"Белоснежка."

Таш. Неясное чувство беспокойства заставило Ташира моментально прийти в себя. Впрочем, переход от сна к бодрствованию никак не отразился внешне: грудная клетка воина по-прежнему продолжала мерно вздыматься, дыхание оставалось таким же спокойным, а мышцы тела – расслабленными. Лишь легкая дрожь ресниц и движение глазных яблок под веками свидетельствовали о том, что мужчина приступил к сканированию окружающего пространства в попытках выяснить причину столь раннего пробуждения (тусклое сияние луны ясно давало понять, что ночь еще не была готова уступить свои права новому дню). Причина нашлась почти моментально, что было не удивительно, поскольку она находилась в буквальном смысле под его боком и заключалась в спящем элитари, доверчиво прижавшемся к телу воина. Ташир замер, вперившись в лицо Вальда. Удара сердца хватило, чтобы на молодого мужчину обрушился шквал воспоминаний о событиях, произошедших чуть ранее: Вспомнился будоражащий аромат свежести, присущий весеннему ветерку, под действием которого отступили установленные им же запреты и ограничения. В единый миг исчезла малейшая тень сомнения в неправильности собственных действий… Я в праве! – вот какая мысль завладела им тогда, отдаваясь сладостной нотой в каждой клеточке тела. – Я В ПРАВЕ! ОН – МОЙ! Припомнились неистовые ласки, череда поцелуев, которые многочисленными дорожками покрыли полуобнаженное тело парнишки, оставляя за собой маленькие следы принадлежности… Сладостные стоны элитари, которые он, Таш, ловил своими губами, наслаждаясь ими, как страдающий от жажды путник наслаждается живительной влагой родника… Вспомнилась болезненная тяжесть в паху… Собственные пальцы, стаскивающие с бедер Вальда тонкую ткань шаровар… Тихий вздох-всхлип от простого прикосновения к внутренней стороне бедра, заставивший бросить взгляд на лицо элитари и заметить отсутствующее выражение в его глазах. Чувство осознания происходящего. И вновь, как в последние несколько ночей, желание обладания уступило другим чувствам: стыду, раскаянию, сожалению. Последние прикосновения, дарящие успокоение возбужденному естеству паренька. Возрастающее чувство вины, когда Вальд в порыве оргазма доверчиво вцепился в плечи воина… *** Глядя в безмятежное лицо малыша, воин припомнил то чувство благоговения, которое возникло у него при первой встрече с элитари. Благоговение, сменившееся вскоре чувством теплоты и нежности. Вспомнил, как удивление (слишком уж велико было несоответствие между образом, созданным еще в детстве и реальным представителем легендарной расы), переросло в привязанность… желание защитить, уберечь от невзгод столь непоседливое и неугомонное создание. И это несмотря на столь разный социальный статус. Статус, – печальная улыбка промелькнула на лице воина и затаилась в уголках губ. – С какой легкостью он позабыл о данном факторе. Позабыл, что обычный человек, пусть даже и благородного происхождения, - неровня для «любимчика Богов». Малыш, чье доверие (пусть и под действием благословения) он, Таш, предал, – палец скользнул по лицу Вальда, убирая со лба выбившуюся прядь волос. – Достоин большего, нежели ошибочно навязанный Супруг-человек. *** Действие, ставшее привычным за последнее время: использование амулета очищения, выданного Реем. Единственно, что стало неожиданным, так это полная опустошенность данной вещички. Впрочем, собственных сил организма, понадобившихся для кратковременной активации амулета, вполне хватило, чтобы привести одежду в более или менее приемлемое состояние. Миг, и обессиленный воин попросту вырубился, бессознательно заключив элитари в кольцо своих объятий. *** Череда воспоминаний уступила действительности. - Прости, - тихо прошептал воин, уткнувшись носом в шею Вальда. Одно сердцебиение. Время, отпущенное самому себе на маленькую слабость: коснуться губами пульсирующей жилки, да вдохнуть слабые отголоски Аромата, исходящие от тела Вальда. Бережно поправив одежду парня, Ташир отступил в ночь. *** Первые лучи солнца, осветившие небольшую прогалину, заставили проснуться большую часть лагеря. Исключением, как всегда был Вальд, чей сон чутко охранял выросший накануне тиру. И пока приятели-однополчане переругиваясь, занялись приготовлением завтрака, Таш принялся складывать свои пожитки, но… - Что? – огрызнулся на друзей воин, в очередной раз заметив пристальный интерес, исходящий со стороны темного. - Ничего. Совсем ничего! – промурлыкал Рей, стриганул ушами и, обменявшись взглядом: «я же говорил!» с Алиэлем, вновь вперился пристальным взглядом в волосы Таша.- Только один вопрос, милый. От ласковых интонаций в словах приятеля мужчине внезапно поплохело. - С каких это пор ты сменил свой колер, а? Миг, ушедший на осознание слов, сказанных приятелем. Пальцы, запущенные в еще спутанные ото сна волосы, освидетельствование окрашенных прядей. Краска смущения, бросившаяся в лицо… *** - Ты уверен, что не хочешь признаться Вальду? В ответ на участливый вопрос Алиэля, воин отрицательно покачал головой: - Нет. Не хочу, чтобы малыш возненавидел меня: ты ведь в курсе, как негативно он отнесся к своему возможному браку. К тому же, Вальду не так уж и долго осталось жить в нашем мире (уверен, первое, что паренек потребует у Оракула - это возвращение домой). - А если старикан не сможет выполнить желание малыша? - Узнаю, есть ли способ изменить Благословение. Не думаю, что я тот, кто нужен Вальду. Поэтому прошу, не говори ничего лишнего. - Хорошо, - тихо вздохнул целитель. – Не скажу. – Взгляд перворожденного скользнул вслед отошедшему в сторону дроу. - Только обещать за Рея не буду. *** Вопль, разнесшийся по округе, не оставил и тени сомнения в том, что пробуждение Вальда состоялось. Ташир замер. Недовольство Пави, связанное с очередной задержкой в пути и поддакивание Трух Вол-тара, то и дело прерываемые возмущенными воплями - все это отошло на второй план. Воина волновало только одно: заметит ли малыш пряди волос, которые он, Таш, попытался замаскировать в переплетенье косичек, напоминающих столь любимую прическу Рейнели. Обжигающий взгляд в спину. - ТАШ?!! Легкого полуоборота хватило, чтобы увидеть, как тень изумления в глазах малыша сменилась яростным пламенем гнева. Певучее, ласковое: «Таш!», разнесшееся по всей поляне, заставило воина бессознательно отступить. - А ну, гад, стой! Хуже будет!