Проклятые навечно

      Грузовой автомобиль неловко заехал во внутренний дворик и, раздраженно пыхтя, остановился. Из кабины выпрыгнул крепко сбитый молодой человек в поношенной коричневой куртке и рабочих брюках, которые не мешало бы постирать. Воровато оглядевшись, он подошел к кузову и раскрыл его.    Оттуда выскочил высокий и всё время улыбающийся человек в черном. – Ну, что, хвоста нет? – бодро спросил он, хрустнув пальцами.    Первый буркнул: «Нет», не переставая стрелять глазами по сторонам. – Прекрасно! – высокий повернулся лицом к кузову. – Ребята, горизонт чист! Давайте поторопимся, хорошо?    Тотчас же из грузовика повыскакивало несколько грузчиков в совершенно одинаковых синих униформах и с идентичными бесстрастными и непроницаемыми выражениями на лицах. Они начали таскать мебель из автомобиля в подъезд многоквартирного дома, выполняя свою работу быстро, четко и безэмоционально.    Это были настоящие профессионалы своего дела: им хватило лишь часа, чтобы разгрузить огромную машину и снова забраться в кузов (хотя это и противоречило технике безопасности). Весёлый человек в черном, опустив ключи от квартиры в один из почтовых ящиков, бодро вскочил в кабину, заняв место рядом с водителем, и грузовик покинул территорию района незамеченным.    Последнее обстоятельство было весьма важно, так как сюда въезжали не совсем простые люди. ***    Казалось, лестница была бесконечной. Эти коварные ступени, созданные инженером, который в прошлой жизни был, скорее всего, преданным сотрудником Святой Инквизиции, терзали исстрадавшиеся коленные суставы двенадцати новых жильцов дома, которые и так не жаловались на нехватку физических нагрузок. – Я сейчас умру, – пожаловался БэкХён, отдуваясь. – Или меня вырвет.    ЧонДэ расхохотался и шутливо ткнул товарища под ребра. – Потерпи, – посоветовал он. – До седьмого этажа ещё пять пролетов.    Один из ведущих вокалистов группы громко застонал. – Да ладно вам! – Тао, шедший впереди всех, обернулся и мило улыбнулся. – Скажите спасибо, что не двадцатый, а всего лишь седьмой. – Но разве не странно, – вступил в разговор МинСок, замирая на междуэтажной площадке, – что лифт сломался аккурат в тот день, когда мы въезжаем? – Просто совпадение, – бросил Крис, подталкивая своего подопечного в спину. – Невысокая цена за покой и тишину.    Сиумин решил не отвечать своему лидеру, прекрасно осознавая, что тот был абсолютно прав: старое жильё стало для них настоящим адом, а не домом родным. Своих поклонников участники группы, конечно, любили, но не настолько, чтобы слушать их визги двадцать четыре часа в сутки.    Раньше они жили в многоквартирном доме, расположенном очень удобно: близко от центра города, что весьма облегчало дорогу до компании и обратно. Но, к сожалению, фанаты сразу же обнаружили их месторасположение и устроили дежурства под окнами, не давая спать ни своим идолам, ни их соседям.    В конце концов, участники группы не выдержали и решили переехать. К сожалению, вариантов было не так много: сложновато найти квартиру на двенадцать человек, но им повезло, хотя смело утверждать это было бы преувеличением.    Старый дом на окраине Сеула, на первый взгляд, оказался просто панацеей: его было сложно найти, а расположение являлось настолько неудобным, что никто не смел даже и подумать о том, что люди, царившие на корейской эстраде, могли бы выбрать это серое многоквартирное чудовище в качестве места жительства.    Но, тем не менее, это было именно так.    Дом был старым, постройки сороковых годов, с маленькими окнами, тяжелыми дверьми, широкими подоконниками и толстыми стенами. Многие его жители стремились съехать в сверкающие новизной многоэтажки, именно поэтому большинство квартир строения пустовало, что существенно снижало риск звонков в полицию от соседей, недовольных завываниями под окном от поклонников, которые рано или поздно проявят себя и свои скрытые способности ищеек.    Здание было оснащено лифтом, но только в единственном числе. Кроме того, сей агрегат ломался часто и надолго, что, собственно говоря, не являлось трагедией, так как дом насчитывал всего восемь этажей, но могло стать источником неудобств для смертельно усталых после бесчисленных репетиций певцов.    Наконец, все пятнадцать пролётов добротной каменной лестницы со старомодными перилами остались позади, и молодые люди замерли перед дверью    Им досталась квартира под номером семьдесят шесть, занимавшая ровно половину предпоследнего этажа. Металлическая входная дверь, выглядевшая довольно внушительно, с эстетической точки зрения была не особо привлекательной, зато надежностью превосходила всех своих более современных товарок. – У кого ключ от этой крепости? – поинтересовался ЧонДэ, разматывая синий вязаный шарф.    ЧунМён, ни слова не говоря, продемонстрировал товарищу искомый предмет и отпер замок. С заметным усилием дернув дверь на себя, он распахнул её и пропустил своих подопечных вперед. – Они просто составили всю мебель на середине комнат! – доложил БэкХён, первым проскользнув в их новое жилище. – Нам предстоит немалая работёнка! – Ничего страшного, – КёнСу, хмуря брови, снял куртку и, оглядевшись, положил её на стоявший рядом комод. – Мы быстро разберем завалы, а завтра – распакуемся.    Тао отчаянно замотал головой. – Завтра обещали похолодание, – сообщил он, усевшись прямо на пол. – Нам нужны будут теплые вещи...    Крис хлопнул в ладоши. – Отлично, – начал он. – Пусть часть из нас расставит мебель, а остальные возьмутся за чемоданы. – Сначала нужно распределиться по комнатам, – напомнил другу ЧунМён, запирая дверь и пряча ключи в карман. – Их четыре, значит, по трое?    Высокий китаец кивнул. – Как мы и думали, – проговорил он. – Расселяемся, а потом приступаем, ребята.    ЧонДэ вышел из загроможденной гостиной, волоча за собой огромный рыжий чемодан на колесиках. – Я ненавижу опускать всех с небес на землю, – вступил в разговор он. – Но мой желудок скоро начнет общаться со мной на древнейшем языке. – Сообщи ему, что в меню имеется лапша быстрого приготовления, – деловито отрезал КёнСу. – И молись, чтобы грузчики не потеряли по дороге сумку с нашим годовым запасом.    Чен заливисто рассмеялся, чуть не завалившись набок. – Умеешь же ты поднять настроение, – заметил он, заходя в одно из помещений.    Расселение по комнатам не заняло много времени: участники группы уже не были детьми, к тому же, немалую роль сыграла и психологическая совместимость, и просто дружеское расположение, помогавшее ребятам терпимо относиться к недостаткам друг друга.    Работа по расстановке мебели закипела тут же, и то дело, которое казалось бесконечным, заняло всего лишь час: обеденный стол и стулья перекочевали на кухню, диваны, тумба, оборудование и кресла – в гостиную, а кровати, платяные шкафы и комоды нашли себе пристанище в спальнях.    Планировка квартиры была довольно стандартной: просторная прихожая вела в узкий коридор, расположенный перевернутой буквой «П». Оттуда можно было пройти в гостиную, каждую из четырех спален,а также в ванную (к сожалению, единственную), уборную и кухню. Оканчивался этот ход дверью в довольно большую кладовую, несколько пугавшую своей пустотой.    Гостиная была самой большой комнатой в квартире. Старомодный паркет на полу, выцветшие обои оливкового цвета и массивная хрустальная люстра свидетельствовали о былом великолепии, которым это помещение когда-то блистало.    Балкон, которым была снабжена гостиная, выходил на восток, и Тао, будучи по природе романтиком, с удовольствием отвлекся от расстановки комплекта из дивана и трёх кресел, мечтая о том, как же красиво будет смотреться отсюда восход солнца.    Ванная находилась на противоположном конце квартиры. Выложенная старомодной, но такой по-ностальгически милой розовой плиткой с цветочками, она была не совсем «мужской», и это впечатление усиливалось встроенной раковиной в тон плитке.    Уборная была отделана в том же стиле, но новых жильцов это не смутило: главное, что есть вода, а внешний вид помещений будет весьма легко поменять.    Спальные комнаты представляли собой мрачные комнаты с одинаковыми темно-коричневыми обоями, маленькими окнами с неудобными фрамугами, которые даже не открывались до конца, и высокими потолками. Уютом тут и не пахло, что было неудивительно: в этих стенах давно никто не обитал, но участники группы были уверены в том, что смогут легко это исправить.    Кухня, располагавшаяся между уборной и кладовой, была довольно большой и удобной. В отличие от прочих комнат, стены её были не оклеены обоями, а выкрашены в болотно-зелёный цвет. Современная кухонная система, установленная накануне, смотрелась в этих стенах как что-то футуристическое, необычное. Пол, выложенный крупной плиткой с геометричным рисунком, являлся отличным фоном для деревянного обеденного стола и стульев. К сожалению, холодильник был практически пустым, как и навесной шкафчик; внутри последнего одиноко лежало несколько пачек лапши быстрого приготовления.    Кладовая, темная, почти не освещенная, являлась самым мрачным помещением во всей квартире. Стены казались практически черными в скупых отблесках двадцативаттной лампочки без абажура, свисавшей с потолка. По периметру комнаты стояли многоуровневые деревянные стеллажи, совершенно пустые. Почему-то эта картина вселяла великую печаль.    Квартира была необжитой, холодной, но новые жильцы, принявшиеся за расстановку мебели с поразительным рвением, искренне считали, что это – лишь временное явление. Они с увлечением раскладывали свои вещи по полкам платяных шкафов и ящикам комодов, полагая, что уют со временем появится сам собой.    Спустя три часа, когда мебель стояла на своих местах, а багаж был распакован, все участники группы собрались в гостиной. Каждый из них держал в руках по миске лапши, которую КёнСу, за неимением лучшего, заботливо залил кипятком.    С аппетитом уплетая это не особо полезное, но сытное блюдо, певцы увлеченно переговаривались, делясь впечатлениями о новом жилище и некоторых открытиях, связанных с ним. – На балконе я нашел её, – начал ЧонДэ, указывая пластиковой вилкой в угол помещения. – Видимо, осталась тут от прошлых жильцов.    Предметом разговора была фарфоровая кукла с каштановыми локонами и в кружевном голубом платьице. Скорее всего, она была коллекционной и очень дорогой, но от времени и отсутствия ухода потеряла часть своего блеска: лицо с нарисованной карминовой улыбкой и наивными голубыми глазами испещрили трещинки, а одежда была покрыта черными точками от плесени.    ЧунМён кинул взгляд в угол и, пожав плечами, вновь вернулся к своему импровизированному ужину. – Вещь выглядит как антикварная, – проговорил он. – У меня рука не поднимется выбросить. – Она смотрится как-то жутко, – поёжился Тао. – Давайте оставим её тут... Или в кладовую перенесем. – Или совьём ей гнёздышко в твоей кровати! – свистящим полушепотом выдал БэкХён, схватив друга сзади.    Смуглый китаец вскрикнул и отшатнулся, чуть не уронив на пол свою лапшу. Согруппники дружно расхохотались. – Да ну вас, – обидчиво насупился ушуист, снова устраиваясь на подлокотнике кресла. – Это было совершенно не смешно. – Разумеется, – согласился Крис, потрепав соотечественника по голове. – Не волнуйся, не съест тебя эта игрушка.    ЧанЁль широко улыбнулся и состроил страшные глаза. – Именно так и начинаются самые жуткие ужастики, – пробасил он.    СеХун фыркнул и, подкравшись к одногруппнику, пощекотал его, заставив того завопить благим матом и подпрыгнуть на полметра. – Так тебе и надо, – жестко постановил самый младший из присутствующих. – Будешь знать, как обижать маленьких. – Маленьких?! – возмутился рэпер, округляя свои и без того большие глаза. – Маленьких?! Да ты хоть знаешь, какой удар слева у твоего «маленького»? – Нет, не знаю, – спокойно ответствовал СеХун, непосредственно своровывая у соседа кусочек моркови. – Скорее всего, это потому, что я не имею привычки пугать его.    Их вечер так и проходил: весело, легко и непринужденно, на фоне шуток и дружеских «подколов».    Участники группы отдыхали после тяжелого рабочего дня и утомительных мероприятий по расстановке мебели и распаковыванию. Они были уверены в завтрашнем дне и в своём будущем.    Ведь что плохого могло произойти здесь, в их новом доме, где они должны чувствовать себя наиболее защищенными? Ровным счетом ничего.    Просто это место, несколько мрачноватое и необжитое, вселяло неуютное чувство тревоги, которое явственнее всего ощутил чувствительный к подобным вещам Тао. – Как будто что-то есть в самом воздухе этой квартиры, – проговорил он, проводя губкой по внутренней поверхности кружки одного из одногруппников. – И это что-то – очень нехорошее. – Ты просто ещё не освоился здесь, – деловито ответил практичный КёнСу, протирая чашки и расставляя их на полке одного из настенных шкафчиков. – Самое главное заключается в том, что это – наш дом, наша крепость, наша тихая гавань. А обои мы переклеим...    Один из ведущих вокалистов замолчал и, раскрыв дверцу под раковиной, извлёк из мусорного ведра мешок с отбросами. Завязав его кончики, Ди-О громко позвал: – ЧанЁль!    Высокий юноша моментально нарисовался на кухне, держа в зубах соломку в шоколаде. – Слушаю и повинуюсь, – рэпер шутливо поклонился, молитвенно сложив руки у груди. – Чего изволите? – Я изволю, чтобы ты вынес это, – распорядился КёнСу, всучивая товарищу чёрный пакет. – На лестничной клетке есть мусоропровод. – Будет исполнено, – ЧанЁль перекатил соломку от одного угла рта к другому и, подхватив мешок, скрылся из вида, пятясь назад. – Шутник, – беззлобно бросил Ди-О, отряхивая руки и прикрывая дверцы шкафчика. – Точно, – согласился Тао, снимая резиновые перчатки. ***    ЧанЁль вышел за дверь и огляделся.    Площадка была выложена мелкой коричневой плиткой и производила такое же мрачное впечатление, как и квартира. Освещена она была скудно – всего одной лампой дневного света, которая, к тому же, постоянно раздражающе мигала. Махнув рукой, юноша спустился на один лестничный пролет вниз и открыл крышку мусоропровода. Оттуда пахнуло прохладным и не особо ароматным воздухом, но рэпер даже не дрогнул: он ожидал намного худшего. Спокойно затолкав мешок внутрь, молодой человек захлопнул тяжелую металлическую дверцу и с гордостью подбоченился. Он собрался было вернуться назад, в квартиру, но его остановил внезапный окрик, раздавшийся сзади: – Кто вы такой?    ЧанЁль подпрыгнул от неожиданности и резко обернулся. По лестнице, сжимая полы халата на груди, спешно поднималась женщина среднего возраста. В ней не было абсолютно ничего необыкновенного: такие дамы встречаются повсеместно, особенно в спальных районах.    Незнакомка подошла к юноше практически вплотную и пристально посмотрела ему прямо в глаза. Молодой человек смешался, но потом, вспомнив о манерах, поклонился и улыбнулся. – Меня зовут ЧанЁль, – представился он. – Я въехал в одну из квартир на седьмом... – В семьдесят шестую? – перебила его женщина, недружелюбно сощурившись.    Рэпер, посерьёзнев, кивнул. – Ясно, – бросила незнакомка, повернувшись к собеседнику спиной и быстро удаляясь по лестнице.    Пожав плечами, юноша поднялся на один пролет и вернулся в квартиру, чуть не столкнувшись с хлопотавшим в прихожей КёнСу. – Сделано, – сказал высокий молодой человек, хмуря брови. – Молодец, – вокалист кинул проницательный взгляд на товарища. – Всё в порядке?    ЧанЁль закусил нижнюю губу и поправил на плечах синюю куртку от спортивного костюма. – Да, просто.., – он вздохнул и запустил крупную ладонь в густые каштановые кудри. – На лестничной клетке мне встретилась соседка... Во всяком случае, я думаю, это была она. Эта дама спросила, кто я... Ну, я и представился, а она посмотрела на меня так странно, пробормотала: «Ясно» и ускакала по ступеням. Что бы это значило?    КёнСу аккуратно повесил последнюю куртку на крючок и отошел на шаг, чтобы полюбоваться плодами трудов своих. – Скорее всего, она узнала тебя, – вымолвил, наконец, Ди-О, педантично заворачивая манжеты черной рубашки. – А это означает, что скоро под её окнами поселится толпа пищащих поклонниц, что, как ты сам понимаешь, особого восторга не вселяет. Соседи никогда нас не любили, потому что наше появление знаменует конец их спокойной жизни. – Может, ты и прав, – протянул рэпер, медленно направляясь к проходу в коридор. – Да, видимо, так и есть...