки, будто это могло прикрыть яркий рисунок. — Так я оказался прав? — А если так, то что? — встрял Дайки, так же с вызовом глядя на деда. — Да ничего. Просто отец твой не всесильный, и он не сможет противостоять тому, о ком я думаю. Очень надеюсь, что я ошибаюсь. — Закроем тему? Вы поругаться решили? — причитала Кику, недовольно смотря то на внука, то на мужа. — Ямагути, да? — игнорируя жену, всё продолжал Дайфуку. — Да… — призналась Саюри, ощущая какой-то стыд от своей фамилии. Она, конечно, знала, что её отец не верх благодетеля, что у него руки по локоть в крови, но отчаянно пыталась не думать об этом, пытаясь каждый раз его оправдывать. — Ясно, — на выдохе бросил Дайфуку и выпил ещё рюмку. — Вы бежали сюда от твоей семьи? — Я же сказал, что мы просто отдыхаем, — с нажимом бросил Дайки. — Дайки, помолчи. Не с тобой говорю, — отмахнулся дед. — Не пойми меня неправильно, я ничего против тебя не имею. Ты не похожа на своего отца, по крайней мере я на это надеюсь, но твой отец это совсем другое. Я пару раз сталкивался с ним, когда ещё был на службе в полиции, и все эти пару раз заканчивались плохо. И знаешь, я сильно сомневаюсь, что такой человек-контроль дал добро на ваши с Дайки отношения. — Это мои проблемы, и я сам всё решу, — начал закипать Дайки. Он сжимал руку Саюри, словно пытался успокоить и себя заодно. — Решит он. В этом мире всё не так просто. — Отец не знает, — шепнула Саюри. — Это правда, что он суровый, но дома он другой и свою семью любит и оберегает. Мы с Дайки в скором времени собираемся рассказать ему. Просто ждём подходящего момента. — Оставь молодёжь в покое! — крикнула Кику, пихая мужа в плечо. — Какая к чёрту разница, кто чьи родители? Если дети любят друг друга, то они должны быть вместе. — Если бы всё было так просто, дорогая, — изрядно захмелевший мозг Дайфуку дал наконец-то ему расслабиться. Тем более ничего нельзя было сделать в этой ситуации и оставалось лишь надеяться, что за столько лет Ямагути Райто поменял свои принципы. — С тебя хватит и уже поздно. Иди спать! — отобрав у мужа недопитую бутылку с саке, проворчала Кику. — Ладно-ладно, не отстанешь ведь, — тяжело вздыхая, Дайфуку медленно встал из-за стола и пошёл на выход из кухни, но в дверях остановился и обернулся: — Я всё приготовил для вас. Тропа та же.       Дайки лишь усмехнулся на такое. Как бы дедушка не ворчал, он очень любил его. И это было взаимно. Всё детство Дайки провёл тут, в окружении бескрайних полей, гор и леса. Дед научил его всему, что знает сам: как охотится, ловить рыбу, выживать в лесу. И маленький Дайки с восторгом запоминал всё. — Идите, я сама всё приберу, — уже тепло высказалась Кику, собирая более мелкую посуду в большую тарелку. — Куда? — растерянно спросила Саюри, глядя то на улыбающегося Дайки, то на пустой проём. — Тебе понравится, — уже поднимаясь на ноги, бросил Аомине, подавая руку своей девушке. — Нужно помочь убраться, — пытаясь нахмурить брови, высказалась Саю, начиная помогать старушке. — Так, слушаться меня! Я не немощная кляча. Сказала сама, значит сама, — грозно рыкнула Кику, отбирая у Саюри грязную тарелку, но потом более мягко добавила: — Отдохните там и поговорите. Я думаю, вам есть, что обсудить. — Спасибо за еду, всё было очень вкусно, — Саюри вежливо поклонилась и ушла следом за молчаливым Дайки.       Они вышли на улицу, и Саюри невольно вздрогнула от холодного ветра, обнимая себя руками. — Так куда мы? — догоняя Дайки и хватая его за руку, спросила Саюри. Она пыталась хоть немного согреться об него. — Увидишь, — он нежно поцеловал её в висок и зашёл в амбар, даже не включая свет. Он на ощупь нашёл рюкзаки и сумки и, взвалив их себе на плечи, пошёл прочь. — В чёрном рюкзаке достань себе плед.       Дайки остановился посреди сада, пытаясь разглядеть Саюри через плечо, но только слышал возню и ощущал копошения. Как послышался звук закрывающейся молнии, он пошёл дальше. — Давай руку.       Саюри нехотя вытащила руку из-под пледа и ухватилась за Дайки. На секунду они остановились перед извилистой тропой, что вела в горы, и Саюри с опаской обернулась на освещённый участок. Дальше же была темнота, но тёплая рука Дайки вселяла в неё уверенность и прогоняла страх. Рядом с ним ей нечего бояться. Но спесь её поубавилась, стоило зайти в тёмный лес, со всем его колоритом звуков и запахов. От каждого шороха Саюри вздрагивала и сильнее прижималась к Дайки, а стойкий запах сырого мха вперемешку с ароматом сосновых деревьев щекотал ноздри. Саюри внезапно вспомнила все фильмы ужасов про дремучие леса, жуткие истории Норики в походе и что и кто в лесу может водиться. Она уже едва не плакала от страха, а всё её тело пробивала дрожь. — Ты чего? — недоуменно спросил Дайки, уверенно шагая по лесу, иногда останавливаясь, чтобы пощупать кору старых деревьев. Он помнил все засечки и ориентиры и даже фонарик ему был не нужен. Только отвлекает. — Д-давай вернёмся в дом… — прошептала Саюри дрожащим голосом. — Не бойся, — усмехнулся Дайки. Он хотел было пошутить, но понимал, что его трусишка испугается ещё больше. — Тут не водится ничего крупнее лисов. — П-правда? — Правда. Да и ты не веришь в мою силу? Я смогу за нас постоять, — самодовольно хмыкнул Дайки, огибая поваленную сосну, которая уже давно покрылась мхом и грибами — значит они почти пришли.       Чертыхаясь и пробираясь через молодые деревья, которых почему-то стало очень много, — видимо дед решил помочь лесу, — Дайки вышел на небольшую опушку. Тут было всё как прежде: поваленные бревна, которые от частого пребывания на них людей стали гладкими и даже поблёскивали в свете луны, место для костра, обрамлённое вулканическими камнями, расчищенное место для палатки и охапка свежих дров и хвороста.       «Всё успел подготовить», — подумал про себя Дайки, оглядывая любимое место из детства. Он оставил рюкзаки и сумки у одиноко стоящей сосны, как раз там, где должна быть палатка, и, достав огниво, пошёл к месту для костра. Сначала огонь — потом всё остальное. Саюри хвостиком ходила за Дайки, держась сзади за его футболку. Страх до конца её не отпустил. Она всё уговаривала себя не всматриваться в темноту, чтобы не накручивать и без того разыгравшееся воображение. А когда стал разгораться костёр, от ярких языков пламени теней стало больше, к тому же они стали словно шевелиться. — Трусиха, — Дайки крепко обнял трясущуюся Саюри, поглаживая её по волосам. — Я рядом, — чувственно прошептал он. — Не люблю походы. Точнее не люблю их после похода с Норикой и её рассказов, — призналась Саюри, обнимая любимого в ответ. — Чего ты боишься? Пауков, жуков, змей, диких животных? — Нет… Видимо то, что в моей голове. Мне столько всего кажется… — Я был тут в каждом уголке леса и проводил много времени и днём, и ночью. Ничего тут нет. Ты себя накручиваешь, — улыбнулся Дайки, целуя Саюри в макушку. — Нам нужно установить палатку. — Ага…       Пока Дайки разворачивал палатку и собирал каркас, Саюри стояла совсем рядом и крутила в руках небольшой складной нож. Тот, что Дайки всегда носил с собой, правда непонятно почему. Саюри задержала взгляд на небольшой сосне и тут вспомнила, как на токийской станции Дайки выцарапал на колонне их инициалы. Ей захотелось сделать то же самое. Она усердно выцарапывала ножом на коре инициалы и заключила их в сердечко.       Почувствовав нежные объятия сзади, Саюри улыбнулась, сдувая щепки со своего произведения вандализма. — Повторяешься, — шепнул Дайки, покрывая шею Саюри поцелуями. Он забрался руками под плед, намереваясь скинуть его. — Думаю сейчас не лучшее время… — тая от прикосновений, шепнула Саюри, поворачиваясь лицом к любимому. — Почему? — недоуменно изогнул бровь Дайки. Он полагал, что наконец-то сбросит это дикое напряжение, ещё с самого утра, но Саюри упрямо убрала его руки от себя. — Почему ты всегда прикрываешься сексом? — ответила вопросом на вопрос Саюри. Не то чтобы ей было неприятно, напротив, она и сама хотела бы расслабиться в руках любимого, но за последние дни она стала задумываться «а что дальше?» Дайки множество раз уходил от ответа или серьёзного разговора при помощи секса. — В смысле? — нахмурившись, бросил Дайки. Ему крайне не нравился ход их разговора. — Постоянно, когда я хочу с тобой поговорить, ты затыкаешь мне рот поцелуем, — начала заводиться Саюри. — Хочу напомнить, что тебя всё устраивало, — небрежно кинул Аомине, но после шумно выдохнул, успокаивая себя. — Хочешь поговорить. Давай. С чего начнём? То, что твой батя пристрелит меня, или то, что это почти сделал твой брат? Или что мы в полной заднице?       Поначалу Саюри хотела возмутиться, но по мере того, как говорил Дайки, она притупляла свои гневные порывы. Но и немаловажно было то, что он говорил без упрёка, а просто выкладывал факты. — Но мне плевать. И тебя я никому не отдам, — шепнул Дайки прямо на ухо Саюри, трепетно обнимая, медленно скидывая на землю плед. — И я тебя, — улыбнулась Саюри. На сердце было настолько приятно и легко, что Саюри ощущала будто парит. Только Дайки мог подарить ей это чувство. — А теперь я хочу продолжить начатое… — Дай… не надо, — еле сдерживаясь, шепнула Саюри. — Да сейчас-то почему? — едва не вскрикнул Дайки. — Ну… Нельзя… — отведя взгляд, смущённо пробубнила Саю. — Палатка большая, в округе нет никого. — Дайки, ну нельзя сейчас. — А-а-а, — протянул Аомине и легко улыбнулся. — Ну, меня не пугает вид крови. — Прекрати! — ещё больше смутилась Саюри, пряча лицо на груди Дайки. — Ладно, по крайней мере не посреди леса. Но дома мне будет плевать, — подхватив сумки с земли, Дайки поплёлся к костру. — Извращенец, — беззлобно буркнула Саюри и присела на бревно, что лежало возле костра.       Дайки протянул Саюри стакан с горячем чаем и сел рядом. Они сидели молча, глядя на танец пламени. — Что будем делать?.. — разорвала тишину Саюри, с опаской глянув на Дайки. — Пока что ждать, — задумчиво протянул тот, всё продолжая всматриваться в огонь, будто там были ответы на тысячи вопросов и сомнений. — А если Мисато не сможет? Ты не боишься, что… — голос предательски вздрогнул, когда Саюри на секунду представила, что могло случиться утром. Саюри как наивная дурочка не хотела принимать реальность, что её отец не любящий и заботливый мужчина, а что он самый настоящий тиран и убийца. — Боюсь, — честно признался Дайки. За сегодняшний день он ни раз думал, что может прекратить. Что стоит расстаться, пока никто не пострадал, пока он жив. Здравый ум подсказывал, что ему стоило бы бежать от Саюри, что стоит её забыть. Но как? Как вырвать из сердца кусок себя? У него не хватит смелости на это. Не хватит смелости причинить ей боль и себе. Проще умереть в борьбе до последнего. Но это всё были романтичными россказнями и мальчишеский максимализм, и чувство, что море по колено. Но действительно, если стоять перед порогом смерти, Дайки даже не был уверен, что смог бы бороться. — Я тоже… Я так боюсь тебя потерять… — по щекам потекли слёзы, которые Саюри даже не пыталась стереть. — Зачем? Зачем я? — заикалась она и не смогла договорить. Дайки обнял её, прижимая к себе. — Затем, что ты моя. И ничего не поменяет этого решения. Не буду врать, я думал о том, чтобы расстаться. Меня не пугают сложности, но пугает перспектива, что я могу сдохнуть. Но детка, я ни за что не отдам тебя без боя. Обещаю, я что-нибудь обязательно придумаю. — Я так люблю тебя… — прошептала Саюри сквозь слёзы, обнимая Дайки. — Но если тебе будет грозить опасность, я уйду… — Кто же тебя отпустит, дурочка.       Дайки пересадил Саюри себе на колени, нежно целуя губы. Он медленно водил руками по её спине, талии, прижимая ближе к себе. — Обещай больше не поднимать этой темы. Я найду способ всё уладить. Дашь потом мне номер твоего брата. Есть у меня некоторые идеи. — Какие? — опасливо поинтересовалась Саюри, вспоминая, как Мисато едва не пристрелил Дайки утром. И хотела, чтобы они контактировали как можно меньше. По крайней мере пока что. — Не важно. Я же сказал тебе, что улажу. Тебе не надо лезть в мужские дела. А пока у нас есть ещё целый месяц только для нас двоих. Так что забудь вообще все проблемы и наслаждайся. Тебе ведь хорошо со мной? — Ещё спрашиваешь, — усмехнулась Саюри, вновь целуя любимые губы. Ей, конечно, было дико страшно за Дайки, но в тоже время она свято была уверена в том, что он и Мисато смогут решить все проблемы и они будут оглядываться на каждый шорох. — Детка, прекращай. А то я не сдержусь, — в губы шепнул Дайки, сжимая ягодицы Саюри. — Ладно, — улыбнулась Саюри, слезая с ног Дайки и присаживаясь рядом. Наверное, если бы они были дома, ей бы тоже было плевать, но заниматься сексом посреди леса, без возможности принять душ и смыть с себя кровь — не очень перспектива. — Ещё чай? — Давай.       Они сидели до самого рассвета. Любуясь сначала звёздами, потом первыми лучами солнца. Рассказывали друг другу всё, о чём могли вспомнить, смеялись до слёз, пили ароматный чай и жарили сладкую пастилу. И когда солнце полностью вышло из-за горизонта, они собрали вещи, сложили непригодившуюся палатку и пошли к дому.

***

      День сменялся ночью, ночь днём. Их общий месяц пролетел незаметно. Когда ты счастлив, ты не замечаешь времени вокруг, тебе абсолютно не до этого. Если бы кто-нибудь спросил о том, что такое счастье, то без тени сомнения можно отвечать — август. С его жаркими, испепеляющими днями и прохладными ночами, с потрясающими рассветами и едва уловимым дыханием сентября.       Они упивались друг другом каждый день, окунаясь с головой в омут страсти и трепетной любви. В их маленьком мире на двоих было всё идеально. Даже после очередной ругани они долго не могли злиться друг на друга и выплёскивали всю злость в постели, ванной, в зале, на кухне — они могли отдаваться друг другу где угодно.       Саюри помогала Дайки подтянуться по учебе. Обычно это происходило во время тренировки. Например, пока Дайки отжимался, Саюри лежала на его спине и читала лекции. Из её уст Аомине воспринимал нудные занятия очень хорошо, ему даже нравилось то, как она объясняет.       Они так же стали ездить с матерью Аомине в больницу и помогали ей. Некоторые маленькие детки называли Саюри мамой и просили забрать домой. Это было выше её сил. Саюри первое время ревела в плечо Дайки и не могла нормально общаться с детьми. Но спустя какое-то время, она смирилась, и они стали часто навещать их. Девушка читала им сказки, игралась с ними, пекла для них сладости. А если врачи разрешали, они выходили на улицу и играли в баскетбол.       Саюри была так увлечена заботой об обречённых детях, что не замечала восхищённого взгляда Дайки. Он всегда следил за ней, за тем, как она ласково обращалась с малышами, как порой кормила их, смеялась и учила, что хорошо, а что плохо. Он видел в ней свою жену. Та, что будет так же трепетно относиться к их детям, как будет ругать за проказы, а в следующую минуту обнимать, целовать и просить прощение за то, что поругала. Он знал, что она согласится быть с ним всю жизнь, они неоднократно говорили по этому поводу. Оставалось дело за малым, они ждали сентябрь, чтобы наконец-то разрушить главную преграду перед их счастьем. Дайки с Мисато уже всё продумали и подготовились к разговору с отцом.       На тренировках всё было спокойно и гладко, никто и не догадывался о тайной жизни Дайки и Саюри.       Асуми же на время переехала жить к Рёте. Саюри уже давно догадывалась об их отношениях и, увидев в квартире знакомые вещи, только убедилась в своих догадках. Она была рада за подругу, то, что та наконец-то прекратила вести распущенный образ жизни, ну, по крайней мере, она на это надеялась. Однако Саюри было безумно жаль бедняжку Рёту. Зная эту ненормальную рыжую бестию с детства, она прекрасно понимала, как тяжело другу с ней. Но, кажется, она стала меняться к лучшему. Она бросила курить, перестала пить так много, старалась не так много ругаться матом. Определённо это всё — заслуга Кисе.       Утром тренировка, днём или к деткам в больницу, или дома за учебниками. Вечером Саюри наслаждалась близостью Дайки. Они могли просто лежать дома и смотреть фильмы, или же Дайки показывал невероятные места. Вот не так давно, Дайки потащил Саюри в потрясающей красоты заброшенный отель на склоне горы — Hachijo Royal Hotel. Днём, смотря в панорамные окна из больших роскошных залов, девушка не могла налюбоваться на эту красоту. Даже несмотря на то, что он заброшен, отель нисколько не потерял своего шарма и помпезности. Отделка и вычурность поражала. Да, нижние этажи были завалены мусором, однако стоило подняться выше, и ты будто вполне работающем отеле.       Когда стемнело, они поднялись на крышу и просидели там всю ночь, любуясь на огни ночного города.       Находился отель на острове, где живут дедушка и бабушка Дайки. Они часто приезжали к ним, просто чтобы провести время вместе.       Последние дни месяца Саюри и Дайки провели как раз на острове Хатидзё. Они вчетвером отметили день рожденья Дайки, а всё остальное время влюблённые наслаждались обществом друг друга. Тут не нужно было скрывать своих отношений. Можно было спокойно держаться за руки, целоваться и гулять по округе. Это был лучший день рождения Дайки, он ещё никогда не был так счастлив. Давно уже перестало быть «моё» и «твоё», для них всё стало «наше». И, кажется, с каждым днём они любили друг друга всё больше и больше.