Темное дитя

Поездка на Хогвартс-экспрессе навеяла на Айлеса довольно грустные воспоминания. О том, как он впервые сюда попал, как познакомился с первым другом. Все казалось таким нереальным, на грани фантазии. Будто это происходило и не с ним вовсе. Пожалуй, так оно и было. Все происходило с нелюбимым ребёнком, который знал о своих родителях сперва только то, что они были алкоголиками и разбились в аварии. После попадания в волшебный мир, он слышал только то, как он на них похож. Все только это и твердили, но никто не отвечал на его вопросы , какими же они были, чем именно он так на них похож. Какой у них был характер? Да, даже Снейп рассказал про отца больше, чем все остальные, хоть и в своей язвительной и уничижающей манере. Отбросив на время мысли о родителях, Айлес с некоторой нежностью провел рукой по сидению, продолжая вспоминать свои школьные будни. Даже в поезде его могли настигнуть приключения. Тщательно продуманные приключения... Когда Айлес принял до конца всю свою новую суть, некоторые воспоминания из старой жизни стали более четкими, но множество эпизодов все равно было не доступно. Вдобавок, было смутное ощущение того, что чего-то в памяти не хватает, а в чем-то, что происходило, Айлес стал сомневаться. Так вот, когда общая картина начала хоть немного вырисовываться, Айлес заметил, что практически всегда ощущал рядом с собой чужое присутствие. Как будто кто-то очень тонко и ненавязчиво направлял его, указывал, что делать. До недавних происшествий ему казалось, что все решения он принял сам. Но не сейчас. Сейчас Айлес уверен в том, что кто-то очень хорошо поработал с его сознанием. И, как бы не хотелось это отрицать, варианта напрашивалось два: Северус Снейп и Альбус Дамблдор. Первый маг искренне Айлеса ненавидел, а второй... Обладал безграничной властью в замке. В любом случае придется опасаться обоих. Особенно нужно быть осторожным с Дамблдором, если верить отцу. — Я должен найти ответы... — Айлес, ты уверен, что хочешь вернуться в Хогвартс? — спросил Соул, зайдя в гостиную, где в кресле с книгой сидел парень. — Да. Не так давно именно замок был моим единственным домом. Не хотелось бы, не попрощавшись, покидать родные стены навсегда. Да и следует укрепить те знания, что дали мне учителя. Соул присел на диван, стоявший напротив кресла. — Хорошо, Айл, но тебе следует кое-что знать, — мужчина внимательно посмотрел на сына и продолжил, — в день смерти твоих родителей... Я заметил некоторую странность. Дамблдор часто повторял, что именно жертва Лили как матери дала тебе защиту. Но я нашел ее в их с Джейми спальне, а с тобой был Джеймс и были вы тогда на кухне. И то, что осталось от темного Лорда... Это находилось совсем в другой комнате. В той комнате было пусто. Тот, кто убил его, скрылся. Когда я хотел рассмотреть то, что там было, появился Питер с палочкой Лорда. Он кинул ее к куче пепла и попытался сбежать... А я попытался его догнать. Но дальше — темнота. По крайней мере, так было раньше, но теперь я вспомнил, что кто-то задержал меня и убил тех маглов, давая Питеру сбежать. Когда я попытался рассказать Дамблдору про то, что увидел в доме, он даже не стал слушать, а аврорам сказал, что моя вина слишком очевидна, чтобы использовать хотя бы три капли веритасерума, — Соул горько усмехнулся. — У меня было много времени, слишком много времени, чтобы поразмышлять над таким поведением директора. Ведь любого, даже самого безумного преступника, авроры обязаны допрашивать или же у него, в крайнем случае, должны просматривать воспоминания. Я не говорю, что Дамблдор плохой. Просто присмотрись... Подумай и сам реши, как относиться к нему. Айлес, находясь в легком шоке от сказанного, пытался переварить информацию. Да, прав отец, ему понадобится время, чтобы подумать и во всем разобраться. — Хорошо, отец, я прислушаюсь к твоим словам. — Вот и молодец, — Соул потрепал сына по белым волосам, на что тот надул в обиде губы. — Ты такой еще ребенок, — мужчина улыбнулся, а, получив толчок под ребра локтем, и вовсе рассмеялся, - как я рад, что ты у меня есть. Айлес, перестав корчить из себя обиженного, тоже расхохотался и обнял отца. Айл улыбнулся воспоминаниям, стершим все плохие мысли и прикрыл глаза, засыпая, чтобы проснуться уже по прибытию поезда.

***

Первокурсников все так же встречал Хагрид; малыши, как и раньше, добирались до школы на лодках и он вместе с ними. Айлесу впервые стало страшно появляться в стенах школы. Теперь он другой. Не национальный герой, не мальчик-который-выжил. Как к нему будут относиться учителя? Студенты? Как к нему отнесутся его друзья? Поймут ли, что это он был когда то их другом Гарри? Хотя, безусловно, новая личность позволит Айлесу по-другому взглянуть на все. Будь то учителя или же старые друзья. Возможно, удастся узнать нечто новое и о Гарри Поттере? А сейчас, глубоко вздохнув, парень, следуя за МакГонагалл и первокурсниками, прошел в Большой зал.

***

Распределение шло своим ходом, как обычно: большинство первокурсников, как всегда, попали на Гриффиндор, несколько меньше — на Хаффлпафф, и примерно равное количество учеников на Слизерин и Равенкло. Последним распределение проходил молодой человек, обладающий необычной для Англии внешностью: высокий, широкоплечий, немного бледный, с чисто белыми волосами. Единственные яркие пятна в его внешности были холодные изумрудные глаза и практически бордовые губы. На Слизерине уже успели пошутить про то, что это потерянный брат Драко Малфоя, уж слишком цвет волос был похож. Юноша смотрел внимательно на зал, учеников и учителей. Его губы то и дело изгибались в улыбке, а в глазах появлялось тепло. Когда МакГонагалл назвала его имя, он спокойно, без волнения прошел к табурету и аккуратно опустился на него. Шляпа, заняв место на голове парня, молчала может с минуту и наконец вынесла свой вердикт: - Хаффлпафф! Не было в этот раз той бурной, безумной реакции, какая была на его первом распределении, не было одобряющего взгляда директора... И злых взглядов некоторых студентов Слизерина. Не было фальши. Были лишь теплые дружеские объятья нового факультета и их искренние улыбки.

***

Как только последний новенький ученик занял свое место за столом и зал немного притих, директор заговорил: — Я рад приветствовать всех, а в особенности вновь прибывших к нам студентов. Прекрасно, что этот год мы проведём вместе и что бы не случилось, мы должны оставаться сильными и помогать своим товарищам. С сожалением должен сообщить вам и неприятное известие. Наш всеми любимый друг, юный мистер Поттер... Больше не будет проходить обучение в нашей школе. В связи с тем, что на свободе оказался безумный преступник, который может угрожать безопасности Героя, Гарри спрятали в безопасном месте. Вы можете писать ему письма и я, возможно, смогу передать вам его ответ, — директор обвел взглядом зал, и его серьёзное лицо озарилось улыбкой, — но у меня есть и хорошие новости. Мой друг, Аластор Грюм, любезно согласился стать преподавателем по ЗОТИ. Также в этом году, здесь, в Хогвартсе... Пройдёт турнир трех волшебников! Шокированные ученики сперва никак не отреагировали, но после зал взорвался восторгом. Даже сдержанные Слизеринцы не скрывали своих эмоций. Дамблдор улыбался, наблюдая за реакцией детей и, дождавшись хоть какого-то подобия тишины, продолжил: — В начале октября к нам прибудут гости из двух других школ, и самый непредвзятый судья выберет трех чемпионов. А теперь новость, которая может омрачить ваши восторги. В связи с большим количеством жертв принять участие в турнире смогут только те студенты, которые достигли семнадцати лет. Многие разочаровано застонали, но новость «проглотили», хотя некоторые энтузиасты наверняка задумались над тем, как обойти этот запрет. — А теперь, прошу, приступайте к еде! — Дамблдор хлопнул в ладоши, и на столах появилась еда. Ученики, обсуждая предстоящее событие, ещё долго создавали гомон. Учителя тоже не отставали, но делали это куда сдержанней. Каждый декан, за исключением главы дома Слизерин, перебирал в слух или про себя своих учеников и прикидывал возможность участия в турнире. Но точно каждый из деканов и профессоров подумал о новеньком с четвертого курса. Никто не знал, что от него можно ожидать и есть ли у этого странного юноши шансы влиться в атмосферу школы? Особенно за это пережевала Помона Спраут, как глава его нового дома. А что думал сам новенький, профессора даже близко не представляли. ***Айлес. — Айлес, а где ты раньше учился? — спросил староста Хаффлпаффа, Седрик Диггори, ведя меня и первокурсников по коридорам Хогвартса в подземелья Хаффлпаффа. Над ответом я даже не думал и сказал, как есть, лишь немного недоговаривая: — Первые три курса учился в школе, подобной Хогвартсу, но программа существенно отличалась. И я боюсь, что, возможно, буду отставать от своих новых однокурсников. Седрик понимающе кивнул и, остановившись у кухни Хогвартса, негромко сказал, обращаясь ко мне: — Если нужно, я помогу тебе освоить программу нескольких предыдущих курсов. И, развернувшись к немного напуганным первокурсникам, уже довольно громко начал рассказывать про факультет: — Поздравляем! Я – староста Седрик Диггори, и я рад приветствовать вас на факультете Хаффлпафф. Наш герб – барсук, животное, которое часто недооценивают, так как он живет спокойно до тех пор, пока его не трогают. Однако барсук даст отпор животным намного крупнее самого себя. Ученики Хаффлпаффа надежные и верные. Мы не болтаем по пустякам и поддержим вас в трудной ситуации. Поскольку наш герб барсук, мы будем защищать себя, наших друзей и семьи от кого бы то ни было. Нас не пугает никто. Кстати, наш факультет выпускает наименьшее количество темных волшебников. Ах, да, вход в гостиную Хаффлпаффа скрывается в куче больших бочек в укромном уголке по правой стороне коридора, — Седрик взмахнул рукой, указывая направление. — Постучите по второй бочке снизу в середине второго ряда в ритме «Хельги Хаффлпафф» и крышка распахнется. Также только на нашем факультете имеется средство для предотвращения проникновения в гостиную потенциальных нарушителей. Если постучать по неправильной крышке, или неправильным будет ритм, нарушитель получит приличную порцию уксуса, — Седрик подмигнул малышам. — Как только вы открыли бочку, проползайте внутрь и дальше по проходу позади нее. В итоге вы окажетесь в самой уютной гостиной Хогвартса. Это круглая, простая комната с низким потолком. И несмотря на то, что мы находимся в подземельях, в ней всегда чувствуется присутствие солнечного света, а из круглых окошек открывается вид на колышущуюся траву и одуванчики. Вы будете спать с комфортом. В наших спальнях мы защищены от бурь и спокойно можем отдохнуть. Мы никогда не нарушаем ночное спокойствие, как иногда делают ученики в некоторых башнях. После своей речи староста прошел вперёд и, постучав по нужной бочке, подозвал первокурсников и меня, чтобы мы повторили этот ритм и наверняка запомнили. Когда Седрик убедился что каждый малыш знает пароль и точно ничего не перепутает, позволил всем наконец попасть в гостиную. Комната действительно была такой, как он описывал. Очень тёплая, солнечная и, безусловно, уютная. Остановившись посреди комнаты, Седрик вновь завладел нашим вниманием и показал на две двери, стоящие рядом: — Левая дверь ведёт на женскую половину, а правая, соответственно, на мужскую. До четвертого курса ученики живут в одной комнате по четыре человека, а начиная с пятого курса — по одному или, если захотят, по двое. Старосты и капитаны команд по квидичу так же живут в комнате по одному. Еще, как и везде, делаются исключения для наследников, которые тоже могут жить по одному. Сейчас вы можете отдохнуть в общей комнате или же пойти в свою. Как только вы определитесь с местом, около вашей кровати появятся ваши вещи. Также на каждой половине есть общие душевые и комнаты для занятий. Если есть желание, то всегда можно позаниматься там или же нашей общей комнате. Малыши покивали и дружной толпой пошли искать себе место. — А ты, Айлес, пойдёшь со мной, — сказал Седрик, направляясь в сторону комнат для мальчиков и продолжая говорить, — у нас остались два свободных места. Одно, которое никто не хочет занимать... Это апартаменты соединенные дверью с коридором, ведущим на ещё один, нижний уровень, подземелий, состоят из двух раздельных жилых комнат и ванной, а второе это совершенно обычная жилая комната, в которой есть собственная ванная. Так как на четвертом курсе сейчас четное количество учеников, ты не можешь жить со своими однокурсниками. И по этому тебе выпала возможность жить в комнате одному уже сейчас. — А почему это место не хотят занимать? — мне действительно было интересно, ведь многие захотели бы иметь в своём распоряжении апартаменты, состоящие из нескольких комнат. Седрик немного задумался, но все же ответил: — Те, кто там находились, испытывали очень неприятные чувства. Страх, например. Это началось не так давно. Тогда я был на четвёртом курсе... И не поверил рассказу одного семикурсника. Он же разозлился, что я ему не верю, и решил доказать, — Седрик передернул плечами, — я очень испугался, попав в, казалось бы, самую обычную комнату. Мне было так страшно и даже воздуха перестало хватать, я стал задыхаться от ужаса. Даже казалось, что кто-то стонет и шипит в стенах. Больше я туда не ходил, но все говорят, что ничего не изменилось. — А можешь её показать? — я умоляюще посмотрел на парня и тот, тяжело вздохнув, согласился. Естественно, что мне захотелось посмотреть на такое чудо. — Да... Всем интересно, но как они потом вылетают оттуда, — он покачал головой и двинулся в нужную сторону. Когда мы пришли, он кивнул на ручку двери, — открывай. Я поспешно дернул за ручку и дверь отворилась, а на меня обрушились чьи-то эмоции... Страх, боль, ненависть... А в ушах стоял голос. Надтреснутый, полный отчаяния... — Прошу... Кто-нибудь... Пожалуйста... Этот шквал чувств сперва выбил меня из равновесия, но, сосредоточившись, я понял, что кто-то молил о помощи, говоря на змеином языке. Понятно, почему все слышали шипение. Приложив руку к ближайшей стене я тихо прошипел: — Кто ты? Внезапно все неприятные ощущения пропали и даже дышать стало легче. В комнате наступила тишина, и лишь удивленный возглас Седрика нарушил эту тишину. Ещё немного погодя я услышал ответ... — Тварь. А ты? Не успел я ответить невидимому собеседнику, как Седрик спросил: — Видимо, ты положительно влияешь на это место... Останешься? Я растерянно кивнул и удивлённый староста, пожелав спокойно располагаться, быстро ушёл. А я же, почему-то не надеясь на ответ, тихо спросил: — Так тебя на самом деле зовут? Ответ пришёл на удивление быстро: — Нет, но я не помню свое имя... Ты спасешь меня? — Да... Где ты? — Не знаю. Пожалуйста, — в голосе послышались слезы, — не дай мне умереть...