... и даже попаданец в Лоргара

- Я всё ещё не могу его почувствовать, - вслух произнёс Магнус. После многомесячных стараний проникнуть мысленно сквозь бушующий варп-шторм, после полных отчаянья попыток нащупать некогда обманчиво тонкую, но неизменно нерушимую связь с душой брата, он впервые за свою жизнь испытывал пресыщение варпом. Простое произношение слов приносило тягуче-мстительное удовлетворение от неиспользования своих умений. - Варп-шторм рассеивается, мы приближаемся к его миру, но я всё равно его не чувствую, - продолжил он, массируя виски. – Словно его больше нет, или он каким-то образом закрылся от всего. Меня это беспокоит. Это была почти ложь. Примарх был сбит с толку и ощущал нечто вроде растерянности. Варп бурлил, был агрессивен и зол, и ничто из привычных методов не могло ни успокоить, ни усмирить энергии Имматериума. Обычно в похожих ситуациях Алый Король испытывал душевный подъём, он верил в возможности познания и силу своего разума, и изобретал новые способы взаимодействия с варпом. Многогранная природа Эмпиреев была вызовом достойным его ума и способностей, и раз за разом открывалась Магнусу с новых сторон, но сторон неизменно понятных и управляемых. Сейчас же это была первозданная, дикая и яростная стихия, грозящая уничтожить человеческий флот. Течения варпа закручивались в непокорные вихри, готовые мгновенно обрушиться всей своей неудержимой силой на любого посмевшего пытаться обуздать их. Не нужно быть гениальным псайкером, чтобы распознать за происходящим последствия чьей-то воли. Даже самый бесталанный человек на борту корабля ощущал неестественность и злобу бушующего варп-шторма. Но кто мог стоять за подобным явлением? У кого могло хватить сил и воли, чтобы породить в Эмпиреях бурю способную изолировать целую звёздную систему? - Даже я такого не смогу, Магнус… - ощущение защиты и покоя прокатилось по издёрганному вопросами разуму примарха даже несмотря на смысл сказанных слов. – Твои мысли слишком громкие, Магнус, обратись к Исчислениям. Примарх покачнулся. На его лице появилась вымученная улыбка. - Ты шутишь… сейчас? - Это не первый варп-шторм, в который я попадаю, Магнус, и не самый сильный, - Император прошёл мимо своего сына, на ходу читая инфопланшет. – Мой опыт подсказывает, что ему осталось совсем немного. - Меня волнует, не столько буря в варпе, отец, а то, что она отделяет нас от брата. И я не понимаю её природы, вернее, - Магнус на миг замолчал, пересиливая сомнения. – Она началась слишком своевременно, в одно мгновение, пока я ещё ощущал брата, Эмпиреи обернулись воющей бездной. С ним что-то происходило, он увидел что-то, испытывал сильнейший гнев… - Гнев… - повторил Император. – И после этого его систему закрыл варп-шторм. - Да. Примарх Тысячи Сынов был одним из могущественнейших псайкеров Империума, обладал острым и проницательным умом, но сейчас даже без всех своих немалых достоинств он видел тень тревоги на лице Императора. Его отец обладал несоизмеримо большими познаниями, но главное - опытом, и несмотря на готовность обучать тому, что знал сам, посвящать в некоторые из известных ему тайн отказывался. Однажды обозначенные рамки дозволенного Магнус не решался преступить, даже чувствуя скрывающиеся горизонты познания. Некое подсознательное ощущение опасности твердило о неготовности погружаться в такие глубины варпа, по сравнению с которыми все его прошлые действия были не более чем игры в прибрежных водах. - Магнус, - голос Императора приобрёл обычную для него решительность и силу. – Есть большая вероятность, что мы не найдём твоего брата. Или это будет уже не он. Есть силы, о которых даже я избегаю говорить, сын. Силы нам намного более чуждые чем любые ксеносы, и намного более враждебные. Однажды, они уже явили себя, украв тебя и твоих братьев, из моего Дворца. У меня была возможность помешать им, но я этого не сделал. Это признание словно вышибло пол из-под ног примарха. Много лет он гадал, каким образом врагам отца удалось похитить его сыновей из самого Дворца, где казалось ничто не могло произойти без его ведома. И теперь оказывается, что Император сам позволил этому произойти. - Ты мог… Мог! – горечь подступила ядовитой волной к горлу, но Магнус усилием воли прогнал эмоции. Несмотря ни на что, у отца были веские причины поступать так как он поступал. Всегда. Император встал прямо перед своим сыном, терпеливо ожидая, когда он совладает с собой. На какой-то момент, Алому Королю показалось, что он видит что-то похожее на улыбку на его лице. - Я… создал вас сильными, Магнус. Вы – моё лучшее творение. Но я не мог дать вам того жизненного опыта, который можно получить только самостоятельно. А я никогда не хотел ограничивать вас, Магнус, я желал, чтобы каждый из вас мог найти что-то своё, личное, и преуспеть в этом. И потому, когда старый Враг крал вас, я не помешал ему. Я знал, что вам предстоят испытания, которые будут не под силу обычным людям, знал, что они будут на пределе даже ваших способностей. Но я верил в вас, в каждого. В вашу силу, волю, и в то, что всё лучшее в вас окажется сильнее всего того, что Галактика бросит в вас. Я поверил в вашу стойкость. - Посмотри на своих братьев Магнус. На Хоруса и Лемана Русса, на Ферруса Мануса и Фулгрима, Льва Эль’Джонсона и Рогала Дорна, на Сангвиния и самого себя. Насколько вы все разные, сын, и насколько же вы похожи. Сейчас мы можем только гадать, чего же добились ещё не найденные твои братья, но знай, я уже горжусь каждым из вас. С лица Императора пропал даже слабый намёк на эмоции. Теперь это был истинный Повелитель Человечества, тот кто держит в своих руках жизнь и смерть мириадов подданных, по чьему слову легионы сокрушают одни миры, и подымают из праха другие. - И тем тяжелее, сын мой, то, что возможно мне придётся сделать. Магнус почувствовал, как трудно становится дышать. Император редко говорил настолько откровенно с ним, он любил создавать определённые головоломки, испытания для пытливого ума своего сына. Но сейчас всё было сказано предельно откровенно и ясно. - Нам придётся… избавиться… от моего брата?! – голова словно пылала от мыслей, и горло сводило от попыток произнести хотя бы слово. – Убить его… Император безмолвно наблюдал за терзаниями своего сына. Сомнения и отчаянье наполняли и накрывали примарха с головой. Суровое решение Императора едва не разрывало ему сердце – его семья, его братья… Магнус просто не мог помыслить о причинении вреда кому-то из них! Но он и не мог сомневаться в действиях отца, после всего только что сказанного, причины такого решения должны быть чудовищны! - Отец! – в голосе примарха звучала мука, отчаянье и обида. – Если ты не расскажешь, почему ты так решил поступить с моим братом… Я этого никогда не приму! *** Сначала Он был просто наблюдатель. Потом ученик и помощник. Вдохновитель. Защитник. А потом был крах, ужасное падение и гибель всего, что имело смысл и значение. И тогда Император, Владыка и Повелитель. Но никогда Отец. И вот Его сыны. Один страдает, чувствуя судьбу брата. Другой, ещё не подозревает ни о чём, или же, если старый Враг обратил его, восстал против своего предназначения, и готовится бросить Ему вызов. И другие его сыновья, найденные или ещё потерянные. Бесчисленные возможности. Допустимые вероятности. Точнейшие расчёты. Всё это занимает разум Императора лишь на мгновение. Он улыбается своему сыну. Он гордится своим сыном. Он доверяется ему. *** Когда-то Магнус Красный, примарх Тысячи Сынов и Магистр всех братств Просперо считал, что ему под силу принять любое знание. Императору не понадобилось много времени чтобы изменить его точку зрения. Некоторое знание может быть слишком тяжело. Древний человек, получивший знания потомка из Эры Технологий, был бы раздавлен свалившимся на него откровением. Ибо каждому знанию своё время. Оно должно быть подтверждено опытом и выдержано мудростью. Тогда оно станет истиной. Магнус Красный, знал, что истины опасны. Они непреклонны и неотступны. Их нельзя доверять неготовым и неспособным выдержать их. Но он никогда не причислял к ним себя. Пока Император не разделил с ним свои знания и ношу. Можно ли после такого продолжать заглядывать в бездну, зная, что она наблюдает за тобой? Что есть силы настолько первобытные и неукротимые, непостижимые и далёкие, что нет никакой возможности совладать с ними? И насколько же был страшен опыт Императора, и как тяжела его безжалостная мудрость, что он мог продолжать смотреть и сражаться? Магнус Красный, некогда смотревший на варп как на источник безграничного и чистого знания, теперь обладал видением своего отца, и видел поле боя, на котором первый выстрел прозвучал задолго до его рождения. - Мы найдём моего брата, - отрывисто сказал примарх. – И, если он пал, я его остановлю.