Проклятые навечно

      Громкий звонок будильника прорезал тишину осеннего утра, и все двенадцать человек беспокойно заворочались в кроватях, потирая глаза и потягиваясь. – Звонок – для учителя, – пошутил Крис, отключая сигнал. – Спите пока; мы с ЧунМёном вас разбудим, как и обычно.    СуХо молча кивнул, с трудом поднимаясь с постели, и, полузакрыв глаза, направился за своим рослым коллегой, чуть ли не утыкаясь носом тому в спину.    Дверь мягко закрылась, и в спальне воцарилась тишина: певцы стремились урвать хотя бы пять лишних минут сна.    Тао был единственным из всего коллектива, кто даже не попытался снова задремать: спать юноше совершенно не хотелось, что было странно. Только пробудившись, мозг его заработал с огромной силой, воскрешая в памяти события вчерашнего вечера и ночи.    Смуглый молодой человек неслышно повернулся на бок и подсунул ладонь под щёку.    Интересно, Агентство Пинкертона уже начало расследование? Где сейчас эта ДжиХён? Есть ли у неё своя семья? Помнит ли она о событиях семидесятилетней давности?    Китаец, конечно, боялся, что греха таить: он верил в привидения, потусторонний мир, духов и биоэнергию, способную на многое, даже на физически воздействие на человека. Он ни на минуту не усомнился в мистической природе всех таинственных событий, которые произошли с ними с момента переезда, а теперь, узнав о трагической истории этой квартиры, Тао ещё больше уверился в том, что без призраков тут не обошлось.    Юноша приветствовал решение лидеров разобраться в ситуации и найти тех людей, с кого всё началось. Интуиция подсказывала молодому человеку, что решение всех их проблем каким-то образом связано с семьёй зубного врача, проживавшей здесь в середине сороковых.    Китаец от природы был наделён особым чутьём, которое граничило с чем-то сверхъестественным. Он подозревал о наличии у себя этого специфического таланта, но абсолютно не умел и не хотел учиться им пользоваться, так как певцу мешал банальный страх перед неизведанным.    Но, может быть, настала пора рискнуть и раскрыть свои внутренние ресурсы на полную мощность, если это каким-то образом может помочь в их сложной ситуации?    Тао решительно сощурил глаза медового оттенка. Что ж, если это принесет свои плоды и позволит им дознаться до правды и жить спокойно, то попробовать, несомненно, стоит.    Молодой человек прикрыл веки и попытался сконцентрироваться на своих внутренних ощущениях. Он глубоко вздохнул, про себя призывая тот дух, что обитал в семьдесят шестой квартире. Юноша не знал, что именно ему надлежит делать, просто поступал так, как подсказывала интуиция, которая редко подводила своего хозяина.    Прошла минута, потом две. Никакого эффекта.    Китаец решил не сдаваться и лишь сильнее схватил краешек одеяла смуглыми пальцами, не раскрывая глаз. «Давай же, давай! – думал он, кусая губу. – Где ты, Жаннетт?».    И тут могильный холод сковал всё его тело. Юноша почувствовал себя так, будто он завис в вакууме, будучи не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Вокруг царила непроглядная тьма, и лишь где-то впереди мерцал огонек.    Тао внимательно посмотрел в сторону этой искорки и попытался приблизиться, но вдруг что-то с силой подхватило его и потащило наверх.    Миг – и молодой человек оказался в их гостиной. На журнальном столике спиной к нему сидела та самая кукла, а из старенького радио, стоявшего прямо на полу, лилась неторопливая старая мелодия, частенько прерываемая помехами.    Комната выглядела точно так же, как и накануне вечером, когда они всем коллективом обсуждали рассказ соседки, но что-то неуловимо изменилось, и китаец никак не мог понять, что именно. Но не это представляло сейчас для него интерес: затылок куклы так и манил к себе.    Тао шумно сглотнул и нервно облизнул губы. Превозмогая страх и нежелание это делать, юноша протянул руку и тронул игрушку за рукав голубого платья, скрывавшего фарфоровое плечо.    Кукла мгновенно повернула голову на сто восемьдесят градусов, заставив молодого человека отшатнуться. Вместо лица у неё было непонятное чёрное пятно, которое, подобно бездне, влекло к себе, грозя засосать насовсем.    Китаец резко раскрыл глаза и сел на кровати, тяжело дыша. Он помассировал виски пальцами и осмотрелся. Одногруппники, как и раньше, мирно спали в своих тесно составленных кроватях, и никого, казалось, не тревожило путешествие друга в иную реальность.    Тао восстановил дыхание и откинулся на подушку, прикрыв веки. Он попытался проанализировать то, что только что произошло, но в голове всё смешалось. Юноша сомневался, что ему удалось добиться того, чего он хотел, кроме того, это чёрное пятно, которое напоминало бесконечную пещеру... Что бы это могло значить?    Он бы ещё долго размышлял на эту тему, стараясь прислушаться к своим спутанным ощущениям, но этот процесс был прерван приходом Криса. Высокий китаец склонился над своим подопечным и улыбнулся. – Надо же, уже проснулся, – отметил лидер ЕХО-М. – Молодец! Поднимайся, пора начинать новый день!    Смуглый молодой человек послушно свесил ноги с кровати. Неподалеку ЧунМён с сомнительным успехом пытался разбудить ЧонИна, который непосредственно затащил хрупкого старшего товарища к себе под одеяло, а деловитый КёнСу, несколько встрёпанный после сна, застилал своё ложе покрывалом.    Эта обыденная бытовая сцена несколько привела Тао в чувство. Ушуист растянул губы в улыбке и бодро вскочил на ноги. – Завтра – прекрасно, сегодня – неповторимо! – продекламировал он, делая несколько наклонов. – Чьи это слова? – полюбопытствовал СуХо, с трудом выбравшийся из объятий своего ведущего танцора и сейчас занимавшийся пробуждением рэпера на безопасном расстоянии вытянутой руки. – Мои, – ответил юноша, подхватывая висевшее на спинке стула полотенце и выходя из спальни вслед за ещё более хмурым, чем обычно, СеХуном. ***    Для творческих людей работа проходит незаметно тогда, когда им, действительно, нравится и то, чем они занимаются, и то, какой продукт выдают. В случае с группой ЕХО дела обстояли именно так: молодые люди могли забыть обо всём и не следить за ходом времени, когда репетиции были в разгаре. Далеко не всем из них нравилось участвовать в развлекательных шоу, больше напоминавших клоунаду; они предпочитали петь и танцевать, считая именно это своим прямым призванием.    Тут, в просторной и светлой комнате с зеркалом во всю стену, рождались и отшлифовывались кропотливо поставленные номера – плоды тяжких трудов. Двенадцать человек, объединённых уже не только общим делом, но и искренней дружбой, ритмично двигались под музыку, подчиняясь резким приказаниям хореографа европейской наружности, зорко смотревшего на исполнение.    Певцы старательно выполняли шаг за шагом, элемент за элементом, стараясь не допускать ни погрешностей, ни небрежности, доводя каждое движение до логического конца. – Тайм-аут! – объявил хореограф, хлопнув в ладоши пару раз. – Молодцы, ребята! Отдохните полчасика, а потом продолжим, о'кей? – Без проблем, – кивнул ничуть не запыхавшийся Крис, потрепав по макушке ЧунМёна, напевавшего: «Лав ми ра-а-айт!».    Молодые люди, переговариваясь друг с другом, направились в раздевалку: нужно было успеть и перекусить, и позвонить в Агентство Пинкертона, и юноши не хотели, чтобы кто-либо вникал в их частные дела. В «СМ Энтертаинмент» сложно было скрыть какой-либо факт, но, как известно, коллективы отличаются друг от друга по микроклимату, и в ЕХО была вечная весна.    Певцы, одетые с разной степенью небрежности, сели за стол, передавая друг другу бутылку с негазированной водой. – Думаете, уже есть результат? – спросил Тао, поправляя свободную кофту светло-серого цвета. – Скорее всего, – отозвался ЧунМён, засучивая рукава чёрного спортивного костюма. – Они прислали мне сообщение с просьбой связаться; я думаю, это оно и есть.    Сняв с головы бейсболку и растрепав волосы, лидер группы набрал номер детективного агентства и включил громкую связь.    Оператор ответила тут же. Любезно поздоровавшись с клиентом, она переадресовала его вызов, по её собственному выражению, «инспектору, который курировал дело».    Через пару гудков им ответил приятный бас. Мужчина представился как «инспектор Ли» и тут же, не теряя времени даром, приступил к делу. – К сожалению, обрадовать вас не могу, – проговорил он, чётко отделяя слова одно от другого. – Человека, которого вы искали, звали Кан ИльХун, зубной врач, родился в тысяча девятьсот втором году. Он жил в означенной вами жилплощади с сорок пятого по сорок девятый, но потом переехал с семьёй в Канаду, и, боюсь, там его следы теряются. Тут я помочь ничем не могу, так как наша юрисдикция туда не распространяется. Что касается гувернантки – Адели – могу лишь сказать, что она не поехала со всеми. Видимо, девушка решила остаться в Корее. Я не нашел никакого документального подтверждения её пребывания здесь; это говорит о том, что француженка жила в Корее нелегально, без документов; после войны царил сущий беспорядок, и она, скорее всего, стала одной из его жертв. Гувернантка могла сменить фамилию и имя, выйти замуж за корейца... К сожалению, не представляется возможным это узнать. – Что ж, благодарю вас за проделанную работу, – ЧунМён вежливо склонил голову, несмотря на то, что собеседник не мог его видеть. – Вы нам очень помогли. Я пришлю чек сегодня же.    Распрощавшись с детективом, юноша дал отбой и растерянно обвел взглядом всех присутствовавших. – Тупик, – вздохнул он. – А жаль. – Не совсем, – поправил его Крис, лукаво улыбаясь. – Мой бывший одноклассник работает в подобной конторе в Ванкувере. Я уверен, он сможет помочь. – Прекрасно! – глаза Лу Ханя засверкали. – Когда свяжешься с ним?    Лидер китайской подгруппы спокойно повернулся к своей сумке, стоявшей на лавке у стены, и вытащил телефон. – Разница во времени – ничто для искренней дружбы, – изрёк он, набирая номер.    МинСок облегченно вздохнул и возвел глаза к небу. – Как хорошо, что наш состав столь интернационален, и эту ниточку мы не потеряем, – вполголоса пробормотал он.    Крис же устроился поудобнее на стуле и перешел на английский язык: – Эй, Дик, привет. Слушай, у меня есть к тебе небольшое дело... ***    Ричард Каллахан гордился своими ирландскими корнями, которые проявлялись не только в огненной шевелюре, но и в упорстве, которое не раз послужило юноше на пользу.    Обратной стороной медали был взрывной характер и полнейшее нежелание подчиняться кому бы то ни было. Подростком Дик был бунтарём, стремясь доказать всем, что независимость – это круто, не понимая, правда, до конца значения этого слова.    Встреча с китайцем-одноклассником по имени Крис круто изменила всю жизнь юного ирландца. Новый товарищ отличался внутренней силой и умением подспудно добиваться послушания от своего окружения. Ричард и сам не заметил, как сдружился с Крисом, проводя вместе бесконечные тренировки по баскетболу.    Через полгода их команда стала лучшей на чемпионате среди школ Британской Колумбии, а Каллахан стал называть китайца своим лучшим другом.    К сожалению, после школы их пути разошлись, но связь молодые люди поддерживали. Дик радовался успехам товарища на культурном поприще, порой заказывая диски ЕХО через интернет, да и Крис внимательно относился к жизни бывшего одноклассника, только приветствуя его решение наняться в детективное агентство «Отец Браун». Выбор места работы обуславливался деятельной натурой ирландца, а специфическое название фирмы привлекло его и ещё и потому, что юноша исповедовал католицизм.    Агентство процветало, и Ричард не раз с гордостью делился с другом своими успехами. Крис несколько раз давал пару дельных советов – этот китаец обладал почти запредельным знанием человеческой натуры, – но о помощи просил впервые, и Каллахан, разумеется, кинулся искать след, подобно гончей.    Надо сказать, дело было довольно давнишним; шутка ли, сорок девятый! Но это не останавливало рыжеволосого детектива, который рьяно взялся за расследование, стремясь добыть результаты как можно скорее.    Дик вышел из дома и поёжился: сентябрь выдался, мягко говоря, прохладный; со дня на день могли начаться заморозки, но это не мешало ирландцу ходить в распахнутом пальто. Издав резкое: «Бр-р-р!», но так и не застегнувшись, Каллахан бодро сбежал со ступенек и снял машину с сигнализации. – Надеюсь, иммиграционная служба и вправду работает с восьми, – пробормотал себе под нос детектив, заводя двигатель своего серебристого «форда». – Не хотелось бы подводить старину Криса...    Он нажал на педаль, и машина, стартовав с места, быстро понеслась по почти пустынному шоссе. ***    Наверное, у каждого человека слово «дом» вызывает теплые ассоциации. Это – место, куда хочется возвращаться каждый день, где в тебя верят, тебя всегда примут и поймут. Это – средоточие уюта, синоним безопасности.    Так раньше было и для участников группы ЕХО, несмотря на то, что под окнами у них исправно дежурила мини-армия поклонниц, которые, казалось, попросту не понимали своего родного языка, потому что не покидали своей добровольной вахты даже после многократных просьб.    Сейчас певцы жили в удобной по планировке квартире, в доме, располагавшемся в удаленном от центра районе. Не было ни криков фанатов, ни преследования, ни постоянных вспышек фотокамер, стоило только кому-нибудь выйти на балкон.    Но всё же эти апартаменты под номером семьдесят шесть так и не стали им настоящим домом, и дело было вовсе не в том, что ребята ещё слишком мало времени прожили на новом месте.    Возвращение с работы больше напоминало восхождение на Голгофу: никому из участников группы не хотелось вновь очутиться в этом мрачном коридоре или в комнатах, стены которых хранили слишком много печальных воспоминаний.    Их старая жилплощадь была уже давно продана и сейчас проходила перепланировку, так что вернуться певцы не могли, а купить новую квартиру представлялось невозможным, уж слишком специфическими были их требования, а в мегаполисе было не так много помещений на двенадцать человек.    Именно поэтому молодые люди стремились решить проблему, а не бежать от неё, и они возвращались домой, храня в сердцах надежду, что сумеют докопаться до правды и отвоевать себе право на спокойную жизнь.