Муж из пророчества

Великий Зеннон Сознание возвращалось крайне медленно. Вначале пришла боль, остро пульсирующая в груди, разносящаяся миллиардом острых иголок по всему телу при каждом вздохе. Ей вторили тянущая боль в правой руке и тупая боль в голове, поднимающаяся от затылка, сковывающая тесным обручем виски и давящая на глаза. Боль, боль, боль… Потом стали приходить воспоминания, но они появлялись отдельными картинками, которые никак не хотели складываться в единый рисунок. Спасительный сон поглощал сознание, а потом вновь выбрасывал на поверхность бытия. И опять все повторялось по кругу: боль, калейдоскоп картинок-воспоминаний, шум далеких голосов и сон. Круговорот хаоса раз за разом терзал его душу, пока в очередной раз паззлы не сложились в страшную картину битвы. Кровавое месиво из человеческих тел и звериных туш, звон оружия и крики боли. И он в центре этого ада взмахивает мечом, пытается кого-то убить, но у него это получается. Очередной взмах, уклониться от встречного удара и снова ударить. У него нет железных лат, дающих защиту, но он маленький и юркий и никогда не подставляется под удар. Выбирает жертву и бьет наверняка, не давая врагу шанса на ответный шаг. Вот и сейчас озирается, выбирая жертву. Перед глазами возникает пурпурный плащ: «Принцесса», - проскакивает мысль. И в то же время взгляд фиксирует мощный хвост ланга, безжалостно надвигающийся на незащищенную спину принцессы. Остановить это смертоносное движение нет ни сил, ни времени. Остается только прикрыть собой. Бросает свое тело вперед на шипастого монстра, шепча: «Саби, прости», - и сразу приходит боль и темнота… «Я чувствую боль, я помню… Жив! А Саби?!» Эта мысль дает силы, и он, превозмогая слабость, пытается открыть глаза. С большим трудом, но у него это получилось. Взгляд уперся в матерчатый потолок зеленого цвета. «Странно, палатки у нас серые, а тенты повозок черные. Где я?» Переведя взгляд чуть в сторону, он увидел резной столб, за которым ниспадал воздушным водопадом зеленый шелк. «Это не палатка, а какая-то громадная кровать. И где я?» - Господин, Вы очнулись? О, хвала Великим Богиням! – голос принадлежал пожилому жилистому мужчине, который с явным беспокойством вглядывался в лицо лежащего юноши. – Хотите пить? Как Крис ни старался, но не смог произнести ни одного слова. Его пересохшее горло не желало издавать ни звука. Тут же губ коснулся холод металлического кубка, и в иссушенную глотку потекла живительная влага. Утолив жажду горьковатым настоем, Кристиан в блаженстве откинулся на мягкие подушки, но тут же вспомнил о Саби. С трудом повернув голову к старику, он прошептал: - Са-би… - Что Вы, что Вы, господин! Вам нельзя разговаривать, лекари не велели, это опасно. Потерпите немного, как окрепните чуть-чуть. А сейчас нельзя, сейчас вам нужно набираться сил и отдыхать. Вы закрывайте глаза, отдохните, поспите… Под монотонный голос старика Кристиан и сам не заметил, как погрузился в сон, и снилась ему его девочка, и было в этом сне у Саби все хорошо. *** При следующем пробуждении Криса голова уже болела меньше, но пить так же хотелось нестерпимо. Простонав, он повернул голову в надежде увидеть старика, но столкнулся с зелеными глазами. - Саби… - вымученно прошептал. - Папочка, ты наконец то очнулся! – восторженно воскликнула девочка. – Я так испугалась, что потеряю тебя. Диана хоть и говорила, что здесь лучшие лекари и они тебя точно спасут, но я все равно так боялась, так боялась… Что? Тебе плохо? Лекаря позвать? - Пи-ть… - его голос был тих и слаб, но Сабрина поняла. Скрывшись на мгновение за пологом кровати, она тут же появилась, держа в руках дорогую чашу, инкрустированную кристаллами. Нежно поддерживая его голову, поднесла край чаши к его губам. Отвар был тот же, что и накануне, имеющий неприятный горький привкус. Но Кристиан стойко испил чашу до дна. Полежав немного в тишине, он решился начать разговор, хотя чувствовал, что он будет не из легких. - Саби, где мы? – Саби вначале потупила взор, а потом широко и совершенно счастливо улыбнулась. - Дома! Папочка, мы дома! – и видя недоумение, отразившееся на лице папы, торопливо начала объяснять: – Мы нашли маму! Вернее, сначала мы нашли сестру, точнее, это ты ее нашел. - Я?! – этого он точно не помнил. - Да! Помнишь, как во время боя ты закрыл собой принцессу? – и, дождавшись утвердительного кивка, продолжила: – Так вот, принцесса Диана – моя старшая сестра. Представляешь, моя мама и твоя жена – сама королева Ксандра!!! Здорово, да?! Глядя в восторженное лицо девочки, он не мог вымолвить ни слова, и вовсе не потому, что был слаб, а потому что воспоминания со страшной силой нахлынули вновь. Все то, что он старался забыть долгие пять лет как страшный сон, вернулось вновь. Чувство жуткого страха перед той женщиной, ее липкие руки на своем теле, отвращение и жуткое унижение. Он никогда не рассказывал Саби о том, что ее мать изнасиловала его. Мужская гордость этого не позволяла, а в душе он лелеял надежду, что больше никогда не встретит эту женщину. НИКОГДА! А теперь? Что ему делать теперь? Тем временем Саби, решив, что он не отвечает из-за слабости, делилась своими впечатлениями. Восторженно описывая дворец, город, рассказывая о том, какие у нее чудные сестра и мать и как они ее любят. - Знаешь, - немного задумавшись, произнесла она, - а вот отец мне совсем не понравился. Он, конечно, очень красивый и весь такой с виду дорогой, но какой-то пустой. Сначала он мне очень обрадовался, ну, мне так показалось. А потом начал говорить о всякой ерунде, что у меня платье не такое и я ношу его не так, и сижу я неправильно, и говорю некрасиво, и вообще позорю его своими манерами, вернее, их отсутствием. И ему за меня стыдно… Папа, а тебе тоже за меня стыдно? Отрицательно покачав головой, он тихонько прошептал: - Я люблю тебя… - И я тебя очень-очень сильно люблю, папочка, - при этом девчушка его порывисто обняла. Так они и просидели, вернее, пролежали долгое время в полной тишине. - Знаешь, а тебя зовут теперь Агнецио, – отстранившись и усаживаясь на краю кровати, сообщила новый факт. - Знаю. - И еще, Диана сказала, чтобы мы никому не говорили, что ты из другого мира. Даже маме не говори. Понял? - Понял, – его так называемая жена была последним человеком на свете, с которым он хотел бы поговорить. *** Королева пришла через два дня. Крис ждал ее прихода, но к встрече лицом к лицу оказался не готов. С ужасом он смотрел на нависшую над ним женщину. Королева Ксандра была истинной воительницей. Ее высокий рост, мощные плечи, накачанные руки, плотно обтянутые белыми рукавами нижней туники, и пурпурный цвет столы придавали ее угрожающий вид. Черные волосы, уложенные в виде ниспадающего каскада, только дополняли зловещий облик ведьмы. Презрительно поджав губы, королева наконец-то прервала затянувшееся молчание: - Здравствуй, Агнецио. Помнишь меня? Неуверенно кивнув, Крис затравлено уставился на жену. - Хм, по-прежнему не желаешь со мной говорить? Интересно, а в остальном тоже никаких изменений не произошло? – и прежде чем Крис что-то понял, королева быстро наклонилась над ним и резко сдернула одеяло, укрывающее его. Отойдя на шаг назад и сложив руки на груди, королева начала осмотр, так, словно перед ней был не живой человек, а ланг на продажу. На Крисе была надета легкая ночная туника, доходившая ему почти до колен, но под липким и цепким взглядом королевы он чувствовал себя абсолютно обнаженным и ничем не защищенным. - Да, подрос ты знатно и развит хорошо. Там тоже подрос или остался таким же крошечным? – и королева попыталась поднять край его туники вверх. - НЕТ!!! – вырвав ткань из рук королевы и превозмогая боль, парализующую правую сторону, Крис откатился на противоположную сторону кровати, подтянул ноги к груди и постарался свернуться в клубок. Все тело била крупная дрожь, а разум поглощал животный страх. – Не трогай меня! - Ах ты тварь! – Ксандра навалилась на кровать и грубо схватила мужа за подбородок, заставляя смотреть себе прямо в глаза. Юноша протестующе пискнул и попытался вырваться, но королева только крепче сжала пальцы и еще выше вздернула его голову, причиняя сильную боль. – Слушай меня внимательно и запомни мои слова, как молитву к Великой Богине! Я взяла тебя в мужья только по велению Богинь. Тебе нет места ни рядом со мной, ни вообще в этом мире. Если бы пустынники тогда не напали, то уже утром следующего дня ты отправился в храм, где и гнил до сегодняшнего дня, если бы раньше не подох. Это место все еще вакантно и ждет тебя. Здесь ты только потому, что мои дочери умоляли оставить тебя, но мне противно на тебя даже смотреть, не то что прикоснуться! Можешь так больше не дергаться. Я никогда не опущусь до того, чтобы еще раз разделить с тобой ложе. Как только ты допустишь ошибку, я отправлю тебя в храм, дай мне для этого повод. А пока будешь находиться здесь. Это не мужская половина, где располагаются покои моих мужей. Это Южная башня, и я запрещаю тебе покидать ее. Ты меня понял? Ну?! - Понял, - прохрипел юноша. - Понял, Госпожа! – на этих словах она еще сильнее сжала пальцы, удерживающие подбородок юноши. - Понял, госпожа, - покорно исправился он. - Так-то лучше, - оттолкнув от себя мужа, Ксандра поднялась с постели. И уже находясь на середине комнаты, зло бросила на прощанье: - И не забывай свое место, тварь! Как только грохот закрывшийся двери оповестил об уходе королевы, Крис рухнул на подушки, пытаясь сдержать горькие всхлипы рыданий, рвущиеся из его груди.