***
Что-то случилось — или должно было случиться. Муми-тролль не понимал, что именно, но знал, что его интуиция его не подводит. Конечно, он всю эту зиму жил в странном оцепенении, как будто впав в спячку, и вот теперь, когда весна была на подходе, спячка закончилась и уступила места тревожности. Морской оркестр стоял в доке, практически готовый к первым испытаниям, величественный и прекрасный. Фредриксон разрабатывал особую систему полета, которая должна была усилить преимущество егерей, и Морской оркестр стал первым, на которого эта система была установлена. Иногда Муми-тролль наяву грезил, как будет здорово управлять этой махиной. Конечно, вместе со Снусмумриком. А потом оказывалось, что Муми-тролль просто застрял в столовой, глядя в одну точку. Он просыпался от своей спячки только во время тревог, но тут повезло, Челка выходила на охоту всего пару раз, а бой получился вообще только один. Один, но очень тяжелый, егеря долго ремонтировали после него, а Снорк до сих пор ходил с костылем — нога никак не срасталась правильно. — Вот правильно говорят, — ворчал Снорк, — как назовешь егеря, так все и пойдет. Вот почему я доверил этой... придумывать имя? — Ты сам отказался выдавать второе слово! — возмущалась в ответ Фрекен. Они продолжали спорить, и это тоже было уютно и могло убаюкать. Муми-тролль дремал под выяснение, почему у их егеря такое дурацкое имя, сонно думая, что просто не стоило предлагать Фрекен назвать первое, что придет ей в голову. Так что Снорк сам был виноват. Потом от Челки дремотные мысли перескакивали на тот момент в будущем, когда Муми-тролль сможет сам сражаться. Он боялся представлять себе бой, поэтому мысли доходили до того, как они со Снусмумриком подключаются друг к другу. А потом — чернота, наполненная музыкой. Немного воспоминаний. И, наконец, ощущение полного погружения — единения с чужим разумом. Муми-тролль знал, что ему будет немного стыдно за свои воспоминания. Знал, что потом все пройдет. А потом они будут защищать мир. Спячка была даже приятным делом. А вот волнение, пришедшее ей на смену... Муми-тролль ожидал чего угодно. Пятерного явления, кайдзю новой категории, да хоть ложно сработавшей боевой тревоги! Он не ожидал только выпуска новостей. Экстренного, из тех, которые никогда не приносили ничего хорошего. Муми-тролль обернулся на экран — он шел проведать Оркестр — и замер. На экране слишком знакомый егерь, только выглядящий немного непривычно, уходил под воду. Через несколько секунд Муми-тролль сообразил, что было не так с Крошкой Мю — ей не хватало головы. А еще через мгновение ему показалось, что он оглох и ослеп одновременно. Звуки пропали вовсе, а перед глазами стояли только белые пятна, которые никак не хотели складываться в мелькающие на экране кадры. Муми-тролль не хотел туда смотреть. Не хотел видеть фотографии Юксаре и Снусмумрика. Не хотел читать бегущую строку, сообщающую о пропаже без вести обоих пилотов после битвы с кайдзю. Просто исчезли с радаров. Муми-тролль отлично знал, как такое бывает — когда мозг погибает, сигналы перестают поступать. Егерь, теперь пустая куча металлолома, опускается на дно океана. Этого просто не могло произойти с Крошкой Мю. Ни за что на свете. Экран погас, и Муми-тролль смог вдохнуть. Горло саднило, будто он только что кричал. Потом медленно вернулись звуки. Фрекен тормошила его и требовала ответить. Бледный, как будто выцвевший за мгновения отец просто стоял рядом, держа руку на плече Муми-тролля. — Может быть... просто кто-то решил пошутить? — несмело спросила Фрекен. Муми-тролль глянул на нее волком, тут же устыдился за это, и поспешил удрать. Подальше от всех них. Он забрался в тренажер. Вокруг было пусто и темно, именно то, что нужно, чтобы подумать — но уже через несколько секунд Муми-тролль понял, что ошибся, когда пришел сюда. Его снова колотило, как от холода, только некому было согреть. Воспоминания о чужом тепле рядом оказались такими горькими, что Муми-тролль не выдержал и глухо разрыдался от злости и одиночества. Постепенно его отпускало — больше от мыслей, что никто не придет, чтобы помочь. Муми-тролль пошел было в свою комнату, но не смог до нее дойти, ноги сами принесли его туда, где жил Снусмумрик. Постояв немного перед запертой дверью, он набрал код и шагнул внутрь. Возможно, прийти сюда было страшной ошибкой — сердце будто сдавила холодная лапа, стоило включить свет и осмотреться. Последним утром они проспали и собирались в спешке. Шкаф и сейчас помахивал распахнутыми дверцами. Подушки валялись на полу, одеяло было скомкано. Муми-тролль знал, что оно просто не может пахнуть ими двумя, но он все равно улегся на кровать, натягивая на себя одеяло, и долго смотрел в противоположную стенку. Это была половина кровати Снусмумрика. На стене напротив раньше висела небольшая картинка с океаном. Муми-тролль представил ее и снова хлюпнул носом. Пришлось натягивать одеяло на голову и как можно крепче закрывать глаза. — Ты меня обманул, — сказал Муми-тролль. — Так получилось, — виновато ответил ему Снусмумрик. Они сидели на бревенчатом мостике через реку, свесив ноги к воде. Внизу плясал поплавок. Муми-тролль знал, что эта речка течет — или, может быть, ее уже и нет — неподалеку от его старого дома. И Снусмумрика здесь быть просто не может. Но в то же время он отказывался в это верить. Вот же он — Муми-тролль протянул руку и осторожно коснулся теплого чужого плеча. Снусмумрик тяжело вздохнул — удочка вдруг выскользнула из его рук и поплыла дальше по течению, а он повернулся к Муми-троллю и серьезно на него посмотрел. — Не надо этого делать. Я знаю, что ты задумал, и поверь, это самая глупая мысль из всех, что только приходили в твое голову. Муми-тролль очень хотел возразить — он не понимал, о чем речь, но был уверен, что придумал отличную идею. Он не успел — стоило открыть рот, как Снусмумрик поцеловал его. А потом Муми-тролль проснулся. Пришлось жевать одеяло, но не помогло он снова заплакал. Успокоиться помогла только мысль о том, что он что-то придумал. Оставалось только вспомнить, что именно пришло ему в голову и как это можно использовать.***
На пятый день после того, как в новостях показали погибшую Крошку Мю, Муми-тролль проснулся с твердой уверенностью, что вспомнил. Во сне Снусмумрик снова просил его не делать глупостей, потому что это было слишком опасно. И почти никто не мог этого сделать. — Ты ведь не думаешь так на самом деле, — пробормотал Муми-тролль, рассматривая картинку с океаном. — Я знаю. Ты хочешь мне помочь. Он почти увидел, как кусочек сознания Снусмумрика, запертый в его собственном, пожал плечами и отвернулся. Муми-тролль осознал, что только что заговорил впервые за несколько дней. И смог думать. До этого его хватало только на рутинную работу — проверить состояние Челки, проверить, как себя чувствуют непривычно молчаливая Фрекен и насупившийся Снорк. Дело занимало ровно час, потом Муми-тролль механически запихивал в себя еду и отправлялся спать. Во сне были Снусмумрик, речка и лето. Немного поцелуев и прикосновений. Музыка. Все то, чего никогда больше не будет по-настоящему, если только Муми-тролль не вспомнит свою самоубийственную идею. Его осенило, когда он попытался избить манекен в тренажерном зале и понял, что забыл, как драться, используя обе руки. Теоретически — Муми-тролль иногда любил почитать защищенные на егерях докторские и кандидатские, оттуда и вытащил эти знания — один пилот справлялся с управлением егерем, если оставался без второго. Как ходить в дрифт с воспоминаниями, с призраками. Теоретически Муми-тролль смог бы сделать это. Осталось только проверить. Он знал, что никогда не получит разрешения на самоубийство, а никак иначе попытку в одиночку отправиться на поиски скорее всего погибших назвать было нельзя. Знал, что шансы даже запустить егеря преступно малы. Знал, что, когда дойдет на место — и если дойдет — он не найдет ничего. Но вместе со всем этим Муми-тролль так же знал, что он должен это сделать. Док с Морским Оркестром стоял пустой. Никто не заходил сюда уже несколько дней — возможно, иногда заглядывал только отец. Та бледная тень, которая от него осталась. Интересно, плакал ли он? Разговаривал ли с Юксаре во снах? Муми-тролль заставил себя не думать об этом. Он открыл ворота и взобрался в кабину управления егерем. Руки тряслись, будто от страха, но страшно Муми-троллю не было. Он запустил синхронизацию. Это была страшная боль. Куда сильнее той, которую он испытывал, пытаясь войти в дрифт с неподходящими партнерами. Все тело как будто пронзил разряд тока, все органы чувств разом отказали. Снусмумрик сердито кричал — его голос доходил до Муми-тролля, как сквозь вату — что если бы он знал, никогда бы не стал встречаться с таким самоубийственным идиотом. И чтобы Муми-тролль немедленно прекратил, пока его мозг еще можно было спасти. И Морской Оркестр сдвинулся. Его заметно вело в строну. Муми-тролль, глядя только вперед — он все еще жмурился от слишком сильной головной боли — сделал первый шаг. Ему показалось движение сбоку, но посмотреть Муми-тролль не решился. Он продолжил идти. Потом он побежал. Даже попробовал полететь, но не получилось — видимо, воспоминания о Снусмумрике оказалось недостаточно, чтобы полноценно управлять егерем. От этого понимания Муми-тролль потерял контроль. Боль стала слишком сильной. Ноги подкосились, Муми-тролль рухнул на колени, ощутил щекотное прикосновение к верхней губе, слизнул текущую из носа кровь. Слишком плохо. Он не дошел так мало... всего шестнадцать минут, и был бы на месте. Муми-тролль с трудом поднял голову. Горло сводило спазмами тошноты, которую он пытался подавить. А впереди мигал красным маяк. Подняться на ноги шансов не было, и потому Муми-тролль пополз на его свет на четвереньках. Он не знал, сколько прополз — помнил только сильный удар по голове, а потом ничего не стало.***
Муми-тролль открыл глаза от звона колокольчиков. Рыжая девица в наброшенном поверх синего комбинезона белом халате наклонилась над ним и смотрела так внимательно, будто собиралась укусить. — Привет, — сказала она, наклоняя голову к плечу. Колокольчики снова звякнули. — Ты потрясающе сумасшедший! Ты даже Морру впечатлил, а это, скажу тебе, самое непростое занятие в мире! Хотя, для тебя, парень, пустяки, видимо. Меня зовут Нинни, кстати. Она потрясла Муми-тролля за руку, попятилась и удрала куда-то, только колокольчики еще позвякивали, отдаляясь. Муми-тролль проводил Нинни оторопелым взглядом, потом осмотрелся. Он лежал в стандартном медицинском блоке на две койки. Вторая тоже оказалась занята — со своего места Муми-тролль видел очертания человеческой фигуры. Наверное, сбился с пути. Муми-тролль смотрел в потолок и думал о своей ничтожности. Не смог ничего. Фактически угнал егеря, проделал такой путь, чтобы в результате оказаться в больнице. Муми-тролль спрятал лицо в ладонях и прикусил губу, чтобы не заплакать, но злые слезы уже жгли глаза. — Хватит уже плакать, — хрипло сказал Снусмумрик. — В самом деле. Было бы из-за чего. — Ты не понимаешь, — отмахнулся от него Муми-тролль, натягивая простынь на голову. — Я подвел тебя. Не смог найти. Снусмумрик вдруг рассмеялся — тоже хрипловато, будто через силу, а потом Муми-тролль вдруг осознал, что слышит его голос не в голове. Наверное, он просто сошел с ума. Муми-тролль медленно уселся — руки дрожали от волнения — держась за край простыни. И встретился взглядом со свесившимся со второй койки Снусмумриком. Вообще, опознать в нем знакомые черты было сложно. Бинты перетягивали шею и уходили ниже, один глаз прикрывала повязка. А улыбка осталась та же. Шрам, обезобразивший щеку, не доходил до губ примерно на сантиметр. Все это Муми-тролль отмечал, ковыляя через разделяющее их расстояние. Тяжело осел на колени и уткнулся в чужой матрас. Пахло лекарствами, кровью и Снусмумриком, и Муми-тролль подавил желание ущипнуть себя. — Ты меня обманул! — пробормотал он, решившись переместиться и зарывшись носом в плечо Снумумрика. Сердце тут же сдавило страшным дежавю — и мыслями о том, что, может быть, Муми-тролль снова уснул. Или его мозг не выдержал и впал в кому. Или еще что похуже. — Думаешь, я хотел? — прохрипел Снусмумрик, положив тяжелую, теплую ладонь на его затылок. — Это был наш последний бой вместе с отцом, мы так договорились... — Его не... не нашли? — сглотнув, спросив Муми-тролль и ощутил, как пальцы на его макушке чуть дрогнули. — Туу-Тикки — одна из здешних пилотов — говорит, спасся один, мог спастись и второй, — тихо сказал Снусмумрик. — Тогда мы его точно найдем, — твердо заявил Муми-тролль, вскидывая голову. — Обещаю. Возьмем Морской Оркестр и найдем. Кстати, знаешь, я привел тебе егеря. — Знаю, Морра исписала об этом несколько листов, — Снусмумрик усмехнулся уголком рта. — Спасибо. Его губы были намного суше и тверже, чем во сне про лето. И поцелуи — куда более жадными. С каждым из них Муми-тролль все больше убеждался, что он не спит.