* * *
Сиэль чувствует, как кожу на лодыжках приятно оглаживает еле уловимый сквозняк. В комнате свежо и очень спокойно – он слышит, как тикают часы на прикроватной тумбочки, вторя мерной дроби дождевых капель, ощущает запах сырой травы и озона, сочащийся через приоткрытые ставни. − Вам следует держать ноги в тепле, мой лорд, − Себастьян укутывает ноги в одеяло и закрывает окно. Шум дождя становится глуше, а Сиэль решается приоткрыть глаза. − Пожалуйста, скажи, что ты не оставался ночью со мной. − Последним вашим приказанием на этот счет было ровно противоположное, мой господин, − интонации безупречные, но Сиэлю кажется, что он будто бы слышит обиду. – Могу я узнать, чем вызвано столь ярое сопротивление мне с вашей стороны? − Я вижу тебя во сне, − Сиэль думал, что протараторит это скороговоркой, но вышло на удивление ровно. Возможно потому, что слова даровали спасительное осознание: признание это, словно прыжок в овраг без дна, одним махом избавит его от метаний. – И мои сны носят специфический характер, Себастьян. Не думаю, что тебе стоит… − Вы думаете, милорд, или действительно не хотите? – Себастьян слегка склоняет голову к плечу и подходит ближе. Алый огонь в его глазах приглушен, и Сиэлю кажется, что сейчас его дворецкий совсем человек, почти беззащитный – не перед опасностью, которая может грозить его господину, но перед ним самим. – Я бы предпочел быть рядом, пока вы спите. − Зачем? – Сиэль задерживает дыхание – пропускает всего пару тактов. − Чтобы успеть разбудить Красавицу, когда это будет ей особенно необходимо.Sleeping Beauty
15 апреля 2015 г. в 19:51
Спящая красавица
POV Сиэль
− И что же вы намереваетесь сделать, мой лорд? – я подскакиваю на месте, не столько от неожиданности, сколько от мятно-мускусного запаха его кожи, от его сухого дыхания, щекотно опалившего шею.
− Я разве звал тебя? – стараюсь, чтобы голос звучал грубо, стараюсь изо всех сил, но понимаю, что я перед ним, как котенок перед львом – такой же глупый, мелкий, невнятный. Слабый.
− Вам не хватает хвоста – чтобы разъяренно бить себя по бокам, господин, − фамильярничает он и, не давая мне возможности снова огрызнуться, забирает из моих рук полотенце и ножницы. – Дайте-ка это сюда.
Я, разумеется, пытаюсь ему помешать. Глупость какая: все это затевалось с целью свести к минимуму наш с ним телесный контакт перед сном, но я – в своем рвении – только противоречу себе и загоняю в ловушку, в которую, кажется, мне так сладко попадать снова и снова. Я мог бы просто отдать приказ − но предпочитаю бросаться на Себастьяна, стараюсь ударить побольней, хватаю за лацканы его белой рубашки, вынуждая сжимать руки на моих запястьях – и он делает это, с дьявольской силой сдавливает мои кости, и все, что я чувствую − аккуратное напоминание, что я бесконечно ничтожен перед своим слугой.
Я совершенно явно перехожу черту: мне хочется больше, я жажду чувствовать его силу, чувствовать эту власть над моим телом – и я вырываюсь с еще большим пылом. В конечном итоге, я спиной задеваю склянки с маслами, которые стоят на краю ванны. Они падают и разбиваются о кафельный пол, высвобождая удушливые густые запахи апельсина, розы и лаванды. От неожиданности я резко подаюсь вперед, к Себастьяну и неосторожно задеваю ладонью лезвие отобранных у меня же ножниц.
− Милорд, − он укоризненно качает головой и ловко обхватывает мою руку, не успевая, впрочем, перехватить кровь: пара капель падает на пол, разбавляя лужу из масел, уже смешавшихся в один тяжелый, обволакивающий аромат. – Вы так неосторожны. Пойдемте в постель, здесь слишком душно.
Он прав – я настолько беспомощен, что не могу даже самостоятельно принять ванну. Вода оказалась слишком горячей – настолько, что в просторной комнате стоит влажный горячий пар, такой густой, что я едва могу различить собственные руки. Если бы Себастьян не пришел, я бы уже лежал на полу с разбитой об угол раковины головой.
Я чувствую все настолько же остро, насколько вяло и мутно соображаю: голова кружится, а по щекам, шее, голой спине разливается неприятный, словно лихорадочный, жар – или это ощущение чужой ладони, скользящей по обнаженной коже?..
Мне пришлось опереться о его плечи, чтобы устоять на ногах:
− Перестань, пожалуйста, перестань… − я, кажется, заскулил. Так мерзко, так низко и жалко, но я физически не могу иначе: я, чертов граф, Сиэль Фантомхайв, Цепной Пес Ее Величества, ЕГО единоличный и полновластный хозяин, я! Оказался на коленях перед своими желаниями.
− Господин, обопритесь, − его ладонь давит на поясницу, и мои колени сгибаются. Я обвисаю на его плечах и чувствую, сквозь дурманящий жир масел и молоко влажного пара, сквозь едва уловимый металлический привкус собственной крови на языке, чувствую свежий аромат мяты от его волос. − Вам не нужно…
Он не договаривает, и я улыбаюсь – понимаю, что он не может подобрать слов, и от этого почему-то так сладко сводит живот.