Проклятые навечно

       Воистину, ни с чем не сравнить то состояние, когда рабочий день окончен, и всё тело ломит приятная усталость!    Даже если предыдущие часы были изнурительными и весьма плотными, чувство выполненного долга всегда остается самым чудесным ощущением на свете!    Участники сверхпопулярной группы разделяли это мнение, ведь их дни были расписаны по минутам, и потому шансов принести счастье своим зрителям у них было предостаточно.    Сейчас же, после трудов праведных, они ехали в свой новый дом, и мысли их устремились к вещам более безыскусным вроде сытного ужина или интересного фильма, скачанного из сети накануне. – Кто-нибудь хочет смотреть «Пуаро»? – поинтересовался КёнСу, расправляя своими аккуратными пальцами с плоскими подушечками полы свободной черной толстовки. – У меня есть три серии, остальные ещё качаются. – Неплохая идея, – откликнулся ЧунМён, не отрываясь от расписания. – Вот только закончу с этим, и можно поужинать перед экраном.    ЧанЁль зевнул, прикрыв рот рукой, и осторожно потянулся, стараясь никого не задеть своими длинными верхними конечностями. – С ужином могу помочь, – предложил он. – В конце концов, делов-то: залить лапшу кипятком, и всё.    Лу Хань шутливо ткнул высокого корейца в бок, отчего тот вскрикнул и дернулся. – В таком случае, давай разделим наши обязанности, – глазастый китаец улыбнулся, отчего в глубине его светло-карих глаз заплясали искорки. – Я буду срывать крышки с контейнеров, а ты – обливать брикеты горячей водой. – Для меня большая честь разделить процедуру приготовления ужина с тобой, – торжественно провозгласил ЧанЁль, прижав ладонь к груди.    Все участники группы рассмеялись, а БэкХён даже одобрительно хлопнул лучшего друга по спине, за что потом получил порцию медвежьих объятий.    Их поездка проходила в атмосфере легкости, смеха и шуток, пока автомобиль не заехал во внутренний дворик из нового дома. Непринужденный разговор тут же стих, будто кто-то призрачной рукой повернул невидимый выключатель, и вся радость мигом испарилась. – Выше нос! – ЧунМён неуверенно улыбнулся, попытавшись разрядить обстановку. – Вот увидите: с новой отделкой и наше отношение к квартире изменится! – После «Пуаро» можно будет полазить по сайтам с сантехникой, – предложил практичный ЧонИн, открывая дверь мини-вэна и первым вылезая наружу. – Я думаю, стоит начать с ремонта ванной. – Я знаю один онлайн-магазин строительных материалов и отделочных товаров, – вступил в разговор СеХун, по своему обыкновению выскакивая на тротуар. – Когда мои родители переезжали, я оформлял им заказы именно там. При покупке на определенную сумму они дают фурнитуру в подарок.    Крис одобрительно кивнул, устраивая лямку сумки на плече поудобнее. – Неплохая мысль, – вымолвил он. – После просмотра и займёмся.    Молодые люди пошли по направлению к подъезду, переговариваясь друг с другом на тему будущего облика их жилища и стараясь не обращать внимания на незримую тяжесть, что грузом Атланта легла на их плечи, стоило только покинуть машину. ***    Исин вяло пил чай, сидя на кухне. Ему почему-то не хотелось возвращаться в свою спальню, да и ребята уже скоро должны были приехать.    Китаец был довольно самодостаточным человеком и никогда не страдал от одиночества, но теперь он буквально считал секунды до возвращения одногруппников. Лэй не был паникером; напротив, спокойствию юноши можно было позавидовать, но неясная тревога прочно завладела им. И случай с подушкой, и происшествие в коридоре, и эта кукла... Молодой человек не мог выкинуть из головы эти жутковатые совпадения, которым с трудом можно было подобрать рациональное объяснение.    До чутких ушей танцора донёсся звук ключа, поворачивавшегося в замочной скважине, и китаец, радостно вскрикнув, вскочил с места и помчался в прихожую, не обращая внимания на то, что каждый шаг отдавался резкой болью в пояснице. Он стремился к тому, чтобы снова оказаться в обществе своих товарищей, которым безгранично доверял, ведь их присутствие давало ему ощущение безопасности.    Участники группы уже были в прихожей. Они снимали верхнюю одежду и обувь, переговариваясь друг с другом о почти прошедшем дне, и в этой бытовой и незатейливой сцене было столько тепла и уюта, что иностранец замер на пороге помещения, будучи не в силах оторвать взгляд от друзей. – Как дела? – деловито осведомился Крис, вешая куртку на крючок. – И почему бежал? Ты успел отрастить запасной позвоночник?    Исин мило улыбнулся и прислонился плечом к дверному косяку, спрятав хрупкие ладони в карманы домашних брюк. – Извини, – просто ответил он. – Ты поел? – бросил КёнСу, стоя на коленях и помогая ЧонИну снять ботинки. – Поел, – откликнулся Лэй, с нежностью глядя на одногруппников. – Замечательно, – большеглазый вокалист поставил обувь товарища на нижнюю полку галошницы и, кряхтя, встал на ноги. – Значит, сейчас будешь с нами ужинать.    ЧанЁль швырнул свою сумку прямо на пол и, осторожно обойдя Исина, побежал по коридору, бросив: «Я займусь лапшой!». – А я пойду готовить нам кинозал, – выдал Ди-О, устремившись в том же направлении. – Только диск прихвачу.    Постепенно все одногруппники разбрелись в разные стороны: Крис и ЧунМён, переговариваясь, направились в спальню улаживать вопросы с завтрашним графиком, БэкХён, подхватив сумку ЧанЁля, умчался в их комнату, ЧонИн вызвался помочь «киномеханику» КёнСу, Лу Хань с горестным вздохом и досадливым: «Кто меня за язык тянул!» потащился на кухню, МинСок и ЧонДэ решили быстро ополоснуться, СеХун прошмыгнул в комнату, нагрузившись вещами соседей и бормоча себе под нос что-то о «тяжкой доле самых младших».    В прихожей остались лишь Тао, да Исин. Смуглый китаец и не собирался никуда уходить. В отличие от прочих ребят, отпахавших сегодня весь день, он не казался ни уставшим, ни голодным. Медовые глаза юноши внимательно изучали соотечественника с не свойственным возрасту их хозяина выражением всепонимания. – Не произошло ничего странного, пока нас не было? – нарушил молчание самый младший участник китайской подгруппы.    Танцор замялся, потупившись. Если бы на месте спросившего был бы ЧунМён, то Лэй, не задумываясь, выложил бы ему всё, но Тао... Для этого паренька он хотел быть примером, старшим товарищем, надеждой и опорой, а это, в свою очередь, означало, что он не имел права проявлять слабость.    Именно потому Исин, не поднимая головы, спокойно выговорил: – Нет, ничего. ***    Осенние сумерки сменились осенней же тьмой, и корейская столица засияла сотнями разноцветных огней. Сеул был похож на ёлочную игрушку, и даже противный мелкий дождик не портил всей атмосферы роскоши мегаполиса.    Правда, желающих оценить это было не так уж много: в такое время года большинство местных жителей стремилось проводить вечера дома, в атмосфере уюта и спокойствия.    Популярные певцы не являлись исключением из этого правила. Все участники группы собрались в гостиной, рассевшись прямо на полу перед большим плоским экраном, висевшим на покрытой старыми обоями стене.    Артисты ели лапшу быстрого приготовления, не отводя глаз от действия, разворачивавшегося в старой доброй Англии времен счастливых тридцатых. И время, и место настолько отличались от всего, к чему они привыкли, что даже самые мелкие и не особо важные детали привлекали внимание.    МинСок с удовольствием всосал последнюю макаронину и облизнулся. Потянувшись за салфетками, он тщательно промокнул губы и, бросив бумагу в миску из-под лапши, провел тыльной стороной ладони по лбу. – Вам не кажется, что тут стало жарковато? – бросил он, обмахиваясь руками. – Это из-за того, что ты наелся острого, – отреагировал Крис. – Прополощи рот; станет полегче.    Сиумин кивнул и, легко поднявшись на ноги, подхватил свою миску и направился в сторону кухни. Выбросив сосуд в мусорку, юноша вышел из помещения и проскользнул в ванную.    Эта комната ему нравилась: подобная викторианская атмосфера вызывала у него романтический настрой. Конечно, потрескавшаяся плитка и подтеки по углам оптимизма не внушали, но это легко исправить, разве нет?    Молодой человек открыл вентиль с холодной водой, и тут же, отшатнувшись, громко закричал: из крана в раковину быстро бежала... Кровь.    На возглас юноши почти мгновенно примчались все остальные. – Что случилось? – ЧанЁль, протиснувшись в ванную первым, кинул взгляд на раковину и сдавленно закашлялся от ужаса. – Всё в порядке, – деловитый КёнСу, решительно отодвинув в сторону своего рослого соотечественника, прошел в помещение и закрутил вентиль. – Это всего лишь ржавчина. – Но она же... К-к-красная.., – неуверенно выдавил МинСок. – Такое бывает, – махнул рукой Крис, жестом выпроваживая всех из ванной. – На выход, ребята, и не волнуйтесь: мы займемся сантехникой завтра же.    Все покорно двинулись за высоким китайцем, на ходу обсуждая очередное мистическое происшествие. Замыкающим был Тао; юноша ещё долго смотрел на раковину, сдвинув брови у переносицы: он заметил то, на что остальные не обратили внимания, будучи поглощенными Сиумином и его переживаниями.    Сбоку от зеркала на розовой кафельной плитке выделялась латинская буква «А», будто нарисованная пальцем, который обмакнули в кровь.    В ту самую, что текла из крана минутой ранее. ***    ЧанЁль был на редкость приспособленным человеком.    В мире шоу-бизнеса это являлось огромной редкостью, но рослый юноша вполне мог похвастать этим качеством, включавшим в себя набор умений, необходимый для выживания в любой ситуации.    Он с легкостью мог сам себя обслужить, не страдал от одиночества и отличался терпением, несмотря на то, что его имидж говорил об обратном. Юноша ценил уют и одновременно предпочитал утилитарность. Но самым главным своим достоинством он считал умение дружить.    За всю его недолгую жизнь рэпер успел помочь множеству людей, среди которых были его бывшие одноклассники и однокурсники, а также дальние родственники и просто случайные знакомые. Разумеется, он не был безотказным мямлей, но никогда не обделял дружеским участием тех, кому это было необходимо.    За три с половиной года существования их крепкого коллектива ЧанЁль в полной степени осознал, что такое человеческое тепло. Он ощущал, как «подпитывался» от окружавших его людей положительной энергией; как одногруппники могли вернуть ему бодрость и хорошее настроение простым подмигиванием или милой улыбкой.    И он был целиком и полностью доволен своей жизнью.    С такими мыслями юноша и готовился ложиться спать, расстилая кровать. В противоположном углу комнаты устроился БэкХён, старательно распеваясь по нотам. МинСок, устроившись на столе, делал дыхательную гимнастику, почти беззвучно подпевая тихой и ненавязчивой мелодии, лившейся из миниатюрного проигрывателя ядовито-салатового цвета, стоявшего посреди комнаты.    Эта сцена была настолько бытовой, настолько привычной, въевшейся в их каждодневную рутину, что ребята даже не задумывались над движениями, доведенными до автоматизма.    ЧанЁль сложил покрывало и поместил его на кресло, которое пока не имело ни конкретного места, ни предназначения, а потом откинул краешек одеяла.    Юноша потянулся за пижамой, но на полпути замер и, присев на корточки, начал изучать простыню. На белоснежной поверхности был рассыпан... Песок?!    Рэпер взял щепотку порошкообразной субстанции и зачем-то поднес к носу. Как это тут оказалось? Откуда в квартире песок?!    Высокий молодой человек обернулся и посмотрел на соседей. БэкХён закончил песнопения и теперь сосредоточенно массировал горло, а МинСок выполнял диафрагмальное дыхание. Никто из них не смотрел на ЧанЁля; это означало, что сей розыгрыш не их рук дело.    Но кто мог так глупо и по-детски подшутить над ним? Вряд ли в коллективе, состоявшем сплошь из неглупых, взрослых и хорошо знавших друг друга людей, нашелся бы хоть кто-нибудь настолько несерьёзный. С другой стороны, в квартиру не было доступа ни у кого, кроме участников группы...    Рэпер потряс головой, словно отгоняя от себя нежелательные мысли, но последние упрямо лезли в сознание, не желая уходить прочь. – Чертовщина какая-то! – в сердцах выпалил юноша, снимая с постели одеяло и кладя его на соседнюю постель. – Что-то случилось? – поинтересовался БэкХён, из угла следя, как друг аккуратно сворачивает простыню. – Кто-то насыпал мне в кровать песка, – сообщил ЧанЁль.    МинСок нахмурился и, спрыгнув со стола, подошел поближе. – Я не думаю, что это кто-то из наших, – один из ведущих вокалистов отложил листки нотной бумаги и хрустнул длинными пальцами. – Я тоже, – кивнул Сиумин. – Песок есть только у КёнСу – он использует его для кактусов, и я скажу так: наш Ди-О – это последний человек, который стал бы подшучивать над кем бы то ни было. – Ты прав, – тяжело вздохнул ЧанЁль, подхватывая простыню и неся её к окну, чтобы вытряхнуть. – Ты абсолютно прав. ***    СеХун спал беспокойно.    Он тщательно проветрил комнату перед отходом ко сну, позаботился о теплой пижаме, носках и маске для глаз, но никак не мог провалиться в тяжелый и размеренный сон.    Молодой человек метался по кровати, обильно потел; губы его беззвучно шевелились. При этом юноша не страдал от ночного кошмара в его обыденном толковании: ему снилось, что он просто идет по какому-то ярко освещенному коридору, открывает дверь за дверью, и ничего страшного не происходит.    Этот виртуальный поход, казалось, длился вечно. По какой-то неясной причине он изматывал, выпивая силы, подобно вампиру.    СеХун сделал резкий вдох и... Проснулся.    Он резко сел в кровати, тяжело дыша; по лицу и шее градом катился пот, хотя в помещении было прохладно. Сердце колотилось, как сумасшедшее, а дыхание никак не желало выровняться.    Самый младший участник группы откинул одеяло и свесил ноги с кровати. Замерев и побыв с несколько секунд в таком положении, он тихо встал и вышел из комнаты. Держась за стены, танцор с трудом дошел до ванной и, зайдя внутрь, открыл вентиль с холодной водой на полную мощность. Набрав в руки живительной влаги, СеХун плеснул ей себе в лицо. Сделав несколько глубоких вдохов, молодой человек закрыл кран и, подняв голову, посмотрел в зеркало. – Какого дьявола?! – воскликнул он, отшатнувшись.