Проклятые навечно

       ЧунМён вбежал в квартиру со скоростью, которой позавидовал бы любой спринтер. Сбросив кроссовки и даже не помыв руки, он ринулся в одну из спален где в данный момент отдыхал Лу Хань. – Как ты? – с порога бросил лидер. – Всё хорошо, – улыбнулся китаец. – Мне намного лучше, правда. И... Мне очень стыдно, что я вызвал такой переполох... – О чем разговор? – возмутился СуХо, всовывая в крупную ладонь Криса пузырек с успокоительным. – Через четверть часа будешь совсем здоровым... Кстати, как насчет «глушилки»?    Лидер китайской подгруппы помотал головой. – Ничего не обнаружено, – сообщил он, вертя в руках бутылочку с лекарством. – Ни электронных устройств, ни посторонних людей.    ЧунМён нахмурился. – И это значит.., – медленно произнес он. – … Что версия про антифанатов с треском провалилась, – закончил фразу Крис, выходя из помещения.    Глава ЕХО-К быстро осмотрелся. – Но... Тогда как же?., – прошептал он, рассеянно кладя бумажник на письменный стол. – Не волнуйся, – мягко посоветовал другу ЧонИн, легонько приобнимая его за плечи. – Все проблемы отличаются тем, что имеют временный характер. Неважно, что именно явилось причиной этому, но я уверен, что всё вскоре закончится.    Не разделявший оптимизма младшего товарища ЧунМён вымученно улыбнулся и кивнул. Бросив небрежное: «Я выйду ненадолго», он деловым шагом удалился прочь, сдвинув брови у переносицы.    Исин проводил друга взглядом и тяжело вздохнул. – Трудно ему приходится, – заметил он, поправляя краешек одеяла Лу Ханя. ***    ЧунМён выбежал из подъезда и осмотрелся. Дама сидела на том же месте, заинтересованно глядя на молодого человека. Судорожно сглотнув, он приблизился и, поклонившись, вежливо спросил: – Не возражаете?    Соседка ласково улыбнулась и указала сморщенной и покрытой вздувшимися венами рукой на место около себя.    Юноша медленно опустился на сиденье и закусил губу. Он не представлял себе, что будет делать дальше, и уже корил себя за то, что поддался внезапному порыву и примчался сюда. О чем он собрался говорить с этой женщиной? Что он рассчитывал услышать?    «Надеюсь, она не посчитает меня сумасшедшим», – подумал СуХо, потирая ладонями колени.    Но таинственная дама сама нарушила тишину. Устремив задумчивый взгляд вдаль, она проговорила: – Я жду дочь со смены. Она сегодня работает допоздна, а дома было нечего делать, вот я и решила подышать свежим воздухом и одновременно скоротать часы ожидания. – Вот как, – вежливо отозвался лидер группы. – Вы давно живете в этом доме? – Сколько себя помню, – ответила соседка, повернув голову и изучающе посмотрев на собеседника. – А вы, как я понимаю, недавно въехали? – Да, – кивнул СуХо. – В семьдесят шестую. – В семьдесят шестую.., – эхом повторила пожилая дама, крепко сжав рукоятку своей трости. – Вот, значит, как...    ЧунМён искоса посмотрел на неё. Какое-то неясное чувство подсказывало ему продолжить разговор, пусть и не в его правилах было мучить расспросами незнакомого человека. – Вы что-нибудь знаете об этой квартире? – наконец, выдавил из себя он. – То есть, я хотел сказать...    Юноша запнулся и обессиленно вздохнул, потирая глаза большим и указательным пальцами правой руки. – Конечно, знаю, – с легкой ноткой грусти отозвалась собеседница. – Я ведь столько лет здесь прожила... Знаете, что, становится прохладно; может быть, я расскажу вам всё за чашкой чая?    В любом другом случае воспитанный лидер группы вежливо отказался бы, но тут ему представился шанс узнать побольше об истории того места, где он в данный момент жил. Интуиция подсказывала молодому человеку, что эта информация может быть весьма важна как для него, так и для подопечных, один из которых не так давно чуть не умер от страха.    Именно поэтому ЧунМён встал и, галантно протянув руку даме, принял её приглашение.    Соседка обитала в квартире под номером семьдесят два; это помещение находилось аккурат под апартаментами группы. Прихожая, куда ступил юноша, просто поражала воображение: вместо шкафа-купе, ставшего столь привычным атрибутом любой современной жилплощади, тут стоял деревянный резной гардероб-гигант со скрипучими дверцами. Пол был устлан ковром с узором из роз, и этот предмет подчеркивал викторианский дух, царивший здесь повсюду.    Овальное зеркало в тяжелой металлической рамке висело точно над комодом со слегка облупившейся от времени полировкой. Галошница была сколочена явно вручную и возвышалась чуть ли не до самого потолка. Низенький пуфик с сиреневой обивкой в мелкий цветочек довершал облик этой комнаты.    СуХо сбросил обувь и помог хозяйке квартиры снять пальто. – Чувствуйте себя, как дома, – любезно проговорила она, принимая у гостя верхнюю одежду.    Дама проводила ЧунМёна в свою комнату, внешний вид которой настолько гармонировал с прихожей, что не оставалось сомнения в том, что к их декору приложили руку одни и те же люди.    Паркет был скрыт ковром с ирисами и саранками, а постелью хозяйке служила низкая кушетка, покрытая шерстяным пледом в клетку. Трельяж цвета тёмного дуба был практически пуст: все свои мелкие вещи соседка, видимо, предпочитала хранить в ящиках, не выставляя ничего напоказ.    Посреди комнаты примостился высокий стол, покрытый зеленой скатертью из тяжелого материала. Вокруг этого предмета мебели были аккуратно расставлены четыре стула с витыми спинками и сиденьями изумрудного цвета.    На один из них хозяйка и усадила своего неожиданного визитера. Решительно и категорично отказавшись от помощи, она ушла на кухню, откуда всего лишь через четверть часа вернулась, неся в руках тяжелый поднос с двумя чашечками чая, молочником, сахарницей и мисочкой с домашним печеньем. – Угощайтесь, – тепло промолвила дама, ставя перед гостем чашку из тончайшего китайского фарфора.    ЧунМён с удовольствием втянул в себя воздух, наслаждаясь свежим ароматом чая. Он никогда не разбавлял этот напиток молоком, считая сию английскую традицию сущим кощунством, но с удовольствием опустил в красновато-коричневую жидкость брусочек сахара и с интересом наблюдал, как белый кубик постепенно рушится на дне его чашки. – Итак.., – хозяйка квартиры аккуратно помешала свой чай и сделал маленький глоток, а затем повернулась к СуХо. – Как давно вы въехали сюда? – Несколько дней назад, – сообщил певец, осторожно кладя серебряную чайную ложечку на блюдце.    Пожилая дама вздохнула и посмотрела юноше прямо в глаза. – За это время у вас не происходило ничего... Необычного? – она старалась, чтобы этот вопрос звуча непринужденно, но некоторая напряженность тона выдала её волнение.    Молодой человек резко выдохнул и поднял голову от чашки. – На самом деле, да, происходило, – ответил он. – И, честно говоря, этим явлениям просто невозможно подобрать рациональное объяснение. ***    БэкХён зевнул и, запрокинув голову, сжал ладонями шею. Время тянулось медленно, будто тягучая карамель, как всегда и бывало, когда они сталкивались с трудностями.    Их отношения друг с другом были почти идиллично прекрасными, гармоничными и стойкими, так как участники группы довольно рано усвоили самую главную мудрость общения: быть терпимыми к чужим недостаткам. Певцам случалось переживать не самые радужные времена, но они всегда выбирались из любой неприятной ситуации, так как поддерживали друг друга, и, что немаловажно, знали, с чем конкретно имели дело.    В данном же случае опасность не была определенной. Что именно угрожало им? Против какой силы они собирались бороться?    Ответа на эти вопросы не было.    Юноша сердито хрустнул пальцами и, встав со стула, налил себе стакан воды. Он не любил быть один, но сейчас посчитал нужным спрятаться здесь, на кухне, чтобы не мешать товарищам заботиться о Лу Хане.    То, что произошло с другом, было до сих пор не вполне понятно вокалисту. Из путаных объяснений китайца БэкХён уловил только то, что тому что-то привиделось. И кореец был далеко не уверен, что это всего лишь галлюцинация.    В этом доме явно что-то было, что-то потустороннее, жуткое, злое. Но чего именно оно хотело? Почему атаковало их?    Певец помассировал виски и бросил взгляд на наручные часы. Было уже за полночь, а ЧунМён куда-то убежал...    Вокалист поёжился. Присутствие лидера само по себе успокаивало и дарило уверенность в завтрашнем дне. Именно СуХо, с его мягким нравом и нежным тембром голоса, мог вселить надежду в сердце, и это было одним из самых полезных качеств настоящего главы их коллектива.    БэкХён сделал ещё один глоток воды и решительно встал из-за стола: хватит рассиживаться, пора бы уж и ему помочь друзьям и повысить Лу Ханю настроение.    Юноша пошел к выходу, но внезапно раздавшийся посторонний звук заставил его замереть на месте. Это был мерзкий скрежет по оконному стеклу, заставлявший зубы сильно сжиматься, а волосы – становиться дыбом.    Певец медленно повернулся и сделал два неуверенных шага к окну. На интуитивном уровне он предчувствовал, что ничем хорошим это не кончится, но любопытство толкало молодого человека вперед.    Остановившись как раз напротив проёма, БэкХён выдохнул и отдернул занавеску.    Ничего.    Его взгляду предстали чернильные сумерки ночного Сеула, да огни фонарей, освещавших улицы мегаполиса.    Юноша вздохнул с облегчением; его губы растянулись в улыбке. Он был готов практически хлопать в ладоши от восторга по поводу того, что его мрачные предчувствия не сбылись.    Но тут противный звук снова донёсся до его ушей. Мгновенно посерьёзнев, певец начал шарить глазами по стеклу в поисках источника шума.    Бам!    Сильный удар пришелся как раз напротив молодого человека, заставив последнего в ужасе отпрянуть назад.    БэкХён кинулся к двери и дернул за ручку, но та не поддалась. – Что такое?! – юноша попробовал выбраться из кухни ещё раз, но его снова постигла неудача: дверь, в которой не предусматривалось замка, была заперта.    Второй удар по стеклу заставил певца подпрыгнуть от ужаса. Он не хотел, не мог оборачиваться, не имел ни малейшего представления о том, что именно ему угрожало, но инстинкты подсказывали, что отсюда необходимо бежать, и чем скорее, тем лучше.    Молодой человек попытался высадить дверь плечом. Но она, в отличие от современных фанерок, была сделана на совесть и поддаваться не желала. – Помогите!!! – БэкХён со всей силы забарабанил по дереву. – Кто-нибудь! Я не могу выбраться!    Вновь кто-то саданул по окну, и певец, нервно облизнув пересохшие губы, медленно обернулся.    Прямо сквозь стекло к нему тянулись руки. Эти кости, обтянутые буроватой кожей, кое-где лопнувшей от времени и лохмотьями слезавшей с остатков плоти, стремились вперед и неумолимо приближались к юноше.    Молодой человек прижался спиной к двери и затрясся от страха. – Пожалуйста, не надо.., – простонал он, всхлипывая.    Тощие пальцы продолжали тянуться к лицу БэкХёна. Они уже почти касались кожи юноши, и тот покорно закрыл глаза, чтобы не видеть этого жуткого зрелища, как вдруг до его ушей донесся родной голос: – БэкХён!    Певец разомкнул веки. Кухня выглядела точно так же, как и час назад: обычная комната в самой заурядной квартире. Никаких жутких рук огромной длины, никакого стука по стеклу...    Молодой человек поверхностно задышал и осел на пол: ноги, ставшие ватными, уже не держали его. Кто-то со стороны коридора попытался раскрыть дверь, довольно ощутимо ударив юношу по спине. – Ой, извини, – в образовавшуюся щель просунулась голова Исина. – С тобой всё в порядке?    БэкХён с трудом нашел в себе силы помотать головой и отползти подальше, чтобы пропустить друга внутрь. Китаец проскользнул в помещение и присел на корточки рядом с одногруппником. – Что такое? – мягко спросил он, ласково проводя ладонью по карамельным волосам товарища и стирая пальцами другой руки соленые дорожки с его щёк.    Кореец вздохнул. – Я увидел что-то страшное, – выдавил он. – Что-то невыразимо жуткое, отвратительное...    Иностранец понимающе кивнул и, распрямившись, помог другу подняться. Усадив БэкХёна на стул, Лэй принялся не особо быстро, но со знанием дела готовить чай. Его бабушка считала, что любые жизненные невзгоды отступят, если просто позволить себе насладиться этим напитком, и чем взрослее становился юноша, тем глубже он убеждался в её правоте.    Исин поставил перед другом кружку и потрепал его по плечу. Кореец поднял голову и с искренней благодарностью посмотрел на товарища. ***    ЧунМён отодвинул от себя чашку и наклонился к собеседнице. – Вы что-то знаете о нашей квартире? – поинтересовался он. – Вы можете сообщить нам, отчего происходят эти... Вещи?    Соседка кивнула. Её устремлённый вдаль взгляд несколько затуманился, как бывает, когда пытаешься припомнить события давно минувших дней. Она глубоко вздохнула и начала свой рассказ...